№ 04 (106), 2003 год. МОЛИТВА ЕФРЕМА СИРИНА

Господи и Владыко живота моего, дух… смиренномудрия… даруй ми, рабу Твоему. В чем состоит смиренномудрие?
 Смиренномудрие есть такое состояние души, в котором она, познав всю слабость и нечистоту свою, бывает далеко от всякого высокого мнения о себе, постоянно старается раскрывать в себе доброе, искоренять все злое, но никогда не почитает себя достигшею совершенства и ожидает его от благодати Божией, а не от собственных усилий. Святые Отцы и учители не находят слов для восхваления этой добродетели. «В душах смиренных почиет Господь», – так говорят они. Не спасет нас ни подвижничество, ни бдение, ни другой какой труд, если не будет при сем истинного смирения.
 Но, несмотря на высокое достоинство и значение этой добродетели, в нас христианского смирения очень мало. Дух явной или тайной гордыни и тщеславия обладает нами, так что почти каждый из нас много и высоко думает о себе и мало и низко о других.
 Даже те, кому по самому положению своему должно бы смиряться, не хотят смиряться перед старшими, но каждый возвышает себя и превозносит, а унизить и смирить себя не желает. «Да хуже ли я других!» – говорят обыкновенно. Высоко себя ставя и желая первенства, почти никто не помышляет о необходимости смиренно служить всем и каждому. Возвышая, восхваляя себя и унижая, презирая ближних, станем ли мы со смирением служить им? Отсюда в семье и обществе вместо любви, согласия и взаимных услуг царят взаимная неуступчивость, взаимное недоброжелательство, зависть и ненависть друг к другу, ссоры, распри, раздоры. А добродетель смирения приходит чуть ли не во всеобщее забвение. Между тем, эта добродетель есть самая любезная Богу. Сам Господь свидетельствует о том: «На кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепешущаго словес Моих» (Ис. 66, 2).
 «Смиренномудрие, – говорит преподобный Симеон Новый Богослов, – заключает в себе послушание, терпение, признание человеческой немощи, благодарение Богу за все: за славу и бесчестие, здоровье и болезнь, богатство и бедность».
 Еще более признаков истинного смирения указывает преподобный Ефрем Сирин. Сюда относится: никого не осуждать, не унижать и не оклеветывать, говорить тихо, спокойно, редко, ни в чем не выставлять себя за меру, ни с кем не спорить ни о вере, ни о другом чем (но, если говорит кто хорошо, сказать ему: "Да", а если худо, отвечать: «Сам знаешь»), быть в подчинении и гнушаться своей воли, никогда не празднословить, не пустословить, не лгать, не противоречить высшему, с радостью переносить обиды, унижения, любить труд, никого не огорчать, не уязвлять ничью совесть.
 Основа смирения и смиренномудрия в самоуничижении ради Христа, в отказе от себя, от своей гордости и самопревозношении. «Все же, подчиняясь друг другу, – говорит святой апостол Петр, – облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Итак, смиритесь под крепкую руку Божию». (1Пет.5, 5–6). Но как трудно подчиняться друг другу и почитать других выше себя! Все мы ясно или тайно ставим себя выше ближних, и кажется, что ничего нет невозможнее для нас, нежели искренне, от глубины души признать себя хуже, грешнее, слабее, ничтожнее, виновнее всех других людей. Если мы иногда на словах и готовы признать это, то неискренне, лукаво, горделиво, ибо в душе остаемся при том же мнении, что если мы не лучше, то уж, во всяком случае, и не хуже других.
 Для нашей гордости признать себя хуже, ничтожнее других – значит совершить над собой самоубийство. Поэтому она не позволяет нам сказать правду о себе самих. Она всегда держит нас в самообольщении, заставляя давать своим качествам повышенную оценку. Кто из нас от всего сердца может сказать о себе эти слова: «Я – ничто, я – худейший, последнейший из всех»? Мало кто, хотя бы и был самым преступным человеком. А это значит, что смирение, смиренномудрие, как небо от земли, далеко от нас.
 Если мы желаем быть истинными христианами, то должны всеми силами стараться возбудить в себе дух христианского смирения и стремления служить ближним. Чтобы мы полюбили смирение и не думали, что оно может унизить нас, а напротив, понимали, что служит оно к нашему возвышению, мы должны всегда помнить, что гордость ненавистна и Господу, и ближним нашим, в то время как смирение привлекает благоволение и Божие, и людей; ему прямо обещана от Господа награда.
