Интересный факт из моей жизни
Хорошо помню до сих пор вечер 11 апреля 1961 года. Я учился тогда в восьмом классе средней школы № 3 в городе Кишиневе, где мой папа, Печерский Николай Павлович, был в то время собственным корреспондентом газеты «Правда».
Во время ужина отец, загадочно улыбаясь, вдруг спросил меня: «Андрей! Как ты думаешь? Люди когда-нибудь полетят в космос?» Он хорошо знал мою увлеченность фантастическими романами.
И я ответил ему: «Конечно, папа, когда-нибудь обязательно полетят!»
А на следующий день в школе мы все узнали о полете Юрия Гагарина.
О подготовке этого полета редакция «Правды» предупредила своих корреспондентов для того, чтобы они готовили народные отклики на это важнейшее событие нашей истории.
Андрей ПЕЧЕРСКИЙ
Ни октябрьские, ни майские праздники, никакие восьмые марты и близко не могут дать впечатление о том, что было 12 апреля 1961 года в России. Это сравнимо только с Днём Победы 9 мая. Демократические митинги, шествия коммунистов или демократов, теперешние многолюдства молодёжи — это всё объединяется под знамёнами и лозунгами какой-то цели, все чем-то недовольны, чего-то добиваются, их охраняют, уже обязательно с дубинками, тут, в общем, не жизнь, а её изнанка. А Юрий Гагарин — это всесветное ликование, это всенародное счастье, это гордость за Отечество, это слава русскому народу.
Москвичи рассказывали мне, что творилось в тот день на улицах. Апрель, сияющее солнце, тёплый ветер, радость! Сами собой прекращались занятия, повседневные труды, душа каждого человека не могла радоваться в одиночку, хотелось единения. Все стали родными друг другу. Царила отрешённость от обыденности: праздник! Наш, русский, человек в космосе! Свершилась историческая справедливость — народ, подмятый ленинской национальной политикой и наиболее ущемлённый в правах, вновь доказал своё несомненное первенство среди других. И понималось, что выражения: русский дух, русский ум — не пустые слова.
О, какое было ликование! Цветы, самодельные транспаранты, дети на руках. Продавщица шаров раздавала свой товар безплатно. Люди, ходившие на демонстрации по разнарядкам и обычно торопившиеся домой, в тот день были на улице допоздна.
Я был в армии в тот день, в сержантской школе. Мы строем шли с занятий. У казармы старшина скомандовал приставить ногу и стал в обычной своей манере читать нотации. А на высокое крыльцо выскочил дневальный и закричал на всё пространство:
— Человек в космосе! Человек в космосе! Человек в космосе! Ура-а-а!
— Ура! — вырвалось из наших солдатских глоток.
Мы сломали строй, ни с того ни с сего схватили старшину и стали качать его. Силёнки были, взлетал он на изрядную высоту, хотя, конечно, не до космоса. Это был такой порыв, который умом не понять. С чего было так чествовать этого зануду, который мог ни за что влепить пару нарядов?
Но что-то же было в этом, это именно было проявление любви, мгновенно вызванной великим событием. А любовь живёт в русском, кто бы он ни был, надо только вызвать её к жизни. Гагарин вызвал.
К вечеру мы узнали ещё очень радостное, именно для нас, сведение из биографии космонавта: оказывается, он учился в Люберецком ремесленном училище, а мы-то как раз служили в Люберецком гарнизоне! Вот как!
Но настала пора сказать и о том, что великим взлётом своим русский Иванушка (а что такое космический корабль как не печка Емели с реактивной тягой затопленной русской печи?) во многом, по простоте своей, послужил врагам Христа, а значит, и врагам России. Гагарина спросили на пресс-конференции, видел ли он Бога? Простодушный, значит, искренний, космонавт по простоте душевной, православной ответил, что не видел. Да и как он мог Его видеть, если в Писании сказано для всех, в том числе и для безбожников, что Бога никто не видел, что Царство Божие внутри нас.
Господь хранил раба Божия Юрия и при взлёте и при посадке. Но разве Писание свято для кощунников? Какой крик, какой сатанинский вой подняли слуги дьявола, журналисты и писатели…
А более всего охамел от полёта в космос Никита Хрущёв, тогдашний первый секретарь ЦК КПСС. Почтение к нашей стране в мире взлетело по вертикали. Хрущёв стал поигрывать мускулами, уже стучал ботинком по трибуне ООН. Мало того, обещал покончить с религией в СССР и вскоре представить на общее обозрение «последнего попа».
И вот это-то время начала космической эры либералы зовут «хрущёвской оттепелью». Им Никита бросал кости в виде публикаций Хемингуэя и разрешения выставок, на которых были произведения «творцов», чьи претензии на известность были много больше размера их дарований.
Гонения на Церковь в начале шестидесятых были страшнее раннехристианских. Слава Тебе, Господи, как раз я был призван в армию и в антирелигиозных кампаниях не участвовал. Только и долетало с воли о повсеместном закрытии церквей. В моём родном селе сожгли церковь на кладбище, в которой я крестился. Церкви превращали в склады, в хлевы, в гаражи, в мастерские. Вину за пожары в церкви возлагали на священников, сажали их в тюрьмы.
Печатали статьи обновленцев нового времени, порвавших со священническим саном. Мало того, публично хвалились умелой работой сапёров, которые уничтожали храмы. Последним взорванным храмом в Москве был Преображенский собор, который подорвали так искусно, что стёкла в домах уцелели. Ужас.
Юрия Гагарина любили. И любили во всём мире. Носили в прямом смысле на руках, заваливали цветами, орденами и званиями. А он оставался всё таким же, смоленским уроженцем, знавшим в жизни и голод, и холод, изведавший крестьянский труд. И под стать ему была великая скромница, красавица, его жена Валентина, его дочки. Когда Юрий Алексеевич погиб, жена, как это повелось на Руси, ушла в затвор. Пусть не монашеский, семейный. И никто ни единым словом не смог опорочить её святую верность погибшему мужу.
...Седьмой десяток идёт, какие годы минули... Рушились системы, переоценивались материальные и нравственные ценности, переписывалась история, свергались памятники и возводились новые… Но подвиг Юрия Гагарина нетленен. И, если кто и пытается замолчать его, принизить значение, это не получится: полёт Гагарина — огромная часть нашей великой русской истории.
Владимир КРУПИН
Примечание редакции:
Как свидетельствует лично знавший первого космонавта доцент Военно-воздушной академии им. Ю. Гагарина, преподаватель Центра подготовки космонавтов полковник В. В. Петров, было растиражировано ставшее поговоркой утверждение, что «Гагарин в космос летал, а Бога не видал». Причём эти слова приписывали самому Юрию Алексеевичу, но фраза принадлежала Хрущеву и была произнесена им на партийном пленуме по вопросам антирелигиозной пропаганды.
Первым, кто достойно ответил на это утверждение, стал архиепископ Алма-Атинский и Казахстанский Иосиф (Чернов, 1893–1975). После полёта Гагарина в космос он произнёс проповедь, в которой сказал: «Братья и сестры! Вы знаете, в какое время мы живём, какой прогресс совершается в мире! Много учёных изобрели много хорошего! А слышали вы — последнее событие произошло: наш молодой человек — Юра Гагарин — побывал в космосе! А когда он полетел, Хрущев Никита Сергеевич сказал ему: «Юрочка, посмотри, есть там Бог, или нет?» Юрий Гагарин слетал в космос и действительно Бога там не видел... а Бог его видел! И благословил!»