Моя страница в памяти народа о Великой Победе

— В тот день … 28 июня. Помню ли я этот день? Совсем по-другому скрипнула во дворе калитка. В дом забежала соседская девчушка, прямо с порога что-то затараторила и стремглав умчалась. Мама бросилась за ней. Люди выбегали из домов и заполняли улицу, как живой поток. И вдруг все остановились возле сельсовета. На крыльцо кое-как взобрался кривой дядька Николай и сказал только два слова. Кто стоял впереди услышали и передали дальше. Вот так мы узнали, что наша Красная армия нас освободила. Женщины, бабы и старики плакали, а девчата и хлопцы танцевали. Даже гармошка откуда-то взялась. Было мне тогда лет шесть, а я помню всё, как будто это было вчера.

Дедушка Витя замолчал, повернулся к окну и стал что-то высматривать во дворе. Понятно, что не хотел, чтобы мы видели его мужские слёзы. Прадедушкой мы (правнуки) его никогда не называли, потому что в свои 78 лет он не казался нам стареньким. А сколько пережил, выстрадал, вытерпел, сколько горя вынес на своих плечах.

Его родители, Платоновы Павел Игнатьевич и Татьяна Фёдоровна, родились и жили в большой и красивой деревне Большие Овчиненки Шкловского района Могилёвской области. Павел Игнатьевич работал конюхом, а Татьяна Фёдоровна заведовала колхозным огородом. Здесь же родился и вырос прадедушка Виктор. В том далёком 1941 году ему было всего три года. Но цепкая детская память, как фонарь в ночи, выхватывает самые страшные и не всегда понятные моменты жизни.

Смотрю на единственный, чудом сохранившийся фотоснимок прапрадедушки, а в голове, как метроном, отсчитывают время слова Давида Самойлова:

Как это было! Как совпало?
Война, беда, мечта и юность!
И это всё в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!..

— Отца призвали в ряды Красной армии на второй день войны. Наверное, это был тот день. Не помню лицо отца. Он взял меня на руки и несколько раз подбросил вверх. Прижал к груди сильно так, сильно. Мама плакала, держала его за руку, не отпускала. Но он повернулся и ушёл … Плохо, что не могу вспомнить его лицо, — опять повторился дедушка и добавил: — Помню только его крепкую, большую спину, дверь — и всё …

Прапрадедушка Павел Игнатьевич воевал с первых дней войны. Служил в стрелковой дивизии рядовым. Письма приходили очень редко. В каждом из них он обещал обязательно вернуться. Наказывал жене и сыну беречь друг друга. И всё будет хорошо. А главное — ждать его. И они ждали.

На долю Татьяны Фёдоровны и Виктора выпало много испытаний. Немцы и полицаи стали сгонять людей со всех деревень Шкловского района, чтобы отправить на тяжёлые работы в Германию. Организовали временный концлагерь под открытым небом. Не один день мать с сыном провели за колючей проволокой. Но, как всегда говорил дедушка Витя, есть Бог на свете! Одному полицаю очень уж приглянулись золотые серёжки Татьяны Фёдоровны. И он согласился выпустить её с сыном ночью из плена как раз накануне отправки в Германию. Вот ведь как бывает: золотое украшение, подаренное до войны молодой жене, сейчас помогает им выжить. Нет! Это он, Павел Игнатьевич, спасал, защищал свою семью и здесь и там на передовой, за сотни километров от дома. Несколько дней матери и сыну пришлось прятаться в Старошкловских рвах. Не было ни еды, ни воды, спали на земле и нечем было укрыться. Как говорят в народе, беда не ходит одна. Остались мать с сыном без крова: дом их сгорел. Но осталось одно — огромное желание не покидать Родину и выполнить наказ отца жить и ждать.

— Помню и этот день, — продолжал дедушка Витя, пытаясь справиться со своим волнением. — Это было уже в 1944 году, после освобождения района. Раз в неделю наша почтальонша баба Катя разносила письма. В деревне все ждали её прихода, но и боялись. Вот так и случилось. Мы с матерью копали картошку. Подбежали и ждали… вот он — треугольник, но получили листок, сложенный пополам. Мать долго боялась достать его из кармана и прочитать. Никогда не забуду, как она сидела несколько часов у стола, как окаменевшая. Она почему-то не плакала, но в её глазах было столько горя, что можно было утонуть. Эти три слова «пропал без вести» она перечитывала раз за разом и возвращалась к жизни. До самой смерти она ждала своего Пашеньку. И часто вспоминала, как он вызволил нас из плена. Замуж мама больше не вышла.

Павел Игнатьевич пропал без вести в августе 1943 года (в августе 1944 года по другой версии). Мать с сыном учились жить без него. А если сказать лучше, за него и для него!

Вот такие разговоры о вечном, о памяти, о сокровенном вели мы с прадедушкой.

