Людей, находящихся в это время в храме, переполняют непередаваемые и ни с чем не сравнимые по своей глубине чувства радости, они выходят как бы заново родившимися, духовно очистившимися.
Это происходит всегда неожиданно, в самый неудобный момент. Звонок сотового телефона застал Владимира за ежедневной мучительной процедурой бритья. Руки в пене, одна щека выбрита наполовину, и отвечать надо, а то всю семью перебудит. Машинальный взгляд на часы. Конечно, до назначенного времени осталось еще 15 минут. Водитель присланной машины приехал раньше. Было неудобно заставлять его ждать. Наскоро добрившись и допив кофе, Владимир схватил собранные накануне вещи и вышел из подъезда, погрузившись в приятную весеннюю прохладу солнечного апрельского утра. Усевшись на переднем сиденье потертой московскими дорогами «девятки», поздоровался с водителем и с трудом разместил свой багаж в ногах.
Тишина утренних часов, свежее весеннее солнце, чистота и умытость московских улиц вызвали у Владимира состояние полной расслабленности. Эту тишину нарушали только легкое урчание мотора и шуршание шин. Перед последним броском в самой трудной работе всегда возникает никем не запланированная пауза, небольшое мгновение, которое невольно заставляет нас оглянуться назад. В полудреме Владимир вспомнил, как начался этот проект.
Кончался 2007 год. В лаборатории известного на весь мир НИИ, в его коридорах царила странная тишина. Пожилые сотрудники, посвятившие всю свою жизнь важным и секретным исследованиям, даже облеченные учеными званиями и заслуженными наградами, появлялись на работе все реже и реже, перестав ждать какого-либо внимания к своим новым работам. Начальство этого НИИ часто менялось, приходило и уходило, каждый раз провозглашая «новые направления развития» и учреждая новые бюрократические структуры. О «новых направлениях» начальники бодро докладывали «наверх» и быстро забывали.
Звонок телефона разрезал тишину лаборатории. Владимир оторвался от старенького компьютера и вопросительно посмотрел на трубку. Из нее раздался совершенно незнакомый голос. Человек представился: «Московский Александр Викторович». Договорились о встрече в кафе, которое располагалось недалеко от дома Владимира. Александр Викторович, грузный пожилой человек лет шестидесяти, высокого роста сразу понравился Владимиру. Вопросы, которые он задавал, выдавали в нем родственную душу научного работника. В конце концов Владимиру стала понятна сама задача. Она выглядела настолько фантастичной и необычной, что у него на мгновение перехватило дух. Лаборатория, которую возглавлял Владимир к тому времени, занималась исследованиями низкотемпературной плазмы.
Поставленная Московским задача не требовала каких-то суперразработок, неизвестных науке приборов и технологий, но выглядела совершенно новой для Владимира – зафиксировать след «чудесного» божественного явления. Александр Викторович был ведущим сотрудником Комиссии по исследованию чудесных явлений при Московской Патриархии Русской Православной Церкви. Эта комиссия и ее сотрудники занимались проверкой сообщений о чудесных явлениях, самопроизвольном появлении святых образов, мироточения, чудесных исцелениях и прочего. «Одно дело – стать свидетелем чуда, увидеть проявление божественности в окружающей нас природе, в событиях повседневной жизни, другое дело – зафиксировать следы этого чуда. Попытаться найти рациональное объяснение этому явлению или прийти к выводу, что подобного объяснения нет» – так описывал работу комиссии сам Александр Викторович. По результатам этих исследований была уже опубликована целая книга, снят очень интересный документальный фильм. Понятно, что эта область научных исследований представлялась Владимиру совершенно новой, но захватывающе интересной. Провести научные измерения в храме Гроба Господня в Иерусалиме в момент схождения Благодатного огня – это вам не плазму в лаборатории мерить! Через неделю, после обсуждения вопроса со «стариками», чтения интернета и популярной литературы с изложением свидетельств очевидцев, стало ясно, как мерить и что. В тот момент никакие этические вопросы не мучили Владимира. Задача оснащения измерительного комплекса – обычная техническая работа. Через пару месяцев можно было приступить к испытанию комплекса. Тут все сотрудники лаборатории проявили недюженную выдумку. Измерения проводились в православных храмах, полупустых между службами, в кафе, на концертах, на стадионах. Главная же цель, которая была поставлена, звучала примерно так: проверить версию рукотворности Благодатного огня. Многочисленные недоброжелатели Церкви позволяли себе многословные рассуждения о его происхождении. Говорили о спичках, химических растворах, пьезо-зажигалке и т.п. Если сигнал, который мог зарегистрировать созданный комплекс будет сильным, то никакие спички для появления огня не нужны! Но что значит сильным? Насколько сильным? Какие шумы могут этому помешать? Вот и таскались с измерительными приборами по всяким «шоу-поп», где много народа и всякой электроники. Забрели даже на стройку, чтобы зарегистрировать сигналы, которые возникают при работе сварочного аппарата.
