Для школьников, учителей и всего нашего народа
Задание написать сочинение о новом празднике — Дне народного единства вызвало вопросы не только у школьников, но и у педагогов. К сожалению, многие взрослые люди не восприняли еще эту новую дату праздничного календаря. Насколько же мы еще не осведомлены, политизированы, склонны к осуждению, если в возрождаемом ныне традиционном российском празднике 4 ноября не можем разглядеть своего родного, своих родных корней.
Наш автор Зинаида Дерягина поработала в архивах и представляет читателям свой материал.
Вот уже 3-й раз на государственном уровне мы празднуем день 4 ноября — День народного единства. В XX веке мы отмечали тоже ноябрьский праздник, и его запечатлели даже в стихах, назвав его «красным днем календаря». Но заметим при этом, что слово красный в XX веке употреблялось не в старинном значении, а чаще всего в значении революционном.
Но это время уже кануло в прошлое, и сегодня мы отмечаем другой праздник, хотя тоже ноябрьский. И надо заметить, что очень многие из наших современников не могут точно сказать, что же мы празднуем 4 ноября? И новый ли это для России праздник?
День народного единства в Нижнем Новгороде
Исторически он связан с окончанием Смутного времени в начале XVII века, когда на смену периоду смуты, вторжения польских и шведских интервентов, разорения огромной территории, сожжения поляками Москвы и всеобщего обнищания русского народа наконец-то пришло мирное время, наконец-то установилась крепкая государственная власть и началось на Руси духовное оздоровление.
Праздник этот отмечался в тот день, когда чествуется одна из самых почитаемых русским народом икон — Казанская икона Божией Матери. С этой иконой праздник был связан не случайно. А полное название его звучит так: «Празднование Казанской иконы Божией Матери в память об избавлении Москвы от поляков в 1612 году». Правда, современный обыватель может усмехнуться: подумаешь, выгнали из Москвы поляков…
Нам сейчас кажется, что представить то, что было тогда, 400 лет назад, невозможно. Но давайте вспомним наши 90-е годы — тяжелейшие и труднейшие для нас годы. Они в чём-то главном схожи с тем временем, далёким от нас. Эти 90-е годы XX века тоже были годами смуты, но уже нашей смуты! И хотя у нас не было прямой интервенции, как это было 400 лет назад, но вся наша кремлёвская власть выполняла команды с Запада. И тогда же у нас чуть было не развязалась страшная братоубийственная война, но кровь всё-таки пролилась. И где? Снова в Москве… Тогда же мы пережили предательство власти, позорный грабёж России, всеобщее обнищание и унижение, унижение и ещё раз унижение…
Скажите, разве это было не унижением, когда в нашей национальной святыне, в Кремле, хасиды праздновали свой праздник? Разве не было наглого глумления над нами, когда, например, на открытии выставки художников-авангардистов показали свинью, на боках которой было написано «Россия»?..
Но мы, как и в XVII веке, всё-таки смогли собраться с духом и выстояли. Но надолго ли нас хватит? И будет ли такой же сильной и наша молодёжь, а она ведь сейчас воспитывается во многом не нами, не в наших традициях, по-другому… И она уже соблазнилась «блеском» внешним, то есть богатством, деньгами, и всеми силами стремится к этому внешнему, а о душе и о совести она часто не вспоминает. И всё чаще и чаще наша молодёжь на задумывается над главным и вечным вопросом жизни: для чего и зачем мы живём?..
+++
Поскольку наш сегодняшний праздник — День народного единства — был связан с Казанской иконой Божией Матери, то, как я думаю, здесь мы должны сказать несколько слов о том, что значила икона на Руси.
Русский народ, который принял искренне и сердечно христианскую веру, почитал все христианские святыни, особо — иконы. Их поставляли не только в храмах и в домах, их брали во все военные походы, то есть без иконы русское воинство не выходило ни на одну войну. Например, Владимирская икона Божией Матери находилась в походе князя Андрея Боголюбского в 1164 году против волжских булгар. В 1395 году она была торжественно перенесена в Москву, когда той угрожала опасность от разорения войском Тамерлана. И с того времени Владимирская икона Божией Матери стала покровительницей Москвы.