 Кто высоко думает о себе, высоко ставит себя, гордится, собой занимается, а к другим относится с небрежением, тот мал, низок и мерзок пред Богом. «Что высоко у людей, – говорит нам слово Божие, – то мерзость пред Богом… всякий возвышающий сам себя унижен будет» (ср.: Лк.16, 15; 14, 11) – опять-таки и перед Богом, и перед людьми.
 Напротив, кто имеет смирение и смиренно служит другим, тот будет возвышен Богом и почтен людьми. «Блажен, – говорит преподобный Исаак Сирин, – кто смиряет себя во всем, потому что будет он возвышен. Посему умаляй себя во всем пред всеми людьми, предваряй всякого своим приветствием и поклоном, и будешь почтен. Унижай себя ради Бога, и не узнаешь, как умножится слава твоя. Всю жизнь свою признавай себя грешником, чтобы во всей жизни своей быть оправданным. Будь невеждою в мудрости своей, а не кажись мудрым, будучи невеждою. Будь по учению Спасителя слугою и рабом во благо всем ближним, и ты придешь к совершенству и превосходству».
 С целью побудить себя к смирению мы должны всегда иметь в виду, что без смирения все добродетели наши и все подвиги не могут иметь истинной цены пред Богом. «Без смирения, – пишет святитель Тихон Задонский, – неполезна молитва бывает. Без смирения истинное покаяние быть не может, но есть притворное и ложное, которое только на устах, а не на сердце имеется». «Без смирения, – утверждает преподобный Исаак, – напрасны все дела наши, всякие добродетели и всякое делание».
 И это воистину так. О преподобном Арсении Великом рассказывается, что некогда Ангел Господень показал ему такое видение: стояла отворенная церковь, и два мужа несли к той церкви бревно и хотели пройти в двери церковные, но не могли, так как несли бревно не в длину его, как следовало бы, а в ширину.
 Не желая уступить один другому, они хотели пройти в церковные двери оба разом, а потому и остались за дверями, не будучи в состоянии войти в отворенный храм. Преподобный Арсений спросил Ангела: «Что значит видение сие?». И Ангел объяснил ему. «Сии люди, несшие бревно, – сказал он, – изображают собой мужей добродетельных, но гордых, которые не хотят смириться друг перед другом и посему не входят в Царство небесное, но остаются вне по гордости своей».
 Так же, чтобы возбудить в себе дух смирения и стремление служить другим, мы должны чаще взирать на пример Господа нашего Иисуса Христа. «Сын Божий тебя ради смирился, тебе ли гордиться? – восклицает святитель Тихон Задонский, – Сын Божий умыл ноги ученикам Своим, тебе ли стыдно послужить братии своей?» Сын Божий не для того приходил на Землю, «чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф.20, 28).
 Нам ли высокомудрствовать о себе и уничижать других? Нам ли не нести трудов и не приносить жертв для блага ближних? Все добрые христиане в высоком примере своего Господа находили сильнейшее побуждение к тому, чтобы смирять себя пред Богом и людьми, и всегда показывали друг другу взаимную уступчивость и услужливость. Так, например, великий святой муж – преподобный Макарий Египетский – не постыдился и не поленился однажды выходить из пустыни в Александрию только для того, чтобы доставить утешение жившему в пустыне больному отшельнику – купить и принести ему некую пищу, которой больной пожелал. Подобного рода услуги ближним своим старались оказывать и все истинно великие и истинно святые люди.
 Ни с чем мы так часто не встречаемся в жизни, как с несчастиями и скорбями! Скорби сопровождают человека от самого рождения до смерти, и нет никого, кто не изведал бы их в своем житии. Нет человека, который бы мог сказать, что он блажен и всем доволен. То удручают нас болезни, то огорчает нас смерть близких людей, то преследуют нас чьи-то зависть и ненависть, то стихийные бедствия обрушиваются на нас – словом, жизнь человеческая не проходит без скорбей и бед.
 Что же делать нам среди этих злоключений, чтобы сохранить себя невредимыми, не быть побежденными, но быть победителями? Для этого нужно иметь терпение. Без терпения невозможно обойтись ни в одном несчастье, ни в одной скорби. Скорби не бывают делом минутным, но, напротив, большей частью между началом бедствий и окончанием их проходит немало времени, когда волей или неволей приходится терпеть, нести на себе это иго – нести и страдать.
 Область терпения должна простираться на всю жизнь человека и на все судьбы человечества в сем мире. Терпением человек приобретает блага и сохраняет их, безвредно выдерживает приражения зол; потеряв терпение, он тотчас оказывается в опасности утратить благо или, что еще хуже, сделать зло. Минута нетерпения может расстроить годы и века. Святые отцы говорят, что терпение потребно было даже и в самом раю, где, по-видимому, нечего было и терпеть.
