Слушать
Приводим расшифровку эфира:
Виктор Саулкин: - Добрый вечер, дорогие братья и сестры! Передача радиостанции «Радонеж» звучит в прямом эфире. У микрофона Виктор Саулкин. Сегодня в нашей студии Андрей Николаевич Печерский, главный редактор православной народной газеты «Русь Державная». Сегодня мы с Андреем Николаевичем посвятим наш эфир батюшке Кириллу Павлову. Нашему новопреставленному старцу. Даже трудно произносить эти слова. Мы знали, что батюшка тяжело болеет последние годы, но у нас было такое чувство, что Господь держит его с нами для нашего укрепления, для молитвы о России, обо всех нас. Мы с батюшкой простились в Успенском Соборе Троице-Сергиевой Лавры. Я прощу Андрея Николаевича рассказать о том, как он познакомился с отцом Кириллом Павловым. Вообще я сегодня подумал, что кого ни возьми из наших знакомых, известных священников, из наших архиереев - каждый скажет, что отец Кирилл Павлов сыграл особую роль в его жизни. Половина из них получили благословение на рукоположение у отца Кирилла Павлова. Тысячи и тысячи людей батюшка направил на путь истинный, будучи духовником. Хотя люди могли видеть его раз в жизни, брать у него благословение, но каждый скажет, что обязан очень многим в своей духовной жизни, в том, что стал на путь спасения именно отцу Кириллу Павлову. Можно сказать, что он всероссийский духовник. Не только духовник Свято-Троице - Сергиевой Лавры, но и всероссийский духовник, такой же, как отец Иоанн Крестьянкин, отец Николай Гурьянов. Я хотел бы, чтобы наши слушатели узнали, как ты вообще в первый раз увидел отца Кирилла Павлова, и какую роль он сыграл в твоей жизни? В появлении газеты "Русь Державная"?
Андрей Печерский: - Спаси Господи! Добрый вечер, дорогие друзья! Действительно сегодня трудный, траурный, грустный день. Мы с тобой побывали в Троице-Сергиевой Лавре. И когда мы выходили из Успенского кремля, я посмотрел на Собор и на подземный храм и вспомнил первую встречу в крипте. Это было давно, более 25 лет назад, когда в одном споре с Володей Большаковым он мне посоветовал: Андрей, тебе надо встретиться со старцем. Я ему ответил: где ж их взять, этих старцев? Я не знаю ничего об этом. Он говорит: это ничего, я договорюсь. Звонит. Говорит: «Тебе надо поехать в Троице-Сергиеву Лавру, подойти к проходной и сказать, что ты приехал к отцу Кириллу Павлову». Я тогда ничего не знал о батюшке.
Виктор Саулкин: - Был профессиональным журналистом.
Андрей Печерский: - Я работал тогда в газете "Правда". Как сейчас помню, был мартовский денек, уже пахло весной. Подошел к проходной, сказал эти слова. И охранник, молодой парень, меня так отрезвил: как к батюшке? Ничего не знаю, идите дальше! Я подумал: грустно уезжать, после того, как проделал такой путь. Пошел по Лавре и зашел в крипту Успенского собора. А там шел молебен, освящение масла. Стою я, молюсь, как умею - и вдруг такое непонятное чувство, как будто в сердце будильник заработал, и мысль: надо ещё раз подойти к проходной. Подхожу я и вижу опять молодого охранника, он стоит весь раскрасневшийся, потный и растерянно мне говорит: «Где вы ходите? Я всю Лавру оббегал, вас отец Кирилл уже 20 минут ждет в проходной!». Я подошел, вижу: стоит седовласый, стройный старец в сером подряснике, черный кожаный ремень. «Здравствуйте», - сказал он мне, - ну, пойдемте», и повел меня. Как я потом узнал, он всегда принимал посетителей внизу, так называемая посылочная.
Виктор Саулкин: - Две комнатки.
Андрей Печерский: - Да. Здесь он меня повел в корпус, где он живет, на второй этаж к себе в келью. Знаешь, у меня было много всяких вопросов, и пока я поднимался по лестнице - почему - то эти вопросы куда-то чудесным образом исчезли. Я посчитал, что они не настолько существенные, чтоб их задавать. Когда мы пришли и сели, он мне говорит: ну, рассказывай, что у тебя там, как. Я рассказал ему о своих сомнениях, о своих исканиях. Он посмотрел на меня: «Сынок, ты всё это отложи, сейчас нужно Русь защищать и Русскую православную Церковь». И ты знаешь, я отложил это на всю жизнь, все свои заблуждения, искания и метания.
Виктор Саулкин: - т.е. они просто исчезли.
