Редакция и читатели газеты «Русь Державная» присоединяются к многочисленным поздравлениям нашему дорогому батюшке. Благодарим за его молитвенную поддержку нашей газеты.
В эти праздничные дни мы также вспоминаем с особой признательностью его участие в Международной программе «Под звездой Богородицы». Такое движение народной души, которое связало нашу Родину духовными скрепами восьми многотысячных крестных ходов и завершилось 8 июня 2008 года в сердце России – в кафедральном соборе Русской Православной Церкви Храме Христа Спасителя, – могло и не состояться. Когда в фонде «Андреевский флаг» и в редакции газеты «Русь Державная» в начале 2006 года родилась идея провести такую программу, мы поехали к отцу Власию. Он благословил проведение крестных ходов из Владивостока, Якутска, Барнаула, Ростова-на-Дону, Афона, Иерусалима, Санкт-Петербурга и Архангельска в Москву. Проходили месяцы, рабочая группа разрабатывала планы и решала подготовительные вопросы, только у нас не было главного – благословения Святейшего Патриарха. Мы его ждали столько месяцев, очень волновались и переживали, понимая, что нет практически шансов на исполнение задуманного и опять и опять ехали к отцу Власию. Он нас принимал, выслушивал все наши тревоги и ласково, поддерживая нас, твердо говорил: «Будет вам благословение».
Наступил март 2007 года. 15 марта исполнялось 90 лет лишения Государя Императора престола, что произошло в Пскове, и 90-летие обретения иконы Божьей Матери «Державная» в Коломенском. И по благословению отца Власия сотрудники газеты, друзья и духовные чада совершили крестный ход с хоругвью «Руси Державной» и иконами по маршруту: Коломенское – станция Дно – Псков – Коломенское. В время Божественной Литургии в Казанском храме Коломенского 15 марта 2007 года главный редактор газеты «Русь Державная» Андрей Печерский передал в дар Его Святейшеству мироточивый список иконы Божьей Матери «Державная», прошедшей этот исторический крестный ход. Буквально через считанные дни Святейший Патриарх Алексий II дал благословение на программу «Под звездой Богородицы». Благословение нами было получено, и уже через месяц с небольшим начался пеший крестный ход Владивосток–Москва. Это было настоящим чудом! Как и то, что молебен на начало программы был отслужен в храме Николая Чудотворца в Толмачах пред чудотворной Владимирской иконой Богоматери 18 мая 2007 года, на второй день после воссоединения Русской Православной Церкви. Молебен возглавил епископ Женевский и Западно-Европейский Михаил, который сам в июле 2007 г. несколько дней шел с крестным ходом Владивосток–Москва по Благовещенской епархии.
Также благословением и молитвами отца Власия окружена инициатива, которая родилась в редакции газеты «Русь Державная», посвященная 1000-летию преставления Крестителя Руси равноапостольного князя Владимира. Куда и к кому только не приходилось обращаться, чтобы началась программа, посвященная этому великому не только для России, но для всей христианской цивилизации юбилею! Он по благословению своей великой бабушки-христианки княгини Ольги рожденный и взращенный матерью-христианкой на ее родине, Псковской земле, изменил движение и развитие Русской Земли, ставшей земным уделом Пресвятой Богородицы и всей человеческой цивилизации. И вот, наконец, то, на что благословил нас старец Власий и за что все эти годы молился, свершилось. Президент России издал указ о государственном праздновании 1000-летия преставления равноапостольного князя Владимира. То, что необходимость проведения этих торжеств была услышана Президентом России Владимиром Владимировичем Путиным, еще раз подтверждает непреложное: жизнь России строится на симфонии церковного и государственного. И неслучайно, что Святейший Патриарх Кирилл при рождении был назван в честь равноапостольного князя Владимира, который остается его небесным заступником.
Нам же – великое счастье, что мы являемся современниками и соработниками таких великих подвижников, несущих бремя возведения и преображения нашей России в кабинете Президента, на престоле Патриарха и в монашеской келье великого схимника, молитвенника о России и ее народе.
Многая и благая лета дорогому батюшке Власию!
– Кого Вы можете назвать своим первым учителем, который обратил внимание на Вас и провел Вас к такому трудному пути подвижничества, который Вы сейчас свершаете.
