Из Дальней России с любовью

Надо любить Бога, любить свое Отечество и ближнего своего. Нам, русским, надо с особой силой любить то, что даровал Господь, что вымолили для нас наши святые. Нам надо с особой силой любить Бога и Россию. Всю Россию. Каждый ее уголок. И, может быть, еще большей любви требуют наши самые дальние уголки Руси. Наши Приморье и Приамурье, наша Русь у Океана. Ведь нет у нас больше другого Владивостока. Нет таких дивных мест и таких хороших выходов на просторы Океана Великого. Нет других церквей и монастырей у самых дальних восточных границ Отечества рядом с азиатскими соседями.

Подвигом, который совершал наш народ в любви к Богу и России, стали эти места частью Святой Руси. Молодые, самые молодые и дальние места Руси. Пусть наша любовь питает эти места. Пусть любовь каждого, кто живет в иных землях Руси, обратится и к нашим Приморью и Приамурью. Этой любовью мы сможем сберечь драгоценные просторы Руси у Океана, так щедро подаренные нам Господом. Послушайте! С какой силой, с какой особенной любовью звучат здесь у могучих тихоокеанских волн простые слова, обращенные к нашей Родине: «Зову тебя Россиею, единственной зову…»

Чуть желтеющие луга у тихоокеанского прибоя. Густой и соленый воздух Океана. Прохлада утренняя с запахами чистой таежной осени. Прозрачные воды в озерах. Задумчивое небо, слегка поблекшее в преддверии бархатного октября. Цветная акварель мягко растекается по листве и терпким травам. Шелест дубравы на зеленом склоне и шум протяжной волны, касающейся покатой гальки. Озера в желтом камыше. Шепот смиренной ивы над темной озерной глубиной. Она смотрит в ясное отражение, вглядывается в розовато-голубое небо в осенней воде. Ивушка-молитвенница. Склонилась в поклоне перед Божественной красотой приморской осени. Касаются влажной прохлады тонкие еще зеленые листья…

Когда-то в Москве, когда рассказывал друзьям о нашем прекрасном Приморье, всегда не хватало слов и эмоций. Чтобы выразить суть, красоту, размах нашей Руси у Океана.

«Представляешь, Алексей, завтра уже, если Бог даст, самолет приземлится в аэропорту Владивостока!
Откроются двери… И теплый соленый и влажный воздух… Вот это Приморье – воздух морской и запахи трав... А когда на посадку заходишь – внизу Амурский залив сияет…»

Не хватало слов. Хотелось, чтобы все друзья ехали в наше Приморье. Чтобы восхищались и навсегда потрясенные океанскими берегами, всю жизнь стремились вернуться сюда.

И, наверное, также, кто любит свою Кострому, Архангельск или Нижний Новгород, также хотят, чтобы другие полюбили их край. Их землю. Но почему же «их»? Это наши края, наши земли, наша Россия. И тот, кто где-то в Мурманске или Ростове, пусть любит как свои родимые нашу Москву и наш Владивосток. Всё ведь это Русь. Кто любит Русь, тот и всю ее землицу любит и каждый уголок. Всё на Руси русскому человеку родное. Ессентуки и Пятигорск, Уссурийск и Находка – все любимое, понятное, близкое сердцу. Вся она, наша милая матушка Россия, одна-единственная. Вся она - Дом Пречистой Божией Матери. Вся Богородичная земелечка наша…



Эту песню пела великая русская певица Ольга Борисовна Воронец.

Голос Ольги Борисовны звучал по радио. Во всех уголках, городках и деревеньках. И среди наших сопок и лугов таежных заливных звучал голос русской певицы, которая не скрывала свою православную веру даже в эпоху атеизма. Ольга Воронец воспитывалась родной бабушкой-дворянкой на Смоленщине. Там росла она, там напитывалось ее сердце светом Божественной любви. И это большое русское сердце вмещало в себя великую любовь ко Христу и к Его избраннице - Руси. В песнях Ольги Борисовны Воронец поет любовь. Истинная русская песнь – это песнь великой любви.