Проводили измерения в грозу, благо их в начале апреля 2008 года хватало. Быстро поняли, работа каких устройств и как регистрируется прибором. К моменту Великой Субботы все было готово. Чтобы не вызывать вопросов окружающих, присоединились к съёмочной группе, которая направлялась в Иерусалим на Пасхальные Торжества.
Израиль встретил съёмочную группу, к которой они присоединились, ласковым летним теплом. Всю дорогу до Иерусалима, наблюдая спокойное чистое небо над старым городом, отсутствие привычной московской суеты, Владимир с трудом представлял, что находится в самой взрывоопасной точке земли, месте пересечения трех мировых религий. Весь день пятницы прошел в обычных заботах: непрерывные измерения в самом храме Гроба Господня и вокруг него. Последняя проверка перед самым главным измерением. Никаких особенностей не обнаруживалось. Обычные шумы большого города. Владимира преследовало какое-то странное ощущение нереальности происходящего. Работа аппаратуры, полностью автоматизирована, вмешиваться не надо, знай приглядывай, не отошел ли какой провод. Это Владимир делал чисто механически. Но все окружающее, вечерний галдящий старый Иерусалим в Страстную Пятницу, бесчисленные арабские и еврейские лавчонки, торгующие крестами, иконами, семисвечниками и Книгой Пророка, хасиды в праздничном одеянии, перемешанность, бесконечное наслоение одной культуры и религии на другую рождало чувство театральности происходящего. Владимир привык доверять своим ощущениям, а в окружающем пространстве не было ощущения какого-то единого вектора силы, который движет людьми. «Хаос, как во Вселенной», - мелькнула единственная мысль перед сном.
Пробуждение в день Великой Субботы было удивительно легким. Завтрак и проезд к Старому городу не заняли и двадцати минут. Свои измерения Владимир должен был провести вместе со съемочной группой, к которой они с Романом присоединились.
Договорились, что сам процесс измерения и будут снимать на видео. Владимиру повесили карточку «пресса», и вся группа двинулась к храму. «Зачем нужна дорога, если она не ведет к храму?» - вспомнились бессмертные слова фильма времен советской «катастройки». Надо было пройти три кордона, которые охранялись опытными израильскими полицейскими. Около каждого кордона толпились верующие, как говорили раньше в СССР, приехавшие «дикарями», и также надеялись попасть в храм. Поскольку вся группа тащила много съемочного оборудования, Владимир со своей сумкой не привлекал внимания. Именно в момент прохождения первого кордона произошло первое событие, которое вывело Владимира из состояния отрешенности от происходящего. Когда половина группы преодолела кордон, толпа, окружающая его, неожиданно всколыхнулась и закрыла проход. Часть съемочной группы и Владимир оказались отсечены от остальных. Переводчик Роман что-то быстро объяснил полицейским, и через пять минут они проделали проход, вытащив из толпы отставших участников съемочной группы. На втором кордоне история повторилась в худшем варианте: Владимира буквально выбросило из цепочки съемочной группы одного. Здесь пришло ощущение действия непреодолимой силы, которая откуда-то извне, из бесконечного простора, из самой глубины Бытия, направляет цепочку событий. Пройти сквозь толпу самостоятельно, добравшись до барьера, охраняемого полицейскими, оказалось невозможно. Последовали минуты ожидания. Вновь появился у кордона Роман, вновь что-то объяснял полицейским, а Владимиру пришлось перелезать через высокий барьер, чтобы снова присоединиться к группе. К храму добрались к 8.30. То, что произошло дальше, окончательно убедило Владимира, что съемка измерений под камеру не могла состояться. Внутренняя часть