путь в безсмертие

Их было 118… Столько подводников находилось на борту атомного ракетного крейсера «Курск», вышедшего ровно пять лет тому назад в Баренцево море для участия в обычных маневрах мирного времени. Но попали они на войну…
 Удар по подлодке был нанесен коварно и подло. И до сегодняшнего дня – несмотря на суету многомесячных расследований – остается только гадать: был он нанесен снаружи иль изнутри? Да и велика ли разница? Нераскрытая тайна «глубиною в сто метров» до сих пор волнует воображение всех, у кого перехватило дыхание при тогдашнем августовском известии о страшной трагедии, постигшей наших моряков, отважных сынов России. Мы говорим о «тайне глубиною в 100 метров», потому что именно такое расстояние отделило легший на дно АПРК «Курск» от спасительной поверхности воды. Но диво дивное: и добраться долго туда не могли, и помощь морякам оказать не успели. Это только лежащий на немыслимой глубине «Титаник» сумели в свое время – с помощью российской уникальной аппаратуры! – к изумлению всего мира, заснять на пленку и дать ценнейший материал для изучения обстоятельств гибели лайнера. А вот с «Курском» все «не клеилось», «не получалось» с первых же минут, часов, дней.
 Впрочем, и тогда, судя по сообщениям наших СМИ, уже было понятно, что из высших сфер руководства страны, политического и военного, для простого народа спускается тщательно процеженная, но второпях нелепо выстроенная информация.
 Давайте же, дорогие наши читатели, сегодня, когда время если и не заглушило в нас боль и смятение, то хотя бы выровняло, утишило их, вместе с вами попытаемся рассуждать более спокойно, а значит, и более логично. Это тем проще, что мы с вами не отягощены знаниями устройства современнейших субмарин, специфики службы подводников, всякого рода технических и эксплуатационных характеристик боевой работы в океанских глубинах. Тем более, что в изобилии специфических терминологий, выкладок, велеречивого нагромождения многомудрых версий можно легко утопить самое главное – так что же собственно произошло и по какой п р и ч и н е на борту гигантского корабля, где внедрены новейшие системы многократно дублирующего технического контроля, всякого рода страховок-блокировок узлов, механизмов, а тем более вооружения, боеприпасов? Разве умом наших инженеров, конструкторов, военных специалистов на подводном крейсере не был достигнут высший уровень обеспечения безопасности?
 Как вы думаете, может ли взорваться простой артиллерийский снаряд, если по его взрывателю взять да и садануть молотком? Ни при каких обстоятельствах! Потому что даже этот немудрящий боеприпас сконструирован так, что боек («жало»), который ударяет по капсюлю-детонатору, не находится «на линии огня». Иными словами, он и не может ударить, потому как о т д е л е н от взрывного элемента целой системой предохранения - заглушкой, блокировками, стопорами. Вот, к примеру, что нужно для взрыва снаряда 100-мм пушки со взрывателем полупредохранительного типа «КТМ-1»: 1) чтобы он при выстреле резко рванул в канале ствола, и тогда сработает первая ступень предохранения – инерционная заглушка; 2) чтобы, получив благодаря нарезам вращательное движение, он уже на траектории полета из-за центробежной силы освободил «жало» от специальных держателей и 3) чтобы снаряд встретился с преградой. В зенитной ракете таких блокировок-предохранителей существует целых семь! А теперь представьте себе, как же должна быть застрахована-перестрахована от всяких случайностей торпеда новейшей конструкции, установленная на лучшем в мире атомном подводном ракетоносце. Она таковой и была. Всякие же утверждения, что причиной катастрофы послужил случайно произошедший взрыв торпеды, не стоят, как говорится, и ломаного гроша. Это то же самое, что заявить, будто в обойме милицейского пистолета неожиданно взорвались патроны, или еще хуже: объяснить, что причиной пожара послужило… пламя, и на этом поставить точку.
 Чтобы в чем-то разобраться, давайте мысленно возвратимся в дни катастрофы «Курска». Оставим при этом в стороне сразу же состоявшийся продолжительный телефонный разговор двух президентов. При всей «прозрачности» нашей политики так и осталось загадкой, о чем же беседовали тогда лидеры России и США. Равно как и цель срочного прилета в Москву главного американского разведчика. В конце концов, такие телеразговоры и такие встречи вполне могут иметь место, так сказать, «в рабочем порядке», хотя в данном случае налицо была странноватая чрезвычайщина.
 В попытке что-то разгадать автор этих строк сделал вот что: пошел в Библиотеку иностранной литературы и стал листать зарубежную прессу тех дней. Англоязычная ничего интересного не содержала. Все те же перепевы о недостаточном «контроле русских за своими ядерными объектами», о необходимости вмешательства в это дело мирового сообщества (читай: США), о неумении наших военных управляться с современной техникой…
 А вот публикации в держащейся уже достаточно независимо германской прессе оказались знаменательными. Так, известный журнал «Шпигель» («Зеркало»), который посвятил катастрофе нашей подлодки не один десяток страниц (!), не сомневался, что русская субмарина «погибла от сокрушительного удара другого судна», и призывал своих читателей не поддаваться запугиванию атомной катастрофой, утверждая при этом: «русские имеют право поддерживать свой статус морской мировой державы».