Андрей Печерский: - Они исчезли непонятным образом. И он сказал мне: «Когда тебе будет необходимо, вот тебе мой телефон, звони, приезжай, я всегда буду рад тебя видеть». Начал я иногда ездить к нему. В беседах, в этих бесконечных выяснениях я незаметно стал другим человеком. Куда-то отошла политизированность, хотя я работал в международной газете "Правда". Как-то уже меньше стал думать о таких вещах, а больше о духовных. Тем не менее, батюшка всегда живо интересовался, как бы сейчас я сказал – я ему политинформацию прочитывал, что, как, почему, где?
Виктор Саулкин: - Что в мире происходит?
Андрей Печерский: - Что происходит в мире, что происходит у нас в государстве, что у нас происходит в правительстве. Он живо этим интересовался. Это было при каждой нашей встрече. И вот так, как-то незаметно у меня родилась мысль, что, наверное, надо попросить батюшку, чтобы он благословил кого-то стать моим духовным отцом. Он так подумал и говорит: «Ты поезжай в Данилов монастырь, к отцу Даниилу и поговори с ним на эту тему». Я приехал, долго искал отца Даниила, то он был занят, то участвовал в богослужении. Где-то в середине дня мы встретились. Я ему рассказал, что собираюсь издавать газету, об этих планах. И он мне, подумав, сказал: «Тебе надо обратно ехать к отцу Кириллу и просить, чтоб он взял на тебя духовное руководство, потому что я с тем, что ты задумал, не справлюсь». Я говорю: «Ну, как же? Мне неловко». Он говорит: «А ты, когда в Лавру приезжаешь - иди к мощам Преподобного и проси об этом». Я так и сделал. И как-то совсем незаметно стал его духовным чадом. Конечно, много было всякого интересного и трогательного. Запомнились только яркие моменты. Например, когда я один раз, опоздав на последнюю электричку перед перерывом, не смог приехать к 10 утра и приехал только в 12. Он первым делом спросил меня: «А ты ж, наверное, проголодался, ты ж не ел?» И сказал своему келейнику, тот приносит обед, и я обедаю в келье у батюшки.
Виктор Саулкин: - Удивительно! Какая заботливость, внимание, старца!
Андрей Печерский: - Иногда исповедуешься у него, стоишь на коленочках, он обнимет и скажет: «Эх, Андрей, простая ты душа».
Я только сейчас начинаю понимать, какой это высокий комплимент для человека, когда ему такие слова произносят. Конечно, можно говорить об этих встречах, и о том, как созревали планы создания газеты "Русь Державная". Но прежде хотелось бы вспомнить молебен у будущего храма Христа Спасителя, когда читался акафист Державной Божией Матери. Я батюшке как-то рассказал, что есть такой в России Литературный фонд, который собирает средства для восстановления храма Христа Спасителя. Он так серьезно послушал, подумал, потом полез под подушку и достал сверточек. Там были драгоценности высокой стоимости. И он меня попросил передать это в фонд Храма. Поэтому я думаю, что батюшка тоже поучаствовал в строительстве храма Христа Спасителя.
Виктор Саулкин: - В том, что братство храма Христа Спасителя молилось под дождем и снегом, каждую среду и воскресенье, и мы читали акафист Державной иконе Божией Матери и акафист святому Царю - мученику. Это же тоже заслуга батюшки, это его благословение.
Андрей Печерский: - Конечно. Иногда ждешь батюшку, посетители тоже, разговоришься с ними. Помню одного молодого человека, который хотел стать священником. Буквально два слова, он говорит: я, когда увидел батюшку - то понял, что мне нужно быть в Церкви, становиться священником. И он потом, когда, видимо, его батюшка благословил - он, сияющий, выскочил оттуда. Вот ради таких людей, может быть, и была его молитва, ради таких людей он и трудился.
Виктор Саулкин: - Знаешь, Андрей, мне пришлось столкнуться с таким мнением некоторых православных людей. Вот, батюшка с 2003 года находится после инсульта в таком состоянии, что он уже не может быть духовником. А есть свидетельства монашествующих, иеромонахов, которые говорят, что им батюшка являлся во сне и во сне их исповедовал. И они просыпались - вся подушка была в слезах. Они не моги к нему попасть, но чувствовали невероятную духовную радость, облегчение, избавление от грехов. Этот момент 14-летнего батюшкиного подвига, когда он лежал недвижимый, и мы все понимали, что это не просто безмолвное его состояние, а это молитва за всю Россию, за всех нас. Это чувство - об этом говорили наши духовники, опытные в молитвенной жизни, протоиереи, монахи и простые миряне - что батюшку не просто так Господь держит на земле, потому что он готов был в Царствие Небесное, он там находился уже одной ногой. Но почему-то он должен был нести этот крест на земле. Я сразу вспоминаю, как преподобный старец Амвросий говорил Шамординским монахиням, когда болел - его же очень любили Шамординские монахини, песни ему пели, просто даже по-человечески блажили старца Амвросия - он им говорил: я у вас как на кресте. Мне кажется, старец отец Кирилл Павлов тоже был как на кресте все эти 14 лет. И мы ещё не можем осознать в полной мере, что значила его безмолвная молитва за Россию к Богу.
