ЖИВОЙ ДУХ ВЕРЫ

Георгий Александрович: Я, Георгий Александрович Шереметев – потомок старинного русского рода графов Шереметевых. В конце XIX столетия, с братьев Александра (младшего) и Сергея (старшего) Димитриевичей, наш род разделился на две ветки: младшую и старшую. Я с 1996 года возглавляю младшую ветвь «Александровичей».
 Прадед Александр Димитриевич – младший внук графа Николая Петровича Шереметева и графини Прасковии Ивановны Шереметевой – родился в Фонтанном доме в Санкт Петербурге в 1859 г. и был флигель-адъютантом Государя Императора Николая II. музыкально одаренный от природы, он на свои средства основал оркестр и хор-капеллу и с 1898 до 1918 года давал бесплатные концерты, которые недавно были восстановлены в Санкт-Петербурге. Эвакуировался за границу, где скончался в Париже в 1931 году.
 Дед Георгий Александрович родился в Санкт-Петербурге в 1887г.; в 1910 г. обвенчался со светлейшей княжной Екатериной Димитриевной Голициной; во время Гражданской войны был полковником Кавалергардского полка в Добровольческой армии; с 1950 г. протоиерей Русской Православной Церкви Заграницей; скончался в Лондоне в 1971 г.
 Отец Александр Георгиевич родился в Гатчине в 1911 г. Эвакуировался во Францию, затем в Аргентину и в 1963 году поселился в Калифорнии, где скончался в Сан-Франциско в 1996 г.
 Я родился я во Франции в 1945 году, куда мой отец эвакуировался в 1920 году через Крым, Константинополь и Италию. Через Бразилию в 1948 году мои родители попали в Аргентину (где я окончил гимназию) и в 1963 году переехали в США. Семья моей жены Марии Николаевны (потомственные дворяне Херсонской губернии Ревуцкие) тоже выехала за границу после революции и жила в Бельгии, где в Брюсселе родилась Мария Николаевна. В Соединенные Штаты семья Ревуцких приехала в 1951 году.
 У меня две дочери (от первого брака) и два сына: старший – Александр и младший – Николай, который приехал с нами в Россию вот уже во второй раз. Николка страшно ее полюбил и чувствует себя совсем русским, что для нас с Марией Николаевной весьма отрадно. Когда в школе отрицательно отзываются о России, он глубоко переживает и с печалью задает вопрос: «Почему часто чернят Россию и высказываются отрицательно о ней и о Православии?»
 Мария Николаевна: Моя же семья из России выехала через Грецию. Родители матери (Гладковы) – через Афины. Ревуцкие через Фессалоники попали в Югославию, потом в Бессарабию (Румынию) в бабушкино имение. Там и жили. Мой отец Николай Алексеевич выехал из России, не успев окончить гимназии, но по приглашению своей крестной матери попал в Бельгию, где окончил инженерный факультет Лювенского университета.
 Георгий Александрович: Моя мать, Марина Иосифовна (Мамацишвили), рассказывала, как ее семью вели на расстрел. Были бабушка (урожд. княгиня Чавчавадзе , замужем вторым браком за графом Иларионом А. Воронцовым-Дашковым), мама, ее сестра, младенец-брат (Воронцов) и няня. Няня взмолилась к одному из солдат: «Побойся Бога! Что ты делаешь? Здесь дети! Отпусти их! Нас если хочешь, убивай; детей оставь!» После долгих вымаливаний солдат пристально на нее посмотрел: «Убирайтесь вон немедленно! Чтоб через пять минут и следу вашего не было!» И они скрылись в толпе. Внутренний голос подсказал моей бабушке об опасности возвращения домой. Они укрылись у друзей, и это их спасло. На следующий день, когда солдаты пришли за ними во второй раз, прислуга спокойно и безопасно могла ответить, что их уже забрали вчера. Солдаты в ярости разгромили, что успели, обобрали и ушли.