В 1451 году, когда к Москве подступили ногайцы, вновь было явлено заступничество Божией Матери. Чуть позднее, в 1480 году, ордынский хан Ахмат направлялся к Москве, чтобы разорить её. Он со своими полчищами достиг уже реки Угры, которую русские люди называли тогда поясом Божией Матери, потому что она как бы ограждала с юга подступы к Москве. И тут вновь было явлено чудесное избавление от врага по молитвам перед Владимирской иконой. И, наконец, в 1521 году, когда крымские, ногайские и казанские татары под предводительством Махмет-Гирея вторглись в московские пределы, более того, они с молниеносной быстротой подходили к Москве и стояли уже в нескольких верстах от неё, только слёзным молением москвичей в Успенском соборе перед Владимирской иконой Божией Матери была спасена Москва и с нею была спасена Русь от разорения.
Нужно вспомнить и то, что в 1380 году с иконой выступил на поле Куликовом князь Димитрий Донской, и впоследствии она стала называться Донской иконой Божией Матери, тоже очень почитаемой русским народом.
Так и Казанская икона Божией Матери — это одна из самых чтимых у нас икон. Она была явлена в Казани (потому она так и называется — Казанская) в 1579 году, 8 июля (по старому стилю), теперь — это 21 июля, вскоре после взятия города царём Иваном Грозным.
По преданию, Пресвятая Богородица явилась во сне девице Матрёне, которая была дочерью стрельца, погоревшего во время страшного пожара в городе Казани. И во сне Пресвятая Богородица повелела девочке передать церковным и городским властям (архиепископу и градоначальнику), чтобы они раскопали место пожарища и взяли оттуда икону. Девочка рассказала то, что ей приснилось, своей матери, но та не придала серьёзного значения словам своей малолетней дочери. Мало ли что может пригрезиться девочке? Но этот сон — явление Пресвятой Богородицы — повторялся дважды. И как гласит предание, в 3-й раз чудесною силою девочка даже была выброшена из окна во двор и увидела икону и испугалась того, что лучи, которые исходили, могли её сжечь. И ещё тогда она услышала грозные слова Божией Матери: «Если ты не исполнишь Моё повеление, то Я явлюсь в другом месте, а ты погибнешь».
После этого мать с дочерью отправились к архиепископу казанскому Иеремии, но опять же их словам не придали значения. Тогда они пошли на указанное Богородицей место. Вначале землю копала мать, но никакой находки не было. И лишь когда стала копать землю девочка, икона была найдена. По преданию, эта икона была завёрнута в кусок сукна и была как будто совершенно новой, только что написанной. И когда её развернули, от неё стало исходить сияние. Предполагают, что эта икона была спрятана в землю ещё до покорения Казани, когда на христиан там были гонения.
Слух о новоявленной иконе быстро разнёсся по всему городу. И только тогда архиепископ казанский Иеремия эту икону торжественно, с крестным ходом, перенёс в ближайшую церковь свт. Николы, а оттуда — в Благовещенский собор города Казани. Вот так была обретена Казанская икона Божией Матери. И этот день стал церковным праздником, а сама икона получила большую известность в Московской Руси, с неё писали списки, то есть копии, Казанской иконе посвящали храмы. А на том месте, где она явилась чудесным образом, царь Иван Грозный повелел построить женский монастырь (в котором главным храмом стал Казанский). Первою инокиней и потом — настоятельницей этой обители была девица Матрёна. В 1768 году Екатерина II посетила этот монастырь и пожертвовала на украшение Казанской иконы Божией Матери бриллианты.
Именно с Казанской иконой Божией Матери связывают освобождение России от иноземных захватчиков в начале XVII века. Для России это было трагическое время, это было время, когда она могла потерять свою самостоятельность, её территория также могла быть разделена.
И началось всё с того, что в октябре 1604 года вооружённые польско-литовские отряды Лжедимитрия вторглись со стороны Украины в пределы Московской Руси. И хотя Лжедимитрий вначале терпел поражения, но постепенно он понял, что в умах русских людей он был «законным царём», потому что народ не признал законности выборного царя, каким был Борис Годунов, а после смерти его — 16-летний Фёдор Годунов. Народ хотел вернуться к привычному для него порядку, его не пугало даже и то, что на шапку Мономаха мог претендовать самозванец. И уже в июне 1605 года самозванец торжественно, под звон колоколов, въехал в Москву, в стены древнего Кремля. Ему присягнули и народ, и русская знать. В распоряжение самозванца попали огромные сокровища, накопленные многими поколениями московских князей и царей.