– В спорте, в легкой атлетике есть такой вид – кросс-эстафета. Бегун бежит и передает следующему члену команды общую палочку. Вот эта палочка говорит о неразрывности времен, лет. Церковь едина. Будь она в гонении, будь она, как говорят, в климате потепления, будь она в чем, не важно, всегда есть те люди, на которых можно опереться. Это те духовные пастыри, которые избирают себе избранников – последователей, тех, которые последуют по их стопам.
Первым моим наставником была моя бабушка – схимонахиня Михаила, которая меня вела и поддерживала. Я до четвертого класса от нее никуда не отходил. Меня с малых лет звали и «монах», и «попенок», и как угодно. Время было тяжелое, гонения на Церковь, на духовных людей. Мы ходили с ней и в Смоленск на молитву. Да куда она меня только не водила! Мне, как ребенку, хотелось играть со сверстниками, а она меня все время уводила. И говорила: «Посиди, послушай, что я тебе почитаю». Я ей благодарен сейчас, потому что этим она меня спасла от многой жизненной скверны.
Потом после моей неудачной учебы в медицинском институте… В каком плане неудачной? Может, это была и удача, потому что это потом мне пригодилось, и сейчас эти знания мне необходимы для моей деятельности. Люди приходят не только духовно больные. Приходят больные и телесно. И как врач с незаконченным высшим медицинским образованием (но я занимаюсь постоянно самообразованием) что-то людям даю.
После учебы в мединституте вторым моим наставником стал иеросхимонах Иларион (Рыбар, + 1969). С ним я встретился в г. Козлове (ныне Мичуринск) на Тамбовщине. Духовное возрастание отца Илариона связано с его земляками – закарпатскими русинами, – ныне прославленными святыми: схиархимандритом Алексием (Кабалюком, +1947, ныне поминается как преп. Алексий, Карпаторусский исповедник) и архимандритом Иовом (Кундрей, +1985, прославленным как преп. Угольский). Закарпатье – особое место на земле, многие века это был коридор между русскими землями и находившимися под духовным воздействием Афона славянскими государствами на Балканах. Через него на Русь распространялось влияние Святой Горы. На пути с Афона на Русь находится и Нямецкая Лавра, настоятелем которой в XVIII веке был наш преп. Паисий Величковский, тоже афонский монах. Пешком на Святую Гору ходили и наши подвижники. Отец Иларион там подвизался до 1925 года.
Вернувшись со Святой Горы, основал в своем родном селе Дубовое в Закарпатье скит в честь Димитрия Солунского, который потом был разорен. Вместе с братом мирянином Василием и сестрой вдовой Марией основали недалеко от Дубового – в Чумалёво – Вознесенский женский монастырь. Монах Иларион в 1926 году был рукоположен во иеромонаха и назначен духовником в новооснованную обитель, где служил по 1939 год.
Старца отправили в Спасо-Преображенский монастырь там же в Закарпатье, а потом и далее, он был гоним. Много ездил по селам, где были еще не закрыты храмы, и служил. Оказался на Тамбовщине, где мы и познакомились. Я за ним следовал. Был его келейником 11 лет. Последние годы отец Иларион тяжело болел. Я ухаживал, упокаивал его последние дни. Он принимал людей; я видел, как он их принимал, что говорил он, что люди говорили. Это все оседало в моем сердце, моей духовной кладовой. По зернышку по крупице собирал все это. Похоронен он на своей родной земле в селе Дубовое.
А потом было, как говорил мне старец кавказский пустынножитель отец Кронид: «А сейчас мы идем в мир. Мир – это что такое? Мир – это пустыня! И ваш глас будет, как глас вопиющего в пустыне тому, кто хочет воды напиться. Источник этот произрощайте и не дайте ему иссякнуть. Не дайте, чтобы его затоптали, чтобы его засыпали».
И это духовное окормление отцов было очень важным. Хотя они подвергались гонениям, их перегоняли с места на место. Полномочные по делам религии не давали им регистрации для проживания. Но в гонениях, я хочу сказать, молитва становится еще сильнее, обладает необыкновенной всеобъемлющей силой и становится как жар, как огонь внутренний, попаляющий всё ненужное. Все ненужное остается где-то. Поэтому мы не искали никаких благ, никаких привилегий. Старались. Ты – монах. Большое счастье тебе дали – служить. Служи Богу и молись.
