МИР В МАРТЕ: СКОЛЬКО СТОИТ ИЗМЕНИТЬ ДРУГОЙ НАРОД?

 Не секрет, что выборы в Госдуму в 2003 году и выборы президента России в марте этого года вызвали попросту ярость у европейцев и американцев. Но давайте вглядимся, почему именно.
 Вот журнал «Шпигель», Германия:
 «Его империя простирается от Белоруссии до Сибири, его власть почти абсолютная, его методы самодержавные. Царь Путин обеспечил себе президентство благодаря выборной кампании, напоминающей советские времена. Он хочет справиться с громадной империей, и существует угроза, что демократия и либерализация при этом проиграют.
Результаты выборов президента в России показательны. 71 процент голосов избирателей были отданы за Путина, тем самым в результате своего рода плебисцита Путин был переизбран на второй срок. Результат, недалеко ушедший от тех 75 процентов, которые собрал на выборах два с половиной года назад Александр Лукашенко, самодержавный глава Белоруссии».
 Так в чем главная проблема - был обман? Нет. Этого никто не утверждает. Наблюдатели от ОБСЕ - Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе – пришли, напомню, к выводу, что на выборах не было случаев откровенного наполнения урн фальшивыми бюллетенями или их хищения. Но голосование нельзя было назвать «здоровым демократическим избирательным процессом», заявили они, поскольку власти подавляли непокорные политические партии и политические дискуссии.
 Поскольку это уж очень очевидная неправда (кто это подавлял Хакамаду или Малышкина? – их просто не хотели слушать), госсекретарь США Колин Пауэлл выразился так: «Я испытываю определенную озабоченность, но не думаю, что демократия в России в опасности. Однако россиянам нужно понять, что для того, чтобы иметь полную демократию такого рода, какую признает мировое сообщество, необходимо дать всем кандидатам столь же полный доступ к средствам массовой информации (СМИ), какой имеет действующий президент».
 Но ему тут же ответили – кажется, глава предвыборного штаба президента Дмитрий Козак: у Буша тоже доступ к телевидению сейчас больше, просто потому, что действия президента – неважно, переизбирается он или нет – всегда будут освещаться очень подробно. Ну, не заставите вы газету или телеканал показывать Харитонова столько же, сколько и Путина, потому что Харитонов столько не делает, сколько президент.
 Тогда – что?
 Конечно, они просто боятся. Была Россия слабая, расколотая, мечущаяся, в экономическом кризисе – и вот пошла на поправку. Хорошо это или плохо?
 «После победы Путина Россия может стать более сильной», - предупреждает «Нью-Йорк таймс», США, ссылаясь на доклад ЦРУ. В докладе говорится, что «51-летний г-н Путин, бывший руководитель шпионской организации, придя к власти четыре года назад, принес ощущение стабильности на российской политической сцене после нескольких лет хаоса и восстановил гордость России и место этой страны в мире.» Новая оценка ЦРУ говорит о том, что эта большая уверенность России в собственных силах будет, вероятно, очевидна как внутри страны, так и за границей.
 Но этот страх пока – не для употребления широкой публикой на Западе. И вообще в изданиях, предназначенных не для «толпы», а для экспертов, о происходящем в России идет вполне человеческий разговор. Например, в журнале «Форин эфферз» («Иностранные дела», США) нас называют прямо в заголовке «нормальной страной». Что должно, видимо, восприниматься как сенсация. Напоминают, что за последние 15 лет в России произошли невероятные изменения, например - вместо воинственного противника с направленными на него тысячами ядерных ракет Запад получил партнера, готового к сотрудничеству в сферах разоружения, борьбы с терроризмом и сдерживания гражданских войн. И это притом, что 90-е годы в России Бернард Сэндерс, конгрессмен от штата Вермонт (и не только он), описал как «трагедию в исторических масштабах». Десятилетие реформ в стране заслуживало у него лишь такого приговора, как «экономическая разруха», «массовая безработица» и «ужасающая нищета».
 Правильно говорит Сандерс.
