Окончание.
Начало в № 11, 2009 г. и № 4, 7-8, 2010 г.
Задумаемся:
«Почему я так редко, так случайно захожу в церковь?..
Каким мыслям я при этом следую?
А что если постараться сказать себе об этом правду?
Может быть, жизнь сможет измениться к лучшему?»
Существует набор распространенных приемов-мыслей, с помощью которых невидимый враг старается не допустить человека к Богу.
Прием двадцать девятый. «ГЛАВНОЕ – БЫТЬ ХОРОШИМ ЧЕЛОВЕКОМ И ДЕЛАТЬ ДОБРЫЕ ДЕЛА».
Если бы это было так просто – быть хорошим человеком…
Все, как один, хотят быть хорошими людьми, все собираются быть счастливыми и приносить счастье другим, никто не планирует быть несчастным. А что происходит в жизни, мы видим.
Почему?
Потому что люди хотят быть счастливыми, но по-своему. Им даже кажется, что счастье в том и состоит, чтобы исполнялись все наши желания.
И поэтому счастье становится недостижимым. А слез, горя – море.
Наш главный враг – гордыня. Она нам больше всего мешает быть хорошими людьми: любящими, добрыми, скромными, чуткими, отзывчивыми, верующими… Это она нам и говорит: «Ты сам, без Бога, без Церкви можешь быть хорошим человеком. И добрые дела ты ведь делаешь. Да ты уже лучше многих – даже, может, тех, которые в церковь ходят».
Не приведи Господь поверить этой дьявольской лжи.
Добрые по внешности дела, которые мы делаем без Бога, - уже не добрые, потому что мы приписываем их себе, питая тем самым нашу гордыню.
Преподобный Серафим Саровский говорил, что только те добрые дела приносят пользу, которые мы делаем ради Христа.
Господь сказал нам, как жить. Как жить по любви. Как бороться с тем, что приносит всем нам столько горя, чем все мы друг друга раним – с грехом, с нашими страстями. Он создал Свою Церковь, где нам дается для этого сила благодатная. Открыл нам, что невидимый враг, который направляет нас на всякий грех, на всякое зло, побеждается только молитвой и постом. Но мы не слушаем Бога, а слушаем своего врага, который всеми силами старается выбить из наших рук именно это непобедимое оружие – молитву и пост. И мы становимся перед ним безоружными. А дальше с нами можно делать все, что угодно.
Святые отцы говорят, что в каждом грехе лукавый принимает участие. Поэтому с каждым из нас то и дело происходит то, чего никто из нас не хочет.
Разве пьяница хочет быть горем для семьи? Для самого себя? Или наркоман? Но он сам с собой ничего не может сделать. Потому что не только с собой, но и со страшной невидимой силой, которая его заманивает в эти ловушки.
Разве тот, кто выбирает изо всего мiра себе подругу жизни, играет с ней счастливую свадьбу, собирается быть ей предателем? Оставлять ее, несчастную, в слезах, лишать ее в один момент главной опоры в жизни, быть причиной глубокой трагедии в ее судьбе?
Разве он намеревается бросать их маленьких детей, которые потом не увидят папу, может быть, никогда и не будут понимать, почему их самые близкие люди – мама и папа – вдруг стали друг другу чужими? И с мамой теперь будет жить другой дядя, а папа будет жить с чужой тетей.
Но даже и всё это совершив и разломав, он может считать, что поступал единственно возможным, чуть ли не самым лучшим образом. То есть, будет сам себя считать вполне хорошим человеком (вот и цель эта без Церкви, без труда якобы достигнута).
Почему?
