Святыни Отечества

«ОНФ разрабатывает программу сбережения природных символов России»Общероссийский народный фронт

Живу в очень красивом месте рядом с Волгой, где стоит среди русских просторов изумительный, намоленный нашими бабушками храм, а приезжающие к нам отдохнуть уезжают в смятенных чувствах от желания купить где-нибудь здесь домик. Но домиков остаётся всё меньше – догорают наши деревушки. Кто-то похрабрее начинает строиться в надежде, что детям будет куда приезжать любоваться милой сердцу родной сторонкой, необъятными небесами да тёмными лесами…

Но вот тут-то и придётся остановиться. «Русский лес» – разве не символ России? Ни тигр, ни пингвин, ни баобаб, а эти самые Шишкинские «Мишки в лесу», эти дубравы, берёзки, мачтовые сосны, ягодники, грибы к царскому столу, родники, болотца – все эти щедрые, удивительные кладовые, данные народу, и есть наши исконные символы. От того, может, таким спокойным и великодушным сложился народный характер.
Однако, откроем интернет и найдём, к примеру, ближайшее к нам: ООО «Решма-лес». И там сразу нам предлагаются общенародные богатства в любом виде – и брусом, и досками и т.д. Удобно.

Но зайдите в лес за первые дорожные деревья. «Там птицы не поют…» Ни белок, ни лосей, лишь бешеные лисицы бегают – есть от чего сойти с ума. Люди всегда пользовались лесом, но редко когда оставались после них такие безжизненные пространства, если это было только не подсечное земледелие. Бесчисленной вереницей машин и вагонов вывозится великий Русский лес невесть куда, словно на какое-то мистическое заклание. Уже, наверное, и устали вывозить.

В поселковой школе, чудом не закрытой пока, более двадцати лет веду факультатив под названием «Святыни Отечества». Говорю детям о связи Отечества Небесного и земного. Мы все – дети своего Отечества, независимо от национальности и профессии. Назвать всю свою землю святой можно только тогда, когда и воспринимаешь её как святую – всю, целиком. И боишься оскорбить не только Бога или человека, но и осквернить воду, землю, лес… И только «капитал» готов за триста процентов прибыли на любое преступление, как учили мы когда-то, и не могли представить, что придётся испытать таковое на себе. Вот и «цена вопроса» – что выберем.

Но что может одна обыкновенная сельская учительница, воспитанная ещё в послевоенной школе, где учили любви к своей земле, к людям, к малой родине? Даже если таких учительниц – две, три, десять? Что могут такие простые люди, которых осталось, на мой взгляд, ещё намного больше тех «ловких», что теперь «в законе»? Можем ли мы хоть что-нибудь?

Открываем снова интернет. Читаем о лесе – и Кодекс, и Закон. Узнаём, что основная цель лесного хозяйствования – получение прибыли. Ищем защитников леса, они есть. Узнаём, что ОНФ (Общероссийский народный фронт) проведёт всероссийский мониторинг состояния природных территорий, что есть общественная организация «Зелёный патруль». А также узнаём, что «к весне граждане смогут по новым правилам заготавливать древесину» (которой почти не осталось) и ещё, что есть гениальная идея сажать «зелёные пояса» вокруг городов. И чем больше ищем простой ответ на вопрос, как остановить варварское уничтожение леса, хотя бы в отдельно взятом регионе, тем сильнее почему-то возникает чувство безнадёжности. Когда много всего – значит, нет ничего. Если бы защита леса, как и «оборонка», была одним из основных приоритетов страны, то и люди бы в «глубинке» были с работой, и лес бы не погибал. Не будет леса – не будет страны. И что тогда оборонять?!

В работе подобных «Решма-лес» организациях – «всё по закону»: аренда и т.д. И на фоне этого большого «закона» теряются маленькие беззакония, хотя именно они и наказываются. Но возникают логичные вопросы.

Как может быть по закону то, что грозит экологическими бедами целому району, области, стране? Что это за таинственный закон, по которому не берутся во внимание люди, живущие в этих местах и которые этих мест уже не узнают? Укрупнение (то бишь сокращение, ликвидация поселковых советов) приводит к тому, что эти люди остаются без хозяина, без защиты. «Земля ваша, а лес не ваш» – вот как обернулось дело по этому таинственному закону, о котором они и не слыхивали. Каковы нормы допустимого выпиливания? Откуда они взялись? Кто осуществляет контроль? Какая мера ответственности и у кого? Куда идёт столько леса? Куда идут эти бешеные прибыли? – некорректные вопросы?! (Что это за «прозрачность» в мутной воде?). Да, кстати, водоохранная зона у нас здесь 15 метров (это значит, её совсем нет, потому что для неё нужно хотя бы 200 метров)! Люди, которые так быстро и открыто используют лес, к которому они никакого отношения не имеют, легко могут и сайт открыть «Всё по закону», и не подкопаешься. Вот и безмолвствует народ, начиная с местных властей.

А может это последний акт трагедии нашей некогда великолепной провинции, в которой Василий Ключевский видел центр России и которую в удивительных фотографиях запечатлел С.М. Прокудин-Горский?
«Продам колхоз и землю» – на красном кумаче метровыми буквами. Совсем недавно исчез этот транспарант, «украшавший» нашу дорогу, которой по сей день едут и едут в Кинешму массивные лесовозы со свежеспиленным лесом. И светятся эти стволы, как души невинно загубленные.

А может напротив, это начало, и мы сами ещё вернёмся на свою землю?.. Мы сами, а не китайцы, дагестанцы и другие. Ведь там сейчас пусто, где вырубают лес, ну, почти уже пусто, и этот лес как бы уже – ничей. Мы сами разжали руки и закрыли сердца, и ушли от этих берёзок, дубрав и родников. Символы, которые не подкрепляются золотом нашей жизни – ничто. Но первые ласточки есть. Есть молодые, которые не уезжают, есть те, кто хочет вернуться. В этом надежда на спасение леса гораздо более верная, чем ограничение деятельности «Решма-лес» и подобных организаций, чем насаждение «зелёных поясов» и прочего рационального землепользования, хотя и от последнего нельзя отказываться. Нет, свято место не может быть пусто, либо его не будет вообще.

И таким образом, может быть, будет спасён основной символ России, возобновляемый, данный Господом нашей стране – ЛЕС, источник радости, чистого воздуха, чистой воды и чистого образа жизни на земле. Это и есть прибыль. И детям будет, куда приезжать и чем любоваться. И на уроках «Святыни Отечества» не надо будет говорить о многих вещах в прошедшем времени, ведь «деревья» и «деревня» – слова однокоренные. Вот и вспомним Рубцова: «И казалась мне эта деревня // Чем-то самым святым на земле».

А для системного ведения лесного хозяйства надо дать слово старым специалистам, пока они ещё есть. Но естественно, прежде всего, нужна воля правительственная, да – Божья! Да наше, грешных, желание. Помоги Господи, нашей стране!

P.S. Много лет назад мы работали в большом биосферном заповеднике. Тогда и возникла, казалось бы, утопическая идея, «Проект 50 \50» – о заповедании 50% наших территорий в системе минизаповедников. Ведь «мусорная» цивилизация не хочет знать ограничений. А на самом деле совсем не трудно это сделать. Любые землепользователи (даже школы, предприятия) могут выделить эти гектары или сотки для сохранения шмелей, лягушек, кузнечиков, полевых цветов, ландшафтов, где жизнь разведётся сама, в качестве неприкосновенного куска нетронутой, нерукотворной земли. А про леса и говорить нечего. Сам Бог велел их сохранять и приумножать.