 Тот же журнал напоминает, что с момента прихода Путина к власти реальные доходы населения росли в среднем на 10% в год (и сделали значительный скачок на 17% с октября 2002 по октябрь 2003), и было бы удивительно, если бы пропутинские партии не были популярны.
 Словом, американскую и европейскую публику не очень сильно пугают усиливающейся Россией, хорошо понимая, что публика спросит: чего же вы, ребята, хотите – когда при Ельцине Россия была слабой и бедной, вы были недовольны, когда при Путине усиливается – вы тоже недовольны. Нет, для публики запасли совсем другой аргумент: Россия, даже и сбросив коммунизм, оказалась все-таки не такая, как мы. А это уже плохо.

 Выборы, особенно президентские, показали не жульничество и нарушения – они показали, что российский избиратель ведет себя не так, как европейский или американский.
 Самое страшное обвинение в адрес даже не Путина, а всех нас – это именно 72,1 % голосов, полученные президентом, притом, что кандидат, финишировавший вторым, получил всего 15%. Это для них ненормально. Мы ведем себя не по-западному. Мы – вызывающе русские. Для американцев и европейцев привычно, когда происходит так, как это было с первыми выборами Джорджа Буша – голоса разложились буквально 50 на 50, притом что в Америке на избирательные участки вообще никогда не приходит больше половины избирателей. И в Испании так же. Так пройдут в ноябре и перевыборы Джорджа Буша. И все будут довольны.
 То есть демократия для них – это когда активная часть общества расколота примерно пополам, когда идет драка на равных, а после выборов все успокаиваются и признают, что человек, которого поддерживает куда меньше половины общества, имеет моральное право им управлять. Главное – драка, причем по правилам.
 Мне лично такая ситуация в России (а она у нас в 90-е была) казалась опасной, я тогда – как и многие другие - писал, что мы живем в расколотом, больном обществе, и его надо лечить. Сейчас, когда в обществе виднеется согласие, мне кажется, что мы выздоравливаем. А для европейца и американца все наоборот. Ему достаточно факта, что Путин получил (честно получил) 71% голосов, чтобы сказать: это - не наше. 
 Да что там 71%. Тот же журнал «Форин эфферс» напоминает, что когда было объявлено, что партия «Единая Россия» получила более 37% голосов на парламентских выборах в декабре 2003 г., обозреватель «Нью-Йорк таймс» Уильям Сэфайр сокрушался о возвращении в Россию «однопартийного правления» и заявлял, что эксперименты страны с демократией «практически закончились».

 Суть всего выразил цитировавшийся уже журнал «Шпигель»: «Путинский плебисцит означает пока конец всех попыток имплантировать западные формы демократии на российских просторах. Дотации, стипендии, премии, приглашения и семинары, - много денег утекло за последние пятнадцать лет - из США больше, чем из Европы - в российские кассы. Предполагалось привить ключевой республике бывшего Советского Союза основные ценности либерализма. Результат равен почти нулю».
Представляете трагедию простого немца (или американца, или бельгийца и т.д.) – мы тратили деньги. Мы хотели России что-то «привить». Мы даже потерпели бы, чтобы Россия была богатой и сильной. Лишь бы стала такой, как мы. И не получилось! 
 Вот это аргумент. Вот это действует.
 Мы, кстати, не всегда точно понимаем, почему все это для них важно. Дело в том, что европейская цивилизация (в отличие от американской) и сама не всегда уверена в собственной непогрешимости. И ей очень не нравится, когда и другие в этом убеждаются.
 Вот что было сказано в передаче радиостанции «Дойчландфунк»: «Россия - зеркало, в котором мы, немцы, уже давно наблюдаем свою собственную отвратительную физиономию… На смену эйфории, с помощью которой в начале 90-х годов предполагалось приживить России западную демократическую модель как разновидность поздней утопии, пришло отрезвление. Маловероятно, чтобы Россия довольствовалась западными стандартами, ставшими и для самого Запада спорными в связи с исламским террором, новыми американскими войнами и набирающими силу тенденциями глобализации».