Потому что в этих обстоятельствах он, мол, и не мог поступать иначе. Он поступал согласно тем мыслям, которые приходили ему в голову – он не смотрел на действия, которые совершает. А мысли были вроде бы очень разумные, даже порядочные: «Я же люблю другого человека, семью можно строить только на любви, любовь – это главное, так и христианство учит… Я же хотел, я старался, я терпел – но не получилось, ну что ж тут поделаешь? Зачем друг друга мучить? Она сама мне говорила: «Я устала от этой твоей безконечной лжи, устала обманывать детей, лучше уходи куда хочешь, я так больше не могу». Ну, я и выполняю ее просьбу. Так что всё решается по нашему обоюдному желанию. Мы оба хорошие люди, но не сошлись характерами, ошиблись оба. Мы и не любили никогда друг друга, она сама мне это сказала. Но жизнь же не кончается… Я только теперь узнал, что такое настоящая любовь. Разве я не имею права на свой кусочек счастья? А дети? Ну что ж, дети, им тоже мир нужен, они тоже устали от наших скандалов. Они меня поймут, я их не оставлю, буду их навещать, если она разрешит, буду о них заботиться – по возможности, конечно…»
Беда! Одно слово. Дьявольское торжество. Многолетняя жизнь без Бога, без Церкви, без молитвы, без покаяния, без борьбы с грехом. Безволие в мыслях. Жизнь с телевизором, интернетом, курением и алкоголем, в духе мiра сего, в его представлениях и идеалах, среди разврата в прессе, рекламе, одежде, литературе, музыке – всё против семьи!
Мiр обижается и осуждает всех и вся, хотя никто от этого лучше не становится. Наоборот, только грехов больше. А в духовной, христианской жизни люди каются в своих грехах, молятся, смиряются перед обстоятельствами, терпят друг друга – и получают во всех затруднениях реальную пользу и для себя, и для мiра вокруг. И зло отходит.
Евангельское мiровоззрение учит во всем обвинять себя, а всех других оправдывать. Считать, что в каждом инциденте доля нашей вины есть. Чья доля больше – это один Господь знает. Наше дело – каяться в своей доле. Тогда может вернуться мир в семью.
Мiрское мiровоззрение учит себя во всем оправдывать, а всех других обвинять. Тогда мира не будет.
При евангельском мiровоззрении люди жалеют друг друга, помогают друг другу выйти из беды. Понимают, что они, соединившись, сложили не только радости друг друга воедино, но и горести и беды друг друга. Что у них общий невидимый враг, который жаждет всех разделить, и прежде всего самых близких людей.
Евангельское мiровоззрение учит, что главное счастье человека – это чистая совесть перед Богом и людьми. А она бывает тогда, когда зло от нас не исходит. Что бы мы ни терпели от других.
Евангельское мiровоззрение говорит: какие могут быть мысли о ком-то еще, если вы с женой Богом повенчаны навсегда, если у вас дети?! Какими бы эти мысли ни казались поначалу безобидными, однако же льстивыми, приятными нам – о том, например, что с одной сотрудницей на работе у вас удивительно совпадают мнения, она тебя во всем понимает, сочувствует твоей порой не очень радостной семейной жизни… Гнать надо эти помыслы, как самого лютого врага, который колотит в двери и окна вашего семейного очага, готовый разрушить его, сорвать крышу и разметать стены, ворваться холодным ветром и лишить всякого покоя и тепла. Гнать с порога, не открывать ни двери, ни форточки. Гнать с порога любые мысли против семьи, отвечая на них одним-единственным, как пушкинская Татьяна по-христиански ответила Онегину:
Но я другому отдана,
Я буду век ему верна.
Никаких знаков внимания, никаких встреч. Никаких «запасных вариантов». Бежать ото всего этого, как от огня.
Не получается – менять работу, даже, может, уезжать в другой город. Терять в карьере, в деньгах (для семьи, для судьбы каждого из вас и всех вместе, для вашей вечной участи это куда меньший урон!) А главное – молиться, молиться и молиться – пока всё это не отойдет, с Божьей помощью, пока это всё не вошло в сердце, в душу. Быть совершенно искренним перед своей совестью, перед Богом, как Пушкин, который признался за всех нас:
Ах, обмануть меня не трудно,
Я сам обманываться рад.
Евангельское мiровоззрение знает, что слаб человек, грешен, ему надо постоянно трудиться над своей душой, чтобы не попадать в безчисленные ловушки, которые дьявол расставил для каждого из нас.
Преподобный Антоний Великий говорил:
- Я увидел все сети диавола распростертыми поверх земли. Увидев их, я воздохнул и сказал: «Горе роду человеческому! Кто возможет освободиться от этих сетей?» На это мне было сказано: «Смиренномудрие спасается от них, и они не могут даже прикоснуться к нему».
Смиренномудрие хранит, как чуткий пограничник, территорию нашего сердца, нашей семьи.