Андрей Печерский: - Я тоже так думаю,и не я один. Дело в том, что все эти годы я посещал его в Переделкино 2-3 раза в год, по большим праздникам. Сначала ездил один, а потом начал ездить с братией Троице-Сергиева Лавры. Почему? Потому что дольше удавалось оставаться, нас было много,дольше можно было побыть рядом с батюшкой. Конечно, эти монахи, а иногда архиереи - по их отношению уже было видно: они прекрасно понимают, что батюшка слышит. Когда ему пели в день именин славословие или рождественские песнопения, или пасхальные - конечно, он всё слышал. И эта невидимая связь, о которой он сам говорил, между небом и землей - конечно, он её осуществлял, несомненно. У меня был такой случай года два назад. Я хотел поделиться своей семейной радостью с батюшкой и начал ему говорить об этом. А меня келейница останавливает и говорит: Андрей, он же не слышит ничего и не сможет тебе ответить.И я вдруг увидел, как от моих слов у батюшки зашевелились губы и заморгали глаза. Я понял, что он меня слышал. Он не мог мне ответить, но он, несомненно, меня слышал, потому что его духовный мир намного богаче, чем мы это себе можем представить. Батюшка Кирилл на эту тему всегда говорил и в своих проповедях, и в беседах на страницах "Руси Державной". Вроде бы слова самые обычные, но сколько в них силы, как они сказаны!
Виктор Саулкин: - Андрей, а на 50 - летие победы, мы - то знали, что батюшка Кирилл - герой Советского Союза, защитник Сталинграда. Я помню на 50 -летие победы, когда показывали всех героев Советского Союза, показали отца Кирилла, молча показали отца Кирилла Павлова, потому что знали об этом и на телевиденье люди, но батюшка никогда не говорил о своих подвигах. На 50- летие он дал интервью, рассказал об этом в "Руси Державной" об отношении к Великой войне, об отношении к подвигу народа. Может быть, вспомнишь, как это было?
Андрей Печерский: - Это интересно начиналось. Как раз в преддверии победы я был у батюшки и говорю: Батюшка, вы же ветеран, 50 лет, юбилей победы, давайте, запишем беседу. Он говорит, Андрей, я вообще интервью не давал никогда, я инок и мне нужно благословение, я сам не могу это решить. Я говорю: «А чьё нужно благословение?» Он: «Игумена моего монастыря Троице-Сергиевой Лавры». Я звоню отцу Феогносту, он сейчас уже владыка, и говорю: «Батюшка, отец Кирилл просит его благословить на интервью для газеты». Он: «Конечно». Я приезжаю и говорю: «Батюшка, благословение есть». И мы с ним записали его удивительный рассказ о том, как он нашел Евангелие в Сталинграде, и как это Евангелие перевернуло всю его жизнь.
Виктор Саулкин: - Я зачитаю, Андрей, потому что это удивительные слова. Батюшка рассказывал: "После освобождения Сталинграда нашу часть оставили нести караульную службу в городе. Здесь не было ни одного целого дома. Был апрель, уже пригревало солнце. Однажды среди развалин дома я поднял из мусора книгу. Стал читать ее - и почувствовал что-то такое родное, милое для души. Это было Евангелие. Я нашел для себя такое сокровище, такое утешение!
Собрал я все листочки вместе - книга разбитая была, и оставалось то Евангелие со мною все время. До этого такое смущение было: почему война, почему воюем? Много непонятного было, потому что в стране был сплошной атеизм, ложь, правды не узнаешь. А когда стал читать Евангелие - у меня просто глаза открылись на все окружающее, на все события. Такой оно давало мне бальзам на душу ". Удивительные слова! "Я шел с Евангелием и не боялся. Никогда. Такое было воодушевление! Просто Господь был со мною рядом, и я ничего не боялся. Дошел до Австрии. Господь помогал и утешал. А после войны привел меня в семинарию. Возникло желание учиться чему-то духовному.
В 1946 году меня демобилизовали из Венгрии. Приехал в Москву, в Елоховском соборе спрашиваю: нет ли у нас какого-нибудь духовного заведения? "Есть, - говорят, - в Ново-Девичьем монастыре открыли духовную семинарию ". Поехал туда прямо в военном обмундировании. Вот так батюшка начинал свою духовную жизнь, удивительная история.
Андрей Печерский: - Так уж судьба потом распорядилась. Я потом познакомился, служил много лет у нас в сельском храме Святой Троице, отец Руф Поляков. Он тоже ветеран войны. Они сидели с отцом Кириллом, оказалось, за одной партой, и он тоже в шинели пришел с фронта. Вот они какие, наши пастыри! Как-то он меня попросил: «Ты отвези меня к отцу Кириллу, я его давно не видел». Это было очень трогательно. Мы приехали в Переделкино, они обнялись и не знали, кто кого должен благословлять, никак не могли решить для себя. Такие вот удивительные люди. Конечно, удивительная беседа - она не беседа получилась, а проповедь, очень глубокая. Потому что там он не только о войне говорил, он больше всего хотел обратить внимание на всех нас. На то, что мы какие-то окаменелые и не видим, как он считал, самое главное. Он говорил: «Беда в том, что мы не видим промысла Божьего, не воздаем Господу славу за то, что Он проявлял такое промышление, такую заботу». Это, говорит, печально.
