"Мне тяжело говорит об этом" Современное положение Православной Церкви в Косово и Метохии

Косово распяли на кресте, и оно висит на нем вот уже пять лет. Глубокое уважение к жертве заставляет всех молчать под крестом. И Богородица под Крестом Сына Своего - молчала. Но слёзы не иссякали. Как Православный Епископ Косово и Метохии я стою не только под крестом распятого Косово, но и сам я распят на этом кресте. Поэтому мне тяжело говорить об этом. И все же, я не могу молчать, ибо от меня ожидают, чтобы я говорил. Взять бы мне силу у грома, или трубу иерихонскую, и возвестить и засвидетельствовать о том, что происходит в Косово и Метохии за последние пять лет!
 Косово и Метохия сегодня (причём это «сегодня» охватывает период с тысяча девятьсот девяносто девятого года и всё ещё продолжается) больше всего напоминает римский Колизей первых веков христианства. В нём одновременно присутствуют мучители, мученики и звери. Это - кровавое зрелище, в котором звери терзают невинных христиан, а публика (то есть весь мир) следит за событиями в средствах массовой информации и - сама звереет от удовольствия. Этот кровавый пир как будто не имеет конца.
 В этой трагедии сербскому народу в Косово и Метохии отведена роль жертвы. Я же, волею Божиею, имею честь быть духовным вождём этого народа. Поэтому о своём собственном страдании и страдании моего народа мне тяжело говорить языком холодным, научным, академическим. В Колизее кипят чувства. Разные чувства, разумеется. Всё зависит от того, в какой роли ты появился здесь: в роли жертвы, зверя или веселящейся публики.
 Что такое Косово для сербов и Сербии? - То же, что Иерусалим для еврейского народа, что сердце в человеческом теле, что очаг в доме родном. Косово было и осталось КОЛЫБЕЛЬЮ сербской государственности, сербской культуры, сербской духовности. Там - наши глубочайшие народные корни, там - наши величайшие православные святыни, там - заветное наследие святейшей династии Неманичей.
 Поэтому Косово, после имени Божия, есть самое святое слово сербского языка. Оно означает не только территорию, не только географическое понятие.
 Его значение гораздо шире и выше этих простых понятий. Это слово - символ духовных ценностей, вечных христианских ценностей, ради которых стоит жить, и ради которых стоит - умереть. Такой духовный, мистический заряд слово Косово получило от знаменитой Косовской битвы, состоявшейся в далёком тысяча триста восемьдесят девятом году. Это событие было переломным историческим моментом, разделившим историю сербского народа на период до Косовской битвы и период после Косовской битвы. Глубокий смысл, который Косовская битва приобрела в сознании сербского народа, вытекает из сознательного выбора святого Князя Лазаря и всех его витязей, а тем самым и всего сербского народа. Надо было выбирать между царством земным и Царством Небесным. И они выбрали ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ - вечные христианские ценности и цели.
 Святой Князь Лазарь вступил в Косово Поле бороться с сильнейшим врагом - с тьмочисленными турецкими полчищами. Он не захватывал чужих земель, а защищал свою собственную, не пленил чужих народов, а защищал от плена свой собственный народ, не навязывал другому своей веры, а свою веру от другого защищал. Это и есть косовский выбор и косовский завет. Это оплот истории сербского народа. С тех пор Косово стало синонимом любого страдания за истину, за правду, за веру, «за крест честной и волюшку златую». Страданий же было много в нашей истории, от Косовской битвы вплоть до наших дней. Это шестьсот с лишним лет.
 А что происходит сегодня? Сегодня мы находимся на высшей точке этих страданий. Однако причины страданий не вчерашние. Их корни уходят в глубину веков.
 Столкновение двух экстремизмов, - с одной стороны захватнического нажима косовских албанцев, и с другой - тоталитарного режима Слободана Милошевича, - привело к трагическим столкновениям в Косово и Метохии, в которых пострадали невинные жертвы с обеих сторон (как у сербов, так и у албанцев), после чего началось трехмесячное бомбардирование НАТО Сербии, особенно Косово и Метохии. Нанесён огромный материальный ущерб и пострадали новые невинные жертвы среди мирных жителей Сербии.
 К сожалению, прибытие КФОР не принесло «мирную жизнь всем гражданам», как это предвиделось Резолюцией Совета Безопасности Организации Объединённых Наций. Мир и свобода были даны только косовским албанцам. Для всех остальных, особенно для сербов, начался новый период неслыханных страданий и неописуемых злодеяний, совершаемых над безоружным народом, которого некому было защищать.
 Вместе с прибытием международных сил в Косово и Метохию перебрались и организованные группы УЧК, обучавшиеся в Албании, а также и многие другие группы и отдельные лица, никогда прежде не проживавшие в Косово, привлеченные возможностью неограниченного грабежа, убийств, гонений, изнасилований, похищений и истязаний сербов.
