В преддверии Рождества Христова 2 января 2006 года писателю Каваду Рашу, нашему автору, другу «Руси Державной» исполняется 70 лет. Читатели газеты помнят его статьи «Офицеры – надежда России», «Сибиряки против «СС», проникнутые духом былинных сказаний, русских воинских повестей.
Своими вдохновенными книгами Кавад Раш возвращает нас к глубине философского и исторического мышления, воспевает воинское служение как религиозное, Церковь и Армию как главные устои бытия народа.
Вместе с вами, дорогие читатели наши, пожелаем ему прежней окрыленности духа, прежнего творческого горения, доброго здравия, многая и благая лета.
«Вся история России сделана казаками» — это суждение Льва Толстого давно стало крылатым.
Казаки во всех военных сводках упоминаются как непревзойденная военная сила, способная действовать на суше, на море, в горах и на реках, хотя в сознании всех народов казак прежде всего всадник. Но историки трех последних веков уже были одномерны, в силу своего обмирщения, а то и даже скрытой антицерковности. Эта ущербность не дала им возможности увидеть главное измерение в поведении казаков, а именно их исключительную духовную активность и стойкость. Казаки прежде всего - члены военно-духовных православных войск-орденов и застав. Русский эпос начинается с застав «у синего моря». Там, в Азово-Кавказской Руси, проходил тогда Пояс Богородицы.
Слова «застава» и «обет» одной природы, они из сферы запрета и нормы. Граница — понятие религиозное и спасительное. Вне границ нет жизни, как нет ее вне дистанции между людьми. Только огражденность правом дает свободу. Нечистый и вор не любят границ. Граница — пронизывающая жизнь категория и сама обладает божественной субстанцией. Даже десять заповедей — это десять запретов и границ. Потому религиозность пронизывала каждый час и шаг казака. Мы не имеем в виду отвязанную вольницу, пугачевщину и разинщину, проклятую Церковью.
Именно как боевое и духовное ядро русского народа казачество оказалось наиболее религиозно стойким сословием. Одна из самых лживых и злонамеренных инсинуаций в адрес казачества — утверждение, что казачество в основном комплектовалось беглыми и голытьбой, которые жили разбоями. Несомненно, были и такие (видимо, они чаще, чем другие, давали о себе знать), но ядро казачества и его старшину составляли люди, укорененные в Православии, большинство из которых выходцы из свободных сословий — воины, дворяне, люди гулящие, сознательно выбравшие путь воинского служения в ответ на полон и разорения ордынцев. Это был военно-религиозный ответ лучшей части русского народа на вызовы и бесчинства соседей, веками промышлявших работорговлей.
Нигде верность русским началам не была так сильна, как в казачестве.
О любом из казачьих войск-братьев можно написать многотомное исследование. Каждый из этих военно-духовных орденов может на столетие обеспечить кинематограф остросюжетными фильмами, а писателей — романами. В кино на смену «вестерну» мог бы давно прийти «остерн» — о бессмертных деяниях русских казаков на рубежах Святой Руси. Мы не можем даже перечислить здесь главные подвиги казаков — рыцарей Пояса Богородицы, но типологию их противоборства, православную несокрушимость их духа мы выявить можем и даже обязаны — на примере знаменитых сражений.
Первое, что отличает казака от всех смертных, - это его глубокая религиозность и верность Православию. Второе — это сильная родовая привязанность, любовь к крепкой, большой и верной семье. Отсюда и инстинкт войскового братства. Никогда основу казачества, вопреки марксистам-социалистам, не составляли бродяги, беглые крестьяне-холопы и разбойники. Стержнем казачества во все века, его предводителями и старшиной были люди свободных сословий, близкие по социальному рангу к дворянству. Российское правительство в непрерывной борьбе с разрушителями не успело осознать и закрепить за казаками в третьем поколении дворянский статус. Только гражданская резня, которая для любой нации является политической чумой, показала России и миру, что казаки всегда были вооруженным и опорным народно-дворянским сословием. Нет казака — нет дворянина. Иначе Лавр Корнилов не обратился бы к ним с призывом: «Казаки! Рыцари земли русской!» А уральские казаки не стали бы именовать себя «прияицкими лыцарями». Это вам не книжные метафоры, это исторгнуто самой жизнью в минуты смертельной опасности. Потому все казачьи войска, и прежде всего рассеченные преступно-гулаговскими границами (Уральское, Сибирское, Семиреченское и Донское войска), должны быть признаны миром как величайшее культурное наследие человечества.