Виктор Саулкин: - О смысле войны сказал батюшка, потому что сейчас спорят, почему война случилась, что было. А лучше, чем сказал отец Кирилл Павлов, не скажешь, почему Господь послал эту войну.
Андрей Печерский: - Можно даже это и на сегодняшний день перенести. Там есть удивительные слова в этой проповеди. Каждый пускай это сам прочитает. "Я считаю, что наше неверие, наше невежество, наше незнание Бога, а также нарушение нравственных законов не могут оставаться безнаказанным. Мы не ведаем, что Господь промышляет не только о каждом человеке, а вообще обо всей стране. Поэтому и война была". Каждый для себя должен, как мне кажется, сделать вывод, что это продолжается, к сожалению, в большинстве своем, в нашем народе неверие в силу Божью. А батюшка нас отрезвляет и хочет нас любовью обнять и сказать: «Господь среди нас», обратите на это внимание. Ведь у него же самое любимое было вопрошание: «Андрей, а ты читаешь Евангелие?» Я должен сознаться, я не сразу понял. Конечно, ответ был стандартный - конечно. А что конечно? Это значит, когда-то там по настроению, когда-то, что-то откроешь. Нет. Я помню, он - это было после инсульта, но он ещё мог произносить какие-то слова. Вот его слова: «Андрей, Евангелие хоть понемножечку». А почему понемножечку? Потому что это Бог с нами разговаривает, а не мы с Богом. Я это тоже понял, к стыду своему не сразу. И сейчас мы переживаем такое сложное время, когда вокруг на одну тему могут говорить и так и сяк, и плюсы и минусы. Мы между всего этого барахтаемся и не можем ни к какому берегу пристать или пристаем, да чаще всего не к тому. А если батюшку послушать, его призыв на Евангелие напирать - так и многие вопросы в нашей трудной жизни будут разрешаться через Евангелие. Да, у нас есть хорошие проповедники, иерархи. У нас Патриарх говорит замечательные проповеди, но Евангелие - это с нами Сам Господь говорит. Если батюшка настаивает на этом, хоть понемногу. Я помню, в конце прошлого года у нас на эту тему была беседа с митрополитом Сергием Воронежским. Он сказал очень глубокие слова, а именно: насколько важно читать Евангелие? А батюшка Евангелие знал наизусть. И он иногда мог процитировать из Библии со всеми запятыми. Если помнишь, преподобный Серафим Саровский купался в Евангелии, он его тоже знал наизусть, всегда носил с собой.
Виктор Саулкин: - Батюшка рассказывал, когда поступал в семинарию в 46 году. Родители были верующие, он из крестьянской семьи. А с 12 лет жил в неверующей среде и растерял духовность. «И Господь дал мне такую энергию, такое желание, много надо было напять выучить молитв, чтение по церковно-славянски» - говорил он. Я, невзирая на то, что работал, учился с таким желанием, горел. На экзамене мне дали наизусть читать 50-ый псалом, только половину прочитал – мне: «Хватит, спасибо». Прочитал по церковно-славянски, тоже хорошо. Затем сочинение было на Евангельскую тему, а я Евангелие хорошо знал, на «пять» написал сочинение. Мне прислали извещение, что я принят. Тогда я уже шинель снял и в фуфайке поехал. И все мы кто тогда был, кто, как я, с фронта пришел, кто с угольных шахт - были испытанные жизнью, это поколение этих священников. Как отец Руф, как отец Кирилл, удивительные люди, такое испытание прошли в Великую войну. Почему батюшка говорил, отчего война произошла, если волос с нашей головы не упадет без воли Божьей, то тем более война. Это попущение Божие за нашу безнравственность, за наше безбожие, отступление, Господь попустил, чтобы это пресечь, потому что пытались совсем задушить веру. Храмы все закрыты, думали - покончили. Нет, не тут-то было, трудно идти против рожна. Так и в будущем, Господь знает, чем смирить врагов. Попустил военные испытания - и вынуждены были вновь открыть храмы, потому что этого требовал народ. Сегодня, Андрей, это ж не случайно, что многие вопрошали: что со страной? Что нас ожидает? А вот ответы. Господь знает, чем смирить врагов наших. Только нам не погрязнуть в безбожии, в отступлении от веры, чтобы таких тяжелых испытаний Господь не посылал. Вот что необходимо.
Андрей Печерский: - Это же от каждого из нас зависит, не от каких-то причин, а то мы все ищем, в каких-то оправданиях находимся.
