Помоги, Господи!

Для начала расскажу о себе. мне 43 года. Принял крещение только в 30 лет, закончил Московский Авиационный Технологический институт и вечерний техникум по специальности фототехника. Работал за границей (в ЮАР), там же «пришел» в церковь, но русских священников там не было и первая исповедь моя была на английском языке, там же начал и воцерковляться.

По возвращении моем домой решил все свои силы и жизнь отдать Церкви. Господь привел меня в Данилов монастырь, где мне поручили руководить всеми производственными мастерскими монастыря. Пять лет трудничества завершились моей женитьбой на сотруднице монастыря, рождением дочери и сына и благословением на рукоположение. По разсуждении понял, что хочу быть именно сельским священником, и Батюшка благословил ехать в Ивановскую епархию, одну из самых бедных в России.

Когда я первый раз зашел в кабинет нашего, столь любимого теперь Владыки Амвросия (Щурова), он поднял от бумаг на меня взгляд, и сразу, не видев меня никогда до этого, сказал: «Готовый батюшка в Вязовское». Так я, москвич, был рукополежен в священники к храму святителя Димитрия Ростовского, что в селе Вязовское Ивановской епархии.
Почему сюда? – Бог весть, ибо я всеми силами старался не допустить своих человеческих хотений в Божий промысел обо мне. И вот – свершилось: село в десять домов (жилых – 4), ни жилья, ни магазина, ни школы, через дорогу – городская свалка (гарь, вонь, бомжи, собаки), никто не здоровается, денег тоже нет, мне сорок, двое малых детей, матушка и все родные в ужасе.

При первом же посещении прихода решил уже отказаться, но при возвращении назад в епархию, на выходе из села заметил стоящий у дороги красивый деревянный поклонный крест, и подошел посмотреть. Подошел, прочитал, что на этом самом месте (т.е. прямо напротив храма) в 2000 году погибли протоиерей Феодор Соколов и его водитель Георгий. Я помню, что стоял, как в столбняке от реального видения промысла Божиего обо мне. А ведь я до этого самого момента не знал где погиб о. Федор! Уже позже вдова о. Федора, матушка Галина рассказала мне, как Святейший Патриарх Пимен благословил их на брак иконой святителя Димитрия Ростовского. И как мы оба поразились тем, что о. Федор погиб у храма опять же святителя Димитрия Ростовского, а она этого не знала (храм тогда временно не действовал). Вернувшись в епархию, я рассказал Владыке о происшедшем, и он также удивился, и сказал: «Ну вот, отец Андрей, ты на месте, на котором тебе быть суждено Господом. Я никогда не уберу тебя с этого места. Служи, крепись, спасайся». Я попытался что-то говорить про мою семью, про школу для детей, про помойку и вонь, но он только качал головой и приговаривал: «Помоги, Господи!» И тогда я понял, что отказываться не придется, что отказаться у меня не получится.

Переживая житейские неудобства, взывал ко Господу: «Господи, Ты меня сюда поставил, – значит, я должен довериться Твоей воле святой, а Ты помоги, чтобы мне устоять». И хотя в храме не было окон и в очень плохом состоянии стены, но зато был потолок (протекающий), плохонький пол и минимальное необходимое количество богослужебной утвари и литературы – можно было начинать служить. И было постоянное, реально ощущаемое чувство: Господь рядом! И постоянная Его поддержка, помощь.

Уже через два месяца меня навестила доченька (ныне покойная) Сашенька (Александра, 5 лет, названная так при рождении в честь Императрицы Александры Федоровны, супруги Государя Николая – страстотерпца, а зимний придел храма свт. Димитрия Ростовского освящен в честь св. Царя-мученика Николая), и она открыла для себя новый мир. За три дня своего первого пребывания на приходе она перецеловала не только всех кошек и собак, но и всех лягушек, кузнечиков, червяков и паучков, которые попадали ей в руки – она так высказывала им свою любовь. Она собирала цветы украшать храм к службе, пробовала подпевать на клиросе (и получалось!), вставала утром вместе со мной, и не хотела уезжать – я обрел в ней свою первую и верную помощницу.

К январю 2004 г., в храме тепло и уютно, во всех окнах вставлены рамы со стеклами, сооружена крещенская купель полного погружения. Сашенька пошла в школу в соседнем селе, в первый класс, а меня на родительском собрании выбрали председателем родительского комитета школы (священника!!!). Организовали для школы рождественскую елку с безплатными подарками. Начались обсуждения о преподавании православных предметов. В местной районной газете стала действовать постоянная православная страница, статьи для которой писались мною, людей на Богослужении стало больше – приезжали из ближних городов, люди в городе стали узнавать, здороваться и подходить с вопросами и просьбами.