 Мария Николаевна: Мой отец вспоминал, как вели невинных людей, среди которых были дети и женщины, на расстрел. Даже в старости он не мог рассказывать об этом без сильного волнения. Ему было только десять лет. «Я могу только одно сказать: у меня было чувство неописуемой тошноты!» – с дрожью в голосе рассказывал папа. «Чувство беспомощности, что ты больше не можешь вынести ужаса и страдания на лицах этих людей». Мои бабушка и дедушка (родители отца) сидели в Чрезвычайке, приговоренные к смерти, а папа бегал и передавал через окна еду. Бабушка сидела с женой генерала Самсонова и на всю жизнь запомнила эту юную красавицу: «Невозможно забыть мужество и достоинство этой женщины. Каждый день людей вызывали… и они не возвращались. Потом и ее вызвали, и так я никогда и не узнала о ее судьбе; предполагаю, что ее расстреляли». Каким-то чудесным образом бабушку и дедушку выпустили, но они прошли через очень тяжелые испытания. Мученическая кончина в 1918 году моего дальнего родственника новомученика Сергея Васильевича Рухлова, министра путей сообщения, была нам примером истинного христианина. Узнав, что идут его арестовывать, по телефону поисповедовался и мужественно и смиренно принял зверскую мученическую кончину под горой Машук.
 Георгий Александрович: Живем мы уже больше двадцати лет в пригороде Сан-Франциско, у берега Тихого океана. Я закончил местный университет по специальности путей сообщения. Работаю в компании, специализирующейся на многоязычном туризме и международных технических визитах. Мария Николаевна – профессор истории искусств в Сан-Францисском городском университете, почетный член музея искусств Сан-Франциско. Ее докторская работа была посвящена византийскому искусству. Сын Александр проживает под Филадельфией, работает фармацевтным техником, а Николай живет с нами, учится во французском лицее в Сан-Франциско и говорит на четырех языках. С четырех лет мечтает научиться летать и уже четвертый год учится на летчика.
 Центром нашей духовной жизни является святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский (+1966 г.), столп нашей зарубежной Церкви, прославленный в 1994 году, мощи которого почивают в кафедральном соборе «Всех Скорбящих Радость», построенном неутомимым трудом Святителя за год до его блаженной кончины. Мария Николаевна и ее семья знали Святителя еще по Бельгии. А я его видел только однажды, когда приехал в Сан-Франциско в 1965 году.
 Мария Николаевна: Помню один случай, мне было шестнадцать лет, приехала в Сан-Франциско в первый раз и попала на службу к Владыке. Он был очень маленького роста, но сила его духовная поражала! Был канун убиения Царственных Мучеников, и церковь была переполнена. Святитель Иоанн очень их чтил. У меня запечатлелось, что по радио предсказывали в тот день землетрясение. Будучи очень впечатлительными девочками, моя подруга и я страшно волновались… Полная траурная темнота в церкви – в память царственных страстотерпцев. Панихида началась, и благодать его служения была осязаема нами. С какой духовной силой он служил! А когда благословлял нас Крестом, то осенял крестным знамением во весь рост до самого пола, с убедительной верой в побеждающую крестную силу. От страха не осталось и следа, и никакого землетрясения, конечно, не было.
 Вот уже второй раз посещаем мы Россию. Уже давно назревало желание посетить Родину, места родные, которые знали только отдаленно по рассказам. Настало время осуществить наше постепенно назревающее желание стать соучастниками русского возрождения. И теперь это уже стало потребностью.
 Георгий Александрович: Пришло время нашей заграничной Церкви слиться воедино с Русской Православной Церковью и стать деятельной, самопожертвенной участницей возрождения живой Православной веры. Мы нуждаемся в источнике живой веры, который теперь в России. Теперь наступило время всем русским людям усиленно работать в едином духе и единым сердцем для осуществления этого великого дела.
