В первые годы существования школы, когда не было учебных пособий Ричард Эрнестович по памяти рисовал на доске контуры стран. На своих уроках он выразительно читал в лицах трагедию Софокла «Антигона», а затем поставил ее на краснозорьской сцене. Впоследствии четой Гольбеков были осуществлены постановки: «Гибель надежды» Гайерианса, «Романтики» Ростана, «Вильгельм Телль» Шиллера, «Овод» Войнич. Ричард Эрнестович был инициатором создания в колонии симфонического оркестра. Вместе с учителем химии и скрипачом Иваном Станиславовичем Сонхоцким они купили за небольшую плату новенький контрабас, затем приобрели виолончель, собрали все имеющиеся у учителей музыкальные инструменты и стали обучать игре на них воспитанников, которые с величайшим старанием после уроков или сельскохозяйственных работ постигали азы музыкальной грамоты и технику игры на том или ином инструменте. Сам Ричард Эрнестович не только прекрасно играл на клавишных и струнных инструментах, но и сочинял музыку. Так были созданы детские оперы «Колобок» и «Пряничный домик». За молодым преподавателем физики Василием Александровичем Осипенко ребята ходили буквально по пятам. Он помогал во всём: и разобрать трудную шахматную задачу, и решить футбольный спор. Но особенно нравилось ребятам выходить с учителем на улицу в ночное время в ясную погоду и «читать» звездное небо.
Учитель рисования Петр Никитович Ушаков также учил ребят фотографировать, переплетать изношенные книги и управляться с кинотехникой.
Бывшие воспитанники с благодарностью вспоминали также имена педагогов Тимофея Ивановича Пяткова, Николая Сергеевича Сивцова, а также последнего директора «Красных Зорь» Николая Степановича Лескова, ушедшего на фронт добровольно и погибшего в боях под Невской Дубровкой.
Природные сельскохозяйственные объекты становились содержательными центрами комплексных образовательных программ в школе «Красные зори». Например, фронтальная программа «Пруд» предполагала на уроках математики измерение объемов водного резервуара пруда, на уроках биологии изучение его фауны, на уроках словесности создание альбома из описаний прудов в произведениях русских писателей Тургенева, Толстого, Чехова. Иллюстрации, конечно же, изготавливались на уроках рисования. Так в?«Красных Зорях», действительно, формировался новый вид образовательной практики, девизом которого было изречение: «Школа — это не подготовка к жизни, а сама жизнь». Научный интерес детей питался не отвлечёнными фантазиями, а реалиями благодатно преобразуемой их трудовыми усилиями жизненной реальности. Неудивительно поэтому, что из стен «Красных Зорь» вышли десятки докторов и кандидатов наук.
Должно быть, из чувства большого уважения и любви к учителям, в 1925 году в школе родилась традиция отмечать юбилеи сотрудников, проработавших 5, 10 и 15 лет.
И. В. Ионин постоянно заботился о том, чтобы школа не была замкнутым сама в себе пространством. Уже тогда шёл немалый поток экскурсантов, интересующихся образовательными успехами молодой Страны Советов на примере школы «Красные Зори». Кроме этого, директор завязывал полезные для школы шефские связи. Любимыми шефами краснозорьцев были актёры ленинградского Театра юного зрителя им. А А. Брянцева.
Воспитанники принимали гостей и у себя в поместье и регулярно посещали театральные представления на ул. Моховой. Северо-Западное речное пароходство, Ленинградское военно-пожарное училище им. СМ. Куйбышева, Общество содействия авиации помогали в спортивной работе и в подготовке к сдаче норм ГТО. Частыми гостями в «Михайловке» были также и деятели кино — как документального, так и художественного.