Конечно, жизнь не была легкой и безоблачной – враг строил свои козни, но все с Божией помощью устраивалось. Первое серьезное нападение произошло на следующий день после выхода газеты с первой статьей из постоянной рубрики «Свеча». Я с детьми приехал в редакцию отдать следующую – вторую статью. Обсудили, порадовались почину, и на выходе из редакции Миша (сын, 4 года) вдруг заплакал, почти кричал от нестерпимой боли в животе.
Мы с Сашенькой молились как могли, но вот Миша мог только кричать – от боли он не мог даже понять, что я хочу от него, прося: «Миша, молись!». В какой-то момент мне удалось уговорить его повторить: «Господи, помоги!» – боль стала стихать, и через минут десять Миша улыбающийся бегал по отделению, а врач, разводя руками, ничего не мог понять.

Минуло Рождество, Крещение, - впереди 7 февраля - день памяти Собора Новомучеников и Исповедников Российских – этот день один из престольных праздников в нашем храме. У Сашеньки – малые именины. В редакции просят статью. Объясняю, что тема слишком объемна для одной страницы газеты, – они настаивают, - соглашаюсь. Несколько дней пытаюсь осознать и построить статью, но ничего не получается: слишком серьезная тема. Статья не получается, выходит по объему только книга. Срок подходит, делать нечего – уложив детей спать, помолился, обложился книгами и начал писать. Очнулся под утро – статья на четыре газетных листа, хоть сокращал, как только мог. Еще день обдумывал, и в четверг 22 января вместе с детьми поехали в редакцию, а на завтра уезжать в Москву – там матушка ждет нас, бабушки, люди ждут, да и денег подсобрать – Москва-кормилица, а приход требует все больше денег – крыша, фундамент, текучка.

В редакции говорят: «Много!», отвечаю: «Меньше не могу! Придумайте что-нибудь». Предложили оформить коммерческий тираж, и деньги нашлись в самое короткое время! Все обсудили, и я с великой радостью на сердце поехал в село – собирать вещи.

Утро 23 января. Солнце, морозец, небо голубейшее без облачка, храм сверкает, на душе радость встречи с матушкой! Перед отъездом, как обычно, зашли в храм помолиться перед дорогой. Все приложились к иконам – на душе спокойно и радостно.

Сели в машину, поехали. Решил ехать через Ростов – мы любили эту дорогу. Дети вели себя на удивление послушно. Сашенька все повторяла сказанные мной слова: «Как все Господь красиво для нас устроил и подарил нам эту красивую дорогу!». И все расспрашивала меня – какие мы будем, когда воскреснем, и узнаем ли мы друг друга, и встретимся ли мы после смерти. Вот такие радостные мы и въехали в г. Ростов Великий.

Прямая дорога по краю города – трасса на Москву. Дорога пуста – только мы и навстречу едет грузовик-молоковоз. Скорость соответствует, дорога ровная и прямая, поворотов нет. И вот молоковоз за несколько метров перед нами вдруг разворачивается и встает перпендикулярно нам, перегородив нам движение!.. Время как замедлилось, и я ясно вижу колеса грузовика – он поворачивал наперерез нам! Но поворотов там нет! Жму на тормоза, но все слишком неожиданно и слишком близко. Удар, сыпятся стекла, крики, облака пара, я зажат со всех сторон так, что и не пошевелиться, не расстегнуть ремень, на заднем сидении криком кричит окровавленный Мишка, а у меня на плече – моя ненаглядинка донюшка – глазки закрыты, а из головы ручьем течет кровь по мне.

