Чудесный улов
25 августа 2002 г. мы с мужем решили поехать на остров к Батюшке — о. Николаю. Попросить его помолиться за нашу дочь — у нее был день рождения. А остров весь был окружен туманом.
Мой муж — рыбак, просто, чтобы не терять времени, бросил сетки между островом и Талабенцем — старые-престарые, какие-то дырявые, захудалые, три сеточки, без всякой надежды на что-либо.
Приехали. Рыбак на причале сидит с удочкой.
— Как вы приехали? Такой туман. У нас весь остров туманом густым окружен, ни одной лодки. Лодки вообще не пристают. Все ждут утра, потому что невозможно доехать.
— А у нас (на Белове) солнце кругом, кроме вашего острова.
— А вы знаете, что Батюшка умер?
Мы пошли в храм, шла панихида. Попрощались с Батюшкой, помолились, поставили свечки и уехали.
А на обратном пути муж проверил свои сетки. И в них — в этих рваных трех старых сетках — оказалось 33 судака! Этого не могло быть. В такие сетки не могло попасть так много, 3–5–8 — не больше.
— Ты понял? — спросила я мужа.
— Да.
Для рыбака это было самое убедительное доказательство святости Батюшки. Батюшка разговаривал с каждым на его языке.
Ольга Германова, о. Верхний
Прощание с Батюшкой
Как-то после кончины Батюшки я сидела на лавочке у могилки Михаила Блаженного. Ко мне подходит местный рыбак (а рыбаки наши — люди простые, далекие от экзальтации, твердо стоящие на ногах):
— А знаешь, что я тебе скажу?
— Ну, что?
— А я вот тебе скажу, когда Батюшка помер, я видел, как к берегу рыба косяками подплывала, и не как-нибудь, а по рангу — прощаться с Батюшкой — сначала судаки, потом лещи, а потом плотка.
+ + +
После кончины Батюшки густой туман опустился на остров — за два метра ничего не было видно. Ночью молча в полной тишине провожали Батюшку в храм, и народ шёл, шёл и шёл...
Батюшкин кот Липа сидел на поленнице дров и плакал, слёзы капали у него из глаз, не отрываясь, он смотрел на маленькую щель в окошке дома. Голуби во время панихиды слетались и кружили над могилкой. Нескончаемый поток людей ехал на остров проститься с Батюшкой.
Дорога до причала в деревне Толба — наш выход на материк — была забита машинами до самого большака.
«Тишина была, как будто время остановилось. Когда ехали на поезде под Псковом проезжали через огонь. Горели леса, болота. Была жара, засуха. Ощущение Вселенской катастрофы. Пелена над озером».
Р. Б. Татьяна, Астрахань
Земля провожала Батюшку в Вечность
Покинутый домик. Замок на дверях.
Голубки скорбят на поникших ветвях.
О Батюшке каждый листочек шумит...
Идут панихиды. Лампадка горит.
Обыденно просто здесь Вечность жила.
Обыденно просто взяла и ушла.
Зинаида Белозёрова, о. Талабск