В одном из вышедших номеров редакция «Руси Державной» опубликовала материалы Всемирного Руского Народного Собора. На эту публикацию откликнулся доктор философских наук, академик РАЕН Борис Георгиевич ЛУКЬЯНОВ.
ПРЕДЛАГАЕМ ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ ПОЛНЫЙ ТЕКСТ ПУБЛИКАЦИИ.
X Всемирный Русский народный собор принял Декларацию о правах и достоинстве человека.
Первое, что приходит на ум в связи с этим, – разве у нас нет «Всеобщей декларации прав человека», пронизанной духом французского Просвещения XVIII-го века и принятой ООН в 1948 г.? Разве она не служит с тех пор, так сказать, основой объединения народов? Видимо, служит, раз сегодня наш мир не так плох, как мог быть, и хотя бы 3-ей мировой войны («горячей») мы избежали.
Но история не стоит на месте, появляются новые проблемы, и задача серьёзных идеологических институтов откликнуться на «вызовы» (как сейчас принято говорить) современности.
Для меня не явилось неожиданностью, что с инициативой новой Декларации выступила именно Русская христианская церковь. Рано или поздно нравственные позиции православия должны были прийти в противоречие с некоторыми начинаниями либерализма и глобализма.
Но какое отношение к этому имеет Всеобщая декларация прав человека, – скажет иной читатель, подзабывший этот примечательный документ. Самое прямое. Дело в том, что «протокол о намерениях» 1948 г. продолжает оставаться своего рода витриной мировой демократии, правда, в специфическом истолковании. Между тем, во многих отношениях он уже не соответствует реалиям времени и может сыграть (а отчасти и играет) отрицательную роль как раз в защите прав индивида, да, пожалуй, и всего человечества.
Вспоминаю, как я впервые прочитал эту Декларацию, а было это, естественно, давненько, где-то уже после начала «холодной войны», каковой, как известно, она ни в малой степени не воспрепятствовала. Чувство неудовлетворённости от этого текста возникло сразу же: «Передовая в школьную стенгазету», – подумал я. Хотя уже в «Преамбуле» этого документа были «задействованы» все самые соблазнительные пароли современной демократии: «равные права», «совесть», «тирания», «угнетение», «ценность человеческой личности», и, наконец, ещё раз, – «основные свободы»…
Даже тень Канта была вызвана из далёкого прошлого, – в термине «всеобщий мир» легко угадывался намёк на его трактат «К вечному миру» (1795 г.).
Ясно, что только последний негодяй не проголосует за такой замечательный документ. Но, оглядываясь назад, замечаешь, что эти призывы ООН не остановили ни множества военных конфликтов, ни расовой ненависти, ни насилия над слабыми, ни навязывания неравноправных договоров, ни попрания «прав и свобод» государств, включая бомбёжки членов ООН (в целях, так сказать, воспитания в духе демократии), с благословения, естественно, этой уважаемой организации. Но что это значит? Это значит: либо сама ООН не придерживается провозглашённой Декларации, либо она бессильна и бесполезна, либо же, рискнём предположить, в ней самой («Декларации») заложены семена раздора, и она лишь прикрывает своим авторитетом творящиеся в мире безобразия.
Попробуем перечитать ооновскую декларацию, чтобы лучше понять, почему понадобилось существенно дополнить её новыми идеями.
Сомнения в эффективности ооновской бумаги возникают с первых строк. Так, ещё до первой статьи, в длинном вводном предложении все народы и «территории» призываются содействовать «международным прогрессивным мероприятиям». А кто будет определять их «прогрессивность»? Мы теперь знаем, что с точки зрения ООН было очень прогрессивным бомбить мосты и электростанции Югославии, испробовать в Ираке новые образцы оружия, – гений человека научился сжигать людей так, что, сгорая, они оставляли одежду невредимой. Почти вся прогрессивная Европа (если не ошибаюсь, 19 государств) фактически рукоплескали изгнанию сербов из Косова и взрывам албанцами православных храмов, но стоило сербам взяться за оружие для самозащиты, как тут же раздавались вселенские вопли об «этнических чистках», массовых захоронениях (сербов в расчёт, конечно, не брали) и «преступлениях против человечества».
