Куда ведут «реформы» образования?

Образование в России активно разрушают на протяжении двадцати лет, разрушают квалифицированно. К этому приложили руку и наши западные недруги: чего стоят хотя бы книги для школы, изданные на средства Сороса! Разрушителям (а действовать в духе таких реформ могли только сознательные и «невольные» разрушители!) важно было найти средства глобального повреждения образования в России, занимавшего первое или одно из первых мест в мире. Такое средство было найдено: под «благовидными» предлогами были изуродованы и катастрофически сокращены школьные программы по словесности и по ряду других предметов, проходило «реформирование» школы со скрытой целью довести её до уровня школы колониальной страны.

В такой школе обучение во многом подменяется – дрессировкой и «натаскиванием», приобретение основ знаний – компетенцией (то есть суммой неких сведений, приспособленных к практической надобности). В такой школе стремление к истине вытесняется плюрализмом и извращённым многообразием того, что противостоит норме естества и чему не может быть культурной альтернативы.

Русский язык и русская классическая литература составляют фундамент культурного потенциала учащегося, основу формирования базовых ценностей в сознании школьника, являются непременной предпосылкой его общего развития и духовной зрелости. Поэтому сокращение и повреждение программ по русской словесности и вслед за тем появление неграмотных и полуграмотных выпускников – всё это следствие откровенной политики разрушения образования и запрограммированной деформации сознания молодого поколения, происходящей на фоне внедряемой в СМИ «раскультуривающей» масскультуры; можно сказать, что это фашизм в духовной сфере...

Ведь в слове – дыхание жизни нации. Слово наше – средоточие мудрости поколений, философия национального бытия, опирающегося на духовное единство и соборность, на чувство прекрасного и всемирную отзывчивость русского духа. Полноценно воспринятое слово – залог, способность мыслить, чувствовать и по-человечески соприсутствовать в мире. Свобода человека и народа, его достойное бытие – прямо пропорциональны уровню владения словом. Уровень знаний словесности в национальной школе должен обеспечивать полную возможность дальнейшего самостоятельного культурного развития на основе полученного языкового фундамента на примерах лучших образцов художественных текстов отечественной классики. Национальная школа обязана быть средоточием духовного опыта народа, должна утверждаться на основах национального достоинства и высокого сознания государственного долга. Это очень трудно, почти невозможно в условиях духовной оккупации. Честь и слава учителю, который стремится преодолеть эти трудности...

Сейчас в России созидательным задачам школы открыто противостоит вся система «новаций» в образовании, последовательное и циничное разрушение русской школы рычагами псевдореформ (с активным участием структуры ВШЭ), а также разнузданной раскультуривающей деятельности СМИ. Так подрубают корни жизнеспособности нации...

Защита чести и достоинства национальной школы обязывает нас помнить «откуда есть пошла Русская земля», сознавая, что «гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие» (А.С.Пушкин), обязывает нас хранить верность традициям, обретённым на тернистых путях истории триединого русского народа, хранить сознание, укоренённое в отечественной вере и восходящее к исторической преемственности русской жизни. Не забудем при этом и слова Кирилла Туровского о том, что «сильнее внешнего сияет внутреннее». Русская школа – это школа русской мысли, школа русской цивилизации, одухотворённой, говоря словами И.А.Ильина, тем сердечным созерцанием «которым действительно стоит жить и за которое стоит и умереть» (Ильин И.А. Путь к очевидности. – М., 199З. С.39).


Современная школа утратила научные основы знаний предмета «литература», а значит, и сам предмет. В освоении этой дисциплины применяется примитивная информация о художественных произведениях вне исторического развития. Это не изучение.

Художественная литература возникла из потребности воспроизвести жизнь в целостности наглядных представлений, в историческом бытии, в живом представлении духовных состояний общества, в полноте единства восприятия жизни внутренним человеком. Она утверждалась как возможность наглядно и ощутимо передать взаимосвязь, логику, последовательность и закономерность действительности через творческое, живое воссоздание характеров, социальных, общественных, национальных, духовных, религиозных, житейских событий, в разносторонности и полноте движущихся картин. В своих классических образцах литература была движущимся отражением народного сознания, содержала очевидный внешне прикровенный камертон идеала, с высоты которого возможна была верная оценка изображаемого. Литература передавала проницательный опыт и помогала читателю по-настоящему ориентироваться в жизни.

