"Эта поездка дала повод для очень серьезных размышлений. Внутреннее ощущение подсказывает, что речь идет не только и не столько о Косово, не только о сербах, но и о нашей стране, о нашем присутствии в мире."
Предлагаем Вашему вниманию текст интервью Президента ФАП и ЦНСР А. В. Мельника о программе «Православное Рождество в Косово и Метохии» «Национальной информационной службе «Страна.ру»
Делегация российских парламентариев отправилась на сессию в Страсбург, где они планируют выступить с докладом о том, что происходит в Косово. После рождественской поездки в этот регион (автобус с делегацией тогда забросали камнями) они решили, что замалчивать факты нельзя. Поскольку за страшными, но сухими цифрами (в Сербии похищено 1148 человек, из которых 169 убито, а судьба 869 неизвестна) стоят судьбы и жизни людей. Прежде всего - детей, которые живут за колючей проволокой. Об этом обозревателю Страны.Ru Марии Свешниковой рассказал президент Фонда апостола Андрея Первозванного Александр Мельник.
- Александр Владимирович, скажите пожалуйста, как и в связи с чем возникла идея поехать на Рождество в Косово?
- Идея возникла у председателя Общества Сербско-Русской дружбы, известной сербской актрисы Иваны Жигон. Она очень много времени и сил посвятила тому, чтобы Косово не стало закрытой страницей сербской истории. Чтобы, в том числе, мы, русские, знали и помнили, чем для сербов является Косово. И более того, чтобы мы понимали: пример Косово - это предостережение для России.
С российской стороны инициатором поездки стал Фонд Андрея Первозванного.
- Что Вы могли бы рассказать о поездке?
- Приехали - увидели. Увидев, задумались. На эту тему сказано многое. Сейчас надо понять и принять свою ответственность за все, что там происходит. Хотя бы частично, хотя бы моральную ответственность. Поэтому на этой неделе в Париже у нас намечена встреча с заместителем генерального директора ЮНЕСКО и представителем Российской Федерации при ЮНЕСКО господином Каламановым, на которой мы будем говорить о том, что происходит в Косово, в частности, с памятниками истории и культуры. Поскольку ЮНЕСКО занимается только памятниками, то будем говорить о памятниках.
Потом мы переезжаем в Страсбург, где 28, 29, 30 января была намечена очередная сессия ПАСЕ, где нам предстояло говорить о ситуации в Косово с депутатами европейского парламента, с главами делегаций, которые в той или иной степени занимаются балканской проблемой - беженцами, геополитическими вопросами, проблемами изменения границ.
На сессии ПАСЕ будут, в частности, рассматриваться проблемы борьбы с международным терроризмом, и перспективы выбора в Европейский суд судьи от Хорватии. Планируется, что в рамках этих заседаний нашими парламентариями будет подниматься вопрос о ситуации с правами национальных меньшинств и об охране памятников истории и культуры в Косово и Метохии.
Конечно, никто не думает, что ситуация одномоментно может измениться, однако должны быть постепенные, поэтапные, но постоянные шаги. Говорят, «дорогу осилит идущий» - так что нужно идти постоянно, постепенно, понемногу.
- Вы планируете приводить конкретные примеры, задевающие за живое? У вас есть статистика, которую вы можете там привести?
- Статистики много, но, на самом деле, никто не ведет полной статистики по всему, что происходит там. Цифры, по крайней мере, отражают тенденцию. Конечно, мы будем говорить, например, о мальчике, который вот уже четыре года не может выйти на улицу. Мы везем с собой фотографии, документы, свидетельства и наши впечатления. Главное, что мы все это лично увидели, и, поэтому, имеем право говорить.
Можно называть любые цифры, можно спорить с цифрами, что разрушено не 112 а 109 храмов, но смысл заключается в другом. Даже один храм, одна человеческая жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. И ситуация, в которой находятся сейчас национальные меньшинства в Косово, это, конечно, геноцид. Вот о чем будут говорить в ПАСЕ члены делегации Российской Федерации, состоящей из депутатов Госдумы и членов Совета Федерации. Поедут одни из главных участников и инициаторов обращения к проблеме Косова и Метохии - Михаил Маргелов - председатель комитета Совета Федерации по международным делам и Юрий Шарандин, - председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству.
Сейчас говорить нужно о трагедии в целом. Вместе с тем, статистика выражается в цифрах, а они безлики. Если удастся при помощи конкретных примеров и фактов показать трагедию простого человека, живущего в Косово и Метохии, не важно - серб он или албанец, - это поможет европейским парламентариям, в хорошем смысле, «субъективно» оценить происходящие в этом крае процессы.
