«В каждом человеке он видел человека...»

День памяти архимандрита Кирилла (Павлова) отметили в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре и Московской Духовной академии

Восемь лет назад, в праздник защитника Отечества 23 февраля, в обители преподобного Сергия простились с архимандритом Кириллом (Павловым; 1919–2017), фронтовиком, духовником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, старцем, у которого исповедовались три русских Патриарха.

В восьмую годовщину его смерти, 20 февраля 2025 года, состоялся день памяти отца Кирилла в Лавре, а также в Московской Духовной академии (МДА). В мероприятиях приняли участие наместник монастыря, ректор МДА епископ Кирилл (Зинковский), ближайшие духовных чада старца, а также его многочисленные почитатели.

Памятные мероприятия в Лавре начались рано утром 20 февраля с богослужений в Троицком соборе и Трапезном храме. Духовные чада отца Кирилла — митрополит Каширский Феогност, председатель Синодального отдела по монастырям и монашеству и епископ Троицкий и Южноуральский Павел — возглавили Божественные литургии в соседних храмах, почти одновременно вознося ектении об упокоении архимандрита Кирилла. По окончании богослужений молящиеся встретились у могилы старца за алтарем Духовского храма — на панихиде.

Митрополиту Феогносту сослужили владыка Павел, а также наместник Данилова монастыря, епископ Солнечногорский Алексий, руководитель издательства Свято-Троицкой Сергиевой Лавры архимандрит Алипий (Кастальский-Бороздин), несколько пастырей из разных городов и весей России. Среди молящихся были монашествующие и миряне, в том числе Любовь Владимировна Пьянкова, многолетняя келейница батюшки, которая ухаживала за ним все годы болезни и теперь приехала из Геленджика.

В какой-то момент три серых голубка опустились на узкое окно Духовской церкви, с интересом наблюдая за всем происходящим, словно напоминая о любви старца ко всякой живности, а также о его кротости и любви.



О мирном духе отца Кирилла, его постоянной «внутренней улыбке» говорил после панихиды митрополит Феогност:
«Все те, кто знали архимандрита Кирилла, видели живой пример жизни во Христе. Он всегда радовался. Как бы трудно ему ни было, у него была внутренняя улыбка, благодарность Богу. Он всегда был мирен. Я помню, как одному брату в нашей обители, который немножко разбушевался, он сказал: «А что ты так вышел из себя?» — «Да нервы, батюшка!» — «Это не нервы, это наша распущенность». Никто никогда не видел, чтобы отец Кирилл «вышел из себя».

Ну и самое главное, что было у него и чего нам всем так не хватает: у него была любовь. Но «любовь» — слово, которое сегодня употребляют и когда надо, и когда не надо.

Он умел в каждом человеке видеть доброе. В самом закоренелом грешнике он увидит что-то доброе, и это доброе прорастало в человеке, он поддерживал это доброе.

И у него было редкое сочетание любви со строгостью. Когда надо, он был строг, но всегда с любовью. И чем больше проходит времени, тем ярче ты осознаешь: понятно, что есть недостатки, но то лучшее, что у тебя есть, это от него.

Он в каждом видел сущность, для него функция была второстепенна. Он исповедовал Патриарха Алексия I, Патриарха Пимена, Патриарха Алексия II, он исповедовал простых людей, монахов, рабочих, служащих, и в каждом человеке он видел человека. И в человеке это человеческое оживало. И сегодня, как звезды, которые погасли много лет назад, но свет от них идет, так и свет жизни отца Кирилла животворит и просвещает нашу тьму, дает нам пример жизни во Христе».