Но и первые, и последние теперь уже вряд ли представляют родной город без этого уникального храма. Кажется, что он был всегда. Сейчас уже трудно восстановить в памяти пустырь, оставшийся на Вознесенской горке после сноса Ипатьевского дома. Тем более важными нам кажутся свидетельства очевидцев того времени, когда говорить о возведении храма на месте злодейской казни Царской Семьи было столь же продуктивно, как о путешествии на планету Марс. Вернее, очевидцами тогда были тысячи людей. Мы же беседуем с человеком, являвшимся активным участником событий тех лет.
Анатолий Михайлович Верховский – человек, не ищущий известности и тем более славы. Однако с его именем связаны события, которые смело можно назвать историческими. Это первое, самое первое(!) моление на месте убиения Царской семьи, а также идентификация места уничтожения останков святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме. Сам Верховский искренне убежден, что события, связанные с увековечением памяти последнего Российского Императора и его семьи, были чудом Промысла Божьего, а не следствием каких-то человеческих заслуг.– Анатолий Михайлович, давайте начнем наш разговор с самого первого богослужения, проведенного организованной Вами группой на Вознесенской горке. Как это было?
– Я глубоко убежден: тогда на Вознесенской горке нас собрал сам Царь-Страстотерпец Николай II.
Вечером 16 июля 1989 года на пустыре, оставшемся от снесенного дома инженера Ипатьева, было проведено первое открытое моление по убиенной Царской Семье. Тогда на Вознесенской горке собралось около сотни человек. Мы принесли самодельные хоругви, российский флаг и щит с Императорским орлом. Была у нас и брошюрка с текстом канона «Святому Царю-мученику Николаю», изданная в Джорданвилле.
Священника с нами не было, и поэтому службу читали сами по очереди. Откуда-то появились цветы и свечи. Свечи стали зажигать и ставить в центр круга, там же возложили цветы. У парапета через дорогу собрались бесчисленные зрители. Важно подчеркнуть, что мы сами никого и ни на что организовывать не надеялись да и не собирались. Поэтому большое число людей, принявших участие в молитве, было для нас приятной неожиданностью. Не мы их призывали и собирали, не мы их научили принести цветы и свечи, они пришли сами – точнее, их призвал Господь.
Еще одним знамением победы Церкви на Вознесенской горке стал Крест, воздвигнутый там 18 августа 1990 года. Решение было принято спонтанно, вечером 17 августа. Утром 18-го установили изготовленный за ночь Крест.
Неделю спустя Высокопреосвященнейшим Владыкой Мелхиседеком у Креста была отслужена панихида по святым Царственным Мученикам.
Ганина Яма. Крест у шахты, куда были сброшены тела святой Царской семьи.
И в этом случае не обошлось без странных совпадений или, если угодно, курьезов. В город приехала киногруппа. Режиссер, задумав снять один из эпизодов у только что поставленного Креста, обратился к архиерею. В ту пору по закону еще не положено было служить вне церковных стен, и Владыка ответил: пожалуйста, если обком разрешит. Режиссер приходился сыном тогдашнему советнику Горбачева, и обком разрешил.
И режиссер, и обком полагали, что Владыка служит фильму и великому замыслу режиссера, снявшись в проходном эпизоде. Но богослужение не бывает «понарошку», это служение Богу и никому более. И на таком месте богослужение случайным не бывает. Про кинофильм давно забыли, имя режиссера и тогда-то мало кто знал, но после того случая у Креста стали служить, уже никого не спрашивая.
Позже деревянный крест был заменен металлическим. Очень быстро установился обычай возложения цветов новобрачными к его подножию. Поначалу это встретило насмешки демократической прессы, но обычай превратился в устойчивую традицию.
– Традицией стало и проведение Царских дней. И столь привычные нам теперь крестные ходы также были возрождены именно там, на Вознесенской горке...
– Это было уже на Царские дни 1991 года. 16 июля, после вечернего богослужения, от Вознесенского храма до Царского Креста прошел крестный ход. После 1919 года это был первый крестный ход, совершенный в городе.
