Широко известно, что с началом Великой Отечественной войны наш греческий единоверец митрополит Гор Ливанских Илия затворился в глубоком каменном подземелье, не вкушал пищи, не спал, а только стоял на коленях перед иконой Божией Матери с лампадой, моля о даровании победы России. Так длилось долго, и каждое утро владыке приносили сводки с наших фронтов о числе убитых и о том, докуда дошел враг… После такого бдения явилась ему в огненном столпе сама Богородица и объявила, что он избран как истинный молитвенник и друг России, для того, чтобы передать определение Божие для страны и народа Российского. А определение таково: чтобы победить, весь народ, начиная с правителей его, должен обратиться к Господу… Об этом донесли Сталину, и стали открываться в стране храмы и семинарии, возвращаться из ссылок и заключения священники, состоялось избрание Патриарха…
А шли на нас мощные антиправославные силы. И возглавлял их не только Адольф Гитлер, но и… Римский Папа Пий XII. Для убедительности приведем некоторые высказывания из зарубежных источников. «…Для Гитлера надежной опорой был Папа Пий XII… Он был за союз Германии, Британии и Америки против России… Все контакты с Гитлером осуществлялись через личного папского секретаря иезуита Роберта Лейбера… Люди Канариса через приближенных к Папе прелата Шёнхоффера и высокопоставленного чиновника Людвига Кааса, который фактически являлся для пантифика советником по Германии, все дела решали в резиденции Папы Кастель Гандольфо...» «У нас с Лейбером – общие уста», – заявил однажды Гитлеру сам Папа. Все это – из книги Хайнца Хёне «Канарис». С.Бертельсманн ферлаг. 1976.
А вот и еще: «В Ватикане заявили, что уничтожить Россию можно только посредством Германии», - из отчета заместителя начальника Абвера Ганса Остера; «Я убедился, что Пий XII – лучший друг Германии», - из зашифрованной телеграммы Франка – Гитлеру. Так пишет американский историк Джон Толанд в своей книге «Адольф Гитлер». «Густав Любе ферлаг», 1976. Для отвода глаз общественности Европы Папа Пий XII, которого все считали убежденным германофилом, делал при этом вид, будто интересуется положением советских военнопленных. Даже запрашивал мнение по этому поводу у …германских послов в Анкаре, Софии и Стокгольме. Их ответы можно было заранее предугадать. Из книги немецкого историка Христиана Шрайта о судьбе советских военнопленных в Германии. «Вермахт и советские военнопленные 1941-1945 гг.» Изд. ДФА. 1978.
На Россию в 1941 году двинулись не только антиправославные, но и фактически безбожные силы. Хотя на бляхах немецких солдат была выбита надпись «С нами Бог», ни к какой вере гитлеровское воинство отношения не имело. Начнем с того, что в «евангелии для немцев» – книге Гитлера «Майн кампф» не было даже ни одного упоминания о Боге. В войсках не было ни капелланов, ни даже священных книг; например, во время немецкой оккупации Смоленщины мы у них ни разу не видели Библии. Дошло до курьезов. Главный фашистский пропагандист высокого «арийского духа» и нравственности Йозеф Геббельс откровенно издевался над церковью и ее постулатами. Он даже был против венчания в церкви со своей избранницей Магдой, уроженной Ритшель и происходившей из старинной семьи, в которой почитались традиции. Состоявшийся по ее настоянию брачный обряд был весьма странен: в присутствии свидетеля, самого Гитлера, алтарь в маленькой деревенской кирхе застелили знаменем с фашистской свастикой, в центре которого возложили… распятие. Так описал это кощунственное мероприятие Ганс-ОттоМайсснер в своей книге «Магда Геббельс». «Бланвалет ферлаг». Мюнхен.
Гитлеровский «дранг нах остен» был акцией не только антиправославной, но и антирусской, хотя провозглашались идеи уничтожения «жидо-большевистского государства и строительства новой России». На практике же это выглядело вот как.
Мы цитируем основополагающий документ фашистского воинства – «Памятку немецкого солдата»:
«…Эта война скоро кончится. Для победы нужно напрячь все силы, забыть о нервах, о жалости. Убивать, убивать и убивать! Нежность понадобится твоей семье после войны. Обо всем и обо всех думает фюрер! Каждый немец должен убить сотню русских – это норма. Сейчас мы на мировом футбольном поле играем русскими головами».