 Мария Николаевна: Живой связью нашей семьи с Россией был Владыка Нектарий (Концевич, † 1983 г.), который был духовным сыном преподобного старца Нектария Оптинского. Через многочисленные беседы, проведенные в нашем семейном кругу, Владыка познакомил нас с Оптиной и ее старчеством. Моя семья очень полюбила Владыку и привязалась к нему. Он даже ввел некоторые Оптинские обряды, например соборование в Страстную среду, а на Страстной седмице при пении «Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный» украшение абсолютно всего Престола сверху донизу мерцающими разноцветными лампадами. Эта дивная духовная картина приводила в духовное умиление.
 Георгий Александрович: Благодаря Владыке Нектарию, по приезде в Россию мы в первую очередь посещаем Оптину. Это уже наш второй приезд. Когда мы впервые попали в это святое место в 2001 году, меня поразил общий вид обители: купола, отстроенные храмы, работающие труженики, учитывая что недавно монастырь был в руинах. А уж внутреннее благоустройство самих храмов было еще отраднее: благолепная красота иконописи, раки мощей преподобных, к которым мы прикладывались и испытывали особенное духовное приближение к этим угодникам Божиим. Инок-проводник провел нас лесом под проливным дождем из монастыря в Скит («Ничего, промокнем, зато придя туда, утешение получим», – сказал инок). Войдя в келию старца Амвросия, где в последние свои дни жил новомученик иеромонах Василий († 1993 г.), я почувствовал особую благодать и присутствие старца. Там-то, в этой «хибарке» (как сам святой ее называл) я получил утешение, почувствовав весь смысл возрождения русского Православия, внимая рассказам нашего проводника о процессе чудодейственного преображения Оптиной Пустыни со времени ее возвращения в 1988 году до наших дней.
 Мария Николаевна: Живя за границей все это время (четыре поколения), мы оставались преданы Православной России. Почитали своим долгом не забывать ее, хранить в самых глубинах своего сердца, как что-то драгоценное, и помнить память благоверного Государя, новомучеников и всех жертв богоборческой власти. Всегда молились за страждущую нашу страну и ее народ, четко отделяя народ от властей. Хранили мы эти заветы и жили надеждой воскресения России. Жили «на чемоданах», всегда готовые вернуться на свою Родину. Бесконечно благодарна я родителям теперь за то, что зажгли во мне живую любовь к ней. Хочется благодарить Бога, что процесс возрождения начат, но, «для того чтобы Россия приобрела православный дух, надо трудиться не покладая рук. Мы же пока только в начале этого пути, и до внутреннего сознания Православия нам еще далеко». А нам за границей, под угрозой утраты православного сознания и духа, необходимо одухотвориться русским возрождением.
 Георгий Александрович: Возрождение, предсказанное старцами, начато, и раз оно Богом ведомо, надо верить в его свершение. Огорчительно нам может быть только то, что некоторые недоверчиво относятся к происходящему и не все православные Зарубежья включены в эту радость. Нашу радость в начатом преображении и убежденность в необходимости соединения наших церквей не все прихожане с нами разделяют. Еще многие скептически относятся к этому по разным причинам… Кто по материальным соображениям, кто просто по невежеству, а остальные настолько ассимилировались, что утратили сознание своей сопричастности к единому целому.
 Андрей Николаевич: У вас ведь тоже, наверное, нет устоявшегося мнения о менталитете современного русского человека. Ведь Америка – западная страна, демократическое общество. У нас же понятие «демократия» очень сложное, и у всех свои о нем представления. Как ни печально, ярыми защитниками демократии являются не русские люди, а так называемые либералы.
 Мария Николаевна: В наших паломничествах по монастырям, церквам и историческим памятникам России, беседуя с русскими православными людьми, мы всюду находили общий язык. Общий язык с современным русским человеком был найден благодаря усилиям наших родителей, которые воспитали в нас русское сознание, способное противостоять полной ассимиляции. Православие строится на соборности, а не на демократическом начале. Понятие свободы в Америке отличается от Православного. Свобода есть Богом данная воля выбора во внутренней борьбе добра и зла. Но понятие добра и зла здесь определяется государственностью (демократическим большинством), а не исходит из Божьего закона.
