северный форпост отечества

Первородная гладь Святого озера, обрамленная зеленым ожерельем северного берендеева леса, проявляла чудные очертания некоего Китежа на своей поверхности. Нет, сказочные строения были не там, в глубинах, а на берегу и каким-то естественным образом сливались с водяными видениями. В этот сиятельный июльский день один из красивейших и значимых монастырей России – Антониево-Сийский – представал перед писателями, учеными, чиновными людьми, приехавшими для исполнения серьезной миссии учреждения Архангельского отделения Всемирного Русского Народного Собора.
 Не в городских конференц-залах, а здесь, в стенах старейшего, основанного 485 лет назад монастыря, после литургической службы предстояло учредить отделение Собора.
 Это придало событию глубинный, знаковый характер. Какой-то восторженный холодок пробегал по спине, ощущавшей, что здесь в 1520 году преподобный Антоний основал свою обитель, виденье которой явилось ему в начале иноческого пути, когда перед ним предстал световидный старец в белых ризах с крестом и благословил на пустыножительное наставничество многих иноков.
 Вот и тогда, 485 лет назад, вышел священник-монах Антоний с иноками к озеру и стал на молитву. Их увидел ловец (охотник) Самуил и поведал, что те, кто здесь охотится, часто слышат звоны, пение монахов и даже звук топоров. И народ считал: место это предназначено для святой обители. Антоний здесь, на берегу озера, через который протекала река Сия, поставил крест, срубил с помощниками часовню.
 Было трудно, холодно, но монахи молились, пахали землю, принимали страждущих. Что поражает, Антоний посылает своих сподвижников к Великому князю Василию Ивановичу в Москву, и тот их принимает и дает право на учреждение Свято- Троицкого монастыря, дарует земли вокруг. Еще за двести лет перед этим основал и посвятил Святой Троице свою обитель игумен земли Русской Сергий Радонежский, придав этому христианскому догмату смысл живого единства. Антоний к такому единству на всех краях Руси стремился, и, на мой взгляд, название Свято-Троицкого монастыря на Сие не случайно. Постепенно монастырь крепнет, становится заметным духовным центром Подвинья. Предсказание световидного старца сбылось. Антоний стал «наставником множества иноков». А наставником он был мудрым, учительным и, несмотря на свой авторитет, в трапезной на общем собрании обсуждал с братией все монастырские дела общины и тем самым приучал иноков мыслить, высказываться и отвечать за сказанное, за дела, поступки. Тем более что исполнение решений было обязательным для каждого.
 Все монахи, как предписывал преподобный, постоянно молились, соблюдали посты, соблюдали все монастырские правила в келье, в трапезной, во всем соединяли молитвенные и хозяйственные труды.
 Казалось бы, дебри, леса, реки, озера отдаляют монастырь от Вологды, Новгорода и тем более от Москвы. Можно впасть в уныние, забвение, дикость. Но нет, идут по дорогам, тропам, двигаются по водным путям православное знание, книжная премудрость, примеры святости и чудотворения Руси и всего христианского мира.
 Здесь, на Севере, близкими становятся имена первоучителей церковных Григория Богослова, Василия Великого, Иоанна Златоуста. Русь связывается незримыми нитями и со всем православным миром и крепкими узами единения со всеми своими землями.
 Преподобный Антоний считал необходимым просветить монахов и силой православного книжного знания, положив начало переписыванию книг, завел библиотеку. Так здесь, на Севере Руси, собралось одно из богатейших книжных собраний. Монастырь стал и центром хозяйственной жизни, возделаны кругом поля, разводится скот. Доходы приносит солеварение, искусством которого монахи овладели в совершенстве так же, как выделкой кожи, портняжным либо тарным ремеслом. К монастырю тянутся бедные, убогие, просто ищущие душевного покоя и духовного покровительства.
 Преподобный Антоний никого не отгонял, братии завещал «Живите в общежитии равно духовно и телесно, пищею и одеждою по заповеди святых Отцов, нищих же кормите в довольстве и милостыню подавайте, да не оскудеет место сие святое».