Лучше, конечно, иметь постоянную благодатную защиту, которую создают регулярное хождение в храм, ежедневная домашняя молитва, постоянные исповедь и причащение. Но если враг уже напал, остается отбиваться от него с Божьей помощью – до победы, до Берлина. Креститься как можно чаще, класть поклоны, смиряться. Не идти, а бежать в церковь, каяться. Отбиваться решительно от любой гордости в своем сердце, от любых обид, от любых мыслей, которые хоть в какой-то степени ведут в сторону предательства жены и детей, что бы ни было – пока не освободишься ото всего этого совсем, пока Господь не освободит. Пока не придешь в себя и не скажешь себе: «Как я мог не подумать самое простое: а как же она, моя избранница, как мои дети? Как они будут жить? Что они будут думать? Не повредит ли это им? Не будет ли это им дурным примером на всю жизнь? Как я мог?! Чудовищно! Какая же я дрянь! Как легко я могу стать предателем – и кого?! Самых близких, самых дорогих мне людей, которые только на меня одного надеются, вся жизнь которых от меня зависит, для кого я незаменим, которые меня любят! Да мне только о том, что я всё это считал возможным, нужно каяться до конца дней своих. Господи, прости и помоги!»
И тут же, скорее всего, придет другая мыслишка: «А как же она?.. Та, другая? Как я ей всё это скажу? Что с ней будет? Она меня ведь тоже любит, она уже надеялась, у меня перед ней уже есть обязательства… Я и тут буду предателем! Ее тоже жалко. Она хороший человек… Что делать?!»
Цель дьявола – загнать человека в ловушку, в мнимую безвыходность – и довести до отчаяния, вплоть до мыслей о самоубийстве.
Мысль о самоубийстве – всегда от дьявола, всегда ложь. Якобы ты себя убьешь – и всё кончится. Нет, не кончится, душу-то не убьешь. Начнется самая страшная мука, и к тому же вечная.
Что делать?
Каяться, молиться Богу, идти в церковь.
Выходов у Бога из любого положения – безчисленное количество.
Без молитвы человек безпомощен. Он даже со своими мыслями и чувствами ничего не может сделать.
Снова смиряться: «Да, она-то – хороший человек, но я-то при чем? Куда я-то собрался? Я – такой, какой я есть? Чтобы и там, на новом месте, после оставленного здесь пепелища, новая жена и новые дети жили со мной, как на вулкане, потому что я в любой момент могу подумать точно так же, как думал здесь, пока Господь меня не освободил от этого умопомрачения? Потому что я могу быть рабом любых мыслей и чувств, которые только придут мне в голову и сердце, а не рабом Божиим?»
Кто, кроме Бога, поможет нам, бедным людям, когда мы своими грехами завязываем все эти узлы личной жизни? Кто развяжет их? Куда еще идти с делом души, как не в церковь?
И люди, слава Богу, идут. И столько горя приносят сюда… И говоришь им: хоть теперь начните ходить по-настоящему, потому что всё это можно только отмолить. Кайтесь в своих грехах, всем другим прощайте. Решайте начать новую жизнь, прежде всего по отношению к Богу – это главное в том, как мы живем.
Говоришь – они, бывает, послушают, поплачут, может быть даже придут на исповедь, причастятся, Господь даст какое-то облегчение, иногда явно и ощутимо поможет. Но, увы, чаще всего отношение к Богу, к Церкви остается почти таким же, как и было. Потому что нет привычки к церковной жизни, есть привычка надеяться на себя, на свое разумение. Нужно вырабатывать такую привычку. Нужно время, нужно постоянство, нужно усердие, нужна верность Богу и Церкви всегда, каждый день и час, что бы ни было.
Если не будешь жить жизнью церковной, духовной постоянно, не будешь принимать всего, что в церкви нам обильно подается, то как ты будешь избавляться от дьявола, который постоянно старается поработить человека?
Дьявольская сила сильнее человеческой.
Но сила Божия неизмеримо сильнее дьявольской.
Прием тридцатый. «Я ХОДИЛ В ЦЕРКОВЬ, МОЛИЛСЯ, СТАВИЛ СВЕЧИ, А ВСЕ РАВНО НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИЛОСЬ. БОГ МЕНЯ НЕ УСЛЫШАЛ.»