Потом… потом в этом подряснике мне пришлось находиться не снимая до самых похорон – даже не было времени и возможности поменять его. Произошло все в пятницу; в субботу утром забрали тело и повезли назад на приход. Приехали – начали служить воскресную Всенощную. Всю ночь в храме читали Псалтирь, и только перед Литургией у меня появилась возможность поменять подрясник. А этот – окровавленный – мы постелили на дно могилки, под гробик. А пока… пока из реанимации меня выставили; как раз привезли и Мишу – рука сломана, челюсть треснута, весь окровавленный от многочисленных порезов на лице и руках, но, слава Богу, без угрозы для жизни. Нас положили в палату, Мише сделали укол, и он сразу заснул. Добрые люди спросили: чем они могут помочь, и я попросил их привезти из машины мой священнический требный портфель. Когда привезли портфель, рассказали, что машину отбуксировали в ближайший монастырь. «Что за монастырь?» – спросил я. «Святителя Димитрия Ростовского монастырь», – ответили. И вот с этого момента все стало ясным, все выстроилось в ясную логическую схему: рукоположение – назначение – смирение – возрождение жизни на приходе – школа – статьи – болезнь Миши после первой статьи – первая такая статья на ВСЮ газету, впервые в этой газете и в этом районе на ТАКУЮ тему – этот грузовик – имя святителя, на чьей канонической территории все произошло, и в храме имени которого мне суждено служить, а Сашеньке – помогать. Должен был погибнуть я – на меня был направлен удар, но моя воцерковленная, знающая молитвы и любящая молиться за других и петь на клиросе, шестилетняя дочь Александра приняла этот удар на себя.

Получив мой требный портфель, я постучался в дверь реанимации и попросил о разрешении помолиться рядом с доченькой. На мой вопрос о ее состоянии врачи очень осторожно и мягко, но уверенно объяснили, что Сашенька получила крайне серьезные травмы черепа и головного мозга и что с такими травмами жизнь невозможна. Сашенька была обречена, но как священник, знаю, что безграничны могут быть любовь и милосердие Божие – ведь я столько раз ощущал их на себе! И столько раз видел доказательства этого на других!

Я вошел в палату. Её маленькое тельце лежало окровавленное, с подключенными к нему приборами и без какой-либо надежды со стороны врачей на жизнь. Первое, что я сделал – благословил доченьку иерейским благословением. И тут произошло то, значение чего я понял только позже – тельце доченьки вздрогнуло и как-то обмякло. «Не умерла ли?» – подумал я, но достал из требного портфеля маслице, оставшееся от соборования, и помазал крестообразно лобик, потом протер грудку крещенской водой и начал молебен, постоянно прерываясь от рыданий.

Закончив молебен, я отошел в палату к сыну. Он спал глубоко и спокойно – и я вернулся в реанимацию к доченьке. В палате были медсестры – все приборы были уже отключены от тела, и они обтирали его влажными салфетками от присохшей крови. «Все?» – спросил я, они молча кивнули. Опять надеваю епитрахиль, опять беру требник и, опять прерываясь от рыданий, начинаю петь – но уже панихиду. Окончив панихиду, я вышел в коридор к медсестрам. «Вот и все», – сказал им. Все они выглядели очень подавленно, кто-то плакал. «Батюшка, мы не хотели вам говорить, но она уже была мертва, когда вы в первый раз служили». И вот тут до меня дошло – МИЛЫЕ ВЫ МОИ! МЕРТВЫЕ НЕ ВЗДРАГИВАЮТ! ЗНАЧИТ, ДУША НЕ ПОКИДАЛА ТЕЛА, ОЖИДАЯ НА ЭТО БЛАГОСЛОВЕНИЯ!!! Донюшка ты моя ненаглядная, я столько сил положил на то, чтобы вложить в тебя, что ничего нельзя делать без родительского разрешения, без благословения. И вот ты не умирала, пока я не благословил тебя, как благословлял каждый вечер перед сном! Какая же ты стала послушная, доченька!

Я вернулся в палату к сынишке – он не спал. «Саша умерла», – не стал скрывать я. «Она теперь на Небе?» – спросил мой, все понявший, четырехлетний сын. Впереди предстоял такой же разговор с супругой – ведь о смерти она еще не знала. Нам пришлось пройти и это.

Когда настало время отвозить тело дочери в морг, я попросил сделать это сам. Как был – в епитрахили, поручах и с крестом, сам переложил тело на тележку, сам на громыхающей тележке через темную морозную улицу отвез к моргу, сам переложил на стол в морге, накрыл простыней и оставил на ночь.

Утром отправился в монастырь узнать о гробе. Осмотрев свою машину, ужаснулся – от лобового удара кабина глубоко деформировалась, пластмассовая обшивка внутри кабины лопнула, образовав подобие ножей, направленных остриями внутрь кабины. На остриях, на некоторых из них была кровь. Я перешел к водительскому (моему) месту. Мне 41 год, инженер, более 10 лет за рулем, пришлось быть свидетелем разных ситуаций, но я смотрел на место водителя, и не мог понять – почему и как я остался жив?!