 Преподобный был рачительный хозяин монастыря, большой заботник о людях, но, главное, был великий молитвенник, дважды уходил из обители в пустынножительство, где неусыпно молился, «осветлял душу», и неустанно трудился: пахал, сеял, ловил, как подобает святому, рыбу; все, что добывал, отсылал в монастырь. Был беспощаден к своей плоти, постоянно вел «мысленную брань» с «помыслами», истязал ее, борясь с исступлением. Все это дало ему великую силу духа, дар прозрения.
 В 1556 году Антоний умер, а уже в 1579-м произошла его канонизация. Это было промыслительно, ибо это был истинный век русской святости, в это время Русь постигает себя. Это было время митрополита Макария, при котором было канонизировано к общерусскому прославлению около 40 русских святых, почитаемых до этого местно. Именно в это время составлены великие Четьи-минеи – свод книг о жизни святых. Все местночтимые святые подтягивались к Москве, которая становилась духовным центром Руси с опорой на этих святых. К Антониево-Сийскому монастырю недаром благоволил сам царь Иван Грозный, ибо в такого рода опорных духовных, экономических пунктах он видел скрепы Руси, ее молитвенную, засечную линию. Где же нынче державные, духовные центры у сегодняшней власти? Ведь великая трагедия Отечества состояла в ХХ веке в том, что эти молитвенные и державные центры были разгромлены. «Бог мудрый, а дьявол проворный», – это часто говорит Святейший Патриарх. Ныне монастырь возрождается. Молитва к молитве, камень к камню, паломник к паломнику. Надеемся, что монастыри снова займут важное место в духовной, культурной, экономической жизни страны.
 Да, и мы в тот день были и молитвенники, и паломники, и созидатели. Светоносная и красивая литургия, которую торжественно совершил епископ Архангельский и Холмогорский Тихон, знакомство с монастырем, которое провел настоятель игумен Трифон, совместные труды соединили нас воедино.
 Перед началом Соборной встречи преклонились перед плитой, где находятся мощи Святого, и все в единодушии молились «Святый Отче, Антоний, моли Бога о нас!»
 А он и стоял, молился за нас грешных все эти годы, несмотря на погром и закрытие в 1923 году монастыря, создание в его стенах «коммуны», проевшей все запасы и ликвидированной вскорости. Разрушено было многое, возведена лишь «Попова баня». Но это не монашеская мыльня, а банька, построенная для руководителя области Попова.
 В 1992 году пришел сюда иеромонах Трифон – умный, остроглазый, хваткий. Казалось, его и не хватает обители. Чувствуется, что монастырь обживается, обустраивается, укрепляется. В пять тридцать утра там служится молебен преподобному, основателю монастыря Антонию. Этим укрепляется все вокруг. Высокой, торжественной, уже утвердившейся традицией завершается вечерня: идут монахи, богомольцы, паломники, крестным ходом обходя храмы и всю площадь монастыря, впереди - фонарь и икона Божьей Матери. Звучит «Богородице Дево, радуйся». Богородица к обители благосклонна. Духовное поле монастыря разрастается, его подворья выросли в Емецке, Сельце, Архангельске, Санкт-Петербурге.
 В северной столице строится деревянный храм в честь преподобного Антония Сийского. Продолжаются усилия святого и в собирании книг. Библиотека уже имеет десять тысяч книг и журналов. Внесли свою лепту и мы. Иконописная мастерская антонио-сийцев известна за пределами обители. Братия издает газету «Духовный сеятель», приложение «Педагогический семинар», альманах «Сийский хронограф».
 Так духом и молитвой, трудами епископа и настоятеля, монахов и тружеников, местных властей и благотворителей в Северной Европейской части России, среди лесов и вод снова встал и укрепляется замечательный монастырь, духовный центр, опора церкви и православного народа.
 И, наверное, не случайно по своей дерзостной дороге в Москву сюда зашел юный Михаил Ломоносов. Ясно, что помолился, попросил доброго совета и благословения у своего дяди Ивана Дорофеевича, обитавшего в монастыре, прикоснулся к благословенной земле. Прикоснулись и мы.