- Вы говорите, что лучше говорить о том, что видишь. Вы можете рассказать, что вас потрясло больше всего?
- Мы въехали в Косово зимним солнечным днем, все хорошо, нормально. Впереди броневики идут - белые броневики с надписью ООН. Вместе с тем, общее впечатление очень простое и ясное. Это ощущение того, что существует целенаправленная, четкая, ясная программа заселения этих территорий представителями одной нации и одной религии, которая сегодня победила. Заселение с искоренением всего, что было до нее, с уничтожением культурного, исторического, цивилизационного слоя, который до этого существовал. Уничтожение в буквальном смысле слова - бульдозером.
В смысле метафизическом - это означает стремление забыть, уничтожить, вырвать, искоренить присутствие самой этой цивилизации, которая называется сербской православной цивилизацией. Об этом можно говорить на каждом шагу - о колючей проволоке, о 70 детях, которые были атакованы вооруженными людьми во время купания (из них двое погибли и несколько получили тяжелые ранения), и о тех детях, которые до сих пор там живут, не зная, что существует другой мир.
Мир за колючей проволокой - его нет для них, они его не знают, поскольку нет никакой возможности общаться с ним. Даже через телевидение, потому что в некоторых селах нет ретрансляционных станций. У них тепла нет! Они живут в холоде. Но они уже не боятся холода.
Рождественская ночь - служба на улице - нам холодно, при том, что мы кутаемся в свои одежды. Мы, приехавшие из России, из холода, а они, дети, на 15-градусном ночном морозе стоят нараспашку, потому что они уже почти как люди, живущие в природе. При этом они помнят свою культуру, они помнят свою веру. В Великой Хоче 11 храмов XI, XII, XIII и XIV веков, каждый из которых является памятником для любого народа.
- Получается, что это дети без будущего?
- У этих детей есть будущее. Сербы плодятся и размножаются, как было заповедано. У них очень много детей, а у детей хорошее настроение. Просто они когда-нибудь вырастут из пределов колючей проволоки, или их когда-нибудь уничтожат. Но тогда они будут нести венец мучеников, и для христианина это - тоже будущее.
Находясь там, они охраняют свои святыни, и у них будущее очень светлое, а персонально для каждого возможен действительно мученический конец, потому что те, кто остался, - те уже оттуда не уйдут. Будут находиться там, будут стеречь, стоять насмерть.
А ощущения. Журналисты больше запомнили камни, летящие в окно автобуса, и это тоже, конечно, запоминается. Когда у тебя над головой летит булыжник, понимаешь, что дело нешуточное.
Мне показался очень важным тот факт, как растут особняки, 3-4-этажные дома, в которых селятся албанские семьи. И общее отношение ненависти, существующее в толпе, которая идет по улице, или рядом стоит, или сидит в кафе.
Они живут разной жизнью, если для серба жизнь - это каждодневное испытание, постоянный риск, то для албанца - нормальная, бытовая, обыденная жизнь. Где-то там существует место, которое еще не зачищено, не уничтожено, но это - потом, со временем.
- Ощущение ненависти - это не субъективное ощущение? Оно реально?
- Оно присутствует и у поляков, которые нас охраняли, и у итальянцев, потерявших немалое количество людей. Итальянский блокпост, который охраняет Печскую патриархию, расстрелян, окна расщеплены пулями. Он весь в щербинках от пуль, и, как нам сказали, у них были потери, которые они стараются не афишировать.
Албанцы не скрывают своего отношения к происходящему: нам не нужен ни КФОР, ни ООН, ни международные силы. Они решили свою задачу - выгнали отсюда сербов, они остановили сербскую армию. Только сербы двинут туда в любом случае. Если будут убивать сербов, их опять придется приводить к порядку.
- Без броневиков нереально было путешествовать?
- Нет, наверное, реально, но нас не пустили бы без броневиков. Все-таки в состав делегации входили государственные деятели, священнослужители Русской Православной Церкви, большая группа известных в России и на Украине журналистов. Можно пройти пешком и не столкнуться ни с одним из этих безобразий, потому что Господь убережет тебя. Один сербский священник ездит без всякого сопровождения. Патриарх приезжает туда на машине с темными стеклами, забрызганной грязью. Машин же много ездит, никто особо не проверяет. Но силы ООН и КФОР не решились нас отправить без сопровождения.