Вся наша большая семья гордится, что в тяжёлые годы войны и Павел Игнатьевич приближал эту Великую Победу. Имя нашего прапрадедушки Платонова Павла Игнатьевича, красноармейца, рядового, навсегда вписано в книгу «Память» Шкловского района.

В сентябре 2000 года воинам, погибшим при освобождении города в июне 1944 года, в центре Шклова был открыт мемориальный комплекс «Память». Состоит из обелиска и братской могилы воинам, а в центре комплекса — скульптура солдата. Готовясь к празднованию десятой годовщины освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, исполком горсовета в 1953 году принял решение перезахоронить останки воинов Советской Армии, партизан и подпольщиков, из захоронений в окрестностях города и в самом городе в одну братскую могилу и возвести памятник. Памятник был открыт 3 июля 1954 года. В 2004 году мемориальный комплекс «Память» и Аллею Героев освятил митрополит Беларуси Филарет. В 65-летие (2009) освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков на комплексе по периметру были установлены мраморные плиты с названиями сожженных деревень (семнадцать) на Шкловщине. Не случайно возникло решение расположить братскую могилу напротив Спасо-Преображенской церкви, чтобы 147 солдат Советской армии обрели здесь вечный покой. И ещё более восьми с половиной тысяч имён погибших земляков смотрят на святые золотые купола. Мрамор надежно хранит их имена на двенадцати плитах.

Это святое памятное место дорого нашей семье вдвойне. Никто из нас не проходит мимо просто так. Останавливаемся у шестой плиты и ищем глазами дорогое имя «Платонов Павел Игнатьевич». И, кажется, слов «пропал без вести» и не было вовсе, потому что вот он здесь, совсем рядом.

Колокольный звон поплыл над городом, над Днепром. Отозвался в наших душах и сердцах.

И нет смерти — есть только вечная жизнь!

София ТЕРЕЩЕНКО,
12 лет, школа № 4 города Шклова Могилёвской области,
Республика Беларусь

Узы братства, скреплённые кровью и подвигом

Для истории 80 лет — миг, и этот миг прошёл со дня великой победы в самой страшной войне в истории человечества. Но сколько за этот миг произошло событий. Сменились поколения, и самих участников войны, к сожалению, почти не осталось. Наша страна — держава победитель — расколота на части.

Конечно, стержень, в лице правопреемницы России, так или иначе сохранился, но на территории некогда великой, а теперь растерзанной на куски, советской цивилизации неспокойно: межевания, конфликты, войны.

Можно обвинять внешние, всегда враждебные нашей стране, силы, но мы сами допустили развал великой державы и в ответе перед историей. Пришло время собирать камни.

Основой нового объединения народов должна стать культурная идентичность и историческая память. Память о великом подвиге наших народов и победе в великой войне.

Грузинский народ, как и другие народы СССР, наравне со всеми вынес тяготы войны. Грузия не попала под оккупацию, но к 1942 году немецкие войска вышли к Кавказу, что делало Закавказье потенциальной зоной боевых действий. При населении в 3 500 000 человек более 700 000 выходцев из республики прошли войну. Почти каждый второй из них не вернулся, погиб.

Многие грузинские советские воины отмечены государственными наградами, воинскими званиями. Среди них не только рядовые, офицеры, генералы и маршалы, но и один на войну Генералиссимус. И один из двух воинов, водрузивших Знамя Победы, — тоже грузин.

Сейчас между Россией и Грузией сложились непростые, неоднозначные отношения. Но чрезвычайно важно, что у истоков самосознания наших народов лежит Православие. И изначальное единство в вере, одинаковый взгляд на добро и зло помогает нам так же преодолеть разобщённость.

Поисковый отряд из Адыгеи нашёл захоронение бойца Советской Армии Инанешвили Шоты Давидовича, погибшего в горах Адыгеи и похороненного на месте гибели. По архивным документам восстановили, что Шота Давидович, советский воин, родом из Кутаиси, 1920 года рождения воевал в звании старшего лейтенанта, был направлен в Тульский партизанский отряд № 3 для сбора разведданных. Без надежды на удачу попросили опубликовать сведения в Телеграмм. Очень хотели, чтобы родные нашли своего павшего героя. И буквально через сутки отозвались из Грузии родственники погибшего, семья 80 лет искала своего воина.

Эта история — живая нить, протянутая сквозь десятилетия, которая связывает не только прошлое с настоящим, но и сердца разных народов. Через 80 лет после войны, через границы и время, память о подвиге советского солдата объединила Россию и Грузию, напомнив о том, что герои не принадлежат одной земле — они часть общей истории.

Такие истории — не просто восстановление справедливости. Это напоминание: пока жива память, не прерывается связь поколений, а узы братства, скреплённые кровью и подвигом, не подвластны политическим ветрам.

Леонид ТОЛОРАЯ,
инженер-энергетик,
член Императорского Православного Палестинского общества