Вступление его в Москву было необычайным: впереди ехали польские латники в их крылатых шлемах и панцирях, польские паны — в кунтушах и конфедератках; вокруг самозванца было много и других иностранцев; а позади всех шли русские бояре и русские полки.
Лжедимитрий ехал на белом коне, в великолепной одежде, в блестящем ожерелье. Звон колоколов сливался с приветственными кликами народа. Но для русского человека было неприятно то, что когда самозванец, встреченный на Лобном месте духовенством, прикладывался к иконам, гремела музыка, то есть церковное пение заглушалось трубами и литаврами..
На место низверженного патриарха Иова был возведён грек Игнатий, бывший архиеп. Рязанский. 30 июля Лжедимитрий венчался на царство. По этому случаю, что неприятно поразило русских, польский иезуит приветствовал нового царя в Успенском соборе. В Ивановской колокольне (в храме Иоанна Лествичника) ксёндзы стали совершать католические мессы, а пасторы протестантов (наёмных немцев) стали открыто совершать свои службы.
В Москве также шли приготовления к приезду панны Марины Мнишек, которая была католичкой и которая должна была стать русской царицей. Она приехала в Москву 3 мая 1606 года. Бракосочетание было назначено под пятницу, причём под праздник свт. Николы, которого русский народ почитал особо. Такое пренебрежение русскими обычаями, запрещавшими свадьбу накануне пятницы, очень удивило русских. Более того, казанский митрополит Гермоген и архиепископ Колоемнский Иосиф предупреждали самозванца, что этот брак с Мариной Мнишек будет незаконным, если она не отречётся от латинской веры и не примет православия.
Высшая московская знать была недовольна ещё и тем, что при дворе установилось польское засилье, кроме того, она не хотела войны с Крымом, которую замыслил самозванец и для которой он держал под Москвой войско в 18 тыс. чел. Но что более всего возмущало уже всех русских, так это появление католиков в святых для русского человека местах, каким был прежде всего Кремль с его соборами. Вот это для русского человека уже было святотатством, потому что католиков на Руси всегда считали еретиками, латынниками.
И уже в ночь с 16 на 17 мая — по заговору русских бояр — войско, предназначенное для похода в Крым, вступило в Москву и заняло Кремль. Лжедмитрий был убит. По одному преданию, тело его было сожжено у деревни Котлы (за Серпуховской заставой), а по другому — «расстригино тело в соделанном его аде, за Москвою-рекою, в Верхних Садовниках, сожгли и приятелей его поляков поставили около ада смотреть, дабы в Польше было сказано, что расстрига царствует во аде». Пепел смешали с порохом и выстрелили им из пушки в ту сторону, откуда пришёл самозванец.
И тут же царём был провозглашёл Василий Шуйский. Шаткость его правления была и в том, что он был избран только Москвой, а не всей Русью, причём он дал слово боярам, что все важные дела будет решать только с их согласия. Кроме того, он не мог быть основателем нового царского рода, потому что был немолод и вдов, но самое главное — он не обладал теми силами, которые смогли бы подавить в стране Смуту.
«Все эти губернии, области и народы разноязычные составляют Русскую землю; всех их бережёт Царь Русский в деснице своей, а потому все подданные Белого царя должны стоять друг за друга, за землю, за родину свою и за Государя, как односемьяне стоят за избу свою, за наживное добро, за себя и за старшего в семье, за отца либо деда. Поколе все дружно стоят заодно, никто их не осилит, никто не обидит…»
Но 1 июня 1606 года Василий Шуйский венчается на царство, а 3 июня из Углича были перенесены мощи св. царевича Димитрия. Но Смута уже насквозь поразила южные и западные земли. Именно там объявляется новый самозванец, к которому потянулись поляки, литовцы, желавшие нажиться на грабеже русских земель, и что очень печально, потянулись донские казаки (во главе с атаманом Заруцким) и русские дворяне, надеявшиеся на продвижение.