Образовательные успехи школы «Красные Зори» были столь очевидны, что не могли не обратить на себя внимание ленинградского педагогического сообщества. В 1935 году И. В. Ионин становится сотрудником кафедры методики естествознания Ленинградского педагогического института им. А. И. Герцена. Заведующим кафедрой в это время был Павел Илларионович Боровицкий (1896–1966 гг.). Будучи ровесниками с И. В. Иониным, они были открыты всему новому в педагогике и с дерзновением совершали своё профессиональное служение. И. В. Ионину принадлежат несколько педагогических публикаций: «К вопросу о загородной школе-колонии с сельскохозяйственным уклоном» в книге «Школа-колония. Пед. сборник по с.-х. уклону в трудовой школе». Л., 1924; «К организации опытно-агрономической работы в ШКМ (Из опыта работы ШКМ «Красные Зори»)». Л., 1932.
Во второй половине 30-х годов в школе «Красные Зори» стали проходить педагогическую практику студенты Герценовского педагогического института, в основном, конечно, естественного факультета (воспитанники вспоминали, как они со студентами занимались кольцеванием перелётных птиц). Проходили практику в школе-колонии и студенты факультета русского языка и литературы, о чём свидетельствует судьба даровитейшего педагога Раисы Иосифовны Житомирской. Начинала она как практикант, а затем стала учительницей русского языка и литературы в школе-колонии. И вот, напитанная мощью педагогики всего уклада «Красных Зорь», где трудилась с 1938 по 1941 год, в 1948 году она принимает заведывание только что организованным Ленинградским детским домом музыкального воспитания им. Н. А. Римского-Корсакова для одарённых детей. Не было ни программ, ни учебного плана — всё приходилось создавать заново. Но Раиса Иосифовна справилась. Несколько десятилетий Р. И. Житомирская трудилась на этом посту, создав совершенно новый тип учебного заведения и получив звание заслуженной учительницы школы РСФСР. Выпускников детского дома охотно приглашали к сотрудничеству оркестры, школы, консерватории. Среди них — всемирно известные дирижеры Марис Янсонс и Владимир Спиваков, воссоздатель уникального оркестра «Русская роговая капелла» в Герценовском педуниверситете Сергей Песчанский и др.
Но вернёмся в 30-е годы. У Игнатия Вячеславовича Ионина были большие планы: он хотел создать полнометражный фильм о школе «Красные Зори», выпустить книгу. Но случилось непоправимое: 30 сентября 1937 года школа была фактически разгромлена! Ионина и большую группу преподавателей арестовали, предъявив им нелепые обвинения. Ленинградская газета «Смена» от 16 ноября 1937 года писала: «Махровый контрреволюционер, бывший офицер, директор школы-колонии Ионин объединил вокруг себя классово чуждых и антисоветски настроенных педагогов... В течение ряда лет эта анти-советская группа наглыми провокационными методами осуществляла вредительство в деле воспитания детей. Участники её систематически срывали и дискредитировали в глазах учащихся и педагогов важнейшие мероприятия партии и правительства,... протаскивая в учебной работе контрреволюционную пропаганду, применяя враждебные советской практике методы воспитания». Кроме И. В. Ионина в заключении оказались военрук П. Н. Калиновский, биолог И. И. Панов, учительница русского языка А. П. Говоркова, агроном П. Н. Масленников, руководитель мастерских Н. С. Катц, его жена Елизавета Михайловна, заведовавшая кладовой питания и другие.
Игнатий Вячеславович держался во время следствия и на открытом судебном заседании 15–17 ноября 1937 года в Доме учителя очень мужественно: все обвинения в свой адрес категорически отрицал. Ионин и его коллеги были обвинены по 58-й статье Уголовного кодекса, трое приговорены к расстрелу. Атмосфера зала суда была исполнена злом такой силы, что пятнадцатилетняя племянница Ионина Рита Порицкая, присутствовавшая все три дня вместе с бывшими воспитанниками и старшими учащимися на судебном слушании, серьезно заболела, долго лечилась и не посещала школу целый год.