храма вокруг Кувуклии разделена на коптскую, армянскую и православную часть. Во время прохода верующих в день праздника монахи каждой конфессии охраняют проход в свою часть храма. Из середины всей цепочки съемочной группы, которая должна была удобно расположиться на армянской части храма, Владимир был выдернут в последний момент одним из бдительных стражей и, увлекаемый напирающей толпой верующих, вынесен на русскую часть храма. О попытке присоединиться к съемочной группе теперь не могло быть и речи. Через середину не пройти, Кувуклия окружена барьерами, храм быстро заполнялся верующими. Оглядевшись, он приметил дверь в помещении, которое находилось в 15-17 метрах позади Кувуклии. Небольшое углубление в полметра позволяло разместиться удобно, будучи защищенным от толпы с трех сторон. Владимир поставил два складных стула в углублении, включил измерительный комплекс и смог перевести дух. Аппаратура полностью скрыта, работает, вопросов никто не задает, взгляды всех верующих обращены к вековой процедуре у входа в Кувуклию. Все происходившее дальше породило у Владимира чувство вовлеченности, сопричастности к Великому Действу. На песнопения храм отзывался едва ощутимой вибрацией, словно подпевал и поддерживал нестройные голоса толпы. Напряжение ожидания, словно туман, разлитый в воздухе, то сгущался, то рассеивался, откликаясь на колыхание толпы. Даже «речевки» грузинского спецназа, хозяева которого почему-то решили провести тренировку по «управлению толпой» именно сейчас, с выбрасыванием грузинских флагов, не мешали поиску этого единения храма и людей. Они просто диссонировали с окружением, с искренней верой, с искренним ожиданием Великого События, выпадая из него. Несмотря на многочасовое ожидание, в толпе не было усталости. Напротив, молитва словно усиливалась с каждым часом, очищаясь от окружающей суеты, словно кристаллизуясь. В один момент, момент какого-то высшего единения, сполохи света, пробегающие по стенам, участились, вспыхнуло несколько лампад перед иконами. Радостное восклицание нескольких тысяч верующих, познавших это Единение, приветствовали появление Благодатного огня.
Выйдя из храма, Владимир встретил Романа. Удивительно, но даже не было физического ощущения голода. Путь до отеля проделали молча. Работа, которую просили, сделана. В голове – полная пустота, ни одной мысли, что совсем странно для ученого. Внутри – какая-то небывалая чистота, как будто вымыли, выскребли тысячи обид и забот былой жизни, все ощущение суеты окружающего мира.
Это состояние, которое после душа и переодевания, сытного праздничного ужина, только усилилось, удивительным образом преобразило и сам Иерусалим. В путанице небольших улиц, старых домов, открытых кафе, в праздничной толпе вдруг нашлось то чувство, которое делает город единым, которое словно оправдывает его существование. Это чувство – Вера!
Уже много дней спустя, представив все необходимые отчеты о работе, доказав, что в 2008 году никакая зажигалка Патриарху просто не была нужна (мощность разрядов была достаточной, чтобы поджечь много больше, чем свечу), Владимир вдруг осознал всю бессмысленность проведенного эксперимента и измерений. Для человека неверующего можно придумать тысячи вариантов рациональных объяснений происходящего, в крайнем случае сослаться на теорию вероятности. Для верующего – ощущение Чуда, как ощущение Божественного присутствия, повсеместно. Это ощущение внутри него, а, значит, не нуждается ни во внешнем подтверждении, ни в опровержении. Нет в арсенале науки еще средств измерений, которые высчитают меру Веры или меру Любви. Либо Вера есть, либо ее нет, а все остальное просто бессмысленная суета.
В.А. Андреев