 Георгий Александрович: До моего первого визита в Россию мое мнение о русском человеке было предвзятое, так как судил по приезжим русским, в большинстве «новых русским» бизнесменам, по духу чужим людям. Но, попав в Россию и общаясь с русскими православными, сразу нашел общий язык, и получилось у меня с ними неразделимое сроднение, то, о чем я мечтал всю свою сознательную жизнь. Россия как государство встанет во весь свой могущественный рост только благодаря крепкой, единой, бескомпромиссной Церкви Православной. Главное, что возрождаются монастыри – центр Православия, и молодежь идет в храм. Необходимо, чтобы молодому поколению прививалась русская духовная традиция. Это очень важно, и в этом великая заслуга Патриарха Алексия II.
 Андрей Николаевич: Я со Святейшим Патриархом иногда подолгу беседовал. Одни раз он мне сказал удивительную вещь: «Сейчас, Андрей, идет в нашем обществе необычный процесс. Традиционно где-то в третьем поколении шло духовное воспитание: бабушка воцерковляла внуков. Поскольку были утеряны корни, у нас дети ведут родителей в храм, а не наоборот! У ребенка чистая душа, и он быстрее приходит к пониманию веры, чем испорченные, задерганные, политизированные родители».
 Георгий Александрович: Да, я совершенно согласен со Святейшим. Я сам был свидетелем, как множество молодежи посещает храмы и монастыри, и не только молодые миряне, но и юношеские организации (например, Национальная Организация Витязей) приводили свои отряды на поклонение святыням монастырским. На мой взгляд, это искренний и ответственный поступок со стороны руководителей этих организаций, а не просто дань моде. Молодые солдаты целыми отрядами поклонялись мощам и получали назидание от монастырской братии.
 Андрей Николаевич: К сожалению, в России у многих людей появилось не пробуждение к вере, а мода на церковь, мода на веру. Происходит как бы подмена. Вместо того, чтобы шел здоровый процесс воцерковления народа, у нас одни идут верным путем, а другим – вполне достаточно поставить свечку… Размываются духовные основы!
 Мария Николаевна: Но это ведь естественно после 80-ти летнего изъятия веры из сознания русского народа. Достижение внутреннего сознания Православия возьмет несколько поколений. Россия только начала свой путь к переобретению духа православного. «Мода» на веру – это начальная поверхностная форма, которая может развиться в истинную веру при образовательном действии Церкви и живом примере христианской любви, терпения и милосердия. Мы заметили, что внимание монастырей и пастырей все с большим усердием обращается на образование детей и взрослых в подготовке нового православного национального сознания. Зато на Западе происходит обратный процесс: христианство выходит из моды благодаря сугубому материализму.
 Георгий Александрович: Те проповеди, которые мы слышали в России, были убедительны опытом своим и не могли не доходить до каждого. Живой дух этих слов зажег наши сердца. За границей редко встречается такая проповедь: не хватает нам живых примеров благочестия.
 Андрей Николаевич: Меня всю жизнь интересовал такой вопрос. Когда изучаешь историю, конечно, по источникам, которые нам доступны, складывается впечатление (иногда это просто утверждается автором), что перед революцией 1917 года в душах людей вера очень сильно ослабела. Именно поэтому большевикам удалось захватить власть. Ваше личное мнение: это действительно так или же это неправда?
 Георгий Александрович: Да, безусловно. Была сила, посвятившая себя уничтожению православного быта, интеллигенция заражена была этим. Многими вера воспринималась ради приличия. В рядах же духовенства и простого народа вера оставалась, и даже среди интеллигенции были те, которые сознавали грозящую опасность, иначе не было бы кому заполнить бесчисленные ряды новомучеников. Государь Николай II Александрович точно определил положение в слоях власть имущих: «Всюду измена, трусость и обман».
 Но вера русских людей, несмотря на все гонения, уцелела. И очутившись в трудных эмигрантских условиях, оторванными от России, наши родители первым долгом строили храмы. При них создавались приходские школы, которые давали возможность сохранить свою веру, язык и историю. Богословски одаренное духовенство вместе с культурным слоем выехавшего общества много вложили в сохранение заветов наших предков, передав их следующему поколению. К сожалению, теперь этот высокий уровень утрачен по причине неизбежной ассимиляции и изоляции от благодатного источника живой веры, уцелевшей в России через страдание.