У нас было 7 бронемашин, но иногда их количество вырастало до 15-17, потому что они окружали храмы, в которые мы приходили. Выставлялись снайперы на крыши. На всякий случай выставляли кольцо окружения - людей с автоматами, чтобы не прорвался никто.
- Вам не меньше, чем мне, известна реакция западного мира на все, что связано с Сербией. Она довольно резкая и категоричная: сербы - бандиты. Какую реакцию стоит ожидать на ваше выступление?
- Да я даже не задумываюсь об этом. Я понимаю только одно: главная задача, которую необходимо решить сейчас, - это задача постепенного формирования в общественном сознании Запада ощущения, что сербы не являются врагами. Они не являются нацией, которая запрограммирована на преступные действия, на уничтожение всех вокруг себя. И что враг-то (если он есть для Европы), находится как раз по другую сторону границы, где организовывается преступный бизнес Европы.
Я знаю о том, что существует проблемы и с черногорской, и с сербской диаспорами в Европе, что есть сведения об участии сербов в формировании теневого бизнеса, но это совсем другое. Большая часть проблем Европы (особенно в Южной Европе - в Италии, Испании, Франции) связана с представителями албанской диаспоры. И это серьезная и сложная проблема.
- Война в Косово - не только религиозная, не только гражданская. Это война за выход к морю, за наркотрафик. С другой стороны довольно долгое время и католики, и мусульмане, и православные в этом регионе мирно сосуществовали. Почему сейчас это практически невозможно?
- Во-первых, большое количество крови уже пролито, и никто не помнит, почему началось это кровопролитие. Мы говорим о том, что со времен Каина и Авеля все идет и идет братоубийство, и никто не понимает, почему. Да, все нам объяснено, все понятно - зависть, деньги, власть, борьба. С другой стороны, люди, которые живут в соседних деревнях, никогда не получали от этого ни денег, ни власти, ни дополнительных доходов. Они получали только неприятности, негодование друг на друга, кровь и сопротивление.
Не думаю, что ситуацию нужно рассматривать только с экономической точки зрения. Я уверен, что сербы страдают еще и из-за того, что они православные. Потому что в мире вызывает большое раздражение, что человек может придерживаться своих традиций. Придерживаться упорно, упрямо, долго, настойчиво. Была исламизация этого региона, была христианизация по-ватикански, и все равно они сохранились, сербы сохранили себя, и это многих очень сильно раздражает.
Ну, и еще, очевидно, раздражает постоянное обращение сербов к Москве, их постоянное апеллирование к тому, что «русские с нами», «да здравствует Россия», при этом они даже не обижаются на нас за то, что мы давно уже их забыли. Они все равно считают, что рано или поздно русские будут вместе с ними, хотя бы морально.
Очень сложный клубок проблем, не развязанный, не завершенный до сих пор. Потому что при всеобщей тенденции к глобализации отдельные территории умирают, продолжают дробиться - Балканы, Россия. И задаешь себе вопрос, почему это происходит. Почему весь мир объединяется, а мы продолжаем разбиваться на куски?
- Сербы могут вернуться в Косово или это нереально?
- Как говорится, на все воля Божья. Но у сербов настроение очень однозначное, простое, понятное - мы там все равно будем, это наша родина, это наше Косово Поле, наша Патриаршая Печка, оттуда все наши патриархи вышли, оттуда пошло сербское Православие. Там Савва Сербский, там царь Лазарь - все там, оттуда все.
Поэтому сербов можно переселить куда-нибудь на Амур, где есть незанятое пространство, но они все равно помнят и знают свою родину - так же, как иудеи помнят и знают, где их «земля обетованная» - и туда тянутся. И если мир действительно гуманен и относится к настроению 
нации в целом и ее историческому движению однозначно, то точно так же, как восстановление израильского государства было приветствовано миром, должно быть поддержано и то, что сербы восстановят свою корневую систему. Они сейчас и в России, и в Белграде, и в Вашингтоне, и по всей Европе, но каждый из них помнит о том, где его корни, где его родина. Может быть, и нам надо поучиться у них.
А пока они живут, как первые христиане - в подполье, в катакомбах, за колючей проволокой, чувствуя постоянную опасность того, что завтра придет «кесарь» и заставит вырезать всех детей.
Эта поездка дала повод для очень серьезных размышлений. Внутреннее ощущение подсказывает, что речь идет не только и не столько о Косово, не только о сербах, но и о нашей стране, о нашем присутствии в мире.