В храмах России и в сердцах наших звучит молитва о Святой Руси:
«Господи Боже сил, Боже спасения нашего… услыши и помилуй нас: се бо брани хотящии ополчишася на Святую Русь…
Возстани, Боже, в помощь людем Твоим и подаждь нам силою Твоею победу».
Ныне Запад объединенными силами своими, как это не раз бывало в русской истории, вновь с «бешеной ненавистью» выступает против Святой Руси. И вновь оживает наша историческая память. 170 лет назад в Крымскую войну 1853–1856 гг., когда Россия была атакована коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства, недруги с четырех сторон — с юга, севера, запада и востока — подступили к границам нашего Отечества.
В 2024 году мы вспоминаем героическую оборону Петропавловска-Камчатского, атакованного во время Крымской войны англо-французской эскадрой, вдохновляясь мужеством, стойкостью и воинской доблестью наших соотечественников.
Редакция «Руси Державной»
170 лет исполнится ныне с тех великих дней славной обороны Петропавловска-Камчатского от натиска англо-французской эскадры во время Крымской войны. Оборона отразила несколько штурмов в августе-сентябре 1854 года. Это было нашествие потомков западных «крестоносцев» на Россию, наследницу Византии, — «Третий Рим».
Годом ранее (в 1853 году), когда прошло 400-летие падения Константинополя, Россия вступила в войну с Османской империей. Высочайший манифест о вступлении в войну был издан 2 ноября 1853 года. А 13 марта 1854 года «христианские» державы Великобритания и Франция объявили о заключении военного союза со своим историческим врагом — магометанской Османской империей против России. 27 и 28 марта они начали войну с нашей Российской Державой.
Федор Иванович Тютчев писал об этом: «Ну вот, мы в схватке со всею Европой, соединившейся против нас общим союзом. Союз, впрочем, неверное выражение, настоящее слово: заговор... Нет ничего нового под солнцем, однако же едва ли не справедливо, что в истории не бывало примеров гнусности, замышленной и совершенной в таком объеме...»
Когда-то в XII веке германский император Фридрих Барбаросса, французский король Филипп Август и английский правитель Ричард Львиное сердце направились в Третий крестовый поход воевать против арабского полководца Саладина за Иерусалим. Объединенная европейская рать, влекомая к Гробу Господню подвигом «крестоношения», в реальности грабила «во славу Божию» и присваивала себе некогда византийское христианское наследие на Востоке. А в 1204 году Четвертый крестовый поход вообще с легкостью сменил свою цель. И европейские варварские орды захватили столицу православной империи Константинополь, устроив грабежи, убийства, насилие, поругание святынь и с поспешностью начав организовывать Латинский патриархат и Латинскую католическую империю в Константинополе. Тогда беззакония вменялись в «подвиг веры».
Летом 1854 года защитникам Петропавловска пришлось отбивать атаку новых европейских «крестоносцев», которые безпрецедентно объединились в военную коалицию со своим давним врагом — Османской империей, ради разгрома наследницы Византии — России. Накануне войны Парижский католический архиепископ Огюст Сибур откровенно публично призвал к «крестовому походу против России и защищаемых ею восточных схизматиков», то есть православных.
Философ Владимир Соловьев верно определил, что эта война была порождена «Восточным вопросом». Ведь Россия в XVIII веке успешно воюет с Османской империей, захватившей Рим Второй, Иерусалим, Александрию и Дамаск, столицы славянских царств, княжеств и патриархатов и вскоре установит свое покровительство над многими православными народами. Именно «Восточный вопрос» породил эту всеевропейскую агрессию против «Третьего Рима».
Соловьев писал: «Как в средние века крестовые походы, начатые против ислама, скоро открыли свою настоящую цель, и западные крестоносцы, предоставив Иерусалим сарацинам, принялись за разгром Византии и за основание Латинской империи на Востоке, точно так же и в новые времена борьба католического Запада против победоносных турок, борьба, которую сначала с таким рвением вели Австрия и Польша, скоро превратилась в борьбу против России, как только Запад угадал в ней могущественную наследницу Восточной империи Итак, наш восточный вопрос есть спор первого, западного Рима со вторым, восточным Римом, политическое представительство которого еще в XV веке перешло к третьему Риму — России».
+ + +
На рассвете 20 августа 1854 года на Камчатке в Авачинской бухте штиль. Смертельная угроза витает в воздухе. С батарей Петропавловской бухты защитникам видны признаки приготовления англо-французской эскадры к бою. Французский пароход «Вираго» разводит пары для того, чтобы подтянуть фрегаты, вооруженные смертоносными пушками и бомбическими орудиями к Сигнальному мысу, где они откроют огонь по русским укреплениям.