 Андрей Николаевич: И именно поэтому удалось сохранить веру в таких семьях, эмигрировавших в разные страны. Может быть, она даже еще больше усилилась в связи с такими страданиями.
 Георгий Александрович: Да. Сердце болело за Россию; тосковали по ней и всегда поминали в домашних молитвах. День убиения Царской Семьи был установлен Церковью как день скорби, а национальными организациями стал именоваться «Днем Непримиримости». Это был траурный день.
 Андрей Николаевич: Получается так, что русские люди живут по всему миру, и нас всех может объединить только Вера Православная.
 Мария Николаевна: Да, совершенно верно. Православие создало национальный характер русского человека.
 Георгий Александрович: Говоря об объединении, я считаю, что назрело время созвать Всероссийский Собор с участием всех русских Православных церквей Заграницей – то, о чем я твердил близким и знакомым сразу после начала русской перестройки. Когда пройдут гонения и настанет вновь свобода в России, Зарубежная Церковь должна объединиться воедино с Матерью Церковью. Соединение должно быть!
 Андрей Николаевич: Я полностью с Вами согласен. Действительно, почему же мы не можем собраться и обсудить наши проблемы на собрании, как бы оно ни называлось? Сейчас я возвращусь к тому, что было создано около десяти лет тому назад: общественно-церковная структура «Всемирный Русский Народный Собор». На первые Соборы люди приезжали из Америки, из других стран… Но необходимо собраться, наконец, более предметно.
 В любом случае, учитывая опыт по прославлению Царя-Мученика, который имеет «Русь Державная», я предлагаю выступить рупором подготовительного этапа. Готовить общественное мнение как в России, так и за рубежом. Время давно уже наступило.
 Мария Николаевна: Также как прославление Царских Мучеников шло изнутри, из народа. Все должны действовать и стремиться к воссоединению. Нам за границей нужен духовный опыт настрадавшейся православной России, без нее мы отрезанный кусок.
 Андрей Николаевич: Мне кажется, Вы затронули сегодня в нашей беседе наиболее важный, насущный вопрос. Ведь как в России, так и в Америке людей интересуют не только вопросы православной веры в чистом виде, но и происходящие общественные процессы. Например, процесс глобализации – его же не обойдешь.
 Мария Николаевна: Россия должна выбрать свой путь и найти свое место на мировой арене, в этом ее назначение.
 Андрей Николаевич: Я ходил в Великорецкий крестный ход, прошел часть крестного хода Курск-Дивеево. Очень интересно было наблюдать за реакцией людей, стоящих на обочине или сидящих в автомобилях. У большинства – каменные выражения лиц. Я долго пытался разобраться в том, что эта окаменелость означает? Если бы это было любопытство, лица бы выражали благожелательность или недовольство. Хотя бы что-то! Это же было отупленное выражение лица.
 Георгий Александрович: Во-первых, у нас в Америке таких длинных крестных ходов не бывает; но при приходских крестных ходах вокруг храма часто встречаешь те же окаменелые, циничные и безразличные выражения лиц.
 Андрей Николаевич: Водители машин ведут себя соответственно. Одни аккуратно прокрадываются, чтобы, не дай Бог, не запылить, крестятся. А другие мимо летят, еще больше газу дают…
 Мария Николаевна: Да, вспомним слова Спасителя, что лучше быть горячим или холодным, но никак не теплохладным. Я, может быть, более оптимистично на это смотрю. Например, при крестном ходе на престольном празднике в Марфо-Мариинской Обители мы были даже приятно удивлены реакцией прохожих и водителей машин: кто с уважением смотрел, кто крестился, почтительно стояли люди и даже включались в крестный ход, а машины в большинстве случаев замедляли ход и бережно проезжали.