 Так, если бы праматерь наша Ева имела довольно терпения, чтобы не отвечать на обольстительные речи искусителя, воздержалась бы, не набросилась опрометчиво на запретный плод, то очень вероятно, что чувственное влечение было бы остановлено, истина восторжествовала бы над ложью, не был бы соделан грех и не последовала бы смерть. Недостало терпения, и прародители пали и с собою низринули весь будущий род человеческий. По сравнению с раем надобно еще более иметь терпения на Земле, куда человек для того и послан из рая, чтобы в терпении стяжать свою душу.
 Если выше приведенный печальный пример недостатка терпения для нас страшен, то утешим себя другими назидательными примерами – спасительного терпения и благотворных от сего последствий. Какие страдания, искушения претерпел праведный Иов! И как верно и щедро вознаграждено его терпение! Какие жестокие и продолжительные гонения претерпел Давид и какой славной сподобился награды! Какие многообразные роды истязаний, мучений, смертей нарочно были изобретены врагами христианства для того, чтобы поколебать терпение христианских мучеников! И как чудно совершалась в их немощи сила Божия то спокойным и даже иногда безболезненным перенесением мучений, то внезапным исцелением от ран, то духовной победой, превращавшие в христиан самих мучителей.
 А как много и сколь долго претерпевали подвижники благочестия, которые в пощении и бдении проводили дни своей суровой жизни! Терпение закаляло их, исполняло даров Святого Духа. Без терпения нет подвига, а без подвига нет ни добродетели, ни дарования духовного, ни спасения. Чтобы уметь жить, надо уметь терпеть. "Царство небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его". (Мф.11, 12).
 Хочешь ли, по заповеди Божией, стяжать совершенную любовь, которая любила бы и врагов? Размысли, как можно это исполнить. В людях мы часто встречаем недостатки, нередко – пороки, иногда же – и ненависть к нам; все это располагает к неуважению к ним, к отвращению от них, к ответной ненависти, наконец, и уж никак не к любви. Как же можно стяжать любовь ко всем? Вот как: если решишься твердо и научишь себя с терпением взирать на недостатки и пороки людей и на самую ненависть к тебе, то возможешь возлюбить всех, не переставая при том ненавидеть порок; без терпения же сего нельзя достигнуть.
 Хочешь ли приобрести христианское послушание ко всем? Как возможно его приобрести? Неизбежно, что тебе нередко будет повелеваемо то, что тебе не по мысли и не по желанию, не по вкусу, что тягостно и обременительно для твоего самолюбия. Чтобы все это исполнить без противления, без ропота, нужно терпение. Поэтому если имеешь терпение, то можешь иметь и послушание, а без терпения – не можешь.
 Подобно тому и всякая добродетель требует лишений, труда, подвига, брани против страстей, вожделений, искушений, не всегда легко и скоро увенчиваемых победою, и, следовательно, требует терпения. Если поколеблется терпение, не устоит и другая добродетель. И так как стяжание добродетелей есть обязанность всей нашей жизни, то и терпение есть потребность всей нашей жизни до самого ее конца.
 «Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего!»
 Такие молитвенные прошения Церковь возносит ежедневно Великим постом, чтобы Господь очистил нас от греха осуждения ближних, ибо нет среди нас греха более распространенного, нежели этот. Осуждать ближнего, осмеивать и укорять его за недостатки и слабости, видеть и открывать в поступках своего собрата одно худое и низкое есть всеобщая слабость человеческого рода. Всюду один другого судит и осуждает. И при этом столь всеобщий и повсеместный сей недуг или вовсе не считается грехом, или считается грехом неважным.
 Церковь же многократным повторением молитвенного воззвания преподобного Ефрема к Богу желает привести нас к сознанию серьезности и опасности греха осуждения и вызвать в нас решительное намерение оставить сей грех. Осуждать ближнего за его поступки и действия – значит браться не за свое дело, предвосхищать суд Христов. Право судить людей принадлежит одному только Богу.
 Ближний от нас ни в чем не зависит, ничем нам не обязан. Все мы принадлежим Богу, в Его руках жизнь и смерть людей. Мы – дети одного Отца Небесного, Который и наградил каждого человека различными дарованиями, душевными и телесными; следовательно, лишь Господь и вправе требовать от нашего ближнего то, правильно ли он пользуется данными ему талантами, не злоупотребляет ли ими во вред себе или ближним. Нам же не должно входить в разбирательство чужих дел, давать им ту или иную оценку.