Но как только начинается образовываться приход, как только образовалась духовная связь в нем, как только потянулись люди к храму, власти тут же священника переводят в другое место. И сказать ничего нельзя. Да что говорить! Я за свою жизнь строился четыре раза! Вы представляете, что такое строиться в то время?! Мирскому всё можно было. Ему и принесут, и привезут, И купленное, и ворованное. А тебе нельзя было. У тебя на каждый гвоздик, на каждую досточку должны быть квитанции. И проверяли без конца всё, до последнего шурупа . В своей жизни я хорошо испытал, что такое строиться и восстанавливать храм. Но и сегодня дело это не простое и очень ответственное. Требует полной отдачи. Подчас и всего здоровья, и самой жизни. Вот жертвенное служение настоятельницы Псковского Спасо-Елеазаровского монастыря игумении Елисаветы (Беляевой, +2010) тому подтверждение. Ну, что я хочу сказать. Слава Богу, что у матушки Елисаветы восстановление монастыря с Божьей помощью пришлось на другое время и было успешным. Меня Господь сподобил с нею общаться. Она приезжала, советовалась и говорила о своих проблемах. Благодатное было время. Когда люди подвинулись и во власти, и куда-то можно было приходить, и искать заступничества и помощи. Но она не очень пользовалась своими знакомствами. Всегда брала то, что полезно для духа и для души. И для созидания обители. Были и у неё такие моменты, когда ее понуждали на сделку с совестью по финансовым вопросам, но она этого не делала. Она трудно строилась. Но зато какое великолепие она построила! Получилось потому, что, как она сказала, ей помогал преподобный Елеазар, основатель обители. И помогала мученица великая княгиня Елисавета Феодоровна! Она очень на нее уповала.
Матушка была очень искренняя и справедливая. Она не могла терпеть какую-либо ложь.
Это было для нее всегда больно. Приходила и говорила о тех сложностях и неприятностях, которые у нее были. Выскажется, и ей станет легче. Я её успокаивал. И говорил, что прежде всего, должна быть Правда Божия. Если будет Правда Божия, по ней будет равняться правда человеческая. Она очень переживала, что для достижения цели надо было идти разными путями. Конечно, ее образование, её интеллект, любовь к людям были очень знаменательны. Безусловно, она была тем сосудом, который был готов для принятия Благодати Божией. С каким трепетом она исповедовалась, с каким трепетом она принимала Тайны Христовы! Редко кто так готовится к исповеди, редко кто так принимает Тайны Христовы! Игумения была смертельно больна, но никому никогда на это не жаловалась и не говорила о своих болезнях. Она всё это оставляла Царице Небесной, которую необыкновенно почитала. Не только Ее трепетно почитала, но и была верной Её ученицей. Она, как Мария Магдалина шла за Господом. И несла проповедь христианства, заботилась о становлении христианского общества, о молодежи, и горела этим служением. Переживала о тех, кто приходит в монастырь. Сожалела, что приходят в монастырь часто те, кто искалечен жизнью, а их трудно выправить. А когда в монастырь приходят молодые, их легче ввести в лоно монастырской жизни, хотя их никто этому не учил и опыта у них нет никакого.
Я очень, очень доволен, что Господь сподобил меня общаться с матушкой Елисаветой. Мало у нас было встреч, но из этих встреч я много сделал для себя выводов.
– Батюшка, Вы сказали, что очень много в Вашей духовной жизни человека и монаха значил архимандрит Серафим (Тяпочкин).
– Отец Серафим (Тяпочкин) был тем, кто в тяжелые времена гонений поддержал меня и много дал также мне. Я тяжело болел. Думал, что мне не придется уже служить. Но еще бабушка мне говорила, когда надевала свое облачение схимницы: «Держись за мой аналав (особый параман великосхимника – В.М). Когда тебе придется носить эту священную одежду, ты всегда будешь вспоминать меня».