 Андрей Николаевич: Так вот как раз эти каменно застывшие выражения, мне кажется, это состояние нашего общества на сегодняшний день: «Я ничего не знаю, и знать не хочу! У меня есть хлеб с маслом, и все. Мне не нужен ни Бог, ничего». И это ужасно!
 Георгий Александрович: Отупление. Неопределенность. Но, как я уже говорил, надо начинать с монастырей, там идет духовное воспитание и просвещение детей. Видно, что монастыри взяли на себя ответственность просвещения русских людей. В этот приезд, при посещении Оптиной, Саввино-Сторожевского, Александра Свирского монастырей было отрадно видеть усилия, направленные на духовное образование. Когда видишь среди паломников многочисленную молодежь, невольно возникает мысль, что вся надежда именно на них, а не на это немо-застывшее поколение.
 Андрей Николаевич: Вы совершенно правы. Наверное, настоящее будущее в наших детях и внуках через несколько десятков лет.
 Мария Николаевна: Опыт этого поколения будет совершенно другим.
 Андрей Николаевич: Известно, что в России верующие люди – прежде всего из слоев наименее зажиточных, простой народ. Так называемая «элита», в большинстве своем, не понимает ничего и не хочет понимать.
 Георгий Александрович: Вернемся к материализму, который уже вытеснил сознание духовности на Западе. И Запад усиленно старается глобализировать сознание путем поглощающего материализма во всем мире.
 Андрей Николаевич: Даже когда у среднего класса появляются средства, к сожалению, это только отталкивает этих людей от духовности.
 Мария Николаевна: По словам Спасителя, легче пройти верблюду через игольное ушко, нежели богатому через ворота в Царство Небесное. Неоднократно нам рассказывали в монастырях, как поступают щедрые пожертвования: без огласки, тайно помогают кто деньгами, кто продуктами, кто материалом для постройки. Среди них бывают и очень богатые и видные люди, которые предпочитают творить милостыню тайно.
 Георгий Александрович: Вообще надо отметить, что хотя и медленно, но все-таки люди в России начинают просыпаться. Вам может быть это не так заметно, мне со стороны – очень. Даже за наш двухгодичный промежуток посещений видны у вас большие перемены.
 Возрождение началось, но надо запастись терпением, так как оно еще в начальной форме. Не может быть резкий поворот за короткое время, все должно произойти постепенно с помощью Церкви. Один инок нам сказал, что «если мы, монастыри, не займемся воспитанием, то кто-то другой займется перевоспитанием русской молодежи». Как это мудро сказано!
 Андрей Николаевич: Это уже происходит. Некоторые неправославные организации пытаются приманивать молодежь бесплатными лагерями.
 Мария Николаевна: Но, слава Богу, что монастыри занялись преобразованием общества, например в Саввино-Сторожевском монастыре преподаются двухгодичные богословские курсы, включая сравнительное богословие-сектоведение.
 Андрей Николаевич: Православные гимназии - тоже один из способов воспитания подрастающего поколения в русской православной традиции. Хотелось бы, конечно, большего масштаба, широты. К сожалению, власти не всегда помогают. Но что имеем, то имеем. Одно то, что гимназия есть – замечательно. Они готовят будущее поколение православных людей, знающих закон Божий, свою историю, литературу, прошедших военно-патриотическое воспитание. Да поможет им Господь!
 Георгий Александрович: Вот в этом и заключается пробуждение русского народа! К этому нужно приложить все наши общие силы.
 Андрей Николаевич: Каждому человеку нужен какой-то толчок…
 Мария Николаевна: Да, безусловно. Для нас толчком явилась мироточивая Иверская икона Божией Матери, переданная афонским старцем Климентом православному испанцу Иосифу Кортез-Муньосу (зверски замученному в Афинах в 1997 году). Этот список Иверской Божией Матери начал мироточить ночью в келье брата Иосифа в Монреале в 1982 году после трехнедельного чтения акафиста им перед Нею. Благодатная сила умиротворила и возжгла живую веру в нас и надежду на возрождение России. Ведь Хозе (брат Иосиф) твердо утверждал, что Она явилась в Зарубежье, чтобы подготовить нас к преображению России, размягчая наши сердца и направляя к покаянию.