…Озера синие и белые маленькие ромашки в летних просторах нашей Дальней Руси. Большие ромашковые луга в долине большой реки. Запах сена и теплых речных вод. На мокрой гальке плоские, похожие на мидии, светло-коричневые ракушки. На другой стороне искрящейся на солнце речки – красная стена широкой скалы. Еще мальчишками мы знали, что это вулкан. И ходили через заросшие высокой травой луга к речному затону. Затон – глубокая яма – там, где река касается своими водами кратера вулкана. Нам еще неведомо было, что там, где мы смело ныряли и плавали, находится кратер потухшего вулкана. Не догадывались, что тысячелетия назад река вообще текла в противоположную сторону. И после извержения, о котором сейчас напоминает застывшая лава и куски пемзы, вся природа вокруг изменилась. Мы, шести-семилетние мальчишки со станции Барановский бегали одни купаться на речку. Переплывали глубокий затон и отдыхали у красноватых камней потухшего вулкана. И сейчас в воспоминаниях эти пейзажи из далекого детства. Пейзажи, в которых звучит русская песня. Песня, услышанная в детстве в 1970-х годах по радио: «Гляжу в озера синие, в полях ромашки рву…» Тогда в словах родителей, деда и бабки я слышал восхищение голосом и манерой исполнения Ольги Борисовны Воронец. Её русская душа, русская любовь преобразили эту песню с такими простыми словами. Возможно, одесский поэт-песенник Игорь Шаферан, сочинивший песню, и не вкладывал никакого особого смысла в текст, весьма простые, незатейливые четверостишия… И какие-то ромашки, озера… И в Германии это есть, и во Франции… Но есть ли там такая Любовь?! Русская земля и русское небо полны этой любовью. Этой любовью дышит русская душа. Как говорил гоголевский Тарас Бульба: «Нет, братцы, так любить, как русская душа, - любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а... <…> - Нет, так любить никто не может!»

Христианская любовь, которую несет в сердце наш русский народ, преображала большие просторы, питала их и облагораживала духовно. Без этой любви ромашки так бы и остались простыми полевыми травами, а озера обыкновенными водоемами. Без этой любви великая русская река Волга никогда не стала бы Волгой-матушкой. И никогда бы не был наш славный Амур – Батюшкой. Волга-матушка, Амур-батюшка – Русь родимая.

Русские реки и русские озера – в них отражается русская душа. Вглядись в озера синие, там небо и белые облака, там тихие травы и купола церквей… Озеро Ильмень и Чудское озеро, Ладожское озеро и озеро Байкал… Могучие воды этих русских глубин, священных имен. Великие тайны Святой Руси.

Сейчас сентябрь. Озера отдают небу свою синеву, становятся прозрачнее, тише. Еще недавно, в августе на наших приморских озерах цвели дивные цветы – розовые лотосы. Сейчас вместо цветов лишь потемневшие коробочки на стеблях. Широкие зеленые листья с крупными серебристыми каплями по-прежнему укрывают прибрежные воды. Сентябрь – время утиной охоты. Быстрые утки небольшими стаями на вечерней зорьке. Сентябрьские озера в желтеющем тростнике. В нашем саду красные георгины, синие астры и белые хризантемы… Из села Спасского, которое уж почти 130 лет тому назад посетил сам Цесаревич, будущий Царь Николай Александрович Романов, привезли арбузы. Большие, спелые. Будто царские. Царские арбузы из царского села Спасского. Радостное, красивое имя у этого села. Это имя подходит всей нашей России – Спасская земля. Русь Святая – земля спасения души. Всё-всё на Руси Господь устроил для спасения. Всё для того, чтобы приносили мы здесь сладкие плоды покаяния. Каждый уголок Русской земли для спасения человеческой души. Земля молитвы и спасения. Можем ли мы знать до конца, почему Господь дал нам эту землю? За какие заслуги? У Господа Свой Промысл о нас и о земле Русской. Нам крепко надо стоять на этой земле. Со щитом веры стоять и с мечом Слова Божия. С Любовью стоять. Как стояли наши святые. Как стоял священномученик Иоанн Восторгов – его память в пятый день сентября. Мужественный человек, прекрасный богослов и проповедник с любящим сердцем. Его имя крепко связано с нашими дальнерусскими краями. Он бывал здесь не раз с миссионерскими поездками. Докладывал об этих поездках самому Императору Николаю Александровичу. Святой батюшка Иоанн заповедовал нам, живущим у берегов Океана русским людям: «Стойте здесь на грани России…; стойте на этой твердыне Владивостока; стойте перед лицом Востока с его загадочной судьбою. Но стойте со Христом и со крестом…»