Само собой, бомбы и пушки агрессоров были буквально залеплены словесной гуманистической патокой и носили воодушевляющее наименование «принуждения к миру». Постепенно выяснилось, правда, что ООН хоть и выступает за «всеобщие равные права», – чьи-то права (в данном случае албанцев) оказывались «равнее», почти по Оруэллу.
В статье 14 (2) говорится, например, что убежища в других странах имеет права искать «каждый человек», если он преследуется по «политическим мотивам» (исключение, – кто «в действительности» совершает «неполитическое преступление» или виновен в деятельности, противоречащей целям и принципам ООН»). Прекрасно. Но вот Россия потребовала от Англии, а затем и Дании выдать боевика Закаева. Не выдали. ЕЭС, а это изрядная часть влиятельных членов ООН, молча поддержали укрывателей террориста. Стало быть, убийца женщин и детей не противоречит «целям и принципам» ООН? Так чего же стоит эта бумажка перед лицом взорванных боевиками жилых домов, работорговли, отрезанных голов пленных, публичных казней?
В статье 28 читаем, что каждый человек имеет право на такой «международный порядок», при котором «права и свободы» защищены. Допустим. Но вот представитель США, Пауэлл, показав в ООН пробирку с белым веществом (то ли мел, то ли зубной порошок), запугивает мировое сообщество оружием массового поражения, производимого якобы в Ираке, требует «санкций». ООН, справедливая и неподкупная, конечно, даёт. США начинает бомбёжки, вводит войска, далее – «зачистки», расстрелы невиновных, пытки в тюрьмах, и гробы, гробы, гробы, в том числе, покрытые полосатыми флагами.
Но вот незадача: оружие, которое послужило предлогом, – не найдено. Разоблачён и обман с белым порошком. И что же ООН? Где санкции против обманщика? Где международный трибунал для агрессоров? Или это и следует называть «международным порядком»? Создатели «Всеобщей декларации» ещё много раз скажут о «равных правах», «основных правах и свободах», и т.п., но нигде не сформулируют, в чём конкретно они заключаются, и как эти права будут обеспечиваться ООН. Особенно важно, что не говорится о том, что делать, если одни права приходят в противоречие с другими.
Возьмём самое простое и очевидное: «Каждый человек имеет право свободно передвигаться и выбирать себе местожительство в пределах каждого государства» (Ст. 13, 1). Красиво? Да. Заманчиво? Ещё как. Ну, так и переедем все туда, где сытно и тепло (допустим, в Краснодар или Сочи), или где денежно (Москва). Сели и поехали. Но материальное обеспечение, как известно, для каждого «местожительства» ограничено, – не хватит воды, зелени, электричества, пожалуй, и воздуха, не говоря уж о медицинском обеспечении и работе. Значит, надо как-то регулировать приезд? Ограничивать? Нет! Это будет «дискриминация»!
Тотчас неправительственные организации, даже не находящиеся на довольстве зарубежных спецслужб, поднимут свой мужественный голос в защиту прав и свобод. «Пусть едут, кто хочет и куда хочет! Свобода!» Растерянные политики и хозяйственники листают «Декларацию», – нет ли чего и об их правах, и вдруг упираются в статью 22. Чёрным по белому там говорится о «праве на социальное обеспечение», и здесь здравый смысл возвращается к создателям «Декларации», они верно замечают, что всю эту помощь человек может получить «в соответствии со структурой и ресурсами каждого государства». Это значит: «На чужой каравай рот не разевай». «Дадим столько, сколько сможем». «На миллионы не рассчитывай, самим не хватает», и т.д. Разве не так?
То есть, статья 13 лишена смысла, если для неё нет ресурсов. Зачем же было сотрясать воздух? Волновать людей неосуществимыми обещаниями?
Настоящая бомба под нынешний миропорядок заложена ооновской декларацией в статье 2. Там «провозглашается» (от имени Генеральной Ассамблеи), что «не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, не самоуправляющейся, или как-либо иначе ограниченной в своём суверенитете».
Как ни читай этот фрагмент, но получается, что «территория» (даже если она не «самоуправляется», т.е., управляется кем-то со стороны, или эта «сторона» претендует на управление), к которой принадлежит человек, – уравнивается с правами других стран и территорий. И если даже отдельный человек получает защиту ооновской декларации, то тем более её, видимо, должны получить «люди», «народ» данной территории. Например, Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, районы Латвии и Эстонии, населённые преимущественно русскими. Но что это? ООН на стороне их притеснителей! Тех, кто ущемляет их права! Почему? Разве «люди», тысячи и тысячи, не заслуживают защиты таких же прав и свобод, как отдельный человек? «Но они же не Косово!» – возразят, по-видимому, чиновники из ООН. А в чём же разница?