 Георгий Александрович: Я с братом Иосифом (Хозе) общался по-испански. Мы были с ним очень близко знакомы, бывал он у нас в доме, привозил Святыню. Сама Богородица избрала этого кроткого и смиренного человека хранителем Ее святыни. Возле этой иконы чувствовалась особая благодать, мы все застывали в безмолвии, как бы ощущали сознание безвременности. По своему письму икона была особенная, неописуемой красоты. Интересно то, что Икона прекращала мироточить и благоухать в Страстную седмицу и начинала снова мироточить во время литургии Страстной Субботы. В остальное время иногда мироточение было настолько обильным, что носитель был сам весь залит миром. Это было потрясающее зрелище! Хозе всегда говорил: «Богородица мироточит к возрождению России!»; икона должна была подготовить русскую эмиграцию к этому событию. Заветная мечта Хозе была привезти святыню в Россию, и очень он был опечален, что бывший первоиерарх Зарубежной Церкви не благословил его на это. Но в 1985 году Хозе передал благочестивой почитательнице этой Святыни чехол с Иконы, насыщенный миром, который она привезла в Россию. Несмотря на то, что сама Икона не попала в Россию, благодать Богородицы присутствует в России в многочисленном мироточении икон, предвещая ее возрождение. Но брату Иосифу удалось привезти Икону в Болгарию, где на поклонение к Ней стеклось более 60-ти тысяч народу из православных стран (Греции, Румынии, Сербии и России). На протяжении пятнадцати лет нам в эмиграции был дан этот чудесный Образ, но, к сожалению, не вся эмиграция достойно приняла эту святыню, с недостаточным благоговением относилась к ней, и не все стекались к ней при каждом посещении – привыкли. Хозе всегда говорил: «К чуду привыкать нельзя».
 Андрей Николаевич: Значит, Вы думаете, несмотря на все моменты, быть может не совсем положительные, Россия все-таки на пути к возрождению.
 Георгий Александрович: Да, безусловно! За короткое время на глазах происходят чудеса!
 Мария Николаевна: Это цепочка. Чудеса предвещают открытие монастырей, действующие монастыри привлекают людей, которые рассказами заинтересовывают других.
Андрей Николаевич: Мы видим это по нашей газете. Иногда приходят письма из таких далеких уголков! Люди пишут, что у них нет возможности выписывать «Русь Державную», так они ее передают из рук в руки и зачитывают до дыр. Это, конечно, приятно; а с другой стороны печально. При 150-миллионном русском населении наш тираж – 50 тыс. экземпляров.
 Георгий Александрович: Сегодня 50 тыс., завтра в два раза больше. Ведь не всех из 150 млн. населения интересует православный вопрос, поскольку не все население России православное.
 Андрей Николаевич: Митрополит Курский Иувеналий, старец, благословил нести список Курской Коренной из своих личных покоев крестным ходом в Дивеево. Многие люди мечтают, чтобы сама чудотворная икона Божией Матери «Знамение» Курская Коренная, которая в Америке, вернулась бы на родину. Даже какие-то дипломатические шаги предпринимаются для этого, и мы надеемся на положительные события. У нас на 1-ой странице газеты стоит эпиграф, который я в свое время привез из Дивеево: «Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе!» (св. прп. Серафим Саровский). Ведь чудотворная икона Курская Коренная исцелила преподобного в отрочестве.
 Георгий Александрович: Конечно же, я уверен, по молитве Божией Матери ко Господу нашему, все устроится при соединении наших церквей.
 Мария Николаевна: Как говорит протоиерей Александр Шаргунов, уповая на Бога, действовать необходимо, пассивными оставаться уже невозможно. Трудиться нужно не покладая рук ради достижения православного самосознания и законности.
 Андрей Николаевич: Воины Христовы должны быть на страже. Коллектив «Руси Державной» видит, что надо и сопротивляться злу по примеру преподобного Сергия Радонежского, который благословил и послал на битву Куликовскую своих монахов.