– А в августе того же 1991 года Вашей группой был установлен Крест на месте взорванного в 1930-м году Екатерининского собора.
– Это было также сопряжено с некоторыми неожиданностями и курьезами. Так сложилось, что наша группа принимала участие в организации празднования Дня города. Вышли к властям с предложением установить на месте главного городского собора памятный знак. «Какой памятный знак?» – «Крест, конечно!». В результате и разрешения мы не получили, и о наших намерениях стало известно. Нам стали мешать. В День города на площади Труда дежурило множество милиционеров. Были и «люди в штатском».
Изготовленный накануне деревянный Крест мы привезли, но установить его нам просто не дали бы. В это время на Плотинке пытались запустить в небо огромный воздушный шар. Такие развлечения тогда были еще в диковинку. Но что-то там у них не складывалось. А потом, абсолютно неожиданно, шар с шумом взлетел. И вся толпа народу, в том числе и милиция, и «люди в штатском», устремилась к месту события, оставив нас без наблюдения. Чем мы и воспользовались. Когда они вернулись, Крест уже был установлен. Убрать его тогда не посмели. Но позже деревянный Крест дважды кто-то спиливал. Поэтому решено было заменить его металлическим, залитым у основания бетоном.
– И крест на месте алтаря Екатерининского собора, и часовня святой великомученицы Екатерины давно привычны горожанам. И уже сложно представить, что когда-то их не было, а ради установки первого, тогда еще деревянного, Креста люди готовы были идти на риск. Точно так же кажется, будто бы всегда стоял в лесу монастырь святых Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме. Однако было время, когда точное место уничтожения останков царственных мучеников и их верных слуг даже не было известно.
– Точное местоположение шахты № 7 занимало меня очень давно. Ибо именно около этой шахты располагались два кострища, на которых изуверы-цареубийцы сжигали огнем и серной кислотой расчлененные честные тела Царственных страстотерпцев и их верных слуг. Однако задача была очень и очень нетривиальна. Если говорить о проблеме в самом общем виде, то ее решение – это вопрос «привязки». То есть, вопрос установления точного соответствия между элементами местности с описанием этой местности.
– А для геолога лучшим описанием местности является масштабная карта?
– Конечно. В данном случае требовалась карта рудника Ганина яма, которой не было. Но были глазомерные схемы, содержавшиеся в книгах следователя Соколова и генерала Дитерихса. Найти сам рудник по этим схемам не составило особого труда. На местности рудник Ганина яма – это полоса шириной метров пятьдесят и длиною почти в полкилометра. Промахнуться, как говорится, трудно.
До лета 1993 года не удавалось отождествить множество осыпавшихся воронок от шахт и шурфов с шахтой № 7. Во всех сохранившихся описаниях, в том числе и протоколах, все привязки делались относительно ориентиров, которые изгладились за десятки минувших лет: «пень врачей», «яма с бревном», «первая дорожка». Конечно же, ни пня, ни бревна, ни дорожки давно уже не было.
Ключом к решению этой задачи послужила одна фраза из книги Дитерихса: «От ямы, куда завалился автомобиль, дальше по направлению к „Ганиной яме “, как говорилось выше, дорожка следует по краю глубокого большого котлована, который упирается в открытую шахту, исследовавшуюся в августе 1918 года офицерами». [Дитерихс М. К. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале, ч.1. «Скифы», М.,1991. Стр. 215].
Эта фраза дала привязку к конкретному элементу рельефа, который легко выявить на местности. Потому что такой длинный (более 100 метров) котлован на Ганиной яме – единственный.
Вот видите, как все просто. Нужно было всего лишь наткнуться на эту фразу и заодно знать, что на руднике Ганина яма нет другого такого же котлована.
– Как же Вы наткнулись на эту фразу?