Виктор Саулкин: - Вот слова отца Кирилла: «Сегодняшний хаос - это тоже, конечно, попущение Божие. И все эти войны на окраине России тоже, если народ не опомнится, глубоко не раскается, не прекратит разложение нравов - то хорошего ждать нечего, можно ждать только гибели. Я знаю, что последнее своё интервью батюшка дал газете «Русь Державная». Он думал, говорить или нет, потом решил, что надо сказать грозные, суровые слова, которые и прозвучали в последней его беседе в газете «Русь Державная».
Андрей Печерский: - Это было как раз, когда мы вошли в третье тысячелетие. Я к батюшке приехал и говорю: «Батюшка, может, какие-то слова произнесете в связи с тем, что новое тысячелетие, как-то нас воодушевите?» Его первая реакция была:
«Андрей, зачем народ пугать?» Я так примолк, он посидел, подумал. А я знаю, что подумал батюшка. Батюшка закрывает глаза, думает и задает вопрос, молится и, получив ответ, он уже начинает говорить. Он говорит: «Мне кажется, говорить на эту тему надо». И началась удивительная проповедь, о том, что мы, христиане должны готовить себя к испытаниям, что впереди не легкие времена, и всё это он основывал на апостоле Павле и его изречениях. Но об этом я узнал позже, потому что когда я приехал домой и включил диктофон - я увидел, что этого очень мало, чтобы сделать большой материал, не то, что большой, а по смыслу. Раздается звонок, он мне никогда сам не звонил, обычно звонила келейница. А тут он звонит сам и говорит: «Андрей, ты приезжай завтра, у меня будет маленькое добавление». Я приезжаю - а там шесть страниц убористым подчерком с двух сторон, маленькое добавление. И это была такая проникновенная проповедь, от которой я просто не смог в себя прийти. И, конечно, мы её публиковали не один раз в газете, о том, что христианин должен оставаться христианином, не смотря на приближающиеся грозные испытания. Ты знаешь, когда несколько лет назад я был на Афоне в монастыре святого Павла и разговаривал с игуменом, как потом оказалось - с одним авторитетнейших афонских старцев. Он примерно говорил на эту же тему, как отец Кирилл, о том, что мир и православных людей ждут испытания. Может быть не менее, а может, даже и более суровые, чем первых христиан. Так, по крайней мере, говорил архимандрит Парфений. А это вообще игумен монастыря святого Павла. Поэтому, конечно сегодня мы были в Успенском Соборе и видели самых разных людей, которые подходили и прощались с батюшкой. У многих на глазах были слезы. А ведь действительно удержаться от слез невозможно, когда подходишь и прикасаешься к его руке, и когда обнаруживаешь, что она теплая. Прошло уже двое суток, считай - а рука тепла.
Виктор Саулкин: - Рука как живая, теплая, это удивительно. Уходить не хотелось из Собора, потому что одновременно с такой печалью, со скорбью, о том, что батюшка покинул этот земной мир, нас оставил. Но чувствуется, что он молится о нас. А вот какое-то чувство в этой удивительной молитве, которая растворена, чувство, что и молитва преподобного Сергия здесь же рядом. Приложились к мощам преподобного Сергия, пошли. Вообще, это непередаваемое состояние в Троице-Сергиевой Лавре, когда понимаешь, что появился ещё один насельник Царствия Небесного, не просто насельник Царствия Небесного, а один из воинов святой Руси. Таких, как преподобный Сергий, его ученик преподобный Никон. Вообще мы счастливые люди, потому что мы видели отца Иоанна Крестьянкина, отца Николая Гурьянова, многих-многих наших молитвенников. Хочется попросить вас, дорогие братья и сестры, помолиться о здравии Святейшего патриарха Кирилла, который несет тяжелейший крест в эти времена. О них отец Кирилл говорил как о временах надвигающихся испытаний, прежде всего на Церковь и на наш народ надвигаются грозные испытания, и мы это понимаем. Но опять же слова отца Кирилла и волос с нашей головы не упадет без воли Божией. Господь знает, чем смирять наших врагов. Только бы нам самим не погрязнуть в этом. О здравии схиархимандрита Илия, духовника Оптиной пустыни, духовника Святейшего патриарха, о всех наших дорогих батюшках, потому что у нас, скажу вам, такое сокровище есть в нашей Церкви и такие есть духовники, пастыри!