Летом 1608 года войско самозванца расположилось лагерем к северу от Москвы, в селе Тушино, отчего его прозвали Тушинским вором. Словом вор в русском языке того времени называли «злодея», «обманщика», собственно говоря, самозванец и был таким. Тушинцы не придпринимали похода на Кремль, но они постоянно вступали с москвичами в стычки, которые проходили между речками Ходынкой, Сходней и Химкой. Поляки в это время (под предводительством Лисовского и Сапеги) сумели взять в осаду Троице-Сергиев монастырь. Некоторые русские бояре, дворяне, торговые люди перебегали то от царя Василия Шуйского к самозванцу, то обратно: в зависимости от того, где б?льшая для них была выгода. В народе таких перебежчиков окрестили «перелётами».
Следующая страница этой истории гласит о том, что Шуйский, поскольку у него не было сил для борьбы с самозванцем, обратился за помощью к шведскому королю. Для переговоров он отправил своего племянника Михаила Вас. Скопина-Шуйского. Шведам — за военную помощь — он обещал города в Карелии, когда-то отвоёванные царём Федором Иоанновичем.
Именно с 1610 года и начинается самое трагическое время для Руси, когда договор со шведами привёл к открытой шведской интервенции. Один из шведских отрядов дошёл до Москвы, разбив по дороге поляков и сняв осаду с Троице-Сергиева м-ря. Другой шведский отряд занял Новгород Великий и вступил в переговоры с новгордской верхушкой, требуя, чтобы северные земли отделились от Руси, а их государем стал бы шведский принц Карл-Филипп.
Тогда русские бояре потребовали от Василия Шуйского отречения от престола и, более того, принятия монашеского пострига. И он действительно в Чудовом монастыре был насильно пострижен в монахи.
Государственная власть перешла к Боярской думе, названной Семибоярщиной. Именно ей и принадлежит идея вступить в переговоры с польским королем Сигизмундом, который в это время тоже вторгся в пределы русской земли и осаждал Смоленск. А войско пана Жолкевского захватило уже Можайск и подходило к Поклонной горе за Дорогомиловом.
Бояре решили возвести на русский престол польского королевича Владислава, сына Сигизмунда. Они считали, что если польский королевич будет сидеть на русском троне, то с Польшей будет вечный мир. Правда, они выставляли одно обязательное условие полякам: королевич должен принять православие.
И уже 27 августа 1610 года Москва присягала королевичу Владиславу как русскому царю. Так Кремль был сдан полякам. Поляки с русскими стали обращаться так же, как они обращались с порабощёнными украинцами и белорусами, то есть как с «быдлом», как с рабами Речи Посполитой, заносчиво, дерзко и жестоко. Можно сказать, что Россия, как птичка, попала в клетку — дверца захлопнулась… И над Московской Русью действительно нависла настоящая угроза.
Патриарх московский Гермоген начал открыто говорить, что Владислава нельзя признать русским царем, потому что он не примет православие. Именно потому патриарх освободил русских людей от принесённой им присяги польскому королевичу. Так патриарх Гермоген благословил русских людей встать на защиту Веры и Отечества. Именно так — Веры и Отечества! В это время Тушинской вор бежал в Калугу, где был убит крещёным татарином Урусом.
До Москвы доходили также грамоты из осаждённого Смоленска с призывами подняться на борьбу с иноземными захватчиками. И под этим влиянием москвичи составили и свою грамоту. «Здесь, — говорилось в ней о Кремле, — образ Божией Матери, заступницы христианской, здесь великие святители Петр, Алексий и Иона чудотворцы». Эти грамоты вызвали необыкновенный подъем и патриотическое движение народа, и в северо-восточных городах Руси стало создаваться ополчение, которое уже в марте 1611 года было на подступах к Москве. В городе в это время начались волнения, но они были очень жестоко подавлены поляками: погибло 7 тысяч безоружных москвичей. Народ стал строить укрепления и обороняться. Известно, что на Сретенке и Лубянке боем руководил князь Дм. Пожарский. Он был ранен и отправлен в Троице-Сергиев монастырь. Москвичи общими усилиями загнали поляков в Китай-город. И тогда поляки решили сжечь Москву — это было на Страстной седмице 1611 года. За 4 дня выгорела большая часть города.
Отряды 1-го ополчения, хотя и были рядом с Китай-городом и Кремлём, не смогли изгнать интервентов и вынуждены были отступить. А виной тому было то, что в этом ополчении не прекращались вражда и соперничество между командованием дворянских и казачьих полков.