 В течение всего лишь одного месяца в Косово и Метохию вернулось из Албании и Македонии семьсот с лишним тысяч албанцев-беженцев. Многие из них стали «беженцами» по подстрекательству и требованию УЧК или своих политических лидеров, с целью создания в мировом сообществе как можно более сильного впечатления «гуманитарной катастрофы», чтобы этим самым вызвать и «оправдать» притеснение сербского народа НАТО в Сербии.
 Это была потрясающая картина. С одной стороны вхождение бесконечно длинных колонн торжествующих албанцев, ободренных сопровождающими их представителями КФОР, и с другой стороны такие же длинные колонны новых беженцев (изгнанников) - сербов и других неалбанцев, также в сопровождении КФОР. КФОР не защищал сербов от насилия, а только облегчал их уход из Косово и Метохии. Многие злодеяния, убийства и грабежи совершались на глазах солдат КФОР, но они ни разу не реагировали, чтобы защитить страдающих. Сербов выгоняли из домов и квартир на улицу, КФОР же встречал их и помогал им покинуть Косово.
 За первые три месяца, с июня по сентябрь, в тысяча девятьсот девяносто девятом году, из Косово и Метохии изгнано двести тридцать тысяч сербов и пятьдесят тысяч других неалбанцев.
 Таким образом, под «защитой» КФОР и под управлением УНМИК совершилась этническая чистка всей территории Косово и Метохии. В Приштине в тысяча девятьсот девяносто девятом году проживало сорок тысяч сербов, а теперь едва ли осталось двести человек, которые уже пять лет живут в абсолютной изоляции, не имея возможности даже выйти на улицу. Ежедневно мы получали известия о гонениях, похищениях или убиении сербов, причём со всей территории Косовского края.
 Потрясающими были эти свидетельства о злодеяниях, которые совершались над сербами, над их домами, имуществом, и над всем, что носило на себе сербские признаки. Больше тысячи трёхсот сербов убито зверским образом, столько же сербов похищено и об их судьбе до сих пор мы ничего не знаем. Десятки тысяч домов сожжены или разрушены, сотни сёл и деревень снесены дотла.
 Несмотря на всё, в Косово осталась одна треть сербского народа - около ста тридцати пяти тысяч. Все они разбросаны по мелким или крупным Анклавам, которые часто напоминают гетто или лагеря. Это «Сербский Архипелаг» в Косово и Метохии, островки которого отовсюду окружены волнующимся морем албанцев.
 Прежде всего мы лишены права на жизнь. Каждый мог, да и до сих пор может напасть на серба, убить или похитить его, где бы он ни появился. Мы лишены права на свободу передвижения, поскольку за пределами этих Анклавов мы долгое время не могли ни одного шагу сделать без сопровождения КФОР или УНМИК полиции. Сербы лишены и права на труд и проживание собственным трудом. С возвращением албанцев сербы уволены со всех своих рабочих мест, выгнаны из своих предприятий, фирм, и вообще из всех учреждений. Они не могут даже обрабатывать свои нивы и огороды, поскольку и там они подвергаются нападениям, и там их убивают или похищают албанские террористы УЧК. Сербы также лишены адекватного здравоохранения, поскольку все больницы и клинические центры по всем городам захвачены албанцами и стали моноэтническими. В больницах больше нет ни одного врача-серба, и ни одного пациента-серба. Исключением является лишь больница в Северной Митровице, где сербы еще держатся. Система образования, все школы и учреждения также захвачены албанцами. Сербские дети чаще всего вынуждены учиться в частных домах или подвалах.
 Мы получили грустное известие из Гнилан. Там албанцы из городской библиотеки выбросили на мусорную свалку около тысячи книг на сербском языке. Между прочими выброшены в мусор и книги нобелевца Иво Андрича, Негоша и поэтессы Десанки Максимович. К сожалению, это варварское дело, напоминающее сожжение книг во времена нацизма в Германии, - не единственное явление такого рода в Косово и Метохии. Сразу по окончании войны в тысяча девятьсот девяносто девятом году и по прибытии международной миссии КФОР и УНМИК по всей территории Косово и Метохии уничтожены многие тысячи сербских книг, которые албанцы в массовом порядке выбрасывали из библиотек. Таким же образом они поступали и с книгами из личных библиотек, которые их владельцы-сербы не успели вовремя эвакуировать.
