О самом нежном стихотворении и 76 автографах поэта Юрия Кузнецова
У великого двунадесятого праздника – Рождества Христова есть особенный нежный оттенок. Он окрашен улыбкой чудного Богомладенца, встретившего у своих убогих ясель пастухов-простецов, а немного позднее и ведомых Вифлеемской звездой мудрецов. Поэтому рождественский праздник в воскресной школе всегда необыкновенно радостен. Нам, взрослым, он доставляет немало забот, особенно это касается подарков. Хочется вручить нашим воспитанникам не проходную пустяковину, которую в суете можно забыть, потерять или забросить в дальний угол, а действительно памятную вещь. К Рождеству 2001 года сомнения меня не одолевали. Подарок уже родился в воображении, и его надо было воплотить наяву.
Тем, кто следил за творчеством Юрия Кузнецова, не забыть, как в четвертом номере «Нашего современника» за 2000 год появилась его поэма об Иисусе Христе. Суровый и мощный, Кузнецов в последние годы своей жизни писал метафорично и жестко. Но кто читал эту поэму, я уверена, запомнил строки удивительной колыбельной. Эта колыбельная и должна была стать неожиданным и необыкновенным подарком.
По числу воспитанников воскресной школы (а тогда их было 76) на компьютере отпечатали стихотворение. В детском православном журнале «Пчелка» нашелся замечательный рисунок: празднично трубящий ангел, летящий по синему звездному небу. В сдержанных красках он явился рядом с текстом: «Слава в вышних Богу…» Но главное было в том, чтобы после равнодушных печатных буковок, из которых складывалось имя поэта, шла его подлинная подпись…
В назначенное время я приехала в редакцию «Нашего современника». Через несколько минут появился Юрий Поликарпович и пригласил меня в кабинет, где располагался отдел поэзии. Когда я достала довольно объемную пачку листов, он ничего не сказал, а молча стал их подписывать. Ручка была гелевая, подпись просыхала не сразу, поэт терпеливо складывал листы друг на друга так, чтобы подписи не размазались. Я скоро подавала ему лист за листом. Где-то на середине пачки Юрий Поликарпович спросил, сколько же их. Я назвала цифру. Спросил он и о том, откуда перепечатано стихотворение и одобрил, что я сделала это с журнального варианта, где, как я понимала, в каждой букве была соблюдена его авторская воля.
Когда же автограф ложился на последний листок, Кузнецов вдруг поднял голову и, впервые внимательно посмотрев на меня, сказал: «Вы объясните детям, - он показал на подпись, где твердо, одна за одной, с небольшими промежутками стояли почти печатные буквы, - вы им объясните, что это я не специально для них так расписываюсь. У меня такая же подпись в паспорте». Я, конечно, обещала и слово свое сдержала.
Прошло три года. Опять приближается Рождество Христово.
- Юрий Поликарпович! Колыбельная Ваша удивительно поется на мотив известной рождественской песни. Мы споем ее на нашем празднике, и верится, что Ваша бессмертная душа отзовется на это детское пение.
Да упокоит Господь поэта в селениях праведных.
Светлана Молчанова,
Директор воскресной школы Николо-Архангельского храма Балашихинского благочиния
Христова колыбельная
Солнце село за горою,
Мгла объяла все кругом.
Спи спокойно, Бог с тобою.
Не тревожься ни о ком.
Я о вере, о надежде,
О любви тебе спою.
Солнце встанет, как и прежде…
Баю-баюшки-баю…
Солнце встанет над землею,
Засияет все кругом.
Спи, родимый. Бог с тобою.
Не тревожься ни о чем.
Дух Святой надеждой дышит,
Святость веет, как в раю,
Колыбель твою колышет…
Баю-баюшки-баю.
Веет тихою любовью
В небесах и на земле.
Что ты вздрогнул? Бог с тобою.
Не тревожься обо мне.
Бог все видит и все слышит,
И любовью, как в раю,
колыбель твою колышет…
Баю-баюшки-баю.
Юрий Кузнецов