А разница в том, что «Декларация» написана, похоже, совсем не для того, чтобы защищать права бесправных или ущемляемых, а для того, чтобы украсить фасад, создать видимость равноправия и справедливости. Это стало особенно ясно, когда объединённая Европа бомбами откалывала куски от Югославии, создавая новые независимые государства, и в то же самое время не желало даже слышать о правах басков в Испании или народов, не желающих жить в Грузии, не говоря уже о таком табу, как отделении Квебека от Канады, и прочем, и прочем. «Все равны, но некоторые равнее!»
Зато как бережно сохранялась СФРЮ, получала кредиты и помощь Запада, когда она занимала антисоветскую позицию! Любо-дорого! А что же ООН? Где эта организация с её «мировым порядком»? В какой норе она находится в ту минуту, когда льётся кровь и сотни тысяч людей изгоняются со своих мест? Вот потому-то и появляются сомнения в чистоплотности намерений самой ООН, напрашивается подозрение, что она не столько озабочена тем, чтобы защитить слабого, сколько тем, чтобы выслужиться перед сильным, будь то одно мощное государство, или какая-нибудь эгоистическая коалиция государств.
Итак, если права одного человека на территории (независимо от её статуса) нарушаются, ООН горой за него. А если нарушаются права двух или трёх? ООН – тем более! А если тысячи? Конечно! А если 10, 100, 500? Страшно подумать, как вознегодует ООН! Как она встанет на сторону этих несчастных против несправедливых притеснений государства! Мы тут же ловим ООН на слове («Всеобщая декларация прав человека») и предлагаем: «Защитите же хоть Приднестровье!» ООН тут же осекается, секунду медлит, изучает вопрос, телефонирует, по-видимому своим экспертам, и – горой встаёт на сторону угнетателей, то есть, того самого государства, от которого грозилась защищать человека, не щадя живота.
И как это называется? Это уже не просто «двойные стандарты». Это лицемерие и подлость. Это предательство собственных (торжественно провозглашённых) принципов. Выясняется, таким образом, что на практике эта доблестная защитница прав придерживается совсем других принципов и постулатов. И вот Косово – под защитой голубых касок, и без десяти минут – самостоятельное государство, а Приднестровье обносят глубоким рвом, как зону прокажённых, удушая блокадой и голодом. Права албанских мусульман (а равно и наркоторговцев, чего уж скрывать) весят, стало быть, больше на весах ооновской Фемиды, чем многонациональное христианское население целых кусков Европы.
Продолжим, однако, чтение документа.
В статье 2 читаем, что «каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашёнными настоящей Декларацией, и без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения».
При таких замечательных намерениях неясно, правда, почему ООН не даёт санкции на бомбёжку расистских режимов Прибалтики с их апартеидом для русскоязычных, или не объявляет Украину «изгоем» за войну с русским языком одной пятой своего населения. Но оставим пока это.
Что значит, что все имеют права «без различий»? А если чьи-то взгляды и поступки («иные», как вежливо пишет Декларация) оскорбляют культуру и обычаи какого-то народа? Разве рисовать карикатуры на святых другой цивилизации входит в «основные права» человека?
Ещё один момент. Люди, оказывается, обладают «всеми правами» без различия, в частности, – «имущественного положения». Значит, какой-нибудь африканский или латино-американский правитель, или российские «олигархи» (так теперь называют воров), овладевших народными богатствами (землёй, недрами, эфиром и т.д.), – находятся под защитой Декларации? Значит, посягать на «иное положение» воров и грабителей, присвоивших себе преимущества своего положения, – значит, входить в противоречие с их «правами»? А чего, казалось бы, проще добавить всего два слова: «честно нажитого». Но этих слов в тексте Декларации нет.
