Мольба Патриарха
Братья и сестры мои!
Гнев Божий пролился на Россию. По грехам нашим Господь попустил совершиться трагедии. Не послушав призыва Церкви, люди подняли руку на ближних своих. Пролилась невинная кровь.
Ныне каждый час может принести стране новые страдания. Когда совершается кровопролитие, велико искушение местью, искушение жестокостью и попранием свободы ближнего.
В этот миг молю всех, кто держит в руках оружие: будьте милосердны к ближним своим! Не позволяйте бесу ненависти и мести лишить вас разума! Не допустите смерти женщин и детей, раненых и безоружных людей, оказавшихся в зоне конфликта, всех тех, кто не причастен к насилию!
Сделайте все, что сейчас возможно, для прекращения кровопролития. Вспомните, что сказал Господь Иисус апостолу Петру, с мечом в руках решившему отстоять справедливость: «Возврати меч твой в его место; ибо все, взявши меч, мечом погибнут» (Мф. 26, 52).
Матерь Божия, Заступница наша! В годы нашествия иноземцев и междоусобных браней Ты никогда не оставляла России и всегда спасала народ наш. Не оставь нас и ныне. Смиренно прибегаем к Тебе: умоли Бога и Сына Твоего, да помилует и спасет Русь!
Патриарх Алексий
В редакцию до сих пор идут письма наших читателей, тема которых – трагические события октября 1993 года. Их общий смысл можно выразить словами: «Боль и гнев России не утихают в наших сердцах!» Вспомним, как это было…
Боль России
Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в дни событий возвратился в столицу, чтобы призвать противостоящие стороны собраться в его присутствии не где-нибудь в тронном зале и не за светским круглым столом, а под сенью, под княжеским плащом благоверного Даниила Московского, в первой мужской обители, основанной этим печальником за русскую землю в 1300 году.
Патриарх выступил миротворцем-ходатаем, молитвенником, мудрым отцом, перед которым должны склонять главы сыны Отечества, почтенные бременем власти. Итак, одесную и ошую Патриарха сидели глубоко верующие люди: так мы судим по тому, что они умеют и осенить себя крестом, и взять свечу, тепля ее всенародно, и сложить руки под благословение Патриарха, благословение Христова мира и согласия.
Примирения не произошло. От слов стороны перешли к действиям, пролилась кровь. Благодать Божия, видимо, утекла сквозь пальцы, не удержалась в политических ладонях. Может быть, потому, что руки еще не стали преподобными, еще не омыты покаянием ни тайно, ни всенародно.
Нынешней осенью те же слезы надежды и веры стояли в очах православных москвичей, встречавших в то роковое воскресенье в Патриаршем Соборе образ Царицы Небесной. И нам остается лишь сокрушаться о духе времени, что тотчас же после окончания молебствия великого Патриарха икона, словно пленница, под конвоем была отвезена в музей. В страшные для Отечества часы именно молитва Божией Матери спасала русский народ от кровопролития и междоусобия. Не потому ли пролилась кровь, что не было дано иконе Божией Матери Владимирской пребывать вместе с православным народом…
В наше время, когда политика является всемирной игрой, увлекшей не отдельных лидеров, борющихся за власть, но целые страны и сообщества, истинное участие в судьбах страждущего Отечества принимают христиане, берегущие сердца от страстей, живущие духовной жизнью в Боге, являющие истинную жертвенную любовь к ближним, независимо от того, близки они или далеки от Церкви.
Священник
Артемий Владимиров
Убийство
О том, кто убивал, написано много, и многие фамилии названы. Я же отмечу, что первыми выстрелами снесли крест и иконы на площади, где верующие молились, откуда, как правило, начинались Крестные ходы. А затем полдня из орудий, пулеметов и других стволов расстреливали Церковь, освященную 3 октября в двух комнатах здания ВС. Убийцы были нехристями и богоборцами – все как один. И в будущем отвечать придется им и за братоубийство, и за жестокость вплоть до озверения, но прежде ответят за расстрел храма и икон.
Садистски убивали беззащитных людей перед Домом Советов, у которых не было оружия, которые и не предполагали, что такое можно ожидать от воина русской армии. И они были правы – расстрел вели, по сути, наемники в форме Российской армии и охранные отряды режима.
Бойня началась у стен здания и продолжалась внутри Дома Советов. Что делалось внутри, я описывать не берусь: это настолько страшно, что почти на грани невероятного. Полагаю, что, когда общественные комиссии представят свои материалы, все содрогнутся от свершенного во имя радикализации «конституционного процесса». Свидетели живы.
Заканчивалась бойня на следующий день на улицах и во дворах Москвы, на стадионах и в застенках. И этому тоже есть свидетели.
И когда 5 октября наступила развязка – началась «раздача слонов» героям расстрелов, было объявлено, что продолжается построение «правового государства». «Прогрессивная» интеллигенция из Бетховенского зала Большого театра пошла почивать сытой и довольной: «гадина была раздавлена».
Эдуард Володин
"Черный октябрь"
Господи, зачем ты вдохнул в меня душу? Чтобы увидеть этот "черный октябрь" оскорбленной, окровавленной Родины? Как дальше жить? Как смотреть в глаза матерям тех, кто никогда уже не выйдет из-под камней этого дома-надгробия? Кто восстановит для потомства их имена? Где тот мальчишка с перевязанной рукой? Последний раз я видел его полчаса назад. Кто-то торопливо помогал снять ему пятнистые брюки, натягивал штанины тренировочного костюма поверх кирзовых голенищ. Но что это за маскировка! Его все равно сразу заметят – по руке, висящей на бинте. Он, говорят, из Волгограда. Я еще хотел было подойти и сказать: «Пойдем вместе, переночуешь у меня дома, и я помогу тебе взять билет до Волгограда». Но в толчее сразу потерял его из виду.
Да, я увидел мало. Увидел малое. Будь воля, я бы очень хотел поглядеть на происходившее и с той стороны, откуда били танки. Откуда отдавался приказ расстреливать здание российского парламента. Но я и мои друзья, журналисты, писатели, видели отсюда, изнутри. И если мы оставлены Господом в живых, то, может быть, лишь для того, чтобы рассказать об увиденном.
Юрий Лощиц