Афонские истории

История Афона знает немало примеров жизни русских монахов, оставивших мирское благополучие ради разумного и осмысленного пути иноческого.

Назовем хотя бы некоторых из них.

В 1864 году в русском Пантелеимоновом монастыре, в полном затворе, в покаянии и молитве скончался строитель Митрофаньевского храма монах Серафим. В миру – Симеон Максимович Комаров, богатый петербургский купец, давний благотворитель русской афонской обители.

Всем поклонникам русского Афона хорошо известна жизненная одиссея схимонаха Иннокентия (Сибирякова), выходца из семьи известных сибирских богачей-золотопромышленников. Доставшееся после смерти родителей огромное наследство он потратил на дела благотворительности и строительство подворья Андреевского скита в Петербурге. Одним из главных благодеяний для Андреевского скита была и его огромная финансовая помощь в возведении главного храма афонской обители – Собора Св.апостола Андрея Первозванного, который двадцать пять лет стоял недостроенный.

Из книги «Русский афонский отечник» (издание Русского Пантелеимонова монастыря на Афоне, 2012 год) мы впервые узнали о нестяжательном подвиге схимонаха Илии (Аминского). Будущий схимонах Илия был уроженцем Каменец-Подольской губернии. Этот образованнейший и умнейший человек, бывший заведующий на заводах Терещенко, заработавший себе большое состояние и достигший уважения и славы в обществе, вдруг решил бросить все и стать афонским монахом. Прибыв на Афон в 1904 году, в Русском Пантелеимоновом монастыре после исповеди у духовника попросил благословение жить не в монастыре, а в лесу, принадлежащем обители. И следующие 30 лет провел в лесу, где и скончался. Составитель его отшельнического жития монах о. Ермолай (Чежия) пишет: «Отец Илия, в отличие от других иноков-сиромах, с несравненно более высоких ступеней социальной лестницы опустил самого себя как бы вниз. Не имея ничего, сравнительно легко можно вступить на путь нестяжательства, но невероятно трудно добровольно отказаться от славы и богатства».

В архиве Русского Свято-Пантелеимонова монастыря хранятся документы о монахе, который как и о.Илия (Аминский), узнал самое важное для человека, что этот мир «суета сует», а вечность – наша истинная Родина. Речь идет о Гордее Ивановиче Чернове, судьба которого очень интересовала Алексея Максимовича Горького, одном из прототипов его знаменитой книги «Фома Гордеев». Жена А.М. Горького Екатерина Павловна Пешкова рассказывала: «Тема Фомы Гордеева была у Алексея Максимовича «вечной темой». Еще в Самаре в 1896 году он с увлечением говорил о волжском купце Гордее Чернове (Гордий Иванович Чернов), который всех поразил тем, что бросил свое «дело», имущество и стал бродягой монахом. Такие отбившиеся от своего класса купцы всегда интересовали Алексея Максимовича.

Вот как описывает Горький своего героя: «Высокий, широкоплечий, он говорил густым басом, как протодиакон, большие глаза его смотрели из-под темных бровей смело и умно: в загорелом лице, обросшем густой черной бородой, и во всей его мощной фигуре было много русской , здоровой и грубой красоты; от его плавных движений и неторопливой походки веяло сознанием силы». Другой современник, писатель-газетчик В.М. Дорошевич, дает такой портрет Гордея Ивановича Чернова: «Это – Дикой из «Грозы». Он начал водоливом на барже и кончил «королем Волги». Когда его спрашивали: «Гордей, сколько у тебя баржей?», он отвечал: «Сядь на бережок да посиди часок, пробежит 10 баржей. Девять моих, десятая покедова чужая». И вот «это человек счастливый в делах, красавец, силач, кутила» – пишет М.Горький («Беседы о ремесле») – «вдруг исчез, бросив свое большое дело, не сказав ничего ни сыну, ни дочери. Его искали, не нашли, решили что убит, распродали все имущество, заплатили кредиторам и служащим полным рублем, да еще осталось в пользу детей Чернова несколько десятков тысяч рублей.

В 1896 году во время Всероссийской выставки в Нижнем Новгороде Гордей Чернов объявился монахом, приехал со Святого Афона «посмотреть праздник в родном городе». Посмотрел. Посмотрев, серьезно кутнул со старыми приятелями и снова скрылся на Афон, где и помер, кажется в 1900 году.

Очень понравилась мне эта полусказка о человеке, который так легко выломался из нормальной жизни, так просто отверг ее».

А.М. Горький ошибся только в дате кончины Гордея Ивановича Чернова, нижегородского купца I гильдии, ставшего на Афоне монахом Никоном. Попробуем, по тем немногим архивным документам, оставшимся после него в Русском Пантелеимоновом монастыре, воссоздать житийную летопись отца Никона.

В 1892 году, выправив в Одессе заграничный паспорт, выданный ему 17 августа, он отправляется на Афон. Первоначально, попав вместе с паломниками в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь и прожив там более года, Гордей Иванович принимает окончательное решение подвизаться здесь в лике иноческом. В 1894 году он выезжает в Солунь, где русский консул Иларионов оформляет завещание в пользу оставшихся в России – супруги Александры Васильевны Черновой и детей (сынаИвана и дочери Варвары). Принял ли он постриг в Свято-Пантелеимоновом монастыре или в одной из многочисленных русских келлий, мы не знаем. В силу преклонных лет ему было нелегко нести общие послушания, и он просит благословение у священноначалия на уединенное пребывание в одной из келлий близ афонской столицы Кареи. Все драгоценности, привезенные с собой из России, Гордей Иванович завещает обители Целителя Пантелеимона и просит игумена вставить бриллианты в венец Тихвинской иконы Божией Матери.