 Апостол Павел так говорит об этом: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его. Все мы предстанем на суд Христов. Итак, каждый из нас за себя даст отчет Богу. Не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну» (Рим. 14, 4, 10, 12–13). Также и в Ветхом Завете было сказано, что суд – дело Божие. «Бог будет судить Вселенную по правде, совершит суд над народами по правоте» (ср.: Пс.9,9), – говорит святой Псалмопевец.
 Преподобный Иоанн Савваитский рассказывает о себе: «Однажды пришел ко мне в пустыню монастырский инок, чтобы посетить меня. Я расспрашивал его об отцах монастырских, как они живут. Инок отвечал: «Хорошо, молитвами твоими». Потом я спросил об одном иноке, о котором носилась молва, что он живет худо. «Нисколько не переменился, сей», – сказал он мне. "Горе ему", – воскликнул я и с этим словом впал в исступление; мне представилось, что вижу Господа нашего Иисуса Христа посреди двух разбойников. Я устремился на поклонение Ему. Но когда я приблизился к Господу, Он обратился к предстоящим Ему Ангелам и сказал: «Отгоните его прочь; он Мне противник, антихрист, ибо осудил брата своего прежде Моего суда».
 Все верующие во Христа составляют единый благодатный организм – Тело Христово, Главою которого является Сам Христос. Все члены сего Тела призваны жить во взаимном согласии и мире. Нарушение же хотя бы одним из верующих согласия, любви и мира с кем-либо вносит в жизнь этого благодатного союза разлад, и если мы не исправляемся, не ищем примирения с ближним, то раздираем хитон церковный и становимся виновными пред Господом.
 Судить людей нельзя и потому, что всякий человек по своей природе является неприкосновенным сокровищем Божиим. «Смотри, – говорит преподобный Макарий Великий, – как велико небо и земля. Но они мимо идут, и не о них благоволит Бог, а только о тебе. Воззри на свое благородство и достоинство. Не Ангел, а Сам Бог пришел ходатаем за тебя. Бессмертная душа твоя есть драгоценный некий сосуд. Эта бессмертная душа, этот драгоценный сосуд есть образ Божий в человеке, и сам человек есть храм живущего в нем Духа Божия». Пусть жизнь человеческая мало соответствует сему высокому назначению, пусть человек много грешит, но и в таком виде он остается образом Божиим и не имеет всех возможностей для духовного восстания и возрождения и потому всегда достоин нашего признания и почитания.
 Преподобный Серафим Саровский, встречая в своей пустыньке приходящего к нему, кланялся ему в ноги и говорил с сияющим лицом: «Радость моя, Сам Бог (в твоем лице) посетил меня!» Преподобный чувствовал и благодатно воспринимал в каждом человеке этот образ Божий, образ таящегося в нем небесного человека.
 Мы не можем осуждать нравственное поведение ближних также и потому, что не в силах произнести о человеке правильное суждение: «Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?» (1Кор. 2,11). Суд наш обычно основывается только на внешних признаках, которые часто не соответствуют внутренним качествам. Душа наша может быть известна только нам одним, и то не всегда мы можем знать точно своих внутренних побуждений к каким-либо действиям или поступкам, потому что благодать Божия движет сердцем, не всегда сказываясь сердцу; тем более никто не знает, что в душе брата нашего.
 Быть может, в то время, когда мы осуждаем нашего согрешившего ближнего, он давно в слезах и в сокрушении сердца раскаялся пред Богом и испросил у Него прощения. Быть может, осуждая ближнего, мы делаемся орудием клеветников, которых диавол научил говорить на ближнего ложь, чтобы посеять между христианами смуту и нестроение.
 Быть может, мы глубоко ошибаемся, решая осуждать других за то, за что на деле их нужно одобрять и уважать. Всякий поступает по удостоверению ума своего, так что иногда человеку духовно развитому какой-нибудь поступок представляется плохим и предосудительным, но малоразвитому, младенцу по вере, тот же самый поступок кажется хорошим и желательным. За Спасителем следовал на распятие разбойник. Но через час этот разбойник стал исповедником и услышал от Господа обетование наследовать рай. Что, если презираемый мною грешник повторяет в глубине кающейся души молитву благоразумного разбойника? Как тяжек будет тогда грех мой!
 Осуждая других, мы и от людей, и от Бога навлекаем заслуженное осуждение на самих себя. «Не судите, – говорит Господь, – да не судимы будете» (Мф.7,1). Часто мы осуждаем ближнего за то, в чем виновны сами и в чем себя самих не только извиняем, но и похваляем. Осуждая, таким образом, другого, не осуждаем ли мы вместе и себя?
 «Неизвинителен ты, всякий человек, – пишет святой апостол Павел, – судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же» (Рим. 2,1).