Просим братья и сестры ваших молитв о упокоении Игоря Ростиславовича Шафаревича. Сегодня состоялось отпевание в Сретенском монастыре. И Виталия Ивановича Чуркина, нашего выдающегося дипломата, который погиб, стоя до смерти на своем посту, потому что сколько ему пришлось выдержать в последние годы! Работа Игоря Ростиславовича Шафаревича называлась «Русофобия», после которой на него обрушались нападки всей либеральной нечисти. А Виталий Иванович Чуркин, он на трибуне бился с этой русофобией. А мы же понимаем, Андрей, откуда эта русофобия берется - это ненависть ко Христу. Они ненавидят православную Русь, это христофагия, ненависть ко Христу. Сейчас мне очень понравилась одна фотография, которую поставили в интернет, Виталия Ивановича Чуркина, и там надпись, помните, сказал Магомед Нурбагандов, убитый полицейский в Дагестане, он сказал: «Работайте, братья!» Если сейчас наши убивают, уничтожают террористов - они ставят плакатик: «Работаем, брат». Вот поставили эти слова и к фотографии Виталия Ивановича Чуркина: «Работайте, братья!», обращенные ко всем нам. Сегодня хотелось бы, чтоб мы, братья и сестры, помянули великих русских людей, например, Вячеслава Михайловича Клыкова. Андрей тоже дружил с Вячеславом Михайловичем. Человек, которого мы знаем - Савва Васильевич Ямщиков, Алексей Алексеевич Сенина, Владимир Леонидович Махнача и много других замечательных людей, которых сегодня нет с нами, но они, уверен, сподобились Царства Небесного и молятся о нас. Конечно, о наших великих старцах, отце Николае Гурьянове, отце Иоанне Крестьянкине, отце Иеремии, духовнике Свято-Пантелеймонова монастыря на Афоне, и о новопреставленном отце Кирилле Павлове, о дорогом батюшке, вечная память, Царствие Небесное. И их молитвами помилует нас Господь.
Мы говорили в начале передачи с Андреем Николаевичем, что многие батюшки обязаны отцу Кириллу Павлову своим становлением на путь служению Богу, потому что это же очень серьезный жизненный, духовный выбор, когда человек на себя берет крест священнослужения. Мне хотелось бы, чтобы мы вспомнили некоторые рассказы тех батюшек, которых мы знаем. О том, какую роль отец Кирилл сыграл в их жизни. Я уверен, что в передачах радио «Радонеж» ближайшие недели об этом будут говорить многие наши священники, авторы. Но я бы хотел попросить Андрея Николаевича.
Андрей Печерский: - У меня свежее открытие и воспоминание. В январе мы с супругой собрались в санаторий и долго выбирали, куда нам поехать. Поехали в Нижнюю Ореанду. Именно там, рядом с санаторием, в 300 метрах храм Покрова Божией Матери. Мы пришли туда, познакомились с батюшкой, протоиреем Николаем, который после многих лет забвения в 90-е годы возродил этот храм. Там идет служба. Я увидел на стене портрет батюшки. Отец Николай говорит: «Отец Кирилл здесь, в этом санатории отдыхал несколько лет подряд, мы все его хорошо знаем, и он служил в этом храме». Я просто не знал, что сказать, до того мне было это приятно. Батюшка мне говорил много раз: «Я еду в Крым полечиться». Ведь он же в окопах Сталинграда, где они лежали в снегу несколько суток, не имея возможности даже согреться, застудил легкие. На всю жизнь у него осталась эта болезнь. Конечно, в Крым он ездил осенью, чтоб подлечиться. Отец Николай удивительные вещи рассказывал, как находясь в алтаре с этим святым человеком, ему хотелось задать кучу вопросов и получить на них какие-то ответы. А батюшка Кирилл не спешил и говорил: «Молись». Помолимся, заканчивается служба, он с улыбкой ласково меня спрашивает: «Ну что, у тебя остались ещё вопросы?» Я на удивление понимал, что все вопросы мои разрешились.
Виктор Саулкин: - В молитве.
Андрей Печерский: - В молитве, и не надо мне ничего задавать. И у нас состоялась удивительная беседа с батюшкой Николаем. В следующем номере мы будем её публиковать, поэтому я не буду её пересказывать. Она очень глубокая по своему содержанию, он говорит об отце Кирилле очень важные, я бы сказал - высоко духовные слова. Ты Виктор говорил, как простые люди к нему относятся. И в санатории мне многие простые люди говорили - медсестры, врачи: «Да, батюшка, - и все сразу начинали улыбаться, - мы его знаем». И удивительное дело, один человек говорит: «Он мне помог разрешить жизненную ситуацию, и я теперь всегда читаю Евангелие» - т.е. это было настолько приятно, что я побывал там, где свой след духовный, незримый оставил наш великий старец архимандрит Кирилл. Конечно, говорить об этом всем очень сложно, тем более, что многое уже с тех пор изменилось, и, может быть, даже и не в лучшую сторону, но батюшка всегда любой вопрос, даже если он сначала звучал сурово, трагически - он всегда его завершал оптимистическими нотами, утешениями. Даже в этой знаменитой проповеди: «Я шел с Евангелием и не боялся» - я эти слова вынес в заголовок. Самые последние слова егов этой беседе были о том, что человек сам виноват в том, что отошел от Бога, от истины, приобщился ко лжи. А ложь никогда не дает человеку удовлетворения. Ложь есть ложь, поэтому люди и задыхаются оттого, что во лжи пребывают. А если к истине обратиться - то они почувствуют жизнь, радость.