Конечно, легко найти в других статьях Декларации осуждение «угнетения», «дискриминации», и т.д. Но статьи такого ответственного документа не должны противоречить друг другу или оставлять место для различных толкований. Это тем более важно, что изменились формы угнетения и дискриминации. Вот статья 7: «Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации…» Прямо-таки, – «какой бы то ни было»! Но является ли «дискриминацией» борьба с манипулированием сознанием людей с помощью ТВ, например? А попробуйте только заикнуться о введении каких-то рамок для средств массовой информации, – какой крик поднимется об ущемлении свободы слова! Сколько здравых предложений у нас в стране, например, по борьбе с тоталитарными сектами, шарлатанами от науки, игорным бизнесом, извращенцами всех видов замирает, наткнувшись на их «человеческие» права! Как будто права имеют только растлители и подлецы, дабы никто не мешал развитию их извращённой личности.
Многие считают, например, что реклама на радио и телевидении является нарушением основных прав человека и свободы от вмешательства в их личную духовную жизнь. И что же ООН? Она или не замечает этой проблемы или отделывается детской отговоркой: «Не хотите, не смотрите».
Тем самым она отказывается защищать сознание человека от узурпаторов мощнейших средств воздействия на личность человека, по сути, от радио- и телеагрессии, причём отнюдь не бескорыстной, ибо это поистине золотое дно для аморальных дельцов. А ведь реклама отравила практически все каналы связи, без которых человек сегодня обойтись уже не может. Реклама уродует и рыночные отношения, давая преимущества богатым транснациональным компаниям перед лицом малого и среднего бизнеса. А это ведь это затрагивает интересы всех людей, их всеобщие «права».
Затронем ещё одну щекотливую тему. Входит шпионская деятельность и вмешательство во внутренние дела других государств в ту сферу, куда распространяется юрисдикция декларации ООН? Надо думать, Декларация их отвергает (или это тоже одно из «основных» прав человека?) Но вот читаем статью 19, где говорится, что «каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их», – в том числе, борьбы со своим государством? Ведь такие «убеждения» очень даже есть.
Заканчивается статья «правом» беспрепятственно «искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ». И как вы отделите эту деятельность от шпионской, подрывной? Любой наёмник и продажная душа сразу же скажет вам, что он идейный борец с режимом, бессребреник, – как и оказалось в большинстве случаев с советскими диссидентами, которые тотчас осели за границами разрушенного с их помощью государства, хотя, как казалось бы, они достигли, чего хотели, «демократии». Подрывные радиостанции («Свобода», «Голос Америки», «Би-би-си», и т.п.) на языках избранных для «промывки мозгов» стран оказываются, таким образом, чем-то вроде новых пророков, светочей разума и добра, а не наглыми агрессорами в сфере духа и политических убеждений.
В Декларации много привлекательно звучащих слов: «международное право», «беспристрастный суд», «справедливость», и т.п. Невольно думаешь, – куда же делось это «право», когда бомбили Югославию и Ирак? Был ли «беспристрастным» суд, судивший Милошевича? Беспристрастен ли, кстати, французский суд, регулярно отнимающий своими решениями дочь у матери (актрисы Захаровой)? Беспристрастен ли Совет Европы, обвиняющий Белоруссию в искажении результатов выборов (им очень не нравится Лукашенко), и благодушно одобряющих украинские фарсы с выборами («третий тур», перевод фамилий на язык «державной мовы» и прочих прелестей)?
А что такое «справедливость»? Ведь ясно, что её понимают по-разному. Ежечасно в мире творится множество несправедливостей, – какова роль ООН в их устранении? Вот, скажем, многие страны Африки, Латинской Америки, Азии, да и Россия страдают от неэквивалентного обмена, от несправедливых сопоставительных цен на сырьё и готовые изделия (временные всплески цен не в счёт). И что же, ООН вмешалась? Осудила неприкрытый грабёж «цивилизованными» странами своих бывших колоний или других попавшихся под руку государств?
А взять экологию. США, как известно, главный отравитель мира, выбрасывающий больше всех отходов на земле, почему и отказались подписать Киотский протокол. ООН тут же, полагаете, набросилась на нарушителя всеобщих прав, подвергла их обструкции? Намекнула заодно, что хватит грабить мир с помощью пустой бумажки («доллара»), давно уже ничем не обеспеченной? Генеральная Ассамблея тут же собрала Совет безопасности, подвергла сокрушительной критике всемирного махинатора?.. Как бы не так.