 Газета «Ди вельт» в статье своего обозревателя Норберта Лоссау «Свинство холодной войны» пишет, что на мир можно рассчитывать лишь тогда, когда «ее рыло перестанет колыхать волны Мирового океана». Согласитесь: намек на США более чем прозрачный. Следует отметить и позицию, занятую газетой «Франкфуртер альгемайне». Помимо целого ряда критических замечаний в адрес наших военных и прессы за противоречивость сообщений, непоследовательность действий и т.п., в статье Лотара Рюля от 29 августа 2000 г. содержится и такая мысль: «Путин в принципе правильно представляет себе уравнивание с США морского и других качественных показателей мирового могущества как долгосрочную проблему участия России в обустройстве миропорядка. Намеченный возврат русского флота в Мировой океан является ответом России на глобальную морскую стратегию Соединенных Штатов». Это опять-таки явный намек на то, что выход таких сверхсовременных подводных крейсеров, как «Курск», в акваторию нашей планеты ох как не устраивает Америку! Ее военные, кстати говоря, и не скрывают, что «хотят взять Россию в клещи со стороны Черного и Баренцева морей». Нелишне при этом отметить, что в англо-американской прессе тех дней помимо всего прочего сквозила еще и тревога в связи с громкой катастрофой «Курска»: как, мол, на это отреагируют русские? Проглотят ли такое? Пока «проглотили»…
 Наши СМИ, словно по мановению дирижерской палочки, готовили этот «заглот» уже с первых дней трагедии; недаром же немецкая пресса обвинила их в «противоречивости» и «непоследовательности». Давайте проследим, как это всё прокручивалось.
 Странности начались сразу же. Остановимся лишь на некоторых из них.
 Писали о некоей неизвестной подводной лодке, которая лежала на дне моря недалеко от затонувшего АПРК «Курск». Но потом, в ходе лихорадочных работ по организации спасения моряков, о ней как-то «забыли» и она исчезла. А потом, словно эхо от этого фантома, пришло сообщение, что в доке натовской страны Норвегии в обстановке большой тайны стала на ремонт таинственная субмарина… Выходит, не нашлось у матушки-России ни технических средств, ни разведчиков-штирлицев, чтобы разобраться, кто там отлеживался на дне, кто преспокойно ушел зализывать раны (после нападения? столкновения?).
 Совсем запутались с пожаром и взрывами на борту. То сообщали, что сначала возник пожар, а потом уже взрывы, то – наоборот. Причем второй, последовавший сразу за первым, произошел не то от пожара (одна версия), не то от детонации (другая версия). Но обе они не выдерживают критики: если от пожара, да еще с переходом огня в следующий отсек, то так быстро, через десятки секунд, боеприпасы взорваться попросту не могли; если от детонации, то она происходит мгновенно. Ведь все мы видели, хотя бы в кинохронике, как целиком взрывается корабль, танк, взлетает на воздух склад боеприпасов, если в боезапас угодит снаряд, сработает заложенная взрывчатка.
 Промелькнуло утверждение, что при осмотре на лодке были обнаружены следы внешнего воздействия на нее. И будто это результат наведения на нее некоей американской баллистической ракеты-тарана. Но версию эту как-то подозрительно быстро свернули, и к ней уже не возвращались.
 Но главное во всей этой печальной драме, на наш взгляд, вот что. Почему при подъеме «Курска» не стали поднимать остатки первого отсека, который был начисто разнесен взрывом и в котором, как совершенно очевидно для всех, как раз и кроется тайна гибели ракетоносца? Объяснения причин отказа от подъема этих обломков для исследования их в условиях лабораторий выглядели так, будто они рассчитаны на умственно отсталых. Оказывается, от таких деяний отказались из соображений… безопасности! Хотя там уже все взорвалось и все сгорело. А если уж и проглядывалась какая-то мифическая опасность, то ведь на эту стометровую глубину спускался целый коллектив специалистов – что стоило проверить с миноискателями любой фрагмент, подозреваемый на наличие взрывчатки. Даже пожарники, докапываясь до причин возгорания постройки, от которой лишь руины остались, безошибочно определяют, был ли то поджог, неисправность проводки или еще что. Фактически ничего не добавило к этому и расследование, проведенное на борту уже поднятого АПРК. Внятные и понятные для всех итоги его так и не были опубликованы. Ошибки, недоразумения, умысел? Сомнения, сомнения…
 Нет лишь сомнений в том, что все моряки подводного крейсера «Курск» – от его командира до рядового матроса – совершили подвиг, с которым трудно что-либо сравнить. Не дрогнув перед лицом неминуемой смерти, не впадая в панику, они до конца боролись за живучесть корабля, за спасение собственных жизней. И не вина, а беда их, что всё на борту сложилось тогда самым роковым, самым трагическим образом. Наши моряки до конца продолжали исполнять свои служебные обязанности, помогали, как могли, друг другу, вели журнал, писали записки родным и близким – полные достоинства, мужества и красоты.
 Вечная им слава и мир праху Героев!