У русских все готово к обороне, и адмирал Василий Степанович Завойко пригласил на одну из передовых батарей петропавловского священника Георгия Логинова служить молебен о даровании победы. Церковное пение в штиль слышно и на дальних батареях. Защитники крепости с непокрытой головой молятся у своих орудий. Адмирал Завойко обращается к защитникам крепости: «Многие из нас умрут славною смертью, последняя молитва наша должна быть за Царя». Моряки хором подхватывают гимн России «Боже, Царя храни». Гимн встречен дружными криками «Ура!» на всех батареях, судах и в отрядах. Союзники принимают русское «Ура!» за сигнал к сражению…
Господь услышал молитвы раб Своих. Военный успех сопутствовал немногочисленным защитникам Петропавловска. Основное сражение состоялось 24 августа. Тогда была отбита попытка захватить крепость силами численно превосходящего англо-французского десанта, высадившегося у Никольской сопки под прикрытием смертельного пушечного огня фрегатов. Враг смог достигнуть вершины горы, но не смог прорваться в город как планировал. На сопке англо-французские отряды встретились с русскими храбрыми воинами в рукопашной.
Очевидцы тех событий писали о сражении: «Огромная Никольская гора покрыта народом, сквозь зелень кустов мелькают красные мундиры англичан, синие и красные рубахи матросов французских и наших; частая дробь ружейного огня слышится со всех сторон, и повсюду изредка раздаются пушечные выстрелы; шум, беготня и смятенье удивительные, барабаны бьют наступление, рожки на разные голоса им вторят, крики «ура» сменяются проклятием Нет тут порядку, наступлений и отступлений; нет ни колонн, ни взводов; для этого не было ни места, ни времени, ни возможности. Вот, например, показалось пять-шесть человек наших, на них бросается такое же число англичан; на мгновенье у этой кучи пальба прекращается, и наступает минутная путаница. Несколько диких криков,
заглушенные стоны раненых, какое-то иступленное хрипение, и опять разлетелись все в разные стороны, и опять трещит ружейный огонь, и где-нибудь на другом конце горы новая и еще более кровавая свалка вручную!»
В панике и суматохе, неся большие потери, враг отступил. Десант вернулся на свои военные корабли. В ходе отступления британские морские пехотинцы не смогли спасти флаг. Позже этот трофей, добытый русским мужеством, был доставлен в Гатчинский дворец и брошен к ногам Российского Императора. Он и поныне хранится в Государственном Эрмитаже Санкт-Петербурга.
По завершении боя русские отряды построились в каре и коленопреклоненно совершили благодарственный молебен. Утром 27 августа вражеская эскадра снялась с якоря и в 9 часов вышла из Авачинской губы, отправившись к берегам Америки.
Защитники Петропавловска за храбрость и доблесть были награждены высокими воинскими наградами. Петропавловский священник Георгий Логинов тоже получил награду — золотой наперсный крест на Георгиевской ленте из Кабинета Его Императорского Величества за то, что «столь доблестно неустрашимостию своею, при осаде в 1854 г. Петропавловского порта, ободрил камчатское воинство под градом ядер, проносившихся над его головою, когда даже без изменения в лице продолжал совершать молебствие на возвышении Никольской горы, в виду неприятелей при обороне г. Петропавловска от многократно превосходящего?живой силой и вооружением десанта англо-французской эскадры».
До самого выхода в отставку отец Георгий возглавлял ежегодный крестный ход 24 августа на Никольскую гору по местам бывших батарей в память отражения нападения англо-французской эскадры на Петропавловск в 1854 году. В тот день Русь у Океана Великого ежегодно славила Истинного Бога — раздавался «целодневный звон в колокола».
+ + +
Что делала крестоносная англо-французская эскадра на далекой Камчатке, на рейде Авачинской бухты? Чего желали вражеские военные корабли в Черном, Баренцевом, Белом, Беринговом морях и в Финском заливе? К чему они были устремлены, атакуя Одессу, Севастополь, Керчь, Колу, Соловки, Петропавловск-на-Камчатке, Свеаборг и Кронштадт?