Отец Серафим (Тяпочкин) дал мне путь. Он же и постриг меня в великую схиму. Великий старец и сам был гоним. Даже когда он служил в Свято-Никольском храме, что в поселке Ракитном. Постоянно преследовался уполномоченным, который требовал, чтобы к нему не приезжали люди. Прошел лагеря и гонения, он сочувствовал всем гонимым. Архимандрит Серафим был человеком очень высокой духовной жизни. Вы же знаете, что в г. Самаре в 1956 году он брал икону Святителя Николая из рук Зои. Эта икона хранилась у него в алтаре у жертвенника. Я прикладывался к ней. Господь сподобил. Он говорил: «Молись святителю Николаю Чудотворцу и помни, что в трудную минуту он всегда протянет руку помощи». И я сейчас очень переживаю о задержке канонизации его как святого. Всё готово к этому. Жизнь его была святая, она исполнена всего того, что делает его ходатаем за нас перед Господом. Я знаю, что он молится не только за меня, он молится за всех своих духовных чад, кого он окормлял, и за тех, кто прибегает к его помощи. Мы его имеем как заступника, как предстателя на Небесах, хотя пока он не канонизирован. Но я знаю, что Господь его канонизировал. Всё уже готово: и рака для поднятия мощей, и иконы. И люди всё ждут и ждут его канонизации, а она всё оттягивается и оттягивается. Вот и я только сижу и жду, когда канонизируют отца Серафима. Прихожу сюда в келью и смотрю на его портрет, как он на меня смотрит. И этот взгляд меня пронизывает. И если я сомневаюсь в чем-то – я смотрю на него. И мне достаточно посмотреть, и как озарение приходит, что ты должен сказать именно вот это. Отец Серафим как лакмус моей души.
– Батюшка, Вы, наверное, знаете многих праведников и старцев сегодняшнего дня. Свидетелем удивительной встречи одной из них с Вами мне посчастливилось быть. Это была встреча с монахинией Алексией (Капалиной, ныне схимонахиней Марией) в 2007 г. Мы с матушкой Елисаветой (Беляевой) собрались к Вам. По дороге заехали в храм Святой Троицы на Волгоградском проспекте, где настоятелем был митрофорный протоиерей Николай Капалин. Там, при храме, в доме священника на покое проживала матушка Алексия – мама отца Николая, а также архимандрита Василия (Капалина), митрополита Тобольского и Тюменского Димитрия (Капалина) и митрополита Калужского и Боровского Климента (Капалина). Ей уже тогда было более 90 лет. Матушка Елисавета предложила монахине Алексии поехать с нами в Боровский монастырь. Она с радостью согласилась и, несмотря на свое нездоровье и трудность передвижения, поехала. Дорогой она говорила, что много лет собиралась к Вам, что много лет с Вами не виделась, что любит Вас как своего сына. Она дорогой рассказывала, как она осталась одна с четырьмя детьми на руках и каждую субботу ездила в Троице-Сергиеву Лавру к своему духовнику отцу Тихону (Агрикову). Знаменитый старец особо тепло относился к братьям Капалиным. Во время службы детей отводил в алтарную часть Трапезного храма, чтобы детей и их мать не терзали уполномоченные, потому что категорически запрещалось присутствие детей на службе. Там, в алтаре, дети частенько спали и ночью, а все прихожане – на полу в храме. Отец Тихон давал детям задание – за какое-то время 20 раз прочитать Евангелие, и мальчики старались во что бы то не стало это исполнить. Прозревая их будущее, отец Тихон говорил, что все они станут священнослужителями, а трое – монахами. Так это и произошло.
Помню тот чудесный осенний день, когда мы с матушкой Алексией приехали к Вам. Как она волновалась и как она хотела Вас видеть! И она рассказала о том, как Вы впервые с ней встретились. Много лет тому назад в Сергиевом Посаде её сын, ныне покойный архимандрит Василий (Капалин, +2006), привел Вас к ней и сказал: «Мама, этот человек – иеросхимонах. Я нашел его на вокзале. Но у него нет сейчас даже подрясника». Она посмотрела на Вас. Вы были в светлых парусиновых брюках и в сандалиях на босу ногу. Матушка сказала отцу Василию, чтобы тот снял себя подрясник. Достала из комода кусок тонкой черной ткани. Подрясник распорола и по нему сшила подрясник, новый. Распоротый сшила обратно и надела на отца Василия. А Вам сказала, чтобы Вы надели сшитый, что на месяц Вам хватит (ткань была очень тонкой и непрочной), а там Господь пошлет и Вам сошьют новый. И вот прошло много лет. Она пришла на встречу к Вам. Потом она таким взволнованным голосом говорит: «Ты представляешь! Сегодня в разговоре отец Власий поднимает полу своей рясы и показывает мне тот подрясник, сшитый столько лет назад!». И она мне рассказывала это с такой нежностью и любовью. Она была до глубины души потрясена, что Вы до сих пор храните этот подрясник.