Уфимск был заложен в 1574 году, а Самара - в 1586-м. На самом деле на Волге, в районе Самары, русские укрепления возводились еще в XIV веке и возродились на поселениях, существовавших до ордынского погрома. Знаменитая Нижегородская торговая ярмарка, которая укоренилась в Нижнем у Макарьевского монастыря, была перенесена туда из этих мест и гремела здесь еще в XIV веке. У нас в XIX веке появились «целые стаи» полуграмотных разночинных интеллигентов, которые занимались обрезанием истории и укорачиванием где только можно укорененных проявлений жизни. Они даже сумели внушить вчерашним крепостным, повалившим в вузы, что XVII век — это уже «древняя литература». Теперь это повторяют и академики-филологи, внушая студентам несусветную чушь и культивируя в них непролазную дремучесть.
Яицкое войско (Уральское) официально было создано в 1577 году вольными волжскими казаками, которых правительство, как и всех «непокорных», называло «воровскими». В силу того, что Уральское войско было поголовно староверческим, оно почти в полном составе приняло участие в бунтах Стеньки Разина (1670), а столетие спустя — Емельяна Пугачева. Но казаки на Волге были всегда, даже в период злокачественного расцвета Сарайской Орды.
Во всяком случае даже новгородские ушкуйники громили ордынские столицы на Волге задолго до Куликовской битвы.
Когда первые киргиз-кайсацкие юрты появились близ берегов реки Урал в XVIII веке, Уральское казачье войско полновластно и официально хозяйничало здесь уже двести лет. Уральское казачье братство «прияицких лыцарей» даже среди казаков отличалось особой религиозностью. Столкновения пришельцев из Малой и Средней казахских орд с уральцами были неминуемы. Но уральцы осаживали и не таких степняков. Калмыки, наводившие своей сплоченной яростью ужас даже на кавказских горцев, непрерывно терзали казахские племена, но с уральцами соблюдали вооруженный и степенный мир. Кроме калмыков, главным врагом киргиз-кайсаков были разбойные шайки хивинцев и кокандцев, безжалостно разорявшие и истязавшие казахов.
Мы обещали выявить типологию поведения казаков в бою. Лучше всего начать со знаменитого Иканского боя 4—6 декабря 1864 года. В этом сражении с кокандцами уральцы выступили на защиту казахов и в содружестве с ними. Казахи выполняли роль связных и разведчиков.
К городу Туркестану рвалась десятитысячная армия кокандца Алимкуля. Иканский старейшина запросил помощи. Уральское войско бросило навстречу Алимкулю сотню казаков во главе с 35-летним есаулом Василием Серовым, наказав ему не ввязываться в неравный бой с чрезмерными скопищами степняков. Но сотня уральцев, завидев десятитысячное войско тюрков Коканда, вспомнив о невинных жертвах полона, решила дать бой. Сотня против десяти тысяч! Иканский старейшина утверждал, что кокандского войска было не менее двадцати тысяч. Доверимся глазомеру казаков. Этот Иканский бой нам важен как ключ к пониманию типологии воина-казака, находящий подтверждение во всех сражениях со времен заставы святого атамана Ильи Муромца, через поединок Мстислава с Редедей, яростного натиска Евпатия Коловрата с дружиной на всю армию Батыя, через великое противостояние казаков Азова всему войску янычаров Порты. Иканский бой перекликается со всеми сечами казаков Иловайского и Платова, с маньчжурским рейдом 1900 года, когда 1-й Аргунский полк за беспримерный рейд был удостоен шести серебряных георгиевских труб, и, наконец, с невиданной в истории войн доблестью казаков на Кавказском фронте в Первую мировую войну.