Валентин Григорьевич Распутин говорил, что писатель указывает путь, а пойдёт ли читатель по этому пути – это его дело. Но писатель обязан указать путь верно. Классика наша как раз и отличается тем, что она верно указывает путь через изображение картин. Она не дидактична, но она живо и ясно рисует события так, что читатель замечает то, чего в жизни он не заметил бы сам. По существу литература заставляет вновь обратиться к жизни и более глубоко и верно её увидеть и оценить. Каждый раз, когда мы умело обращаемся к классической литературе, мы обогащаемся, получаем необыкновенное дополнение к тому, что казалось нам уже известным и казалось нами пройдено.
Оказывается: не пройдено, недопонято.

Вместе с тем сущность поэтического произведения не может быть определена только в понятиях, с помощью системы мыслей. Научно-эстетический анализ подготовляет необходимое основание для охвата произведения в целом, уразумения его глубинного смысла в полноте переживания и осмысления жизни.

Отсутствие же времени на изучение литературы подталкивает к такому подходу: читатель оценивает события, характеры, как обыватель, наблюдающий обыденную жизнь. Литература в школе не изучается не случайно. Изучение её обогащало бы учащихся и давало бы возможность увидеть то, что сейчас они разучиваются видеть во всём: в отношении к человеку, обществу, и главное – к истории народа, ведь каждый из нас – это часть истории. Именно бескультурным отношением к классике, «имеющим своей низменной целью подчинить творение титанов потребностям самоутверждения или оценки», не имеющей оснований, продолжается разрушительное реформирование. Я понимаю, что учитель может стараться выйти за пределы стандарта, но условий для этого у него практически нет.

Часы на уроки русского языка и литературы сократили потому что это – коренные предметы, самые важные. Через слово мы познаём всё; как только ослабляется знание родного слова, сразу ослабляется уровень восприятия жизни, а это только и необходимо нашим недругам. Задача их – снизить в целом уровень образованности и культуры народа, который они ведут на заклание. За двадцать лет не было рекомендовано ни одного изменения в содержании или методах школьного обучения, которые бы содействовали углублению познания или полноте усвоения названных предметов. Кто виноват? Все. Потому что почти все продолжали лгать, называть всё происходящее – реформами.


Нашему обществу позавидовать нельзя, потому что разными способами ведётся разрушение культуры. К сожалению, всякий раз, когда мы защищаем истинную культуру, мы сталкиваемся с силами тех или иных государственных структур. Поэтому так трудно противостоять разрушению школы, прикрытому благопристойными лозунгами, широковещательной ложью и пустыми «инициативами». Государство практически безразлично к создавшемуся положению. Например, в Год литературы (сразу!) подорожала бумага, а, значит, и книги. Можно было бы изыскать средства на издание в этом году достойных книг, классики – по сниженным ценам?..Наверное. Но никто даже не заикнулся об этом. Вместе с тем учителя сообщали мне, что слегка потрёпанная классика изымается из иных библиотек, как «изношенная» – на макулатуру. Что это, как ни скрытая политика? Часто ли передаётся по радио и телевидению русская классическая литература? А ведь в Год литературы это должно было бы быть на всех каналах и ежедневно.


Те, кто сейчас школой командуют, – это нередко малообразованные и малокультурные люди. Малообразованный человек ещё может исправить своё положение и стать более образованным, но при условии, что он имеет верное представление о культуре. Культура не изучается, а приобретается опытом жизни, почвы для которого в школе недостаёт. Многие «наверху» не понимают, что такое культура. Подобным образом обстоят дела и в нынешний год литературы. Иные «руководители» не понимают, для чего её изучать. А изучать её нужно для того, чтобы понимать, а понимать для того, чтобы стать воистину человеком.


Духовность – это способность понимать или убеждённо ощущать, что кроме вещественных, прагматических ценностей есть другие ценности более значительные, но не определяемые в категориях вещественного мира. У многих коммунистов, например, такие ценности были, пусть выдуманные, ошибочные, но были. Я бы, например, оставил в школьной программе книгу «Как закалялась сталь», чтобы дети увидели, что в советской истории был не только ГУЛАГ, но и то, что было связано с идеалами Павла Корчагина и подобными ему. Человек вёл себя как святой – он всем жертвовал ради доброй идеи, ради людей... Есть религиозная духовность, а есть нерелигиозная, но с положительным знаком. Думаю, что нерелигиозная духовность также сохраняется в народе. После Парада Победы сколько часов шёл «Бессмертный полк»! Это значит, что в народе жива духовность! Ни в одной другой стране вы такого не увидите. Поэтому я верю в наш народ, в котором глубоко заложено это основание духовности.


