Раздележка
В Сибири бывший фронтовик с Кубани оказался на поселении после лагерей - за то, что попал в плен к немцам. Там, на юге, он женился. Появился и первенец. Вскоре, в начале 50-х годов, он перебрался с семьей в родные края. Там встретили жену его без особой радости. Произошел у нее с одной из землячек мужа такой разговор:
- Ты, кацапка! - выкрикнула местная.
- А что это такое?
Южанка оторопела, потом спросила сама:
- Не знаешь, что ли?
Сибирячка, догадываясь, тоже переспросила:
- Русская, что ли?
- Да! – быстро, облегченно вздохнув, подтвердила нападающая.
- А ты какая? – в свою очередь спросила безхитростно сибирячка и добавила:
- Ты ж тоже русская.
- Я - казачка!.. – гордо возразила, выпятив грудь, южанка.
- Так это ж одно и то же – рассмеялась сибирячка.
- Во первых, что это за дележка в одном нашем народе? – поставила вопрос учительница из Сибири. - И если уж говорить об исторических сословиях, то я хоть и «кацапка», но, выйдя замуж за казака, являюсь теперь казачкой. А ты вот, хоть и из казацкого рода, но вышла замуж не за казака, а за горожанина не казака. Хоть и кичишься малороссийской мовой, сама являешься на деле всего лишь горожанкой на селе.
- Что?..
- А ничего. Книжки читать надо. И кроме языка острого, кое-какие небольшие знания иметь. Если их нет, то тем более не нужно кичливо заниматься выделением себя. Так можно доделиться до враждебности села над селом, улицы над улицей, дома над домом. Так что не надо заниматься глупостью, а надо учиться добру. Если я что-то делаю, не принятое у вас, подскажи, помоги исправить. А вот так унижать, ставить клейма не надо. Давай будем учиться любить друг друга и прощать грехи, недочеты,.. Хорошо?..
- Хорошо, – согласилась казачка.
Незваные попутчики (К сожалению, быль)
Этим летом автобус с паломниками отправился от церкви одного из областных городов Центральной России. Посетив близлежащие святыни, паломники двинулись дальше. Автобус вырулил на южное направление. Конечным местом осмотра и поклонения православных паломников были места, связанные с недавно прославленным Феодосием Кавказским.
Осмотрев достопримечательности города, храмы, приложившись к мощам святого, паломники вернулись в свой комфортабельный автобус. На лобовом стекле крупно выделялись большая икона Спасателя в терновом венце, крест и надпись «Православные паломники».
Все находились в благодатном состоянии. Особенно те многие, которые благодаря раннему прибытию сюда были на Литургии, причастились на ней Тела и Крови Христовой.
Как только автобус тронулся, все разом, как и до этого в пути, запели тропари, молитвы и акафист святому преподобному Феодосию Кавказскому. Пели хором, вдохновенно.
Автобус неожиданно остановился, на выезде из большой станицы, через которую они проезжали. Поперек дороги стояли двое явно кавказских мужчин. Другие трое застучали сильно в переднюю дверцу, подскочили к автобусу с обочины. Водитель открыл дверь. Все пятеро вошли в автобус. Один из них небрежно вынул икону Спасителя, крест и табличку с надписью «Православные паломники». Икону и крест бросил небрежно на панель перед водителем. Табличку стал разглядывать, усмехаясь. Затем, выдвинувшись больше в проход салона автобуса, спросил всех с сильным кавказским акцентом:
- Ви, значыт, праваславныи?..
Зависла тишина. Ему никто не отвечал. Он торжествующе переглянулся с приятелями. Все они заухмылялись. Вопрошавший продолжил:
- Ну и хто у вас тут праваславный?..
Опять напряженная тишина была ему ответом.
Он обернулся к дружкам, объявил им:
- Здэс нэт ны паломник, ны праваславных.
Все они вместе открыто, презрительно заржали.
Тот, что вопрошал, бросил табличку на пол, сплюнул на нее. После этого потерял интерес к испуганно сидящим в автобусе. Шагнул к водителю, дал команду, куда ехать.
Автобус тронулся. Ехали довольно долго. Незваные попутчики вели себя, как ни странно, по-мирному. Для них просто как бы не существовало в автобусе никого кроме них и водителя. Согнав с передних кресел пассажиров, трое развалились на сиденьях и подремывали.
У какого-то места незваные попутчики дали команду, и автобус остановился. Они поднялись с кресел. Напоследок, унизительно погоготав и посвистывая, вывалились из автобуса. Прихватив и икону, и крест, и табличку. Дали знак, автобус, закрыв дверцы, тронулся.
Вся дикая компания долго свистела и улюлюкала вслед удаляющемуся автобусу с не так давно радостными, вдохновенными, а теперь вобравшими головы в плечи пассажирами. Песен и молитвословий уже не было слышно.
Автобус долго тяжело, по грунтовой дороге выбирался обратно на трассу. Ехали уже без иконы, креста и надписи о том, кто в нем едет, на ветровом стекле. Это было справедливо потому, что в креслах продолжали путь уже совсем другие люди - просто пассажиры.
Священник ВИКТОР Кузнецов