В составе Уральской сотни Серова было 98 казаков. Два обер-офицера. Пять урядников. Четыре артиллериста. Один фельдшер. Один фурштат и три кайсака (казаха) верблюдовожатых. Казаки были вооружены, в отличие от ордынцев, не гладкоствольными ружьями, а винтовками с двойным запасом патронов. Артиллерию сотни составлял один горный «единорог» с сорока двумя зарядами дроби. Картечь «единорога» во многом и сдержала бешеный натиск кокандских бандформирований.
Сотня засела за глиняными валами Туркестана. Казаки могли рассчитывать только на себя. Опытные казаки учили молодых относиться к каждой пуле, как к драгоценности. Не палить в толпу. Выбирать мишень и по возможности — вожаков. Уральцы всегда отличались особым боевым упрямством, степенностью и холодным ровным бесстрашием без вспышек энтузиазма. Каждый казак воспринимал себя в непобедимом смирении — оружием Божиим.
Итак, грянул двухдневный Иканский бой. Сотня уральцев Серова против десятитысячного войска профессиональных головорезов из Коканда.
Через двое суток непрерывного боя под сильным огнем противника великая сотня Серова стала медленно отходить, сохраняя боевой порядок, навстречу рвавшемуся им на выручку русскому отряду. Сотня отходила с серьезными потерями, забирая своих раненых и убитых. Есаул Василий Серов был обожжен, ранен в спину и шею. Шинель на нем была прострелена в восьми местах. В талантливой книге Н. Селищева «Казаки и Россия» приведены об Иканском бое выдержки из рапорта коменданта города Туркестана командующему Сыр-Дарьинской линией, в коем он счел «священным долгом» сообщить о поведении раненых уральских казаков: «…в то время, когда в лазарете делали перевязку раненых, эти герои, несмотря на то, что у некоторых было по пять и шесть ран, и даже в то время, когда у некоторых вырезывали пули, они хладнокровно и даже некоторые смеясь рассказывали про свое молодецкое дело и единодушно все хвалили своего командира есаула Серова за его распорядительность, храбрость и неутомимость; некоторые же из казаков сверх того прибавляли, что они, бывав во многих жарких делах под Севастополем, при взятии Ак-Мечети, …почти не видели у себя ни одного такого распорядительного и неустрашимого командира».
За Иканский бой 4 и 5 декабря 1864 года есаул Василий Родионович Серов награжден орденом Святого Георгия 4-го класса и чином войскового старшины. Вся сотня тоже была отмечена разными наградами. Этот бой одинокой русской сотни против десяти тысяч головорезов оказал сильное моральное воздействие на все кокандское работорговое ханство. Они поняли, что исторически их дни сочтены, вместе с их преступными тысячелетними невольничьими рынками.
Раз мы заговорили о типологии казачества, отметим, что казаки никогда не были причастны к такому мерзкому делу, как работорговля. Напротив, они в истреблении работорговли видели свою духовную миссию на земле.
Несмотря на набеги ордынцев и их погромы мирных русских сел и городов, утверждают летописи, казаки никогда не воспринимали их (ордынцев) как равных себе воинов, и дух победный не покидал землю русскую. Именно в отсутствии этого мотива состоит глубочайшая порочность и ложь такого фильма, как «Андрей Рублев», и нечестивого сериала о Ермаке и многих других подделок «а ля рюс» с «куполаз энд балалайказ».
Летопись 1148 года сообщает о подвиге храброго Демьяна Кудашевича на границе. Без ратных доспехов он один вышел навстречу половецкому отряду (кипчаков) в триста всадников, врезался в них и после яростной схватки погнал вон. Охранял Демьян границы Переяславля Русского (ныне Хмельницк на Днепре).