Ответ на этот вопрос дал поэт, дипломат и пророк Федор Иванович Тютчев. Когда английские военные корабли угрожали Кронштадту весной 1854 года, он записал: «…на петергофском молу, смотря в сторону заходящего солнца, я сказал себе, что там, за этой светящейся мглой, в 15 верстах от дворца русского императора, стоит самый могущественно снаряженный флот, когда-либо появлявшийся на морях, что это весь Запад пришел высказать свое отрицание России и преградить ей путь к будущему…»
Эти зловещие крестовые эскадры пытались преградить России путь к будущему, путь к выполнению ее христианской миссии. Как ранее их европейские католические предшественники стремились сократить, остановить исторический путь хранительницы истинной веры — Византии.
«Давно уже можно было предугадывать, что эта бешеная ненависть... которая тридцать лет с каждым годом все сильнее и сильнее разжигалась на Западе против России, сорвется же когда-нибудь с цепи. Этот миг и?настал...» — писал еще русский поэт.
Объединенные европейские и османские морские эскадры должны были завоевать Россию, а затем... разделить ее территории. По планам европейских держав, земли России должны были отойти Швеции, Пруссии, Польскому королевству, Австрии, Османской империи… Великобритания хотела подорвать позиции России на Балканах, на Черном море и на Арабском Востоке, на Дальнем Востоке и на Кавказе.
В чем причина этой «бешенной ненависти», источник такого гнусного и подлейшего заговора? Ответ дает стихотворение Федора Тютчева «Русская география», написанное в 1848 году:
Москва, и град Петров, и Константинов град —
Вот царства русского заветные столицы...
Но где предел ему? и где его границы —
На север, на восток, на юг и на закат?
Грядущим временам судьбы их обличат...
Семь внутренних морей и семь великих рек...
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная...
Вот царство русское... и не прейдет вовек,
Как то провидел Дух и Даниил предрек.
Сегодня, кто бы потерпел такие слова о границах Русского царства у Нила и Евфрата? Тогда тоже не потерпели. Последовала реакция в виде «бешенной ненависти» и «гнуснейшего заговора».
Можно ненавидеть и клеветать на Россию, можно стремиться уничтожить ее физически, но нельзя заставить Бога действовать по собственной людской прихоти. Россия уверенно выдержала этот страшный натиск всех мировых сил на востоке, на западе и на севере.
Герои обороны Петропавловска защищали «Третий Рим», христианскую будущность России. На их подвиге основана возможность дальнейшей миссии святителя Иннокентия Вениаминова, святителя Николая Японского, возможности появления Благовещенска, Владивостока, всех наших Восточных миссий…
Уже в 1877–1878 годах Россия успешно вела войну с Турцией за свободу балканских народов. В 1868 году святитель Николай Японский крестил первого последователя Христа в Японии — бывшего самурая и жреца — с апостольским именем Павел. Через 50 лет после защиты Петропавловска открылась Русская духовная миссия в Корее. Россия успешно просвещала арабов на Ближнем Востоке, архимандрит Антонин (Капустин) создавал и собирал «Русскую Палестину». Крестоносцам Европы в ту войну не удалось перекрыть России путь в будущее, не удалось изменить Божий Промысл о ней.
Русь у Океана Великого — не только духовный, но и воинский подвиг русского народа, который невозможен без крепкой веры в Господа Иисуса Христа.
Весь ХХ век Запад с остервенением поносил Россию, поносил великую идею «Москва — Третий Рим». Эта ругань по поводу исторического призвания Руси, как правило, отражает тайные стремления к расчленению нашего Отечество. Запад ненавидит эту идею «Москва — Третий Рим», как и первого царя Иоанна Грозного по той причине, что с периода его правления начался рост территорий России, в полноте началось осуществление ее христианской миссии. Начали зримо сбываться пророчества о России.
Сегодня многие обстоятельства и силы пытаются заставить Россию забыть о своей истории, похоронить веру в Святую Русь, в «Третий Рим». Это продолжение той «бешенной ненависти», адепты которой действуют вокруг нас и более внутри нас.
Вспомним стихотворение провидца Федора Тютчева, адресованное русофобствующему министру иностранных дел Карлу Нессельроде, где говорится о том, что кто-то может и не верить в Святую Русь, но главное, чтобы Русь верила в себя…
Не верь в святую Русь, кто хочет, —
Лишь верь она себе самой, —
И Бог победы не отсрочит
В угоду трусости людской.
Венца и скиптра Византии
Вам не удастся нас лишить!..
Всемирную судьбу России —
Нет! вам ее не запрудить!..»
Романова Владислава Николаевна,
Центр церковно-государственных отношений «Берег Рус»
Центр церковно-государственных отношений «Берег Рус»