Позже, в морге, когда мы перекладывали тело доченьки в гроб, я увидел еще одно доказательство: чтобы составить заключение о причине смерти, патологоанатом был вынужден состричь часть волос на темечке дочери, и я увидел раны очень похожие на удары штыков. И вот тут я вспомнил пластмассовые «ножи» в кабине. Вспомнил также, что в статье упоминал, как красноармейцы убивали штыками в голову священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого, и как штыками добивали расстрелянную Царскую Семью. Все окончательно встало на свои места – ведь бес не может придумать ничего своего. Я позвонил Владыке, рассказал обо всем, и он полностью подтвердил мои догадки: «Держитесь, отец Андрей, это очень сильное искушение – дьявол вас все-таки достал», и благословил хоронить за алтарем храма. Храма, для которого она в свои 6 лет столько успела сделать!

На похоронах был полон храм. Приехала вся школа (и учителя и ученики), все родственники из Москвы, Московского Данилова монастыря, все знакомые батюшки с округи, приехало много незнакомых людей, захотевших разделить с нами нашу тяжесть, приехали с цветами зам. мэра районного центра и заведующий РОНО. Соболезнования были высказаны в газете, по радио и по телевидению (местным). Цветов было столько, что не помещались в гроб, а Саша улыбалась. Эта легкая радостная улыбка и сейчас стоит у меня перед глазами. Этой улыбки не было ни в реанимации, ни в морге – она появилась, когда мы открыли гроб в храме.

Думаю, что должен попросить прощения за подробность в изложении, за множество мелочей, за то, что невольно возложил на Вас часть моих переживаний, но Вы же знаете: горе, разделенное с близким, становится меньше, а радость – больше.

И еще хочу сказать, что я верю, что это была не случайность, а явное бесовское нападение, и что погибнуть должен был я. Но наш Всеблагий и Многомилостивый Господь судил иначе – что больше помощи и толку для меня будет не погибнуть, а остаться здесь и получить в помощники и заступники Ангела – мою, столь любящую меня, доченьку. Ведь то, что Сашенька научилась во многом мне помогать – это все была необходимая, но земная помощь. Доченька, как же больше ты сможешь помогать нам сейчас!

Обсуждая происшедшее, мы с супругой пришли к выводу, что уже за полгода Саша начала готовиться к этому – она стала в разговоре отождествлять себя с Ангелами, задавала много вопросов о смерти, о воскресении, о Небе, об Ангелах. Начала исповедоваться, и ее исповеди были для меня великим утешением. Это были исповеди воцерковленного, серьезного и ответственного христианина, хоть и выраженные по-детски – я храню все ее листочки исповедей, написанные корявыми большими детскими буквами. А знаете, что она любила рисовать в последние месяца три? Это были полянки с цветами, птичками и прочими девичьими радостями, храмами, Ангелами, Святым Духом в виде голубя, изображения Святого Креста, Чаша со Святым Причастием, храмовые подсвечники с горящими свечами – это она рисовала место, где «всякое дыхание хвалит Господа». Но окончательное решение было, видимо, принято «на небесех» за три дня до происшедшего. Я верю, что статья о Новомучениках и Исповедниках Российских стала поводом для сведения счетов и что Саша, названная в честь св. Царицы Александры Федоровны, пострадала за память Новомучеников, а значит, и разделила с ними славу.

