”Лицемеры! Различать лице неба вы умеете, а знамений времен не можете. “ (Мф. 16. 3.)
“В Церкви у нас нет теперь живых источников – пророчеств. Но знамения есть. Они даны нам для познания времен. Ясно видны они людям, имеющим духовный разум. ” (Прп. Варсонофий Оптинский)
ПАЛОМНИКИ
Группа православных паломников завершает круиз по святым местам Малой Азии, островам Средиземного моря.
Голубое небо, ослепительное солнце. За бортом парохода красивейшие берега островов и побережья Греции. Экскурсовод на верхней палубе едва успевает показывать и рассказывать то об одном, то о другом, удаляющемся достопримечательном месте, мимо которых они проплывают.
Или жара, или усталость, перенасыщенность окончательного этапа паломничества виной, но около экскурсовода стоит жалкая кучечка внимающих паломников. И это несмотря на то, что корабль большой, трехпалубный, несколько групп паломников плывут на нем. Даже вид открывшегося взорам знаменитого в православном мире острова, не увеличил числа слушателей на верхней палубе. Большинство обитателей парохода группками, парами или одиноко, сами, без посторонней помощи, разглядывают открывшееся взору.
Среди слушавших экскурсовода зрителей у перил ограждения верхней палубы стоит среднего возраста супружеская пара. Когда экскурсовод завершила свой обзор, слушатели медленно разошлись. Пошли к трапу и супруги. Муж потянувшись затекшими позвонками вверх, похрустев ими, сообщил своей “половине”:
- Пойду-ка, пройдусь немного.
Жена не возразила.
Прихода мужа ей пришлось ожидать долго, около часа. Наконец он прибыл. Устало повалился на вмонтированную койку каюты. Опять сладостно потянулся. Жена спросила:
- Ну как, нагулялся?
Муж, довольно заулыбавшись, ответил почти мурлыча:
- Да. Походил, послушал, чем народ озабочен. Про что рассуждают. - Потом неожиданно оживившись, задал жене интригующий ворос:
- Хочешь, скажу о чем все говорят?
- Ну скажи, - согласилась жена.
- Повсюду, везде, как жужжание пчелиное, слышно от всех только одно: “доллар - драхма. Драхма - доллар...”
- Да ну! Не может быть. Что, других важных тем нет, что ли, никаких?
- Нет, - твердо отрезал муж.
- Неправда. Наверняка и болит у кого-нибудь что то. Молодые воркуют в укромных уголках. Впечатлениями делятся... Да мало ли каких других тем.
- Не веришь? - возмутился муж. - Иди сама, походи, послушай!
- Да ну, зачем мне? - вяло возразила жена, но муж был настойчив:
- Иди! Проверь! Раз не веришь мне.
- Какая мне разница. Не хочу я.
Муж был непреклонен. Он резво вскочил. Схватил за руку жену и потащил ее к выходу из каюты. Та что то заверещала безсильно, пыталась отбиваться, кричать. Но поднятая с встроенного ложа, вышла из каюты, возмущенная безцеремонностью мужа.
Она тоже отсутствовала немало времени. Минут сорок ее не было. Наконец и она вернулась в их каюту. Она была возбуждена. Глаза округлены. Прямо от двери она эмоционально поведала:
- Ну зна-аешь... Это - дурдом! Ты оказался прав. Все как чокнутые, бормочат только об этом поганом “долларе”. Что с людьми стало? Ведь вначале как интересовались всем, а теперь... Такое впечатление, что не с православными находишься, а среди “челноков,” у которых только одна проблемма в жизни и есть: “купи-продай.”
- Ну! А ты не верила! - подскочил к ней муж, торжествующий в своей победе в спорном.
Жена грустно проконстатировала:
- Как дружны, единодушны мы все были поначалу. Интересовались друг другом. Делились всем от съестного до альбомов, книг, открыток, тех же денег. А сейчас!.. Попробуй, попроси что-нибудь.
- Все возвращается “на круги своя.” К цивилизации, как никак, обратно приближаемся, - подъялдыкнул муж.
Жена с горечью продолжала список утраченного:
- Вместе и утреннее, и вечернее правило вычитывали. Службы, молебны каждый день были, а теперь...
- Да, жалко, - загоревал и муж.
Обезсиленно рухнув на стул, жена взмолилась:
- Господи, хоть скорей бы уж до дома добраться! Не потерять, не расплескать набранного. Иначе зачем тогда и ехали.
- Бог поможет. Доберемся, - успокоил ее муж.
- Только на Него во всем и надежда, - облегченно вздохнула жена.
ПОГОВОРИЛИ
Встретились два священника, старые знакомые. Не виделись давно. Некогда учились вместе в семинарии. Первый уже в сане протоиерея, с золотым крестом, в должности благочинного. Второй со стальным крестом на стареньком подряснике, иерей. Первый, барственно приобняв второго, покровительственно похлопав по плечу бывшего однокашника, посочувствовал ему:
- Я слышал, тебя перевели.
- Да, - коротко подтвердил собеседник.
- Ну и как? Плохо тебе там, на новом месте?
- Не сладко, - согласился иерей.
- Да, я знаю этот приход. Там его собственно никогда и не было. Это тебя туда так кинули. Чтобы сам там загнулся. Бросай ты его и переходи ко мне. Дам тебе такой приход! Как сыр в масле там будешь.
Второй не сразу ответил. Поискал вначале слова, произнес смущенно:
- Нельзя.
Протоиерей удивился:
- Чего “нельзя”?
- Нельзя паству бросать, самому устраиваться. Своего нельзя искать. Каждый должен идти тем путем, какой ему Господь дает.
Первый недовольно поморщился:
- Это кто тебе такое сказал?
- Святые отцы пишут.
- Ну и сиди там в дыре, загибайся! Раз правильный такой, - вознегодовал благочинный.
Иерей кротко, негромко, но пояснил:
- “Правильный” от слово правило. А мы и должны быть правильными. Все делать, согласуясь с Правилами, церковью установленными. Прости великодушно за прописи, но мы же в первую очередь должны в жизни своей воплощать эти правила
- Фу ты, ну ты! Ты в святых еще не состоишь? - взъярился протоиерей. Собеседник его ответил просто:
- Нет, не состою. Грешный аз есмь.
- А я думал уже Там, - протоиерей показал на небо,- на Небе мнишь себя.
- Это когда Господь призовет и рассудит кого куда. Покуда тут, здесь по Его воле жить и обретаться надо. Где Он поставил. Как часового. Стоять надо, что бы ни было, не покидать поста. Спасибо за заботу, но негоже нашему чину суетиться, искать своего. За Ним пошли, надо идти уж до конца. Не выбирать гладких дорожек. Прости меня, не обезсудь...
Благочинный совсем в досаде. Недовольно, поспешно заканчивает разговор:
- Эк ты меня вышколил! Все, я молчу, молчу!! Ну вот и поговорили. - без сожаления, быстро бросив через плечо: - Большой привет! - протоиерей спешно удаляется. Иерей вдогонку, осенив его крестным знамением, доброжелательно посылает:
- Помогай тебе Бог, отче!
Священник Виктор Кузнецов