«Со Христом и со крестом» - это ведь и есть - с Любовью. Сам Господь есть Любовь. И ради любви к нам, к человеческому роду Он взошел на Крест. И никаких слов не хватит, чтобы выразить, передать эту Любовь. Любовь чувствует сердце. Любовь выражается в делах, в жертвенных, чистосердечных поступках.
Надо любить Бога, любить свое Отечество и ближнего своего. Нам, русским, надо с особой силой любить то, что даровал Господь, что вымолили для нас наши святые. Нам надо с особой силой любить Бога и Россию. Всю Россию. Каждый ее уголок. И, может быть, еще большей любви требуют наши самые дальние уголки Руси. Наши Приморье и Приамурье, наша Русь у Океана. Ведь нет у нас больше другого Владивостока. Нет таких дивных мест и таких хороших выходов на просторы Океана Великого. Нет других церквей и монастырей у самых дальних восточных границ Отечества рядом с азиатскими соседями. Подвигом, который совершал наш народ в любви к Богу и России, стали эти места частью Святой Руси. Молодые, самые молодые и дальние места Руси. Пусть наша любовь питает эти места. Пусть любовь каждого, кто живет в иных землях Руси, обратится и к нашим Приморью и Приамурью. Этой любовью мы сможем сберечь драгоценные просторы Руси у Океана, так щедро подаренные нам Господом. Послушайте! С какой силой, с какой особенной любовью звучат здесь у могучих тихоокеанских волн простые слова, обращенные к нашей Родине: «Зову тебя Россиею, единственной зову…»





«Порт-Артурская» икона Пресвятой Богородицы особенно почиталась людьми, молившимися о русской государственности и о Государе Императоре:

«Взирая на этот образ, на эти два сломанных меча, попираемые ногами Торжествующей Небесной Царицы, мы веруем и просим всех союзников веровать, что близок тот Божий день, когда меч измены и меч инородческого мятежа, висящие над Русью, оба переломятся и падут к подножию Церкви нашей, а корона царская, под защитою Архистратигов, снова возсияет лучами Божией Славы под радугою Государственного спасения нашего от кровавого потопа.

Не напрасно создана Богом великая Россия! Промысл Божий собрал и соорудил Отечество наше, и Промысл же Божий, врачующий немощное и восполняющий оскудевающее, поспешит сокрушить меч измены и меч мятежа и восторжествует над силами зла Своею Вечною Славою».

Русские люди очень любят дальневосточный образ «Торжество Пресвятой Богородицы», названный «Порт-Артурским». Он тесно связан уже не только с морскими крепостями Порт-Артуром, Владивостоком, но и с Санкт-Петербургом, Москвой, многими городами и весями России, многочисленными монашескими обителями и храмами, где почитается эта икона.

В июле 2019 года во Владивостоке на скромные пожертвования, присланные со всей России, Центр церковно-государственных отношений «Берег Рус» издал небольшую книгу о Порт-Артурской иконе Богородицы. Это издание имеет ценность, так как в истории святыни еще много неизвестных страниц. Например, нам известно из дореволюционных владивостокских газет, что в 1908 году икона еще находилась в Успенском соборе города, но, когда и куда потом она исчезла – неизвестно. Знаем, что обретенная в 1998 году в Иерусалиме большая икона, принесенная во Владивосток – список с оригинала, созданный в 1904 году, самый ближайший и точный из имеющихся ныне. Но каково его происхождение и история в ХХ веке – это, по-прежнему, вопрос. И таких вопросов довольно много…

Одна из интересных тем в истории иконы – ее связь с Императорской Фамилией. Например, в дореволюционных газетах есть упоминание о том, что после завершения Русско-японской войны Государь якобы сделал тысячерублевый вклад для бедной церкви в селе Бричан, где проживал моряк-севастополец, которому было явление Божией Матери. Императрицы Александра Федоровна и Мария Федоровна следили за перемещениями иконы в ходе Русско-японской войны и интересовались событиями, связанными с ней. Хотелось бы обратить внимание на некоторые моменты связи Императорской Фамилии и царского окружения с этой святыней.