Виктор Саулкин: - А как батюшка говорил о том, что если бы русские люди помолились, вздохнули хотя бы вместе едиными устами, как будто к Господу обратились, хотя бы на краткий миг. Как бы изменилась наша жизнь, изменила жизнь страна наша!
Андрей Печерский: - Я помню, эта беседа была в Барвихе, в санатории. Мы тогда приехали с Героем Советского Союза генералом Солуяновым, он тоже хотел с батюшкой пообщаться.
Виктор Саулкин: - Александр Петрович.
Андрей Печерский: - Батюшка в силу каких-то объективных причин не стал с нами разговаривать в помещении, а вышел в парк на скамеечку. Мы сели, побеседовали на очень серьезные темы. И он как раз тогда и произнес с таким воздыханием: да если бы наш народ в большинстве своем вздохнул о Господе и поверил в Бога, Господь бы в благодарность все бы изменил вокруг, ежемоментно!
Виктор Саулкин: - Благодарность за это воздыхание к Господу.
Андрей Печерский: - Это какие удивительные слова!
Виктор Саулкин: - Я, дорогие братья и сестра, хотел бы еще привести слова батюшки. Для нас очень важное, самое главное - хранить любовь, не нужно учинять никакой вражды, никаких расколов. Враг боится мира. Вражда - самое испытанное его средство, поэтому желаю вам, чтобы братство было единодушным, снисходите друг к другу, прощайте друг другу. Как апостол Павел сказал: «Возлюбленные, избранные Божии, облекитесь в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, снисходя друг другу и прощая взаимные обиды». Андрей, нам тоже очень важно братское единодушие, снисходить друг другу и не учинять никаких расколов, никакой вражды. А у нас, к сожалению, даже иногда и в православной среде видишь и расколы, и проявления откровенной вражды друг ко другу. Поэтому что тогда говорить о стране?
Андрей Печерский: - Потому что действительно любви у нас маловато. Но наша жизнь, которая состоит из противоречий, через средства массовой дезинформации, на нас обрушивающихся - конечно, они из нас пытаются, по крайней мере, сделать недочеловеков, я бы так сказал.
Виктор Саулкин: - Они пытаются всё время любую возможность, хоть искорку вражды и нестроения раздуть в пожар. И как важно этот мир хранить! А когда мы видим таких старцев, мы понимаем, что такое источник любви, когда он поселяется в сердце, потому что любви отца Кирилла и отца Иоанна Крестьянкина хватало на всех нас, немощных, кто приходил. Мы же приходим, как мне отца Илия один келейник сказал, такой суровый, я к нему хотел провести людей, кого-то успел провести - говорю: пропусти этих людей, потому что у них скорби. А он говорит: брат, послушай, а ты видел хоть одного человека, который к отцу Илию пытается подойти поделиться радостью? Все со скорбями идут. Я действительно понимаю, знаю по опыту, когда паломников возил в Оптину пустынь, большая часть идет со скорбями, и старцы такие, как отец Кирилл, принимают на себя эти скорби и даруют людям утешение, открывают им волю Божью. Это же чудо - настоящая жизнь во Христе, которой живут наши старцы.
Андрей Печерский: - Могут подтвердить это. Иногда бывали и в семейной жизни нестроения. Вот, приедешь к батюшке с женой, а иногда бывали счастливые моменты - приезжали с детьми. Поговоришь с батюшкой, и всё как-то утихает, мир наступает, становится легко и ясно, как дальше жить. Как он моей супруге говорил: терпи, голубка. А мне говорит: « Андрей, ну, ты посдержанней с ней будь».
Виктор Саулкин: - Все мы немощные, у всех бывают такие проблемы. Но , когда с такими людьми, как старец, пообщаешься - то сразу не просто мир наступает, а хочется благодарить Бога за те милости, которые Господь посылает нам всем, это удивительно. Кстати надо сказать Андрей, что сталкиваешься с ропотом, понятно, что у нас много очень нестроений в стране, много не правды, много несправедливости, но с такими, как отец Кирилл пообщаешься и совершенно иначе глядишь на мир. Оказывается, Господь милостив, мы - то грешные, чего только ни достойны, каких только наказаний - а Господь нас терпит и дарует нам свою милость. Вот это чувство появляется в сердце.
Андрей Печерский: - Конечно, драгоценное чувство любви к этому святому человеку все, кто с ним общался, пронесут через всю свою жизнь. Я вспоминаю один маленький эпизод, когда после долгого пребывания в Переделкино, когда мне уже Наталья - келейница сказала: Андрей Николаевич, ты уже больше часа здесь сидишь. Я вышел и вижу: военный стоит. Его не пускают, потому что не было договоренности. Он говорит: «Вы с отцом Кириллом беседовали, можно я к Вам прикоснусь?» Представляете, какая любовь у людей к старцу? Какая любовь всеобъемлющая? И мы её видели сегодня.