А как же быть с русским православием? Отношение к нашей вере легко проследить на примере города Дорогобужа оккупированной Смоленщины. Расклеив на всех перекрестках большие плакаты с подписью «Гитлер-освободитель», а также приказы о комендантском часе и расстрелах за все виды нарушений «Нового порядка», как то: несдачу оружия, укрывательство партизан и бежавших военнопленных, неявка для отправки на работу в Германию, оккупанты не забыли и о вере нашей. Было широко объявлено о разрешении открыть церкви и проводить богослужения. Однако в этом акте было больше лукавства, чем здравого смысла: ведь сам город был уничтожен с воздуха в первый же месяц войны, хотя в нем не было не только военной промышленности, но вообще никакой, не считая льно- и маслозавода. Все шесть церквей города, однако, выдержали, хотя и обгорели изнутри. Службу удалось возобновить лишь в одной из них – в Никольской. Тут-то как раз и проявилось коварство гитлеровцев: священникам (их оказалось всего двое) было велено петь «многия лета Адольфу Гитлеру и его воинству». Ответом на это явилась народная смекалка, замешанная на русском юморе. Во время службы о. Александра, которого хорошо знали и уважали в городе (он тайно собирал для партизан деньги и продукты), немцы частенько заглядывали в храм. Бывал там и я. Не раз при этом доводилось быть свидетелем забавной сцены, иначе ее не назовешь. Как только появлялись «контролеры», о. Александр, обладающий ясным, отчетливым голосом, вдруг на проповеди своей начинал нести нечто невнятное, но что прихожане, видимо, хорошо понимали. Руки со свечами, тянущиеся к иконам, почему-то замирали, люди все чаще осеняли себя крестными знамениями, а по всей церкви прокатывался легкий, почти веселый шумок… Зато в голосе протоиерея слова «Адольфу Гитлеру» звучали громко и четко. Удовлетворенные услышанным, гитлеровцы покидали службу, а среди прихожан слышался откровенный смех. Оставалось мне, мальчишке, только гадать, что же именно желал «фюреру» отец Александр. Следует к этому лишь добавить, что перед отступлением гитлеровцы взорвали у нас все церкви!
Под влиянием такой церковно-патриотической службы люди и сами невольно становились проповедниками: переписывали и распространяли различные «божественные письма», «послания самой Богородицы», рассказы о чудесных иконах, о виденных в разных местах знамениях… А смысл этих явлений всегда был один и тот же: за нас Матерь Божия и все Небесные Силы, скоро грядет освобождение, придут наши.
…В результате Ржевско-Вяземской операции в марте 1943 года фронт почти на полгода застыл в двух километрах восточнее Дорогобужа, и оккупанты все население города изгнали в сторону запада. В небольшой хатенке деревни Лукьянинки нас сошлось около десятка семей. И была среди нас любопытная пара – старик со старухой из захудалой деревни Мамыркино, что у самого города. Были они смолоду… одноглазые, такими и поженились, всю жизнь прожив, словно голуби, в согласии и дружбе. И звали их подходяще: Ульян и Ульяна. Так они всегда на закате по облакам толковали нам о грядущих событиях. И всегда виделись им то Богородица, указующая рукою на Запад, то пожары над стороной, откуда пришли враги. И все это были знаки свыше, благоволение Господне к богоносному своему народу. А еще Ульяна любила порассуждать о делах военных: «Вот если б наши догадались сбросить две «бонбы» на Мамыркино, то немцы так бы и побежали». Выходит, бабка деревни своей не жалела, лишь бы оккупантов изгнали. Словно в награду за этот ее патриотизм безвестной деревне Мамыркино суждено будет потом прославиться на весь мир: именно здесь снимал Сергей Бондарчук Бородинское сражение по толстовскому роману «Война и мир».
Жил в лукьянинской хате и один хорошо знающий Священное писание старик, который по вечерам читал для всех Библию. Народу тогда набивалось видимо-невидимо. Помню, с каким особым выражением, сверкая очками, провозглашал он: «Горе тебе, Вавилон и Асия!..» И все, с просветленными лицами, воспринимали это, как знак возмездия вероломным захватчикам, хотя, как я открыл для себя позже, были эти слова из книги Ездры Ветхого Завета и гласили они о нашествиях вавилонском и ассирийском.
А пока нашествие было – фашистское, и народ наш православный собирал силы для изгнания захватчиков. И собрал. И одержал Победу, равной которой не знала история.
Валентин НИКОЛАЕВ