Мы начинаем свои беседы о национальной истории с изучения трагического периода жизни России, с раздробленности её после жестокого нашествия монгольских войск хана Батыя, внука Чингисхана. Многие европейские народы, каждый в свою очередь, переживали подобные времена разора и нестроения. Сошлюсь на великого Гёте, который полемически писал своим современникам: «История… это орлиный полёт мысли в более широком пространстве, чем ваши мелкие немецкие княжества и имперские города. Это народы в целом, каждый со своим собственным, неиссякаемым народным духом. Это значит, что следует идти назад до выяснения первопричины. Это означает, что следует изучать становление и формирование наций…»
В книге исторических очерков «Державные строители России» показано становление Российского государства на примерах плодотворной деятельности Александра Невского, Даниила Московского, митрополита Петра, Ивана Калиты, митрополита Алексия, игумена Сергия Радонежского, Дмитрия Донского, Ивана Великого и других великих подвижников Земли Русской.
Каждое поколение нашего народа должно внимательно изучить историю своих предков, для того, чтобы понять, зачем они приходили в этот мир, с какой целью. И почему так яростно отстаивали родную землю. И разве не дело сыновей и дочерей следовать вековым заветам своих родителей!
«Человек или другое существо есть материя. Судьба существа зависит от судьбы Вселенной. Поэтому всякое разумное существо должно проникнуться историей Вселенной. Необходима такая высшая точка зрения. Узкая точка зрения может привести к заблуждению» – утверждал мудрый учёный, основоположник космонавтики Константин Эдуардович Циолковский. Пленённый этой великой мыслью, я думаю о том, как же естественна для нас необходимость знания истории своего народа, изучения родного языка! Вот почему я решился заглянуть в истоки Московской Руси, чтобы проследить мужественное начало её создания. Кроме того, в книге «Державные строители России» имеет особое значение учительно-воспитательное направление. Неслучайно Фёдор Иванович Тютчев утверждал: «Истинный защитник России – история». Вот почему познание истории родной земли благотворно еси. «Державные строители России» – мой многолетний поиск и утверждение в сердце моём исторической России.
I. ПРЕДТЕЧА. НЕБЕСНЫЙ ПОКРОВИТЕЛЬ РОССИИ
Разве не заставили таинственным гипнозом несчастное наше Отечество забыть и Ярослава Мудрого, и Александра Невского, и многих других?
Василий Розанов
Мы верим чуду русской истории, ибо есть у нас предстатели на небесах, есть у нас великие заступники! И один из них – князь Александр Ярославич Невский. Так его звали в миру. 15 июля 1547 года его канонизировала православная Церковь по предложению первого русского царя юного Ивана Васильевича, получившего впоследствии прозвище Грозного.
Проследим его родословную. Нам необходимо это знать, чтобы понять в полной мере значение его ратных и мирных трудов для строительства будущего могущества России. Новые политики, которые, подобно Егору Гайдару, отказались от великой державы, – собранной по крупицам нашими предками в неустанных заботах, – ради того, чтобы жить в своё удовольствие “в маленьком уютном государстве”, – никогда не смогут понять провидческих устремлений Александра Ярославича, его рачительных и мужественных потомков. Сегодняшнее, тягостное для родинолюбов положение нашей страны ни в какое сравнение не идёт с тем трагическим состоянием, в котором находились русские земли семь с половиной столетий назад. О времени, в котором жил и действовал великий князь, и пойдёт наш разговор.
Родословная Невского была полна именитыми предками, ибо Александр, сын великого князя Владимирского Ярослава II Всеволодовича, был внуком знаменитого Всеволода III Большое Гнездо. Отцом Всеволода был Юрий Долгорукий, основатель Москвы, а дедом его был великий князь Киевский Владимир Мономах. Дедом же самого Владимира Мономаха был великий князь Киевский Ярослав Мудрый, давший Руси первый свод законов – «Русскую правду». Отцом же Ярослава Мудрого был Креститель Руси Святой Владимир, прозванный народом Красное Солнышко. Дедом героя народных былин, великого Киевского князя Владимира был бесшабашный воитель, мечтавший создать единую столицу для всех славянских земель, Святослав Игоревич. Матерью же последнего была былинная княгиня Ольга, супруга князя Игоря, который в 860-м году от Рождества Христова прибил свой меч к вратам Царьграда в знак того, что появился на земле великий народ, с которым, с этого момента, необходимо считаться. А первый киевский князь Игорь по преданию был сыном легендарного Рюрика. Оттого и прозываются все они, прямые потомки его, вплоть до царя Фёдора Ивановича, сына Ивана Грозного, Рюриковичами. Теперь отсчитаем родословие в обратную сторону и посмотрим на потомков самого Александра Ярославича. И здесь мы увидим блистательные имена политиков и полководцев, ревнителей отечества, которые неустанно приращивали к нашему государству новые земли по тем же самым законам, по которым создавались европейские государства: Франция и Англия, Испания и Германия ...