Виктор Саулкин: - Когда ручейком непрерывно народ движется
Андрей Печерский: - Притом простые люди в основном идут.
Виктор Саулкин: - Там мы видели московских, известных священников. Видели архиереев, которые смиренно пряча панагии, идут, чтобы попрощаться с батюшкой, и простых людей с детьми. Действительно, всероссийский батюшка. Как говорили когда-то об отце Иоанне Крестьянкине, так и мы сподобились видеть всероссийских батюшек: отца Николая Гурьянова, отца Иоанна Крестьянкина, отца Кирилла. Некоторые говорят: ну, всё закончилось. Нет, это просто великое поколение старцев, которые прошли войну, лагеря и тюрьмы, как отец Иоанн Крестьянкин, отец Николай - они уходят. Но Господь же не оставит нашу землю, потому что есть их ученики. А старчество всегда передается от старца к ученику. Я думаю, по молитвам старцев у нас обязательно появятся духоносные молитвенники, подвижники. Никогда русская земля не оскудеет святыми. Мы с вами счастливые, потому что мы видели настоящих граждан небесной Святой Руси. Когда поем, «Земле русская, храме святый» - мы таких людей видели, вот такой отец Кирилл.
Андрей Печерский: - И они есть. Они есть на Афоне, в наших монастырях, в наших деревнях, они есть везде - наши добрые, православные верующие и, может, ещё не совсем верующие люди. Я думаю, что это у них у всех впереди.
Виктор Саулкин: - Главное, братья и сестры, что бы ни говорили, как бы ни нападали сейчас на Церковь наши враги, а враги Церкви, - это враги России, враги каждого русского человека, который даже ещё не пришел в храм Божий. Но мы понимаем, на кого они нападают. Я вспоминаю Игоря Ростиславовича Шафаревича, не могу не сказать, меня невероятно огорчает, что такой великий русский человек ушел, великий ученый, писатель - просто великий русский человек. У нас таких ученых по пальцам перечесть можно, как Игорь Ростиславович Шафаревич. Ничего, нигде, ни в каких СМИ не упомянуто о его кончине. Как мне сегодня сказали, он будет похоронен на Троекуровском кладбище. А ведь кто как не Игорь Ростиславович достоин, чтобы лежать на кладбище Новодевичьего монастыря! Меня невероятно огорчает такое непонимание власть предержащими того, что происходит. Кто является главным героем, кто удерживает русскую культуру, русскую цивилизацию, на ком держится Россия? Вот это печально. Наша передача подходит к концу и мне хочется, Андрей Николаевич, вспомнить о том, что стоит храм Христа Спасителя, молиться о восстановлении которого когда-то благословил отец Кирилл Павлов. Вспомнить, что когда начинали делать газету "Русь Державная" - это был вкладыш в газету "Правда", за что пострадали некоторые.
Андрей Печерский: - Нет, это был специальный выпуск посвященный храму Христа Спасителя.
Виктор Саулкин: - В то время мы видели его только на страницах этого специального выпуска. У многих были дореволюционные открытки. Но ведь мы не могли представить тогда, на 15летие празднования газеты "Русь Державная", когда все собрались - я спросил: а кто из нас верил, что мы увидим храм Христа Спасителя? И только один человек сказал: я точно. При нашей жизни мы видим, что храм Христа Спасителя стоит. Это для нас свидетельствует, что Святую Русь никто никогда не победит. Как бы эти напасти, какие скорби на нас ни обрушивались - у нас есть великие молитвенники, и обязательно будет победа над злом, над изменой. Как Государь говорил в своем завещании, Царь - мученик, кстати, отец Кирилл очень почитал святых царственных мучеников.
Андрей Печерский: - Да, и он именно называл их великомучениками.
Виктор Саулкин: - И сейчас мы уверены, в этом нет никаких сомнений, что архимандрит Кирилл Павлов вместе с преподобным Кукшей Одесским, преподобным Амвросием будет молиться в Царстве Небесном со всем воинством Святой Руси о нашем Отечестве. А я вспоминаю, как на одного Оптинского иеромонаха, когда батюшка старец Амвросий ушел - на него скорби обрушились. Он думал: как хорошо, что при жизни батюшка мог утешить! И Господь его сподобил ангелом, и тот четыре часа водил того по небесным обителям. Он увидел ближайший к себе храм, и спрашивает у ангела: в честь кого этот храм? Ангел ему отвечает: преподобного Амвросия, старца Оптинского. Это было через несколько лет после отшествия из земной жизни старца Амвросия. Так что я уверен, что в небесных обителях есть и храм отца Иоанна Крестьянкина, отца Николая Гурьянова и, конечно же, храм дорогого нашего отца Кирилла Павлова.
Андрей Печерский: - У него было любимое изречение: "Без Бога не до порога"
radonezh.ru