Я уже имел возможность рассказывать владыке Панкратию о том, что было, кажется, в далеком 1967 году: я посетил Валаам вместе со своим духовным отцом и наставником, владыкой митрополитом Никодимом. Собираясь в эту поездку, владыка дал мне совершенно непонятное для меня распоряжение. Он сказал, что мы едем на Валаам для того, чтобы совершить там первую Литургию после закрытия обители. Я собрал все необходимое: евхаристические сосуды, малое облачение... Мы отправились на Валаам. Когда теплоход пристал и мы вышли на палубу, погода стояла такая, как сегодня. Надо было идти пешком, и дорога эта была непростая. Но мы благополучно добрались до обители и стали искать место, где можно было бы совершить богослужение. К этому храму было невозможно подойти, потому что велись какие-то работы, двери были заперты, а на нашу настойчивую просьбу пустить нас посмотреть нам ответили отказом. Тогда мы вышли за пределы монастырского каре и стали искать подобающее место для совершения Литургии. Стопы наши направились на Игуменское кладбище. И как только мы вошли в закрытый, поруганный кладбищенский храм, владыка сказал, что именно здесь мы и совершим Божественную службу. Я держал дощечку, на которой владыка совершал Святую Евхаристию. В самом завершении службы, когда мы приняли Святые Дары, владыка разоблачился, и все было упаковано, в храм вошла группа экскурсантов. Мы вышли и к нашему величайшему удивлению обнаружили, что облака расступились и узкий солнечный луч светит прямо на храм, в котором только что была совершена первая после закрытия обители Божественная Евхаристия.
Этот солнечный луч был воспринят нами как знак надежды. В самые трудные годы мы верили, что просияет слава Валаама — так же, как просияют и другие обители Руси. Господь не посрамил наших надежд, нашего упования и молитв того поколения, которое жило в труднейших условиях страны, начертавшей на своих знаменах построение общества без веры в Бога.
Поэтому сегодня я с особым чувством вступаю на Валаамскую землю. В сознании словно сопрягается прошлое и настоящее, и сердце ликует, когда видишь, сколь много сделано за последние годы, какая огромная работа проведена по восстановлению этой святыни. Я имел возможность посетить Валаамский монастырь в одну из поездок вместе с покойным Святейшим Патриархом Алексием. Верхний храм тогда еще не был отреставрирован и мы совершали Божественную службу здесь, в нижнем храме, но уже тогда мы могли приложиться к раке святых преподобных Сергия и Германа. И даже с того последнего посещения произошли огромные перемены в жизни монастыря.
Когда мы возрождаем святыни, главной целью является не только восстановление их внешнего облика. Это, безусловно, тоже немаловажно, ведь облик наших национальных святынь несет в себе частицу духовной и культурной традиции нашего народа. В первую очередь святыни восстанавливаются для того, чтобы стать местом духовного возрождения людей, потому что опыт созерцания святыни, как ничто другое, влияет на состояние человеческого сердца.
Почему паломники прибывают в монастыри? Почему притекают они к ракам мощей святых угодников, поклоняются чудотворным иконам? Потому что по благодати Божией соприкосновение со святыней производит большое внутреннее движение сердца человеческого. И потому возрождение святынь есть непременное условие духовного возрождения нашего народа. Очень важно, чтобы и в обителях наших монашествующие, на плечи которых выпала великая и трудная миссия восстановления святынь, ясно понимали главное предназначение своей жизни — совершать духовный подвиг, приближать себя к Богу, очищать свою душу от скверны. дабы затем разделять с теми, кто будет приходить к ним, тот опыт, который Господь дает каждому вступившему на путь духовного делания.
Патриарх Московский
и всея Руси Кирилл