Они действовали осмотрительно и настойчиво, следуя обстоятельствам. И хотя до Ивана Великого, по мнению многих историков, не было личностей выдающихся, это не совсем так.
Изучая деяния начальных московских князей, невольно приходишь к мысли о том, что каждый из детей и внуков Александра Невского с поразительной последовательностью, вполне осознанно выполнял некий генетически заложенный в сознание, разработанный и выверенный, выдающийся план создания державы, которой восхитятся и которой станут остерегаться многие рисковые страны.
Перечислим же имена авторов этого грандиозного замысла. Четвертый сын Александра Невского, князь Московский Даниил (1276–1303) – в скобках даны годы княжения – будущий святой и благоверный князь, заложил краеугольный камень в фундамент здания будущей империи, он же выстроил на берегу Москвы-реки монастырь, ныне известный под именем Данилова, а также построил церковь Спаса на Бору и Богоявленский монастырь (1296), в котором был игуменом Стефан, брат Сергия Радонежского, и где крестник его сына Ивана, будущий митрополит Алексий, примет постриг и начнёт своё духовное служение Богу и Московскому государству. Его, опять же четвёртый, сын Иван Калита (1325–1340), будет осторожнее и мудрее своего воинственного старшего брата Юрия (1303–1325) и, подобно своему деду Александру Невскому, заключит союз с Золотой Ордой, усилит экономическое положение Москвы и упрочит её влияние как духовного центра России. От него идёт истинное возвышение молодого княжества среди других русских земель.
При старшем сыне его Симеоне Гордом (1340–1353) и его брате Иване Красном (1353–1359) неуклонно рос авторитет Московского княжества, но стал непререкаемым в результате жизнедеятельности Дмитрия, сына Ивана Красного, прозванного Донским (1359–1389), святого великого князя-воителя. Он положил начало окончательному освобождению от золотоордынского ига.
А завершил борьбу за полную независимость Московского государства, ровно столетие спустя, правнук Дмитрия Ивановича великий князь Московский, по сути дела царь Московии, Иван III. А уже его внук Иван Грозный короновался на царствие, очевидно и первым делом своим предложил православной Церкви канонизировать далёкого предка своего, предтечу знаменитых побед русского оружия, князя Александра Ярославича. Таков трёхсотлетний путь будущей России от маленького удельного княжества до знаменитого царства. И положил основание этому замыслу Александр Невский.
О дате рождения знаменитого полководца учёные и писатели спорят до сих пор. Православный историк Вадим Дудоров считает 30 мая 1219 года днём его рождения. Большая советская энциклопедия предполагает, что он родился около 1220 года. Историк Александр Дегтярёв называет именно 1220-й. Исторический календарь 1993 года уточняет, что конкретно 5 июня он появился на божий свет. Эту дату возьмём и мы за отправную точку, хотя современный писатель Алексей Шишов называет датой его рождения 13 мая 1221 года. Колебания составляют год-полтора, что, учитывая переход летоисчислений с марта на сентябрь, а потом на январь, не имеет большого значения.
Матерью Александра была княгиня Ростислава (в крещении Феодосия). В летописях её имя упоминается крайне редко, как и принято было тогда, только в связи с именами мужа и сына. Многие историки считают её сестрой рязанского князя Ингвара и внучкой знаменитого Глеба Владимировича, рязанского полководца. Другие предполагают, что она была дочерью половецкого хана. Но такие предположения ненадёжны. Отец его, в то время князь богатой Переяславль-Залесской земли, входившей в состав Владимиро-Суздальской Руси, Ярослав Всеволодович, первым недолгим браком был женат на внучке хана Кончака, который известен нам по “Слову о полку Игореве”, впрочем, как и Всеволод Большое Гнездо: “Великий князь Всеволод! чтобы тебе прилететь издалека, отчего золотого стола постеречь: ведь ты можешь Волгу разбрызгать веслами, Дон шеломами вычерпать”.