Это так кажется – что ничего не изменилось. Если бы мы не молились, было бы еще хуже. Господь, может быть, сохранил нас от каких-то бед. Ни одна молитва не бывает без последствий – мы просто можем их не видеть.
Когда мы обращаемся к Богу, когда мы общаемся с Ним, мы уже меняемся. А это – главное изменение, которого чего хочет Господь, самое нужное для нас.
Мы хотим, чтобы менялись обстоятельства вокруг нас. А Господь хочет, чтобы менялись мы. Для Него главное обстоятельство – это сам человек, его душа.
Господь иногда медлит исполнять наши просьбы не потому, что к нам равнодушен, а потому что мы не того просим, что нам действительно нужно. Или потому что хочет укрепить нас в молитве, в терпении, в постоянстве веры в Него. Или потому, что ждет нашего покаяния, хочет, чтобы мы почувствовали свою вину за те скорби, которые с нами случаются, наше недостоинство получить от Него новые милости, чтобы мы ощутили ценность добра.
В любом случае от Бога может исходить одно только благо.
Когда мы обращаемся к Богу, мы хотим, чтобы Он тут же исполнил все наши просьбы. А ведь сами мы так не делаем.
Господь дал нам заповеди, дал Евангелие, дал церковный Устав, дал наставления святых отцов, дал проповедников Его истины – всё для нашего блага. Он доказал нам Свою безмерную Любовь, пострадав за нас на Кресте. Но мы Его не слушаем.
Наше внимание почти постоянно отдано врагу рода человеческого, у которого одна цель: погубить наши души навеки. Мы от него принимаем «информацию», пытаемся узнать от него даже о жизни церковной… Интересуемся его «новостями»: убийствами, катастрофами, сплетнями о чьей-то частной жизни, интересоваться которыми неприлично. Слушаем его «музыку», примериваем на себе его гороскопы, его моды… А то еще и идем к экстрасенсу, к бабке-ворожее, к «нетрадиционному целителю», к проповеднику-сектанту – то есть прямо к его слугам.
Ладно уж, мы бы только сами не ходили в церковь. Но мы и детей туда не носим, потом не водим. Ладно уж, мы бы сами дома не молились, не постились, не имели бы, как заведено было в каждом русском доме, красного угла с иконами – теперь почти всегда занятого «антииконой», телевизором. Но мы и детей этому не учим. А то и прямо ведем их в другую сторону. Поэтому их почти нет в храмах в самый ответственный период их жизни – подростковый.
А мiр и дьявол – князь мiра сего работают на полную мощность, и главная их цель – увести детей от Бога.
Для наших бедных детей сегодня приготовлены пришедшие к нам с Запада «детские блюда»: «детское радио», «детская мода», «детское телевидение», вроде бы совершенно детские мультфильмы – все эти «чебурашки», «лунтики». В книгах - всевозможные «Вредные советы». Журналы якобы для детей под названием «Человек-паук», «Монстры-пришельцы». Но всё это – против детей.
Ну, а дальше, понятно, родительские слезы. В каждом храме это есть, к каждому батюшке обращаются с просьбами помолиться о детях, сбившихся с пути.
Но где мы были раньше?
Где угодно, только не в церкви.
Что может быть полезнее, питательнее для детских душ, чем красота нашего православного храма, нашей церковной службы, которую сохранили для нас наши предки, в том числе ценою жизни своей?
Как радуется чистая детская душа общению со святыней в храме! Как умиляет деток дивный образ Богоматери со младенцем-Христом на руках… Как они любуются горящими свечечками… Как они целуют иконы, крест Христов… Да еще иной раз прикладывают к иконам своих куколок – хотят и их приобщить к святыне. И это понятно: душа создана Богом, и к Богу, Творцу своему тянется. Знает, что лучше Бога, добрее, чище, роднее нет для нее ничего. Знает – еще не замутненная грехом. Господь так и сказал нам о детях: Не возбраняйте им приити ко Мне (Мф. 19, 14).
В церкви дети видят добрый пример. По телевизору, дома – увы, часто обратный. А пример – сильнейшее средство воспитания, сильнее, чем слова.
Лучшее, что мы можем сделать для детей, - это как можно чаще приносить, приводить их в храм, причащать святых Христовых Тайн, молиться за них.