Патриарха Гермогена поляки вначале держали под стражей, а потом бросили в подземелье Чудова монастыря в Кремле и заморили голодом. Но его призыв — спасти Отечество — поддержали старцы Троице-Сергиева монастыря: игумен Дионисий и келарь Авраамий Палицын. Они стали рассылать свои воззвания в города — Нижний Новгород, Вологду, Ярославль… И эти призывы были услышаны. В Нижнем Новгороде церковный староста Кузьма Минин объявил сбор пожертвований на новое ополчение. Это новое войско народного ополчения возглавил князь Дмитрий Пожарский. А благословил князя Пожарского в поход на Москву старец Иринарх из Борисоглебского монастыря, что под Ростовом Великим. Старец так сказал ему: «Иди, не бойся, и ты победишь!» И дал ему свой крест. Смотр ополчения состоялся в Ярославле. Именно в этом ополчении и была Казанская икона Божией Матери, вернее, список с чудотворной иконы, который принадлежал роду князей Пожарских.
Летом, в агусте 1612 года, 2-е народное ополчение подошло к Москве. Бои продолжались 2 месяца, и воины-ополченцы освободили Москву только 22 октября по ст. ст.; теперь, по новому стилю, это и есть 4 ноября. Штурмом был взят Китай-город, а потом ополченцы осадили Кремль и через два дня взяли и его. Там всё было поругано и осквернено. Вместо дворцов стояли голые стены, без кровель, без дверей, без лавок и полов, без окон, сквозь которые вольно гулял ветер. Государственная казна была полностью разграблена. В святых кремлёвских соборах стояла вонь от нечистот, многие иконы были изрублены, глаза святых на иконах были выколоты, а золотые и серебряные оклады икон были ободраны…
На другой день русские отряды ополченцев, в сопровождении народа, с крестами и с Казанской иконой Божией Матери двинулись на Красную площадь. А из Кремля, из Спасских ворот вышел крестный ход — с кремлёвскими хоругвями и с главной московской святыней — Владимирской иконой Божией Матери. На Лобном месте настоятель Троице-Сергиева монастыря игумен Дионисий стал служить благодарственный молебен об освобождении Москвы от захватчиков.
Именно с того времени день 22 октября (еще раз повторю, что по новому стилю — это и есть 4 ноября) стал национальным праздником в России. Но в XX веке его отменила советская власть, когда был издан указ об отделении Церкви от государства. Правда, этот праздник остался у нас, но только как праздник церковный, а не общенародный.
И нужно сказать, что 2 года назад, в 2005 году, историческая справедливость восторжествовала — этот праздник был возвращён русскому народу. Ещё раз скажем, что это не придуманный в наше время праздник, как считают некоторые, это наш старинный и, главное, праздник национальный. В годы советской власти он был репрессирован, и наконец-то он реабилитирован. Оказывается, в XX веке репрессиям подвергались не только люди, не только названия городов, улиц, но ещё и наши праздники.
Точно так же вернулся к нам ещё один государственный праздник, который празднуется 24 мая по новому стилю. Это день первоучителей словенских Кирилла и Мефодия. Но сейчас чаще всего у нас его называют Днем славянской письменности. Он был учрежден как общенародный праздник только в XIX веке, а отменен также в начале XX. И в связи с этим праздником скажем, что его, к сожалению, тоже мало кто знает и мало кто отмечает в наше время, а это — государственный праздник! Печально ещё и то, что его нет практически в наших школах и в наших вузах, а между тем стоит задуматься над тем, кем бы мы, славяне, стали, если бы не получили в IX веке свою письменность? И если бы эта письменность не пришла на Русь в конце X века, кем бы стала Русь-Россия? Скорее всего, мы бы растворились среди других, более сильных народов. Но Господь смилостивился над славянами и через святых Кирилла и Мефодия даровал нам письменность! И мы не только равные среди равных, но в каких-то областях мы даже и преуспели более, чем другие народы, в чём-то даже обогнали их…
+++
Праздник 4 ноября, в соответствии с сегодняшним днем и в соответствии с тем, как современный человек воспринимает мир, называется Днем народного единства.