– Этот подрясник, сшитый матушкой Алексией, я храню 38 лет. Ничего не бывает не отмечено в Книге Жизни. И это настолько восторженно и прекрасно. Это человеческим языком объяснить нельзя. Я также хорошо знал архимандрита Тихона (Агрикова). Матушка Алексия с детьми к нему приезжала, потом он к ним приезжал и руководил их духовным возрастанием. Отец Тихон был очень гоним. Очень. Его гнали отовсюду. Он был профессором Московской Духовной академии. Необыкновенного образования и духа. Его племянник – епископ Брянский и Севский Александр (Агриков) (ныне митрополит – В.М.). Он много сейчас потрудился в издании трудов отца Тихона.
– Батюшка, как мы счастливы, что Вы помогаете нам преодолевать самые сложные невзгоды на нашем пути, наши слабости. Приходилось ли Вам встречаться с глинскими старцами.
– Да, и не раз. Они же святые сейчас. У нас в Храме Рождества Пресвятой Богородицы стоит ковчег с их святыми мощами. Я их всех знал. Это и настоятель Глинской пустыни схиархимандрит Серафим (Амелин), схиархимандрит Серафим (Романцов), духовник монастыря; и схимитрополит Серафим (Мажуга) и схиархимандрит Андроник (Лукаш). Я бывал в пустыни не раз до ее закрытия в 1961 году. Потом приходилось встречаться со старцами и позже, когда их обитель была уничтожена, а они сами были в рассеянии, в затворах и продолжали нести Свет Христов и сохраняли святоотеческое предание и традиции древней Глинской пустыни. Вы же знаете, что многие из глинских были духовниками оптинских монахов.
– Батюшка, Вы знаете столько подвижников, старцев. Скажите, какими отличительными чертами, свойствами души все они все обладали и обладают.
– Они все простецы. Вот, к примеру, глинские старцы. Они настолько были просты. И этой простотой, как магнитом, они притягивали людей. Из Глинской был митрополит Тетрицкаройский Зиновий (Мажуга, в схиме – схимитрополит Серафим). У него были огромные язвы на ногах, он никогда никому не жаловался. А между прочим, от полотенец, которыми он себе раны перевязывал, люди исцеления получали. Сколько было случаев, что больные, от которых отказались врачи – потому что не рубцевались послеоперационные раны, – получали исцеления у него. На эти раны люди накладывали кусочки полотенец, которыми он перевязывал раны, и все эти страшные язвы проходили. Изумленные врачи спрашивали, какими лекарствами вы лечитесь – Божьими! А ведь тогда это слово и произносить было нельзя. Тогда нельзя было это сказать!