 Очень правильная мысль. Хорошие у вас, дорогие друзья, стандарты, если ровно пять лет назад вы единодушно, при полной поддержке публики, выступили на стороне негодяев и преступников. Поддержали заговор косовских албанцев, которые год за годом планомерно, с оружием в руках вытесняли сербов с их земли. Стыдливо закрывшись рукавом, призвали американские бомбардировщики сбрасывать бомбы на европейскую столицу (самим – неудобно). Тут даже неважно, что католическо-протестантские Европа с Америкой оказались на стороне мусульман и против православных: да пусть бы все участники этой истории были буддистами, но неужели не ясно, кто тут был и остается преступником, а кто – жертвой?
 Нет, и сейчас не ясно (или, скорее, стыдно признаваться). Вот и получили очередной припадок геноцида в Косово. И это еще не конец истории. Будет еще кровь. И не обязательно только в Косово.
 Вы эти стандарты и ценности хотели нам привить за ваши деньги?
 Заметим, что у представителей других – не западных - цивилизаций все по-другому. Они могут лягнуть Россию за то, что местные администрации буквально силком затаскивали на выборы народ, который, возможно, и так бы пришел и проголосовал за того же Путина. Но для других культур внутреннее стремление россиянина к согласию, в том числе в политике – не отклонение, а норма. Вот сингапурская «Стрейтс таймс» (сингапурцы по происхождению в основном китайцы, то есть буддисты или даосисты): «Ни одну из проблем, вызывающих беспокойство у Запада (да и у всего мира) - в том числе связанных с контролем над ядерным арсеналом России, ухудшением экологии, распространением СПИДа, экономической нестабильностью - нельзя решить, если власть Москвы будет слабой, а страна - бедной. Да, г-н Путин - не Томас Джефферсон, но им не был и Дэн Сяопин. Если в экономическом плане г-н Путин сумеет сделать для России то же, что сделал для Китая Дэн, то он уже сослужит свою службу».
 Или посмотрим, что говорится в приветственной телеграмме Путину от индийского премьера Атала Бихари Ваджпаи: «Массовый приход избирателя на участки и Ваше впечатляющее преимущество говорят о вере россиян в Ваше лидерство страной». То есть для индийцев, как видим, согласие и единогласие – не преступление. И не только для них.
 По сути, только одна цивилизация – американо-европейская – не выносит тех, у кого другие ценности.
 И все еще – несмотря на появивишиеся сомнения в себе – считает необходимым менять иных, на нее непохожих.
 Вопрос лишь в методах. Войной – нет, это плохо. И тут Европа разошлась с Америкой, по крайней мере по части убийства мусульман в Ираке (с убийствами православных в Косово, как видим, все было по-иному).
 Но если не совсем войной – тогда ломать «чужаков» все-таки можно.
 И тут мы переходим на вторую из обещанных тем.
 Так же, как Запад вливал в 90-е годы деньги в перевоспитание России, Джордж Буш хочет потратить сейчас деньги на Ближний Восток. Публика в США может долго спорить по этому поводу, напоминать об иракской войне, но саму идею – что можно и нужно тратить деньги, чтобы менять другие цивилизации – она в целом принимает нормально.

 И очень удивится, если и «мирное» воздействие на мусульман опять поведет к войне. А это вполне возможно.
 Инициатива для «Большого» Ближнего Востока, с которой выступил в марте президент США Джордж Буш, успела уже подвергнуться первому избиению в арабском мире, в котором участвовали многие - от газет и телекомпаний до президентов. Предсказать реакцию арабов, и не только их, на предложения Буша было нетрудно. Гораздо сложнее вопрос – как поступать странам-членам «большой восьмерки», которая в июне соберется на этот раз на американской территории, или странам НАТО или ЕС. По первоначальному замыслу США, им надлежало присоединиться к американской инициативе, в частности выделить для этого деньги.
 Обратим внимание: Россия – член «восьмерки». И если раньше деньги тратили на нас, чтобы нас улучшить, то сейчас попытаются взять у нас (и европейцев) деньги, чтобы то же проделать с мусульманами. Интересная ситуация.
 Сейчас, после того как израильские спецслужбы убили в Палестине шайха Ясина, все мероприятие Буша может быть отложено. Но затем оно всплывет снова.