Мы все скорбим глубоко! Нам очень ее не хватает. А пока – здоровье подорвано, матушка забрала сына и уехала в Москву, и не хочет ничего знать о приезде сюда. Я больше не председатель родительского комитета школы, так как я уже не родитель, а сына супруга безоговорочно отдает в школу только в Москве. Так что у меня остались только Богослужения (хозяйственными делами я уже не могу заниматься после удара головой в аварии) и раз в месяц – плановая статья на одну газетную страницу. Храм обычно пустой, - приход-то весь меньше 20-ти человек. И вот я уже был в недоумении , нужен ли я здесь – семья распадается, жить на селе без помощников и не мочь нагнуться, землю вскопать, дров поколоть и принести и т.п. – может пришла пора уступить место другому? А как быть с могилкой за алтарем? Я к Владыке, а он все одно: «Это ваше место», я говорю, что уже не в силах, а он все - «Господи, помоги!». Молился, просил дочь доложиться – как она? Явилась во сне в ночь под Благовещение (за миг до звонка будильника, чтобы вставать на Литургию), доложилась – в соборе Небесных Сил Безплотных, под началом у Архангела Михаила.
Чувствовал себя очень плохо – думал сам помираю, обрадовался, но… Явилась дочь моя во сне ещё своей первой учительнице (она верующая, и очень они полюбили друг друга) и сказала буквально следующее: «Передайте папе, что умирать ему еще рано – у него очень много работы, а пусть лучше займется сиротами». Какими сиротами? И вот как-то я, будучи в городе Фурманове (наш районный центр) встречаю одну знакомую верующую женщину. Она и говорит, что ж это вы, батюшка, совсем ничего не делаете, а сектанты тут творят что хотят. Что случилось? Она и рассказывает, что в детский дом, где она работает, на прошлой неделе приезжали какие-то иностранцы, называли себя христианами, играли на гитарах, дарили Библии и целую неделю прожили в детском доме! А как же, говорю, местные батюшки, ведь в Фурманове 4 храма, около десяти священников. Что вы, говорит, за все время ни разу никого не было. Ну, думаю, дела! 12 лет как открылись храмы, это сердце России, какие-то иностранцы тут по детдомам шляются, а свои родные попы не заходят! И тут до меня дошло о каких сиротах говорила дочка! Спросил я разрешения, и поехал в детский дом – так меня директор все не отпускала – «Батюшка, а вы точно к нам опять придете? Не обманете?» Как я могу обмануть, ведь меня дочка моя ненаглядная прислала! А та все свое: «Так ведь никто не приходил, сколько я ни звала. Батюшка, вы точно опять придете, не обманете?» А уж когда увидел детишек, когда они обступили меня, пообнимали – обрыдался совсем! Спрашиваю: «Причащались, в храме были? Крестики есть?» А они всё «нет» да «нет». Господи, помоги, - 80 человек детей в русской глубинке без крестиков, без храма, без батюшки! На ближайшее воскресенье нанял автобус, и вот 27 человек детишек от 2-х до 6-ти лет впервые одели крестики и впервые причащались – все, кто были в храме, плакали. Я служить не мог, видя эти глаза. Потом другие, потом начались регулярные встречи, беседы, потом (собрал денежек и на 8 тысяч купил саженцев – яблони, груши, вишня, плодоносные кусты) посадили сад за храмом, потом Рождество, Крещение, крестины, подарки. Бегут: «Басюська, басюська!», а то еще: «Андрей – батюшка». А с этого года хочу (вроде договорились насчет большой армейской палатки) попробовать что-то типа летнего лагеря за храмом. А у них гос. финансирование-то урезали так, что бедная директор за голову держится, да с надеждой на меня смотрит. Вот так, была у меня семья и двое детишек, а стал целый дом и 80 детей. Да разных – от 2-х (с этими-то полегче) лет, да и до 15-ти (ого-го!). А так радуются они – неизбалованны ведь лаской-то. А директор ворчит: «Отец Андрей, что вы позволяете столько обнимать вас, балуете мне детей!» А что ей сказать, все она понимает – она молодец, настоящий директор детского дома, на своем месте. Да и все воспитатели хорошие – подвижники.

А тут еще! Недавно подходят ко мне и спрашивают: «А почему вы, батюшка к нам не заходите?» - «Куда, к вам?» - «В роддом!» Несколько раз я беседовал с будущими мамашами, а они так слушают! И персонал так слушает! А как благословлял прямо перед родами, да они рожали быстро и хорошо, да благодарили потом! А там «контингент» обновляется каждую неделю! Какая возможность для проповеди!

Ну вот, как будто и поговорил с вами, и поплакал. Простите меня за то, что отнял время у вас.






с. Вязовское, Фурмановский р-н
Свято-Димитриевская церковь
Адрес: 155520 Россия, Ивановская обл., Фурмановский р-н, село Вязовское.

Получатель — Местная религиозная организация православный Приход Свято-Димитриевского храма села Вязовское Фурмановского района Ивановской области Иваново-Вознесенской и Кинешемской епархии Русской Православной Церкви (Московский Патриархат).

Сокращенный вариант названия — МРО православный Приход Свято-Димитриевского храма с. Вязовское Фурмановского р-на Ивановской обл. Иваново-Вознесенской и Кинешемской епархии РПЦ (МП).
ИНН прихода 3705005155, КПП 370501001

Расч. счет прихода 40703810217070101066 в Ивановском ОСБ №8639 г. Иваново, БИК 042406608, к/с 30101810000000000608,
Если понадобится:

Тел. в отделении банка в г. Фурманове (49341) 2-15-85

Внимание!

1. Обратите внимание на название храма — Димитриевский, с обязательной буквой И после первой Д.
2. Формулировка цели перевода – обеспечение уставной деятельности.