По словам Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, Победа в Великой Отечественной войне — это величайшее событие не только в истории России, но и в истории Церкви, которая в первый же день войны, несмотря на десятилетия «невиданных по силе и жестокости гонений», призвала своих чад встать на борьбу с врагом.
На наши вопросы отвечает заместитель Главы Всемирного Русского Народного Собора, член Общественной палаты РФ, председатель Союза писателей России доктор исторических наук Валерий ГАНИЧЕВ.
— Валерий Николаевич, в вашем творчестве, выступлениях на различных форумах вы уделяете большое внимание теме «Церковь в годы Великой Отечественной войны». Каковы духовные корни нашей Победы?
— Хотелось бы напомнить, что 22 июня 1941 года, в День Всех Святых, в Земле Российской просиявших, через два часа после выступления по радио наркома иностранных дел Молотова о нападении Германии на Советский Союз в Богоявленском кафедральном соборе Москвы выступил будущий Святейший Патриарх, а в то время Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) и призвал верующих, весь народ дать отпор врагу, агрессору.
Из уст Церкви гонимой, но перед лицом смертельного врага отодвигающей свои обиды, прозвучали великие слова, что наше святое дело — дело правое и враг будет разбит. Победа будет за нашим народом.
В тот же день митрополит Сергий стал рассылать Послание «Пастырям и пасомым христианской Православной Церкви». В нем было сказано:
«… Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю.
Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени перед неправдой, голым насилием, принудить его пожертвовать благом и целостью Родины, кровными заветами любви к своему Отечеству.
Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божьей помощью и на сей раз он развеет фашистскую вражью силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что молили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед Родиной и верой и выходили победителями.
Не посрамим же их славного имени и мы, православные, родные им по плоти и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить Отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может.
Вспомним святых вождей русского народа, например, Александра Невского, Дмитрия Донского, полагавших свои души за народ и Родину. Да не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи простых православных воинов, безвестные имена которых русский народ увековечил в своей славной легенде о богатыре Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче.
…Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». Душу свою положит не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой или выгодой ради Родины».
Митрополит Сергий далее говорил, что «негоже пастырям лишь посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией,… Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно ради Иисуса, а не ради хлеба куса, как выразился Дмитрий Ростовский. Положим же души своя вместе с нашей паствой».
Послание заканчивалось торжественно, высоко, жертвенно:
«Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины. Господь нам дарует победу». И подпись:
«Патриарший Местоблюститель Смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский. Москва, 22 июня 1941 г.».
Потрясающий документ! То, о чем сначала робко, а затем более решительно заявляла советская пропаганда, Патриарший Местоблюститель написал в первые часы войны. Ведь еще не появились ни листовки, ни плакаты, призывающие к борьбе. Боевой агитпроп еще в раздумье смотрел на свои прежние лозунги о классовой солидарности и соединении пролетариев всех стран, а Церковь уже определила лицо врага, указала на истоки грядущей Победы, на перерастание народной войны в священную, песня о которой прозвучала на улицах Москвы через несколько дней.
Слова, обращенные к «братьям и сестрам», о нашем «правом деле», о «великих предках», которые должны были вдохновить стоящих насмерть русских воинов, — абсолютно новые формулы в устах коммунистического руководителя! — повторит 3 июля 1941 года в своем выступлении по радио Председатель Комитета Обороны Сталин.
В осадные октябрьские дни 1941 года, когда до Москвы, до Кремля фашистам оставалось едва ли полсотни километров, митрополит Сергий вновь обращается к московской пастве: «Не первый раз русский народ переживает иноплеменных, не первый раз ему принимать и огненное крещение для спасения родной земли!». Силен враг, но и «Велик Бог земли русской» — так воскликнул Мамай на Куликовом поле, разгромленный русским воинством. Господь даст, придется повторить этот возглас теперешнему нашему врагу».
И тот новый призыв митрополита Сергия говорил о высоком мужестве и ответственности предстоятеля Церкви, о его исторической прозорливости.
Кстати, отвечая тогда на вопросы иностранных корреспондентов, владыка сказал: «Коммунистическая партия отрицательно относится к религии, и мы сожалеем об этом». Это было неслыханно — выразить несогласие с позицией и политикой могущественной партии! Это была твердость, убежденность и духовность, с которой стали считаться в Кремле (конечно, не всегда и не на долгий период).
— 7 ноября 1941 года, когда враг был уже близко к Москве, войска прямо с парада уходили на фронт. Верховный главнокомандующий — теперь уже с трибуны Мавзолея — обратился к воинам и говорил о вещах, которые опять-таки не совпадали с идеологией того времени: пусть вдохновляет вас образ великих предков…
— Сталин называет имя святого благоверного князя Александра Невского, называет имя святого благоверного князя Дмитрия Донского, называет имена Минина и Пожарского, Суворова и Кутузова… Вот кто должен был вдохновлять бойцов Красной армии! Это был последний резерв у Верховного главнокомандующего. В тот момент никаких больше резервов под Москвой не было.
Дальше Сталин говорит о том, о чём и положено говорить вождю государства с определенной системой. Но его обращение к предкам — я считаю, что это историческое обращение. Это признание той роли, которую должна играть Церковь.
И недаром в 1942 году, несмотря на военное положение и комендантский час, в Москве было разрешено празднование Пасхи, на которое в
Богоявленский собор стянулись тысячи людей, храмы в нашей стране были вновь открыты, повсюду отмечали 700-летие знаменитой битвы на Чудском озере.
В этом самом суровом году войны патриотизм стал главной силой и опорой в борьбе, решающим ее фактором. Сталину стало ясно, что войну можно выиграть, лишь объединив народы нашего Отечества патриотизмом.