 Однако небывалое и неслыханное злодеяние, затмившее все предыдущие, совершено тринадцатого августа в селе Гораждевац, когда албанские террористы расстреляли невинных сербских детей, купавшихся в реке, в которой они искали прохлады в знойные летние дни. Двое детей погибло, а пятеро получили тяжёлые ранения, и некоторые из них всё ещё лечатся в больнице в Белграде. Это был тот самый день, когда новый шеф УНМИК, господин Харри Холкери, вступил на должность в Косово. Поражённый таким албанским «приветствием», Холкери обещал, что злодеев поймают и будут им судить. Однако это обещание, как и все предыдущие, осталось лишь мёртвой буквой.
 Много времени и много бумаги понадобится, чтобы хотя бы упомянуть все случаи нападения на сербов. Но и то, что уже сказано, дает ясную картину апартеида, который господствует в Косово и Метохии, в присутствии и под управлением международного сообщества.
 И всё же, мы не можем не упомянуть новый инцидент, случившийся с русской делегацией Фонда Андрея Первозванного, побывавшей в Косово и Метохии в Рождество 2004 года. Несмотря на мощное сопровождение, состоящее из десяти броневиков на земле и вертолёта в воздухе, албанцы все-таки совершили организованное нападение на русскую делегацию и забросали ее камнями в поселении Високи Дечани. Члены делегации, среди которых был и сенатор Сергей Щеблыгин, на собственном примере убедились, что в Косово и Метохии всё ещё продолжается война варваров против цивилизации. Священник Сергей Попов, один из группы, которую забросали камнями, заявил, что до конца своей жизни будет помнить Рождество, которое он отпраздновал с сербами. Мы уверены, что сербская трагедия в Косово и Метохии, продолжающаяся вот уже пять лет, открыла глаза русской общественности, поскольку всё то, что они делают нам, может быть, является только генеральной репетицией того, что Запад намеревается сделать России.
 Что же касается страданий Сербской Православной Церкви, когда речь идет о ее православных храмах и православных кладбищах, то мы уже сказали, что албанские экстремисты стремятся уничтожить всё, что в Косово и Метохии имеет какие бы то ни было сербские признаки. Главной и основной их мишенью являются наши храмы и монастыри. Точное число разрушенных и поврежденных святынь установить невозможно, поскольку мы не имеем свободного доступа ко всем местам, даже в сопровождении КФОР. Достоверно известно, что в течение первых трёх месяцев (с июня по сентябрь) в тысяча девятьсот девяносто девятом году было разрушено свыше пятидесяти храмов, а до конца года это число повысилось почти до ста. Сегодня мы знаем про сто пятнадцать разрушенных и осквернённых церквей и монастырей, которые построены в период с двенадцатого по двадцатый век. Многие из них устояли пятьсот лет под турецким игом, но не могли устоять всего лишь один год в состоянии международного мира. Это лучше всего показывает, какой мир получили мы - сербы - в Косово и Метохии.
 Уничтожение сербских православных храмов и монастырей, снесение кладбищ и памятников культуры - это лишь часть обширной албанской стратегии, целью которой является изменение не только демографического, но и культурно-исторического облика Косовского края. В то же время новейшая албанская историография и система образования приписывают ложное происхождение и ложный идентитет некоторым нашим великим святыням, таким как Високи Дечани и Печская Патриархия, Богородица Левишка и Грачаница. В этом процессе очень постыдную роль играют и некоторые римско-католические круги, прежде всего среди самих албанцев, которые открыто отстаивают теорию, согласно которой сербы якобы «оккупировали» будто бы албанские католические храмы. Марко Сопи - римско-католический епископ в Призрене (по происхождению албанец) - в своем интервью, опубликованном Каритасом Виченца в книге о Косово, решительно оправдывает уничтожение сербских храмов после войны, называя их «политическими» храмами, хотя многие из них построены в тринадцатом, четырнадцатом и пятнадцатом веках.
 И в конце, завершим наше выступление данными, которые недавно сообщил Координационный Центр по Косово и Метохии. Согласно докладу этого Центра, «в течение четырёх с половиной лет управления УНМИК в Косовском крае, от десятого июня тысяча девятьсот девяноста девятого года до конца две тысячи третьего года, совершено шесть тысяч триста девяносто два нападения на сербов. Из этого числа тысяча сто девяносто семь сербов убито, тысяча триста пять сербов получили ранения, тысяча сто тридцать восемь сербов похищено. Сегодня известно, что сто пятьдесят пять похищенных убито, тринадцати похищенным удалось бежать, а девяносто пять человек отпущены на свободу, тогда как судьба остальных восьмисот шестидесяти трёх сербов всё ещё неизвестна».
 Нам остаётся молиться и надеяться, терпеть и оставаться в нашем мученическом Косово и Метохии, рядом с нашими святынями, рядом с могилами наших предков, с уверенностью в том, что у Бога есть решение и этой проблемы. 

АРТЕМИЙ,
Епископ Рашско-Призренский