”Лицемеры! Различать лице неба вы умеете, а знамений времен не можете“.
/Мф. 16. 3./
“В Церкви у нас нет теперь живых источников–пророчеств. Но знамения есть. Они даны нам для познания времен. Ясно видны они людям, имеющим духовный разум”.
(Прп. Варсонофий Оптинский)
ПОМОЩНИК
В несущейся от Москвы электричке от нечего делать или еще от чего мужчина, сидящий напротив углубленного в чтение священника, решительно вызвал читающего на диалог. Стал, как это ныне повелось, напористо предъявлять священнику всяческие обвинения в совершаемых поступках властей, как мирских, так и церковных.
Священник пытался уйти от пустого разговора, отбивался отдельными, уклончивыми фразами, но от того, что за разговором стали следить и другие попутчики и уклонение от участия в нем, назойливый собеседник стал использовать как торжество своей победы, своей якобы правоты, ему пришлось выйти на бой. Начал он с вопроса:
- Мил человек, что же ты нас так презираешь, бедных?
- Кого? - растерялся, не понял мужчина.
- Нас - священников.
- Вас? Нет. Вы служите, и служите. Я вашим начальством недоволен. Душа болит. Помочь хочу.
- Когда, сердоболец ты наш, причащался в последний раз?
- ................
- Вот то-то и оно!.. А теперь касательно «помощи» нам... Много вас развелось, «помощников» наших. Толпами митингуете, и провокаторов среди вас в разных одеяниях много стало. На своем поле все повытоптали, теперь на наше перебрались. А нам ведь ваша «помощь» не нужна.
Мужчина запротестовал, задиристо возвысил голос:
- Как это не нужна? Вон какой крен пошел! Вы сами не видите.
- Видим... У вас дома все в порядке?
Мужчина опять растерялся:
- В порядке, а что?
- Да то, что, мне кажется, у вас мебель не так стоит. Мы придем сегодня к вам с рабочими вечером?
- Зачем?
- Переставить все у вас.
- Не надо! - запротестовал мужчина.
- Вот и в наш огород не надо влезать через забор. Когда понадобится, тогда из двери позовем вас, попросим. Наши заботы, это прежде всего - наши. Не надо нас презренно оттеснять от них. Мы, основное, приходское священство Самим Богом приставлены к этим проблемам. Мы не глупее, не менее православны, не менее патриотичны, чем те, кто рвется без спроса нам помогать. У нас не меньше вас душа болит. Не волнуйтесь, мы услышим вас, когда будет пора тому. Услышим не на площадях и вот таких прилюдных словопрениях, а где положено, - в домах Божиих, в храмах. В них только Господь и может нас всех вразумить. Приходите, воцерковитесь для начала. как должно. Станьте действительно чадами Русской Православной церкви. Очистите умы, чувства и души, приобретите дух мирен, чтобы, когда подойдет срок, Господь, а не ваши шумные лидеры призвали вас в строй бойцов Своих. Пока же нет нужного роста, зрелости, не создавайте нам лишней неразберихи и без того запутанной. Давайте будем заниматься своими непорядками. На мирском поле их намного больше.
ВИДЕНИЕ
Исхудавшая женщина делится с подругой, рассказывает ей о том, как тяжело она болела, долго лежала в больнице:
Подруга, как положено, успокаивает, ободряет ее:
- Ты, Вер, что-то сильно переживаешь это. Погрустнела. Раньше такая веселая была, а счас прямо…Ты уж давай, взбадривайся. Все уже позади.
- Нет, все у нас только впереди. Позади кошмар греховный, а впереди расчет за это.
Помолчав, решившись, сообщила подруге сокровенное:
- Я ведь Там даже была…
- Где? – догадываясь, но не признаваясь в этом, спросила подруга.
- Там, на Том свете.
Подруга еще более насторожилась, опасливо спросила:
- Да? Ну и как Там?..
- Долго-то я Там не была. Можно сказать, самое начало только узрела.
- Расскажи, расскажи!.. – забыв свои опасения, стала упрашивать подруга.
Подождав немного, Вера продолжила:
- Была я как бы между двух дорог. Одна справа, вверху. Узенькая-узенькая, по каменьям, над обрывами. Едва угадываясь вьется. По ней редко, отдельные человечки только идут. Карабкаются, с трудом, с усилиями, над пропастями. Другая дорога внизу, слева. Ши-иро-окая... По ней с песнями, с плясками, с хохотом вначале, массой, целыми толпами, двигаются люди. Вдалеке, куда идут эти весельчаки, они замолкают, пугаются, а дальше и вовсе кричать пытаются, убегать, цепляться друг за друга, за все что попадется, но все напрасно. Все так и валятся, валятся вниз, в пропасть огро-ом-нуую, бездонную, откуда отсветы, всполохи по окружающим скалам. Видно, огонь там сильный полыхает.
Помолчали. Подруга осторожно спрашивает:
- Ну а ты как?.. Что дальше было?
Вера стала отвечать не сразу. Видно было, что тяжело ей было вспоминать об этом.
- Вначале я в той, шумной, массе была. Шла беззаботно, веселая, с кем то по пути болтала, ничего, как и они, не подозревая. Потом… - Остановила рассказ, закрыла глаза рукой. - Не могу описать того ужаса…- Всхлипнула. Вытерла платком заслезившиеся глаза, продолжила рассказ. - Почти у самого края меня неожиданно, небольшой, но сильный кто-то, Ангел подлетевший выхватил оттуда.
Отдышавшись немного, Вера продолжила:
- Поставил на огромной горе посередине, между теми двумя дорогами. Наверное, чтобы я покрепче все запомнила, подождал, дал еще посмотреть... Потом сюда, обратно вернули.
- Да, интересно…Загадочно, – резюмировала подруга.
- Все мне показано было, наверное, как предупреждение. Бог по Милости Своей дал еще время. Хоть немного исправить, вымолить снисхождения к моим грехам, совершенным часто так глупо, бездумно.
Вера закрыла лицо руками, плача вскричала:
- Так страшно! - Ты себе не представляешь. Такой ответ нам всем давать!!.
- Да какая уж ты грешница-то? Сама доброта… - попыталась ее утешить подруга.
- Что ты! Я такая грешница!.. Мама только кроткая, молитвенница моя и вымолила меня. Я ее видала Там, на Небе. Уж как она бедная взывала, как просила, молила за меня, окаянную!.. Дали мне еще срок, по ее молитвам, для покаяния. Надо спешить с этим, надо успеть. Это наиглавнейшее!
Отдышавшись, Вера погладила по голове подругу, заглянув ей прямо в глаза, сказала тихо, но строго:
- Все очень серьезно. Очень, очень… Не так мы живем здесь, не так…
Священник Виктор Кузнецов