Два месяца Игнатий Вячеславович провёл в камере смертников. Краснозорьцы собрали подписи под письмом-ходатайством о его невиновности и свезли это свое обращение в Москву М. И. Калинину. Приговор всем был смягчён: вместо расстрела — 10 лет лагерей в Средней Азии. Игнатий Вячеславович Ионин умер в лагерной больнице под Ташкентом 19 февраля 1939 года. В 1990 году, по инициативе бывших воспитанников школы «Красные Зори», дело было пересмотрено и И. В. Ионин был посмертно реабилитирован.
На Шуваловском кладбище недалеко от территории школы краснозорьцы установили памятник из белого мрамора любимому директору на месте родового захоронения членов семьи Ионина. И каждая июльская встреча краснозорьцев в поместье «Михайловская дача» сопровождалась обязательным посещением символической могилы выдающегося учителя.
Интересно, что о феномене школы «Красные Зори» много размышляли дети её воспитанников. Сын Я. А. Мамаева — Виктор Яковлевич Мамаев, окончив технический вуз, защитил кандидатскую диссертацию и стал преподавать технические дисциплины в альма-матер (Ленинградский институт авиаприборостроения). В неопубликованной рукописи он сообщает: «В «Красных Зорях» органически сочетались умственное, трудовое, физическое и нравственное воспитание подрастающего поколения нашей страны. Ничего подобного в своей жизни я не видел, хотя в 1947–1949 годах, когда мой отчим служил в Германии, я там жил в интернате в условиях подобных школе-колонии и учился в русской школе. Учебный процесс в школе был поставлен хорошо, и в послеурочное время за нами присматривал грамотный «дядька», который мог помочь и в приготовлении домашних заданий. Но как только вечером он уходил домой, власть в палате брали «деды» (переростки военной поры). Их методы воспитания отличались бесцельной и бесчеловечной жестокостью. Например, ночью они ставили нам, пацанам, «велосипеды» — вставляли заснувшим мальчикам кусочки бумаги между пальцев ног и поджигали их. От острой боли мы начинали крутить ногами, а утром из-за водяных волдырей не могли одеть обувь. Вот этого категорически не было у краснозорьцев. Да и в отечественной литературе я также ничего значительного, напоминающего «Красные Зори» (за исключением «Педагогической поэмы» А. С. Макаренко), не встречал.
В предисловии к книге воспоминаний о школе Ксении Гурьевой под названием «Листая мамину тетрадь», её сын Ю. Езоян пишет: «На одном дыхании прочитал мамину книгу. Передо мной развернулась целая вселенная человеческих душ, красивых людей, удивительных отношений. Случайность ли это? Я вижу какую-то непостижимую вселенскую загадку в том, что каким-то провидением Господь Бог выбрал это место на планете, чтобы показать людям достойный путь для приложения своих сил. Идеологическая мишура не заслонила вечных ценностей, которые переполняли атмосферу «Красных Зорь». Загадочна, непостижима личность гениального педагога-новатора И. В. Ионина. Особенно восхищают агрономические достижения — это как раз то, на чём спотыкается Россия всю свою историю. Я уверен, что этот опыт особенно нужен сейчас и нуждается в специальном изучении. Моя мать была необыкновенно деятельным и фантастически работоспособным человеком. Оказывается, не случайно, что и я освоил более десятка профессий… Мамины краснозорьские подруги — это мои тётки. Я привык к тому, что это мои родственники. И здесь, может быть, то главное, что закладывал Ионин в каждого воспитанника.
Поддерживать друг друга. Это братство и способность к жертвам ради другого чувствуется во всех воспоминаниях».
Ольга БЕЛЯНОВА
Справка об авторе
О. А. Белянова — филолог, более 15 лет проработала в школе. В 1999 г. защитила кандидатскую диссертацию по истории образования. Четверть века преподавала на кафедре педагогики Герценовского педагогического университета. Активный участник возрождения церковной жизни в университетском храме святых апостолов Петра и Павла и связанных с этим процессов духовного обновления российского образования.