С началом Русско-японской войны члены Императорской Фамилии очень активно проявили себя в социальной и благотворительной сфере. Известна активная координирующая и организационная работа по сбору средств, по созданию госпиталей, санитарных летучих отрядов, медицинских поездов, плавучих госпиталей на речных баржах, по изготовлению теплых и необходимых вещей для фронта – императрицами Марией Федоровной, Александрой Федоровной и великой княгиней Елизаветой Федоровной.

Столь же внимательно Царская семья относилась и к духовным нуждам воинов и общества в ходе войны. Потому вдовствующая императрица Мария Федоровна трепетно восприняла известия о появлении удивительной иконы «Торжество Пресвятой Богородицы», написанной в Киеве для Порт-Артура в дни Великого поста 1904 года. На Пасху того года икона прибыла в Санкт-Петербург и через несколько дней высшими представителями нашего флота была передана в Аничков дворец – императрице Марии Федоровне в ее резиденцию. Матерью Государя икона была торжественно передана новому командующему флотом адмиралу Н.И. Скрыдлову, который поездом отправлялся в Порт-Артур. Но из-за прекращения железнодорожного сообщения с этой крепостью, икона надолго стала святыней Владивостока.

Архиепископ Владивостокский Евсевий (Никольский) после первой Божественной литургии, отслуженной при этой святой иконе в кафедральном соборе Владивостока, 6 августа 1904 года сообщает собравшимся: «Главную заботу по отправке ея (святой иконы) изволила принять на себя Благочестивейшая Государыня Императрица Мария Феодоровна».

Адмирал Н.И. Скрыдлов очень дорожил иконой – царским благословением – и опасался как бы с ней что не произошло. По этой причине не решался совершить рискованные шаги по отправке образа в Порт-Артур, опасаясь, что икона погибнет или попадет в плен язычникам, а ответственность и даже позор за утрату царского благословения лягут на него. Малейшие перемещения иконы согласовывались им с канцелярией Императрицы. Время шло, положение осажденного Порт-Артура ухудшалось, Россия терпела поражения в море, а икона оставалась во Владивостоке, и Поручение Богородицы – доставить ее в Порт-Артур – не выполнялось.

Так, флотоводец не смог выполнить Поручение Богородицы и приказ Императрицы-матери доставить икону в Порт-Артур. Причина неудачи всем была очевидна – недостаточная духовность и маловерие.

В итоге, ни сильные мира сего, ни адмиралы, ни морские офицеры, а скромный и уже физически больной ветеран Турецкой войны Николай Николаевич Федоров стал избранником Царицы Небесной для выполнения этой миссии (о его избранничестве свидетельствовал святой праведный Иоанн Кронштадтский). Федоров был человеком из слуг Государя – делопроизводителем Государевой охоты. Он заручился согласием на поездку сначала от Государыни Императрицы Александры Федоровны, затем от Государя Императора Николая Александровича. Государь разрешил Федорову отправиться во Владивосток, поручил снабдить деньгами и письмом к Главнокомандующему флотом, через которое адмиралу Скрыдлову сообщали, что чиновник Федоров прибывает во Владивосток не самочинно, но с ведома Царя.

На месте, во Владивостоке, Николай Николаевич, изучив все возможности плавания в Порт-Артур, предложил адмиралу план, по которому намеревался добраться с иконой до крепости на проходящих суднах – через Шанхай и Чифу. Адмиралу Скрыдлову опять пришлось выходить на связь по телеграфу с вдовствующей Императрицей Марией Федоровной. Он получил ответ: «Ея Величество Государыня Императрица Мария Федоровна изволила изъявить свое согласие, предоставляя Вашему Превосходительству решение вопроса в зависимости от возможности успеха». На основании такого ответа адмирал мог отказаться выдать икону, поскольку риск попадания святыни в японский плен был, но решающее слово сказал Владивостокский архиерей Преосвященнейший Евсевий, который благословил Николая Николаевича в путь и лично переговорил с адмиралом Скрыдловым.