 Напомним, что речь идет, если коротко, о демократизации в громадном регионе от Афганистана до Марокко (для которого был придуман новый географический термин – Большой Ближний Восток). А если длинно, то перед нами план создания и поддержки – в том числе финансовой – американцами и их союзниками в странах региона местных «реформаторских сил», включая независимые комиссии по наблюдению за выборами, адвокатские конторы, группы правозащитников, новые средства массовой информации и «иные независимые группы интересов».
 То есть это то же самое, что делали (да и делают) у нас, в России, как в 90-е, так и сегодня.
 Особо скептически настроенные личности могли бы сказать, что это – масштабный план по замене существующих в регионе режимов путем финансирования из-за рубежа небольших, но активных оппозиционных группировок, нацеленных на взятие власти и резкую смену правящих элит. Совсем разгневанный человек мог бы даже назвать все это, чего доброго, «подрывной деятельностью».
 Среди аналогов удавшихся акций такого рода можно назвать «бархатные» и не очень бархатные революции в Грузии в прошлом году, в Югославии в 2000-м, на Филиппинах в 1986-м – кому что более известно. Но заметим: пока что такой деятельностью в разных странах мира занимались якобы частные американские фонды и организации, а тут их опыт предлагается взять на вооружение двум-трем десяткам правительств.

 Вот такая инициатива. У Москвы, как и у европейских правительств, есть несколько возможных способов реагировать на такой, мягко скажем, вызов. Первый – это напомнить американцам, что арабы, как правительства, так и «улица», теперь, после войны в Ираке, еще лет сто не будут принимать вообще никаких инициатив, исходящих от США. И любой желающий добиться какого-то успеха в мусульманском мире вынужден будет десять раз повторить, что его инициатива - не только не американская, а совсем наоборот.
 Второй способ – воспользоваться опытом СССР во времена Леонида Брежнева: единодушно утвердить и одобрить все предложения США не глядя, хорошо при этом зная, что все равно ничего из одобренного не получится.
 Третий способ - замотать дело поправками, оговорками, обсуждениями и прочей дипломатией, создать иллюзию переговорного процесса, но по сути все равно держаться как можно дальше от фактического участия в американском плане. Возможно, Владимир Путин этот способ и изберет. А возможно – другой, получше.

 Дело в том, что проблемы Ближнего Востока, арабского мира, мира ислама – это наши проблемы. Можно найти способ отмахнуться от Буша с его инициативой.
 Но останется впавший в кризис мусульманский мир. Где миллионы людей чувствуют свою отстраненность от иных цивилизаций. Где царит чувство бессилия перед чужой военной мощью, которая служит навязыванию другим странам и культурам иных, непривычных ценностей. И отсюда – как минимум терпимость в мусульманских странах к терроризму как ответу на все эти беды. 
 Это также сознание своей бедности и отсталости, несмотря на богатые залежи нефти, газа и иных природных ресурсов. Если, например, оценивать экономики по курсу доллара к местным валютам, то все 22 страны Ближнего Востока производят меньше, чем одна Испания. Есть еще неграмотность, особенно среди женщин, есть отрыв от информационной экономики, и многое, многое другое. 
 Что-то во всем этом есть «иностранное», а что-то – до боли похожее на наше мироощущение. И когда смотришь на то, как «контактируют» Запад и мир ислама, то начинаешь думать, что нам еще повезло. Поэтому отстраняться от происходящего выяснения отношений между цивилизациями Россия просто не может. 
 И можно не критиковать попусту США за навязывание насильственным путем своих ценностей иным народам (не поймут), а показать, как можно предложить арабам и другим мусульманам приемлемые пути к сближению и компромиссу. Вот каким мог бы быть четвертый способ реакции на ближневосточную инициативу Буша. 
 Кто сумеет говорить с мусульманами уважительно и на равных – тот поможет миру избежать уже не идейного, а настоящего, кровавого столкновения цивилизаций. 
 Может быть, православным, и вообще россиянам это сделать проще, потому что нам-то хорошо известно, что это такое, когда тебя хотят «прописать» в другую цивилизацию.