Шесть лет провел на Святой Горе отец Никон. Немногие архивные документы, оставшиеся после него в Русском Пантелеимоновом монастыре, умалчивают о повседневных трудах и жизни отца Никона. Вероятнее всего, они мало отличались от повседневного делания других насельников келиотов. Иеромонах Нифонт (Краснов), настоятель келлии Святой Троицы, расположенной неподалеку от келлии, где подвизался о.Никон, пишет: «Не на веселие идут на Афон православные люди, не на легкую жизнь обрекают себя… Если кто и идет на Святой Афон, то он идет туда на труды и подвиги, на богослужение и молитвы... Жизнь монахов есть непрерывная духовная брань с самым трудным врагом – приходится сражаться с самим собою, со своим домашним врагом – своею плотию, всегда воюющей на дух».

Важную роль в становлении будущего афонского инока Никона сыграл его духовник иеромонах Евгений (в миру Ефим Иванович Мордасов). О личности отца Евгения, который сам себя в шутку называл «я патриарх Капсальский», известно немного. Постриженник Саровской пустыни с именем Евстратий, он 25 лет провел в обители прп. Серафима. Пожелав более пустынной иноческой жизни, в 1878 году он прибыл на Афон, где был пострижен в схиму с именем Евгений и рукоположен в иеромонахи. Последние годы жизни отец Евгений провел на келлии Святителя Николая (Белозерка) рядом с Кареей. К нему на Белозерку и приходил открывать свои помыслы и исповедаться Гордей Иванович Чернов – отец Никон. Скончался о.Евгений 2 января 1898 года. На отпевании и похоронах отца-духовника присутствовал и о.Никон. Об этом мы узнаем из черновика письма игумена Русского Пантелеимонова монастыря Ивану Гордеевичу Чернову (сыну о.Никона). В письме игумен о.Андрей сообщает, что последний раз видели отца Никона в обители на святках, после Рождества Христова. Тяжелые переживания отца Никона по случаю кончины любимого духовника привели к непоправимым последствиям, последовал апоплексический удар, приведший к потере речи. Его осторожно на носилках перенесли на Карейское подворье Пантелеимонова монастыря. Меры медицинской помощи оказались безуспешными (доктор уже ничем не мог помочь) «Видя его безнадежное положение, при котором он знаками выражал желание приобщиться Св.Христовых Таин, братия наша исполнила это, и он приобщившись будто бы успокоился немного, но затем наступила кончина в 2 часа ночи по восточному времени (по русскому времени в 8 часов вечера) и он окончил свое земное странствование 12 января 1898 года. Извещая об этом сына, игумен отец Андрей, добавляет: «Родитель Ваш монах Никон волею Божиею преставился ко Господу в 2 часа ночи по восточному, а по русскому времени в 8 часов вечера на нашем Карейском подворье, где и похоронен соборне против Алтаря Церковного наместником моим Нифонтом с иеромонахами и певчими, по христианскому обычаю» (АРПМА. Оп.36 д.54 л.3) В письме из Нижнего Новгорода Иван Гордеевич Чернов, сын о.Никона, благодарит русскую афонскую обитель за попечение о своем отце и достойном погребении и просит известить от какой болезни он скончался. В мае 1899 года, с Афона был отправлен ответ. Приводим его с небольшими сокращениями:

«Боголюбивейший благодетель Иван Гордеевич, мир Вам и спасение от Господа…

Сердечно сочувствуем Вашей скорби о незаменимой утрате для Вас дорогого Вашего родителя, но благодарение Господу Богу, что, Он Господь, сподобил ему окончить земное странствование на Святей Горе Афонской, в жребии Царицы Небесной и чине иноческом. Погребение нами совершено по чину иноческому при храме Вмч.Георгия при Карейском нашем конаке и поминается он у нас как ктитор наш благодетель, вместе и собрат наш, при всех церковных Богослужениях наравне с почившею нашею братиею…

Покойный отец Никон с самого начала по приезду его на Святую Афонскую Гору имел особое расположение к нашей святой обители и при жизни своей пожертвовал два бриллианта на Образ Спасителя и Богоматери в местные иконы иконостаса в Покровском соборе, которые и вставлены были в его присутствии…

Он ездил в Россию на некоторое время (1896 год) и вернувшись из России, говорил, будто бы был он на выставке в Нижнем…

Согласно воле почившего отца Никона, …мы записали имя его в Синодики нашей обители и поминаем его как ктитора и собрата …

Отец Никон последнее время проживал на Кареи, на келлии, у одного грека, который известил нас, когда уже о.Никон был тяжко болен; оттуда немедленно мы его взяли, перенесли на кунак, ибо в обители его везти по крайней слабости было нельзя, насколько могли оказали ему помощь, но через два дня он отошел мирно ко Господу, тихо без всяких страданий. Денег у него оказалось около 2-х турецких лир, которые были розданы при погребении бедным.

Долги о.Никона, кто здесь предъявлял нам, мы всем уплатили сполна… Сундуки о.Никона (почти порожние) хранятся у нас в обители, благоволите известить нас, куда нам их определить…» (АРПМА. Оп.36, д.54 лл.7-9).
Так завершилось земное странствование Гордея Ивановича Чернова, негласного «короля Волги», который предпочел ему звание иноческое.

К афонскому отцу Никону вполне применимы монашеские определения святителя Иоанна Златоуста «...Жизнь у них трудна и несносная, но сладостнее и вожделеннее мирской… хотя они пребывают в бедности, однако являются обладателями сокровищ во всей вселенней».