– Из рассказанного сегодня Вами у меня сложилось представление, что старцы не только отбирали себе в ученики, но и передавали избранных ими из одних рук в другие…
– Конечно. Если сказать по-современному, то эти избранные ученики сначала находились на воспитании в «доясельном» периоде, потом были «ясли», потом «детсад», потом «школа», сначала «школа начальная», потом «школа средняя», потом «школа высшая», «мои университеты» у кого-то, а у кого и «техникум – среднее специальное образование». Вот так человек и взращивается, но не в мирском понимании, а в духовном. И главное в этом – любовь, потому что она всё созидает. Часто чувство любви понимается неверно. Человек смотрит на красивое лицо, воспламеняется. А как раньше говорили: «С лица воду не пить, а с человеком надо жить», «Красота приглядится, а ум и доброта пригодится». И эти слова действительно очень справедливы. По людским меркам человек тянется к красивому лицу, но «по одежке встречают, а по уму провожают». Поэтому люди часто обманываются. Летит-летит на огонек, крылышки обжег и падает. А когда все взращивается по любви Божией, которая, по апостолу, никогда не обманывает, никогда не возносится, не гордится, не бесчинствует, не раздражается, всему веру и меру имеет. Вот это любовь. Она крепкая как смерть – вот это любовь. И в этой любви когда человек взращивается, то он приобретает очень многие христианские добродетели. Почему София – Премудрость Божия, а её дщери названы тремя христианскими добродетелями: Вера, Надежда и Любовь. И они собой обозначают очень многое.– Батюшка, мы были у матушки схимонахини Феодосии. (Батюшка Власий добавляет: «Голубоглазая…»). Старица оставляет необыкновенное впечатление. Общаясь с ней, чувствуешь, словно между Вами и ею существует какая-то невидимая связь, как говорят, «сердце сердцу весть подает». Но тем более между Вами и другими старцами существует, наверное, такая же связь? Как будто бы вы живете в одном каком-то невидимом нам поле…
– Мои чада ездят к матушке. Когда из Рязани ко мне приезжают, я им говорю, что же вы ко мне ездите, когда у вас есть матушка Феодосия. Вы к ней ходите и у нее спрашивайте…
– Подобное и мне приходилось слышать, когда мы были в Псково-Печерском монастыре у отца Иоанна (Крестьянкина). Он нам сказал: « Что же Вы ко мне ездите, когда у вас есть отец Власий».
– В конце XIX – начале XX века, когда процветала духовность, в Москве был ныне причисленный к лику святых священник Алексий Мечев. Его высоко ценили оптинские старцы. Отец же Анатолий, приезжавший к нему в Оптину пустынь из Москвы, выговаривал с упреком: «Зачем вы ездите к нам, когда у вас есть отец Алексий?». Также любовно и трогательно было отношение и батюшки Алексия к тем же духовникам. Особенно благоговел отец Алексий перед отцом Анатолием (Зерцаловым). «Мы с ним одного духа», – много раз говорил отец Алексий. Да, у них был один дух любви, благодатной, всепрощающей и всеисцеляющей. Так вот. Отец Алексий со старцем Анатолием виделись в жизни один только раз, но связь между ними была глубокая и неразрывная, которую близкие люди называли «беспроволочным телеграфом». Отец Алексий был помоложе, а отец Анатолий постарше. И сегодня существует благодатная близость, святое единство старчествования.
– Батюшка, Вы встречаетесь с таким большим количеством людей. Многие годы, что я к Вам езжу, стоя в очереди, я думаю, что имею ли я право отрывать Вас по своим проблемам от такого великого служения людям. Все обращаются к Вам со своими самыми главными вопросами и проблемами, часто, как к последней надежде. И тем не менее, что бы Вы могли сказать общее всем нам, стремящимся к духовного возрастания, к Царствию Небесному.
– К Царствию Небесному… Я всегда говорю: будьте простецами. Пастушок пришел к священнику и спрашивает: «Как, батюшка, попасть в Царствие Небесное?».– «Иди правой сторонкой и придешь». Пастушок жил в деревне, там была маленькая деревянная церковь только. Ничего не видал в жизни. Вот он идет правой сторонкой и идет. Дошел до города. А там много шума, много народа. И он опять правой сторонкой шел, обошел, видит: излучина реки, бор такой стоит, а рядом с ними выписываются главы монастыря, стены. И дорога, по которой он идет, упирается прямо в стены этого монастыря. Он подходит. Ворота закрыты. Он стучится.«Ты кто?», – спрашивает привратник. «Я пришел в Царствие Небесное. Пустите меня», – отвечает.
Привратник закрыл ворота, пошел спрашивать, говорит наместнику: «Пришел какой-то пастушок. Говорит, что был у батюшки и спрашивал того, как ему найти Царствие Небесное. А тот ему сказал, что идти так и так. И он пришел к нам в монастырь». – «Ну, значит, Господь его к нам привел. Впустить его надо!»
И стал он жить в монастыре. Он был такой простец, в нем была такая великая простота и святая доверчивость к людям, что Господь сам к нему сходил с Креста беседовать. И по молитвам этого простого пастушка Господь забрал его и игумена монастыря из суетного мира в обитель Отца Небесного в один день. Оба приобщились Святых Христовых Таин и, среди хвалебного пения, под сладкую молитву, с неизреченной радостью, отошли от сего мира в вечную жизнь.