Но мы уже сказали, что этот праздник был учреждён ещё в начале XVII века, то есть ему более 350 лет. Правда, у нас он почти 90 лет был в забвении, но нельзя сказать, что он был в полном забвении, потому что все эти годы РПЦ молилась в этот день и об отечестве земном, и о народе своём, обманувшемся и заблудившемся в XX столетии…
И ещё отметим, что этот старинный праздник вернулся к нам — и как напоминание о том, как наш народ, объединившись, собравшись воедино, смог изнать иноземных захватчиков. Важно заметить, что русские люди тогда, в XVII веке, объединились не по приказу сверху, а по зову совести, по зову своего сердца. Не было никакого приказания сверху и тем монастырям, которые выдерживали осаду интервентов не месяц и не два. Например, целых 16 месяцев (то есть почти полтора года!) находился в осаде Троице-Сергиев монастырь. И до сих пор в главном с храме монастыря — Троицком — на одной из дверей видна дыра, пробитая польским снарядом. Все окрестные городки, все сёла и деревни были сожжены поляками. Именно тогда был полностью разорен Радонежский городок, место, где прп. Сергий провел свои детские и отроческие годы. И с тех пор он так и не возродился и впоследствии превратился в село, которое называлось Городком, а с 1991 года это село Радонеж. Также не смогли польские отряды интервентов захватить и Кирилло-Белозерский монастырь. Он остался для них неприступной крепостью. И опять всё вокруг захватчики превратили в пепел. И до сих пор жители тех мест рассказывают легенды о панах, то есть о поляках, и даже показывают места, где с ними были военные стычки. А ведь с тех пор прошло уже 4 столетия! Вот какой глубокой и какой сильной может быть народная память!
В начале XVII в. только объединение всех патриотических сил на Руси позволило изгнать иноземных захватчиков. С этого времени и началось духовное возрождение страны. Так и для нас, которые только что пережили тяжелейшие 90-е годы, годы разрухи, годы упадка всего и вся, этот праздник должен стать напоминанием всем нам о том, что только в единстве наша сила. И мне хочется привести отрывок из очерка В. Даля (Казака Луганского), который называется так: «Что такое отчизна?». Он вошёл в сборник под названием «Солдатские досуги».
В. И. Даль, сам будучи человеком истинно русским по воспитанию и по своим убеждениям, не видел иного пути для народов Российской империи, кроме взаимной поддержки, потому что Россия для него самого — это как большая семья разных народов. И он просто и доходчиво, обращаясь прежде всего к крестьянским сыновьям, писал так:
«Царство Русское велико: от Финского моря до Черного будет с лишком тысяча пятьсот верст; от Белого моря до Каспийского без малого две тысячи пятьсот верст; а в длину от Польши до самого конца Сибири будет более двенадцати тысяч вёрст…
Народу у Белого царя более всего русского; а есть, кроме того, много народов других, которые говорят не русским языком и исповедуют иную веру. Так, например, есть христиане не православные: поляки, армяне, грузины, немцы, латыши, чудь, или финны, попросту чухны; есть мусульманские народы: татары, башкиры, киргиз-кайсаки и много сибирских и кавказских племён; есть ещё и кумирники, идолопоклонники: калмыки, буряты, самоеды, вотяки, черемисы, чуваши и много других; многие из кумирников этих приняли ныне уже православную веру, хотя на это всякому дана своя воля, а принуждать никого не принуждают, потому что каждый из нас будет за то, во что веровал, ответ держать Отцу Небесному.
Все эти губернии, области и народы разноязычные составляют Русскую землю; всех их бережёт Царь Русский в деснице своей, а потому все подданные Белого царя должны стоять друг за друга, за землю, за родину свою и за Государя, как односемьяне стоят за избу свою, за наживное добро, за себя и за старшего в семье, за отца либо деда. Поколе все дружно стоят заодно, никто их не осилит, никто не обидит…»
Надо сказать, что и теперь, спустя 150 лет, эти слова Даля совсем не устарели, хотя мы теперь и не империя, и наша страна в границах своих уменьшилась, но сама суть сказанного Далем совсем не изменилась: мы сильны только в единении нашем, мы сильны и можем выдержать все трудности только в том случае, если один стоит — за всех, а все — за одного…
Именно этому и посвящен наш праздник — День народного единства…