А есть ведь и более кричащие примеры. Статья 5: «Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию». Отлично. Мы с тобой, ООН! Но вот США пытает арабов в тюрьме Абу-Грейб в Ираке, на базе Гуантанамо на Кубе, в тайных тюрьмах своих сателлитов в Европе (по сообщениям прессы, – в Польше, Румынии и других). Где ООН? Осудила? Ввела санкции? Прокляло государство-палач? Отторгла от мирового сообщества? Ждём-с.
Именно стилисты из ЦРУ цинично придумали награждать неугодные им страны позорящими кличками типа «оси зла» и им подобными, хотя справедливости ради, эту ось хорошо бы начинать прямо с её истока, с Вашингтона. Но это было бы слишком сильно для нежного сердца всемирной организации правопорядка.
Как ни прискорбно это признать, но своей двуличной политикой во многих «горячих точках» ООН запятнала себя преступлениями, сравнимыми с «аншлюссами» гитлеровского режима.
В отношениях между государствами не меньше «справедливости» по-ооновски. Так, существовали международные соглашения о незыблемости послевоенных границ. И вот, под изумление и злорадство всего мира, используя или слабоумие или прямое предательство советских руководителей, с благословения ООН начали ломать именно эти, не раз согласованные границы, – между ФРГ и ГДР, в СССР отламывали гигантские куски территорий, не сообразуясь ни с исторической традицией, ни с интересами населяющих их людей. ООН вмешалась? Заявила, что этого нельзя делать, так как закладываются мины под всё будущее мироустройство? Нет, конечно. Эта организация всегда на стороне сильных против слабых, а СССР в эту минуту казался совсем беспомощным, каким отчасти и был.
Но характерно, что прикрытием этой беспринципности ООН как раз и служит велеречивая и путаная Декларация, якобы защищающая простого человека. Да, многих она защитила! Ведь смысл этой пустой бумажки всего лишь: «Будьте счастливы, если можете, но мы нашим благополучием в кабинетах ради вас не пожертвуем».
Какова, например, позиция ООН в вопросе о праве Ирана на мирные ядерные исследования? Отрицательная. Не верят. СШАтникам – поверили, они же никогда не лгут, а вот Ирану, нельзя! Но какой пункт, какого соглашения, если быть объективными, когда-либо нарушил Иран? Или он не имеет права на то, в чём не отказано ни одной европейской стране? И где тогда санкции ООН против Пакистана и Израиля, которые, вроде бы, не получали благословения ООН на изготовление атомной бомбы? ООН благодушно позволяет разным государствам составлять «дорожные» и, пожалуй, «игральные» карты для Ближнего Востока, но сама не вмешивается, позволяя арабам и евреям десятилетиями убивать друг друга. Неужто можно построить прочный миропорядок на такой зыбкой основе?
В чём же основной философский, если хотите, порок Всеобщей декларации? В том, что она противопоставляет права «каждого человека» праву государства, народа, нации, отдельной культуры, – они ведь тоже имеют «права». Более того, каждый мало-мальски сведущий человек скажет вам, что права отдельного индивида может защитить только государство, только общество в целом. Демонизировать власть, делать её вечным противником «свободы и достоинства» личности, – значит, ничего не понимать ни в социологии, ни в праве, ни в самом государстве.
Ну, как прикажете понимать иначе, чем провокаторским, заявление о том, что «семья» имеет право «на защиту со стороны общества и государства» (Ст. 16,3). Они что, никогда не учились? Ведь смысл государства и «общества» как раз в том и заключается, чтобы защищать семью, оно для этого создано. Изображать государство в качестве диких зверей, рвущих, так сказать, своими тоталитарными зубами человека и его убежище – «семью», значит, извращать действительное положение вещей. Никто не собирается, конечно, идеализировать государство, оно может быть плохим и очень плохим, но в программных документах нельзя случаи извращения сути государства выдавать за правило.
Если вы хотите действительно защитить человека и его семью, скажите вначале о правах государства, где только и возможно её существование и её же защита. Мы же знаем, что? бывает, когда государство ослабевает, будь то этнические войны в Африке, «переломка» в России, или период правления религиозных экстремистов, будь то Афганистан или Чечня.
Вчитаемся, например, в статью 13 (2): «Каждый человек имеет право покидать любую страну, включая свою собственную, и возвращаться в свою страну». Это гениальный текст! Он предполагает, что люди, прожив несколько тысячелетий где-нибудь на земном шаре, не знали, что съездив куда-нибудь в гости, в другую страну, Индию, скажем, не знали, что имеют «право» оттуда вернуться. Нет уж, мол, приехал, так сиди здесь навсегда, до смерти.