Был Ярослав Всеволодович человеком очень набожным, но в действиях своих – суровым и решительным, свято соблюдал интересы родной земли. С раннего отрочества (десяти лет) он уже служил князем Переяславля–Южного, что на границе с Диким Полем, а в одиннадцать – он уже повёл полки на степняков, ограждая своё княжество от их набегов. Вся его долгая по тем временам, пятидесятилетняя жизнь прошла в военных походах, княжеских междоусобицах, в борьбе с восточными и западными нашествиями. Был Ярослав Всеволодович князем недолго и в рязанском Пронске, Переяславле–Залесском, Рязани, Новгороде, Киеве. Оттуда в 1238 году после разгрома Батыем 4 марта войска князя Юрия II на реке Сити, вернулся в разрушенный монголами город Владимир, принял достоинство великого князя Владимирского, похоронил павших, очистил церкви от скверны, собрал оставшихся в живых и, как благодарно говорит летописец, «утешил их».
Понятно, что юный княжич Александр имел перед своими глазами пример беззаветного служения своему народу.
Сыновья князей в те далёкие времена рано прощались с детством. Уже в четыре года их ожидал постриг – средневековый рыцарский обычай, когда мальчику подстригали кудри, препоясывали его мечом и сажали на коня. В этом же возрасте Александра забрали из терема княгини Феодосии и отдали на попечение дядьки, боярина Фёдора Даниловича, который учил княжича всему: грамоте и письму, правилам поведения по «Русской правде»: «Еде и питью быть без шума великого. При старших молчать, мудрых слушать, старшим повиноваться, с равными себе и младшими в любви пребывать» и воинским правилам. Особенно любил мальчик чтение Библии, Псалтыри, жития святых и летописей (благо его отец имел прекрасную для тех времен библиотеку рукописных книг, русских и греческих, святоотеческой литературы), с большим интересом слушал рассказы о подвигах своих великих предков Всеволода Юрьевича, Юрия Долгорукова, Владимира Мономаха, Ярослава Мудрого, Владимира Святого. Зачитывался он и повестью о своём тёзке Александре Македонском, покорившем чуть ли не весь мир. Уроки православия ему давал епископ Симон, игумен Рождественского монастыря во Владимире.
Острый ум Александра схватывал многое: грамоту, счёт, правила, писаные и неписаные законы. На всю жизнь ему запомнились строки из «Завета», созданного родным дядей Константином Всеволодовичем, соперником Юрия Всеволодовича: «Все мнят, будто князь велик в человецех, и так то является несведущему. А яз испытал и уразумел, что у князя тягчайшая жизнь, ему не только о себе едином, но обо всех всякую годину надо помышлять и пещься. Да более всего о тех, что сами о себе не помышляют, тех поправлять, не дать никого обидеть и право судить, недужным помогать, войска устраивать. И кто в вас более страждет и о всех печалует, яко князь, что не имеет ни день, ни ночь покоя в душе своей, всё боится, как бы все добре устроить и, став в день судный, даст Богу ответ за себя и за всех своих подручных (подданных)».
Такая тревожная и подвижническая жизнь ожидала молодого князя.
Александру было девять лет, когда его отца Великий Новгород пригласил на княжение. Не первый раз республиканская вольница приглашала Ярослава Всеволодовича к себе. В 1222 году он уже княжил, но строптивые новгородцы поссорились с князем и попросили его уйти прочь. Правда, вскоре вновь пригласили для победы над финским племенем емь, что и сделал удачливый князь, но капризное боярство новгородское снова выпроводило его. Теперь Ярослав Всеволодович в третий раз принял приглашение на княжение. Он приехал с двумя сыновьями, старшим Фёдором и Александром, и дружиной в 300 воинов. Совершив несколько удачных походов против литовцев, шведов и еми для защиты северо-западных границ Руси, он задумал предпринять большой поход против Ордена меченосцев, который активно продолжал колонизаторскую политику: огнём и мечом захватывать земли ижоры и эстов (племён дружественных Новгороду), и русские земли. Он решил привлечь значительные силы русских городов для такого удара. По его зову пришли дружины из Переяславля, Владимира, Новгорода к Пскову, но бояре псковские не открыли ворота, усмотрев в этом действии усиление княжеской власти. Более того, они заключили мирный договор с Ригой.
Новгородцы же без псковичей отказались воевать, сколько их не уговаривал князь, и попросили его удалиться. Ярослав Всеволодович рассердился, но своих сыновей оставил на княжении. К сожалению, с августа по декабрь 1228 года пошли беспрерывные дожди, и урожай новгородский погиб. Из-за этой природной немилости начался голод и, естественно, вызрело недовольство народа. Этим нестроением новгородцев воспользовались противники Ярослава. Пришлось боярину Фёдору Даниловичу увозить княжичей на родину.