Я каждому говорю: «Будьте простецами»! Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного. А самое главное, любите друг друга, не угрызайте! Если вы христиане, то старайтесь, чтобы на вас пальцем не показывали и не говорили: «Вот эти христовы. Какой из них образец?!». Живите по Правде, какие бы трудности ни были. Многие сейчас в смущении от информации, литературы о чипах, карточках, паспортах. И не знают, что делать. Я говорю, не дайте положить печать на свое сердце дьяволу. Если в сердце дьявол оставит свой след, то вы уже никуда не попадете, несмотря на то, что у вас будут такие документы, как вы считаете, правильные. Старайтесь, чтобы сердце ваше было не запятнанным. От имени Христова не отказывайтесь никогда! И будьте Христовы до конца! И Господь вас не оставит и всегда примет как Отец Небесный в Царствии Небесном.
– Мне не раз приходилось слушать Ваши образные, сердечные проповеди. Этот дар достался Вам по наследству или трудами? Вы и стихи пишите…
– Первая моя проповедь была в четверг, когда у нас вечером служили акафист Святителю Николаю. Меня не предупредили, мне ничего не сказали, а когда мы пошли на молебен, говорят, что я буду говорить о Святителе. И перед тем, как выйти, я обратился к нему: «Святитель Николае, угодник Божий, открой мое сердце и ум соедини! И чтобы уста мои ничтоже проглаголали иное, а в радость благовещения, чтобы эта благая весть коснулась каждого сердца». Вот так это все началось и пошло-пошло. Много знаю стихов. Сам иногда что-то мараю. Где что-то записываю, где так в памяти остается.
– Вы не думали о том, чтобы подготовить их к публикации?
– Я об этом не думаю. Меня к этому сподвиг отец Павел Груздев. После его смерти издали его записи. Была у него тетрадочка, куда он, что ему понравится, записывал. Это духовные канты, псалмы, которые он сам писал. А также духовные песнопения.
Тетрадочка эта называлась «Дорожная сума бывалого монаха». А что в этой сумке есть? А все, что на пользу души. Самое главное – что на пользу души!
– Батюшка, Вы бывали и не раз на Святой Горе Афон, откуда Вы привезли в монастырь преподобного Пафнутия Боровского чудотворной список Иверской иконы Божией Матери. В каких святых местах Вам еще приходилось бывать?
– Приходилось бывать на Кипре. Святое место, ведь христианство там началось со времен, когда на остров пришли с христианской проповедью святые Павел и Варнава. Сколько там святынь! И чудотворная икона Божией Матери «Кикская», писанная самим евангелистом Лукой. А церковь Святого Лазаря Четырехдневного, построенная на гробнице святого! В деревне Менико есть храм священномученика Киприана и мученицы Иустины, где почивает глава священномученика Киприана. Помните, как встречала Россия эту святыню, какие очереди стояли к ней. Там часть Животворящего Креста. Монастырь равноапостольной Феклы. Там очень-очень много святынь. В Москве есть подворье Александрийской Церкви, где настоятель митрополит Афанасий. Он имеет ко мне большую любовь. Мы с ним дружим давно. Когда он еще епископом был. Несколько лет тому назад во время поездки на Афон погиб Патриарх Александрийский Петр. Он приехал ко мне и спрашивает, кого изберут? Я ему сказал: «Феодора». После того, как избрали Патриархом Александрийским Феодора, еще теплее стал относиться. И как-то он мне говорит: «Хотел, чтобы на покой меня отправили на Кипр, в Кикский монастырь». На что я сказал: «Будет так, Владыка, но со временем». Он часто у меня бывает. Привозит своих чад. В том числе и с Кипра, кто приезжает, привозит. И приглашает меня в Кикский монастырь: «Батюшка, поезжайте, Вас там так встретят! Так отдохнете хорошо». А я ему говорю: «Владыка, я не езжу отдыхать». Куда тут отдыхать!
Есть фраза: «Все дороги ведут в Рим». Если ее немного перефразировать, то о Кипре можно сказать: «Любая дорога приведёт в храм».
Еще в большей степени это относится к нашей родной России. Было бы рвение наше по ней, по этой дороге, идти.
Беседу вела Виктория Медунина