Нам нужно не расставаться с отечественной историей, со Святой Русью, с тем священным, что было в народе, что его неоднократно спасало, от чего его не раз пытались заставить отречься. Отречение приводило к бедам, выпавшим на долю наших отцов и дедов. Ещё в начале XX в. отношение к Церкви было отнюдь не идеальным. Сейчас это находит своё гротескное выражение в политике, которую ведут глобалисты. По существу это всё тот же нигилизм, только в максимальном всеохватном выражении. Вспомню здесь архимандрита Константина (Зайцева). В своих статьях и книгах он излагает, на мой взгляд, очень верные мысли. И в частности пишет, что необходимо воспрепятствовать, чтобы русский человек становился в своей стране «предметом насильственной переработки в направлении, принципиально противоположным тому, которое составляет сущность его истории» (Архимандрит Константин (Зайцев). Чудо русской истории. М.Форум. 2007. С.479).


Своим студентам, во время изучения Достоевского, я некогда говорил: «Представьте себе, что вы создали куклу, оживили её. Эта сущность стала вашим другом, разговаривала с вами. Вы её приласкали, привыкли к ней. А она вдруг говорит: «Всё. Ты мне больше не нужен, я могу самостоятельно жить. И вообще: кто ты такой?». Что бы вы с ней сделали?». И мои студенты, по преимуществу студентки, отвечали: «Разбили бы». Тогда я говорю: «А Господь нас бережёт, потому что любит и даже нашу наглость терпит». Это надо понять, а коли понял – любить, а когда мы научимся любить, как должно, станем верующими. Но для этого нужно хотя бы малое рассуждение в этом направлении, и не потому, что – атеист это плохо, а потому что у атеиста почти неизбежно пропадает внепрагматическое чувство долга, обязанности и служения. Он легче утрачивает любовь. У него любовь чаще – примитивна, прагматична. Верующий не видит Бога, но служит Ему. Атеист, чаще всего, действует по принципу: ты – мне, я – тебе, ты ко мне – хорошо и я к тебе – хорошо, а уж если мне показалось, что ты ко мне – плохо, тогда – пеняй на себя...

Состояние веры понемногу направляет человека к осознанию своего места в мире. Отсюда и сознание греховности возникает не потому, что я хуже других или лучше, а потому что «не дотягиваю» до того, что от меня требуется. А от меня требуется всего лишь исполнять Заповеди Творца, как для механической куклы изготовитель требует исполнения технических условий: например, беречь от воды и т.п. Это важно понять, тем более теперь, когда наступает философия трансгуманизма, утверждающая, что можно превысить человеческие возможности, заменить ум компьютером и т п. Всё это призыв к разрушению человека как такового, как естества...

...Я вижу лежащие на земле деньги и знаю, что кто-то их подберёт. Но не я... Принцип, против которого восставал Евгений Базаров, лежит в основе становления духовности человека. Именно – принцип. Ну, почему не взять немножко от чужого (это же «просто делёжка», по словам героя М.Горького), кому от этого будет плохо? Никому. А принцип? Этот принцип не есть «глупость», а есть великое достояние духовного человека, которое и делает его человеком. Если человек теряет принцип, он теряет духовность, а без духовности человек – не вполне человек.
У человека есть несколько непременных признаков: духовность, словомыслие, историческое бытие. Наконец, вера и культура. И если нас, например, лишают нашей истории (истории семьи, народа, государства), мы перестаём быть людьми, а становимся доисторическими существами, дикарями... Если бы все эти непременные признаки феномена человека были бы осознаны и признаны всеми, в том числе юристами-государственниками, не было бы такой глупости, как современно толкуемые «права человека». В них Организация Объединённых Наций не учитывает ни одного коренного признака человека и однако утверждает его (человека) «неотъемлемые права». Но прежде всего надо учесть, что права человека требуют защиты этих непременных человеческих признаков. До тех пор, пока не защищены эти признаки, не защищён – сам человек...Есть над чем подумать!