Или: имеешь право покидать любую страну, «включая свою собственную». Что это? Покинуть можно только ту страну, где уже находишься. Нельзя покинуть то место, куда ты ещё не прибыл. Если в гостях, – эту, если дома, – свою. Эти мудрецы, стало быть, предполагают, что покидать свою страну человеку никогда в голову не приходит. Но оставим эти стилистические красоты. Что значит «покидать»? Съездить в путешествие? Это одно. Уехать и где-то осесть, – другое. В этом втором случае надо бы спросить хозяев, желают ли они видеть тебя в качестве постоянного жильца (у них ведь тоже есть кое-какие права).
Если вспомнить, как ожесточённо борются с «незаконными» мигрантами (а почему это они «незаконные»? Декларация прав же им разрешает «покидать» свою страну, никого не спрашивая. Вот они её и покидают), – тогда мы оценим всю пустоту этой фразы. Она ничего не гарантирует и ни от кого не защищает, но подстрекает к межнациональным конфликтам. И вот главный носитель морали на земле, США, вдоволь наобличавши «берлинскую стену» и затем порадовавшись её демократическому разрушению, – деликатно помалкивает по поводу стены между Израилем и Палестиной, и собирается возвести в миллион раз бо?льшую стену на границе между Мексикой и США. «Таскать вам не перетаскать», – как говорит русская сказка. Но где же, кстати, ООН со своими стенобитными орудиями?
Если же слово «покидать» имеет не туристический, а юридический смысл, тогда эта «Декларация» фактически подрывает международное право, делает границы государств фиктивными (ст. 19: «независимо от государственных границ…»), поощряет паразитическое отношение к своим странам и защищает тех, кто живёт по принципу: «Ubi bene, ibi patria», – «Где хорошо, там и отечество». То есть, вместо «декларации прав» каждого человека, она даёт Конституцию космополитов и рвачей, у которых нет элементарной привязанности «к отеческим гробам», и которые «дым отечества», который «сладок и приятен» любому нормальному человеку (от Гомера до Грибоедова, в частности), представляют лишь в качестве дыма от жарящихся шашлыков и барбекю.
Что станет с национальными культурами, если толпы искателей сладкой жизни начнут мигрировать целыми странами в поисках хороших зарплат и пособий по безработице, – об этом лучше не думать. Видимо, не случайно, «Декларация» не защищает прав «национальной культуры». Она, видимо, мечтает о неком безнациональном отечестве, в котором обитает безнациональное же существо, которому всё равно, на каком языке говорить, и какие сказки в детстве слушать.
В ст. 27 (2) говорится, что «каждый человек имеет право на защиту его моральных… интересов, являющихся результатом… трудов, автором которых он является». Хорошо. А права Пушкина и Глинки кто защитит? Кто защитит «моральные интересы» народа, нации, своей страны, истории? Каждый человек – это ведь крупинка в неком целом. Если вы молотом разобьёте культуру целого народа (а это сейчас и происходит с помощью средств массовой коммуникации), – что сможет противопоставить этому индивид? Как он сможет защитить свои личные права, если погибнет то целое, где он является частью? Чужие рукописи, увы, вопреки тому, что говорят классики, – ещё как горят!
Если суммировать все противоречия и недосказанности Всеобщей декларации, – т.е., повторим, Всеобщей конституции космополитов, воров и предателей, ибо именно их деятельности она открывает широкие врата, – не удивительно, что данный документ до сегодняшнего дня не помешал ни одному преступлению в сфере международных отношений, не защитил слабых перед сильными, не внушил надежды на справедливое мироустройство. Именно поэтому, на мой взгляд, появилась новая концепция мироздания, именно та, которая изложена в Декларации о правах и достоинстве человека Русского народного собора. После всего сказанного, легко увидеть, чем она отличается от рассмотренного выше документа.
Главное отличие, – что это Декларация прав нравственного человека, имеющего право бороться с теми, кто под предлогом своих личных прав посягает на его традиционную нравственность, культуру, обычаи.
В Декларации русского собора подчёркивается, что надо защищать человека, делающего добро (слово, которое вообще не встречается в ооновской бумаге), а не любого субъекта.