В церкви видно: дети, которые постоянно причащаются, - это другие дети. Спокойные, мирные. Тем более, если причащаются сами родители. Да еще если они венчаны. Протоиерей Николай Гурьянов говорил: «Как мне жаль невенчанных!» И деток их, конечно, жаль...
Детям нужны простые добрые игрушки – зайчики, медвежата. Общение с живым мiром – как его Господь создал. Чистые, полезные книжки: «Колобок», «Репка», «Что такое хорошо и что такое плохо?» Как бы тяжело ребенок, не дай Бог, не заболел, ни в коем случае нельзя поддаваться панике и нести его к бабушке, которая заговаривает, которая, мол, «тоже молится», «такая божественная, у нее вся комната в иконах». Всё это – маскировка. У какой бабушки столько икон, сколько в храме? Какая бабушка имеет такую силу, которую дает Господь в Своих таинствах? И там – не Божья сила. Там добра не будет.
Представьте себе, пришли вы в больницу, а вам бабушка-гардеробщица говорит:
- Вижу, вижу, чем болеете. Ну-ка, идите сюда, я вам сейчас ножичком сделаю операцию – и будете здоровы.
Мы от такой бабушки шарахнемся в сторону, ни за что не доверим ей свое тело. Обратимся к врачу, специалисту, желательно к профессору. А душа наша гораздо сложнее и гораздо ответственнее.
Все духовные вопросы нужно решать только в Православной Церкви, с православным священником.
А если ошибались – двери храма всегда открыты, как бы мы далеко ни отходили от Матери-Церкви, от Бога, Он по Своей безмерной любви всегда нас примет, если покаемся, если вернемся к Нему. Святые отцы говорят: «Нет греха непрощаемого, кроме нераскаянного».
Прием тридцать первый. «А КТО ЗНАЕТ, ЧТО ВСЁ ЭТО – ПРАВДА? Я НЕ МОГУ ВЕРИТЬ НА СЛОВО. ЕСЛИ БЫ Я САМ УВИДЕЛ КАКОЕ-ТО ЧУДО…»
Безбожники в ХХ веке в России пытались полностью покончить с верой, с Церковью. Убивали священнослужителей, верующих, изымали малейшее упоминание о Боге из всех книг, изо всей жизни, воспитывали детей в полном безбожии с детского сада, разрушили, кажется, всё религиозное, что можно было разрушить. Казалось, вера, Церковь – всё это уже в прошлом. Но Господь повелел – и всё воскресло в еще большей красе: и монастыри, совершенно разоренные, и храмы, и книг стало выходить православных еще больше, чем прежде, и фильмы появились, и радио-, телепередачи… И вера в народе живет, и в Церковь приходят всё новые и новые люди.
Разве это – не великое чудо Божие?
Прием тридцать второй. НО ВЕДЬ И У ТЕХ, КТО В ЦЕРКОВЬ ХОДИТ, БЫВАЮТ И НЕСЧАСТЬЯ, И БОЛЕЗНИ».
Бывают. Но не потому, что они ходят в церковь. Напротив, преподобный Амвросий Оптинский говорил:
- Если не будете в церковь ходить, будете болеть.
А сколько бывает исцелений – по горячим молитвам верующих!
Один из списков с иконы Божией Матери «Всецарица» находится в московском Ново-Спасском монастыре, возле метро «Пролетарская». Перед этой иконой особенно много молятся о раковых больных. И весь образ увешан золотыми крестами. Люди принесли их в благодарность Матери Божией за исцеления. Они бывали и в таких случаях, которые врачи признавали безнадежными. Врачи иногда так сами и говорят: «Это чудо. Мы не надеялись на выздоровление».
А рядом – монастырь Покрова Божией Матери, в котором находится рака со святыми мощами блаженной Матроны Московской. И на ее иконе – тоже множество пожертвованных крестов. Люди часами стоят в очереди, чтобы приложиться к ее святым мощам, попросить помощи в скорбях и болезнях. И половина пришедших стоит с букетами цветов в руках: в благодарность за полученную помощь.
Господь не избавляет нас от всех трудностей, от всех болезней, даже от смерти. Церковь Божия помогает человеку избавиться от главной беды – от вечной гибели души. Со смертью жизнь наша не кончается, а начинается главная наша жизнь – вечная. И только в Церкви возможно вечное спасение.
Священник Николай Булгаков.