Как известно, через несколько недель Федоров с иконой благополучно добрался в Чифу и пребывал в нескольких часах плавания от Порт-Артура. Казалось, что вот-вот его миссия будет успешно выполнена. Но погодные условия задержали его лодку со святыней на несколько часов, и в эти считанные часы морская крепость Порт-Артур была сдана…

Позже Н.Н. Федоров делал сообщения Императрицам Александре Федоровне и Марии Федоровне о своем путешествии, и о том, что «икона не захотела идти в Порт-Артур». Ему пришлось писать и отчеты для Святейшего Синода об иконе «Торжество Пресвятой Богородицы», доказывая, что это чудотворный образ, в чем он убедился сам.

Показательно, что после выхода сотен публикаций об иконе в 1904-1905 годах, на фоне растущего почитания ее в народе, Синод не дозволял не только снимать копии с образа красками, но и делать фотографии для массового распространения. Так намеревался поступить издатель журнала «Русский Паломник» П.П. Сойкин, который считал достаточным для публикации фотокопии положительного отзыва об иконе киево-печерских старцев и авторитета Императрицы Марии Федоровны, которая лично занималась отправкой иконы на Дальний Восток. Но Синод был непреклонен, не хотел признавать образ «Торжество Пресвятой Богородицы» иконой и запрещал делать даже фотокопии с нее.

В литературе можно найти несколько причин запрета, указываемых Синодом. Но главная и скрытая причина неприятия иконы приоткроется лишь в феврале 1917 года, когда после так называемого «отречения» Государя из залов Синода поспешно будет вынесено кресло Императора и отслужены благодарственные молебны.
Для Синода эта икона была неприемлема своей верхней частью, где Архистратиг Михаил и Архангел Гавриил стоят по обе стороны величественной богатой короны, поддерживаемой небесными силами и осеняемой радугами. В одной из статей «Владивостокских епархиальных ведомостей» за 1908 год упоминается еще одна деталь в иконографии Порт-Артурской иконы, на которую в современности не обращают внимания. Это то, что Архистратиг Михаил держит в левой руке штандарт с Двуглавым орлом и короной над ним – то есть с государственным гербом императорской России. Данную деталь особенно хорошо видно на маленькой аналойной Порт-Артурской иконе 1904 года, которую написал сам автор оригинала киевский иконописец Павел Штронда (хранится в Ростове-на-Дону).

Потому эта икона особенно почиталась еще и людьми, молившимися о русской государственности и о Государе Императоре. Автор статьи 1908 года во «Владивостокских епархиальных ведомостях» излагает своего рода молитву русского государственника и человека, переживающего за все потрясения, происходящие в то время в России, к Божией Матери перед Порт-Артурским образом. Внешняя японская угроза уже позади, но очевидная угроза внутренняя – измены и мятежа. В статье владивостокского церковного издания, написанной после революции 1905 года, «октябрьского манифеста» и всех испытаний для русской государственности, неизвестный автор произносит глубокие, полные веры слова молитвы. Приведем их в завершение нашего очерка:

«Взирая на этот образ, на эти два сломанных меча, попираемые ногами Торжествующей Небесной Царицы, мы веруем и просим всех союзников веровать, что близок тот Божий день, когда меч измены и меч инородческого мятежа, висящие над Русью, оба переломятся и падут к подножию Церкви нашей, а корона царская, под защитою Архистратигов, снова возсияет лучами Божией Славы под радугою Государственного спасения нашего от кровавого потопа. Не напрасно создана Богом великая Россия! Промысл Божий собрал и соорудил Отечество наше, и Промысл же Божий, врачующий немощное и восполняющий оскудевающее, поспешит сокрушить меч измены и меч мятежа и восторжествует над силами зла Своею Вечною Славою.
Правда Его – Правда во век, и Закон Его – Истина».