— Церковь внесла в Победу не только ощутимый духовный, но и материальный вклад…
— По призыву Церкви стали собираться средства в помощь стране и армии на строительство танковой колонны имени Дмитрия Донского и авиаэскадрильи имени Александра Невского.
При передаче танковой колонны частям Красной армии митрополит Киевский Николай обратился к красноармейцам так: «Гоните ненавистного врага из нашей Великой Руси. Пусть славное имя Дмитрия Донского ведет вас на битву за священную Русскую землю! Вперед, к победе, братья-воины!»
Через несколько месяцев командование танковой части написало ответ митрополиту: «Выполняя Ваш наказ, рядовые, сержанты и офицеры нашей части на врученных Вами танках, полные любви к своей матери-Родине, к своему народу, к вождю и отцу народов великому Сталину, успешно громят заклятого врага, изгоняя его из нашей земли. На этих грозных боевых машинах танкисты прорвали сильно укрепленную долговременную оборону немцев на Первом Белорусском фронте и продолжают преследовать врага, освобождая от фашистской нечисти родную землю…».
Священнослужителей можно было увидеть на подготовке рубежей обороны. При храмах создавались санитарные пункты и убежища для престарелых и для бесприютных детей. Многие священники помогали партизанам, несли слово правды верующим.
Всю войну в храмах возносилась молитва о даровании Победы, о тех, кто сражался с оружием в руках, о трудившихся в тылу, об исцелении раненых, об освобождении пленных, об упокоении павших.
— Да, Церковь и народ были едины в горе и борьбе в Великой Отечественной войне…
— Это прекрасно поняли и Сталин, и его окружение. 8 сентября 1943 года Церковь, наконец, снова обрела Главу — на пустующий после блаженной кончины Святейшего Патриарха Тихона патриарший престол собравшийся в Москве Собор избрал митрополита Сергия (Страгородского).
Было объявлено об открытии духовных школ и монастырей, организации «Журнала Московской Патриархии»… Через Совет по делам Русской Православной Церкви устанавливались отношения Церкви и государства.
— Сегодня на повестку дня то и дело выносится вопрос итогов, смысла, отзвуков нашей Победы в Великой Отечественной войне…
— Наш народ выстоял и победил не только благодаря военной мощи, которая в начале войны уступала мощи неприятеля. «Победа, — как ни раз подчеркивал Святейший Патриарх Алексий II, — стала возможной в силу сохранявшегося, несмотря на государственный атеизм тех лет, православного воспитания простых людей, которое заложило в них готовность к самопожертвованию за свою Родину, за ее духовную свободу».
В год 60-летия Победы в Волгограде при участии ВРНС прошла встреча писателей под девизом: «Ни шагу назад! Не отдадим нашу Победу!».
Ибо на Победу покушаются, ее хотят принизить, сфальсифицировать, извратить, а то и забыть. Уж очень много таких толкователей-извратителей в современном мире.
Одни готовы вообще вычеркнуть Победу из праздников и приветствовать бывших эсэсовцев, полицаев, боровшихся с Советской армией, освободившей объединенную тогда Гитлером Европу.
Другие политики готовы и даже поставили на одну доску воинов Красной Армии, спасших Украину от раздела и уничтожения, и бандитов-бандеровцев, мечтавших принять «незалежность» из рук Гитлера в первые дни войны.
В числе взрывающих и уничтожающих нашу Победу те, кто приписывает ее то генералу Морозу, то глупости немецких генералов, то неистощимости ленд-лиза, то русским пространствам, то многим-многим другим фактам. Они же объявляют Зою Космодемьянскую, Матросова, молодогвардейцев и других героев, в том числе верующих, ненормальными людьми, партизанами-бандитами, а наших военачальников, многие из которых всю войну имели при себе иконки, — безжалостными мясорубщиками. Они обличают пакт Рибентропа, сознательно маскируя Мюнхенский сговор, отдавший Европу в руки гитлеровских планов захвата и толкавший Германию на восток.
И все это насаждается в общественном сознании под видом новейших изысканий, фактов, а главное, в связи с утиханием исторической памяти у западных, да, к сожалению, и многих отечественных политиков, историков, журналистов и, к скорбной нашей печали, ухода из жизни участников Великой Отечественной войны.
Фашизм был невиданной террористической системой, поставившей своей задачей уничтожить все инакомыслие, всех, кто не собирался обслуживать арийцев. Вопрос об уничтожении славян, русских, украинцев, евреев, цыган, других «неполноценных» народов решался бомбами, виселицами, расстрелами, газовыми камерами. И когда кто-то пытается забыть, затушевать, переиначить эти факты — это уже историческое преступление. Это попытка перекроить границы, теперь уже духовные.
Да, это не только вопрос истории, но и её тоже. Это не только вопрос уроков, но и их тоже. Это вопрос спасительной нравственности, ответственности, мужества, идущих к нам оттуда, из далеких сороковых. Это вопрос нашей самозащиты, нашего спасения, ибо они, наши люди тех лет, показали образцы сплочения, той согревающей человеческой теплоты, которая не позволила смертоносному вихрю европейских коричневых цивилизаторов загасить, заморозить сердца и души и вывела их на подвиг, на защиту страны и человечества. Это вопрос подлинного национального сплочения, когда народы не брали, сколько могли для себя, а отдавали все, отдавали для общей Победы, ибо она была одна для всех, и за ценой мы не постояли.
Пример такого прекрасного единения, духовным лидером которого была и всегда будет наша Церковь, — образец и для нашей сегодняшней жизни, когда перед лицом гигантских природных катаклизмов, ужасающих социальных бед, мирового кризиса морали, мирового терроризма нам следует объединяться.
член Союза писателей России