Защитники ооновского документа, пожалуй, могут сослаться на то место, где говорится, что, осуществляя свои права и свободы, человек подвергается только таким «ограничениям», которые обеспечивают «права и свободы других» (ст. 29,2). Далее здесь же добавляется, что ограничения устанавливаются «законом», с целью «удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благополучия».
Ну, во-первых, это «благосостояние» не зависит от благих пожеланий, а «справедливые требования морали», как оказалось, можно трактовать, с благословения ООН, так, что допустимы бомбёжки целых стран, тайные тюрьмы с пытками, глумление над чужой религией, и так далее. Во-вторых, стало быть, остаётся одно реальное ограничение: не покуситься на «права» и «свободы» других.
Но это, если кто не помнит, просто другая формулировка кантовского «категорического императива»: поступай так, чтобы максима твоего поступка могла стать всеобщим законом. И он, этот императив, уже много десятилетий обличается в философии за свою пустоту и формализм. Ибо легко представить, что бандит и налётчик, не желающий ссориться с такими же, как он, – согласится, чтобы и с ним поступали «по понятиям», и на этой безнравственной основе поделит с другими бандитами сферы влияния. В этом случае бандитская «мораль» полностью укладывается в кантовскую конструкцию, ничуть не мешая всем желающим совокупно воевать с обществом. Получим типичные двойные стандарты.
Декларация собора исправляет в ооновской и кантовской конструкции самую «малость»: она указывает, что «права и свободы» имеют смысл, если они направлены на добро. Если же нет, – они становятся орудием разрушения общества и фактически натравливают людей друг на друга. В лучшем случае, они устанавливают закон или обычаи «зоны», где царит право сильного, и каждый ждёт своего момента, когда можно будет и ему отхватить кусок у соседа, ибо моральных ограничений для таких действий у него, по сути, нет. «Ничего личного, приятель, только бизнес».
Оговоримся, что Кант, несмотря на свой формализм, чувствовал подвохи его «императива», и специально указывал на «расхождения между моралью и политикой», говорил о «безнравственной политике», – надеясь, что тайное присутствие в такой политике особого права – «права сильного» – можно как-то ограничить более точными философскими формулировками (ссылками на «разум», «стезю долга», и т.п.). Этих угрызений философской совести, судя по всему, ооновская декларация не испытывала.
Не «личность вообще» должны защищать международные документы, не «свободу вообще», а нравственные цели и достоинство, заключённые в этой личности. Очень вас обрадует «свобода» грабителя и убийцы?
Русский народный собор выступил против «двойных стандартов», которыми на практике уже давно, по сути, руководствуется ООН, а ооновская декларация фактически прикрывает её лицемерие и неискренность.
Декларация собора вежливо поправляет ооновцев: такие ценности как «вера, нравственность, святыни, Отечество» – «стоят не ниже прав человека». Я готов отдать должное политкорректности этой формулировки, но поскольку отдельный человек порой меньше связан различными условностями, – скажу более прямо: не «ниже», а «выше»! Можно ли представить себе человека, лишённого «святынь» и «нравственности», чтобы ООН с пеной у рта (и, конечно, с бомбами) защищала «права» именно такой личности?
Достаточно нескольких предложений декларации собора, чтобы спасти ооновскую пустышку и придать ей действительно актуальный для людей смысл. Вот эти места, на мой взгляд.
«Мы признаём права и свободы человека в той мере, в какой они помогают восхождению человеческой личности к добру».
Особой задачей любого государства, провозглашает Собор, должно стать «сохранение прав наций и этнических групп на их религии, язык и культуру», «права на свой образ жизни»…
Нельзя не поддержать также идею-требование, что задачей государства является обязанность «гармонично» сочетать права отдельного человека и нравственные ценности общества, если они по какой-то причине приходят в противоречие.
Не буду цитировать других замечательных мест соборной Декларации, – надеюсь, она уже известна читателю.
Могу лишь выразить удовлетворение тем, что именно русский народный собор, исходя из нравственных ценностей православия, поднял свой голос в защиту человеческой личности в её подлинном достоинстве. И это сделано во? время, именно тогда, когда усилились попытки окончательно стереть в ней следы Божьего образа.
Борис ЛУКЬЯНОВ, доктор философских наук, академик РАЕН