– Разумеется, «случайно». Я готовил публикацию о том, что на Ганиной яме воздвигнут новый резной деревянный крест, взамен ранее установленного (в 1991 году попечением писателя В. Солоухина). В 1992 году Владыка Мелхиседек побывал на Ганиной яме, возглавив крестный ход, отслужил у креста литию, а впоследствии благословил сделать новый крест.
Вот поэтому весной 1993 года, как только снег сошел, я поехал на Ганину яму и ездил туда каждую субботу в течение 2 месяцев. Сначала работал один, потому что кроме меня, оказывается, никто из наших ребят топором работать не умел. Потом, когда фронт работ расширился, мне стали помогать. За два месяца я неплохо ознакомился с топографией рудника. Затем, как я уже говорил, когда крест был установлен и освящен, я начал готовить сообщение для прессы об этом событии. Вот тогда и произошла эта «случайность».
Может быть, Господь зачел мои труды топором за молитву и открыл мне единственную зацепку, которая помогла найти нужную шахту.
Разумеется, я не настаиваю. Грех настаивать.
Затем была создана полная карта рудника – рассказывать об этом долго. Работа была трудоемкая, заняла остаток лета и осень, до снега. Но карту мы сделали.
Результатом топографических работ, составления собственных схем и карт, сравнения их со схемами и описаниями, имеющимися в книгах Н. Росса «Гибель Царской семьи» и Н. Соколова «Убийство Царской семьи», стало точное определение местоположения шахты № 7.
– Теперь это место известно всему миру. Особенно ярко это подтверждает многотысячное паломничество, которое совершается в Царские дни к екатеринбургским святыням. Святыням, воздвигнутым Промыслом Божиим.
–Только спустя годы мне становится понятна суть происходившего тогда, 20 лет назад. Теперь на Вознесенской горке сияет золотыми куполами Храм-на-Крови, к нему на Царские дни приходят не сотни и не тысячи, а уже свыше 20 тысяч народа.
Весь этот народ устремляется в крестном ходе по Царской дороге на Ганину яму, а там теперь воздвигнут монастырь. Ведь все это делается народом ради почитания Царственных Страстотерпцев и молитвенного общения с ними, чтобы через это общение обрести Истину Христову.
И вот все это было заложено тогда, 20 лет назад. Ради этого мы должны были победить, чтобы восторжествовала Правда Божия. Потому что без победы Правды Божией ничего этого не состоялось бы.
Впрочем, извините, я, кажется, чересчур увлекся высокими материями, но и без них нельзя, иначе история Вознесенской горки, как и всей вообще Русской Голгофы, превратится в набор ничем не связанных эпизодов. Простое перечисление фактов – это, увы, та простота, что хуже воровства.
События, происходившие на Вознесенской горке, хотя бы с 1989 года (о более ранних не берусь судить), – это непрерывная цепь чудес. В них непрерывно устанавливалась и утверждалась Правда Божия, и всегда для этого требовалось участие хотя бы крошечной группы людей, этакой «жалкой кучки монархистов». Остальное совершалось Силой и Премудростью Божией.
Впрочем, так оно и должно быть, ведь дело нашего спасения совершается Богом, ибо нам оно не под силу. Но совершается оно не вместо нас, а совместно с нами.
P. S. Сегодня Анатолий Михайлович и Светлана Николаевна Верховские – прихожане храма во имя святителя Иннокентия Московского. Восемь лет назад супруги пережили потерю дочери. Воспитывают внука Никиту.
На Царские дни 2008 года, когда отмечалось 90-летие со дня убиения святых Царственных Страстотерпцев, Светлана Николаевна с внуком пришли в Храм-на-Крови с хоругвью – одной из тех, которые тогда, 1989-м, участвовали в самом первом молении. Их удалось сохранить. Спустя годы Господь привел святыню, бывшую тогда на пустыре, в большой величественный Храм, история которого началась с «жалкой кучки монархистов».
– Дивны дела Твои, Господи!..
Светлана Ладина
«Православный вестник»
Екатеринбургская епархия
Публикуется в сокращении