Для Новгорода наступили чёрные дни голода, да и с порубежья стали поступать тревожные вести о грабежах соседей. Пришлось снова кланяться Ярославу Всеволодовичу, который, придя, навёл должный порядок. Вскоре ему удалось и Псков привести под свою руку.
Зимой 1233 года умирает четырнадцатилетний Фёдор накануне своей свадьбы. Эта смерть была тяжёлым ударом для Александра, который любил своего брата и ещё большим – для самого новгородского князя. Он понимает, что надо готовить нового наследника, и теперь не отпускает от себя юного сына, который мужает буквально на глазах. И когда в 1236 году Ярослав Всеволодович садится на киевское княжение, в Новгороде остаётся его шестнадцатилетний сын, которому великий князь Киевский прилюдно передал свой меч, как символ верховной власти.
Александр Ярославович понимал, что главная забота князя — защитить новгородскую землю от нападения. Потому он, не только знающий азы военного искусства, преподанные ему отцом, но участвовавший с ним в сражениях, тщательно готовит свою дружину к грядущим испытаниям. Особенный урок для действия против немецких рыцарей он извлёк из сражения новгородского войска под руководством Ярослава Всеволодовича в начале 1234 года.
Тогда новгородцы решили дать отпор меченосцам, захватившим крепость Изборск. Войско подошло под стены Дерпта, который ещё недавно был русским городом Юрьевым (В «Повести временных лет» Юрьев упоминается в 1030 как град Юрьев, занятый и перестроенный Ярославом Мудрым – христианское имя его Юрий – А.П.), и осадило его. Немецкие рыцари надеялись укрыться в стенах крепости и дождаться скорой помощи из Риги. Но князю новгородскому удалось выманить врага в чистое поле для решительного сражения. В ожесточённой битве с рыцарями русские воины сломили напор немецких воинов и погнали их на лёд реки Эмбах. Лёд не выдержал тяжести закованных в стальные латы рыцарей на тяжёлых конях и проломился. Многие из них погибли. Оставшиеся в живых убежали в крепость. Для юного князя эта битва запомнилась. И когда через восемь лет он встретится с рыцарями Ливонского Ордена на берегах Чудского озера, то будет знать, что делать и как делать.
А пока Александр Ярославич занят был хлопотами новгородской земли и рассмотрением собственных хозяйственных дел. Новгородцы полюбили приветливого молодого князя за острый ум, за доброе знание книжной премудрости, за ратное умение.
Наступил погромный для Руси 1237 год. Более ста тысяч воинов во главе с ханом Батыем обрушились на русские земли, которые не смогли бы сообща выставить и половину того. К сожалению, и перед этой бедой русские князья оказались разобщёнными.
Безжалостные тумены захватили и сожгли героическую Рязань, в кровопролитной битве разгромили войско великого князя Владимирского под Коломной, сожгли Пронск, Стародуб, Ярославль, ПереяславльЗалесский, Суздаль, Ростов, Волок-Ламский, Кострому, Москву... Не избежал этой участи и стольный град Владимир, который был ограблен и сожжён. Не были пощажены даже церкви.
Великий князь Владимирский Юрий II Всеволодович стоял на реке Сити, ожидая подхода полков своих братьев: Ярослава и Святослава Всеволодовичей. Но вместо них на него обрушилась татарская конница монгольского полководца Бурундая, которая легко прошла по замёрзшему руслу реки. «И бысть сеча зла и велика». Великий князь погиб, а с ним была уничтожена и его храбрая, но не подготовленная рать. Это было 4 марта 1238 года вблизи реки Мологи, (ныне село Божонкa (Божий городок) Сонковского рaйонa Тверской облaсти).
«Робость, нерешительность великого князя, неумение рaсположить глaвные силы и резервы нa местности, a тaкже совершенно отсутствовaвшaя рaзведкa, допустившaя подход тaтaр с тылa, свели нa нет все усилия и отвaгу рядовых воинов: великий князь и все его родичи, зa исключением нaходившегося в это время в Литве Ярослaвa Всеволодовичa, отцa Алексaндрa Невского, пaли в битве при Сити. Влaдимирскaя Русь лежaлa в пепелище». Так бескомпромиссно описывает выдающийся историк В.В. Похлёбкин события почти шестисотлетней давности в своей книге «Татары и Русь» (издaтельство «Междунaродные отношения». М. 2000 г.).
До Новгорода завоеватели не дошли всего сто километров. То ли героическая оборона Торжка навела Батыя на грустные мысли, а потери были велики, то ли грязь великая не позволила далее передвигаться, но Батый повернул назад, зализывать раны.
А над западными границами Руси уже тяжелели военные тучи.
Анатолий ПАРПАРА
Продолжение следует