До монгольского нашествия на Руси оформилось целое движение «витязей Господних», народ чаще называл их «Божьи воины». Популярность у них была всенародная. Перед ними преклонялись и князья, и казаки, и крестьяне. Они выходили в одиночку на любое количество врагов. Иногда их сопровождал в бой оруженосец. Быть может, это самое драгоценное и интересное явление, которое подарил русский народ земле родной до Батыя. Мы знаем, что около восьмидесяти витязей Господних, цвет русской земли, прародителей казачества, пало в битве на Калке, под тучей ордынских стрел. Они презирали доспехи и шлемы, выходя на бой в одной холщовой рубахе и с мечом. Движение «Божьих воинов», как форма русского рыцарства, не стало после ордынского погрома достоянием школьных хрестоматий, даже после правления такого чуткого национального учителя, как Петр I. Когда же историки — от Татищева и Карамзина — взялись за летописи, в русской жизни начало набирать силу такое больное явление, как «критический реализм» с его недобрым прищуром, в историографии власть захватили историки обличительного анализа. Самым злокачественным из наших историков был Василий Ключевский, самовлюбленный, ироничный и злобный. Не зря он породил такого подлого ученика, как историк и политикан Милюков. Ключевский в своей пятитомной истории России посвятил всей Сибири всего один абзац! Все пять томов, кроме частных фактов, — злонамеренная и ерничающая ложь. Во времена Ключевского большая часть Урала считалась кондовой Сибирью вместе с Оренбургским войском. Обличительная история родной земли обокрала поколения школьников и нанесла ужасающий ущерб России. Но дух витязей Господних продолжал жить на полях сражений, в русском флоте и гвардии, в казачестве, но только не в кабинетах историков и писателей. Исключение — «Тарас Бульба» Гоголя. Суворов потому и был непобедим, что угадал заложенный в его народе дух богатырства и верности Богу. Историки и писатели не угадали и после Державина неспособны уже были к постижению сокровенного в силу обмирщения и старческого рационализма. Дольше, сильнее и упрямее древних дух веры и богатырства хранили православные казачьи войска-братства.
Этот дух проявляется в бою и песнях. В любимой песне 1-го Кизляро-Гребенского генерала Ермолова полка Терского казачьего войска так пелось:
Без патронов, мы на шашки
Каждый против десяти.
Эта песня была любима и другими полками казаков на Кавказском фронте.
Наступила эпоха, которая высветила миру истинную роль казачества в судьбе родного народа и его государства. Только земли казачьих войск оказались бесповоротно верны идеалам исторической России. Все двенадцать казачьих войск по всему Поясу Богородицы уведомили после «октября» новую власть о своем неприятии переворота. Как отписал им Круг яицких (уральских) казаков: «Не можем признать законной власть, ставшую таковой незаконно». Все казачьи войска до единого объявили священную войну революционерам.
Казачество — выразитель русской народной души. Сибирский казак Суриков — крупнейший русский живописец. Рядом с казаком Шолоховым с его «Тихим Доном» нельзя поставить ни одного романиста в мире.
В свои войска казаки уважительно принимали и инородцев, и инославных. Никто не сумел решить национальный вопрос лучше России и ее казачества. Порукой тому - Кавказская (Дикая) дивизия, которую на Западном фронте водил в бой брат Императора Великий князь Михаил Александрович.
Казаки перестали бы быть собой, если бы доблестно не воевали в последнюю Отечественную войну с нацистской Германией. 24 июня 1945 года во время знаменитого Парада армии-победительницы они прошли по Красной площади в своей родной форме.
Потому в наши дни нет и не может быть «ряженых» казаков. Каждый мужчина, каким бы он ни казался обывателю, надевая казачью форму с лампасами, по сути, этой формой как бы поднимает казачий флаг. Он в глубине души остается верен тому, что полковник Тарас Бульба назвал «русским товариществом».
Господи, спаси и сохрани Россию!
Кавад Раш