Застывшие в теплохладности

Эта статья не о пороках современного общества, не о маргиналах или закоренелых материалистах. Даже не о современном человечестве вообще. Эта статья о нас с вами — современных православных христианах. Вернее о тех, кто именует себя православным и даже стремится стать таким на деле. А так ли уж мы стремимся? Или только собираемся стремиться, да все недосуг?

Надо быть совершенно невнимательным и нечувствительным к своей душе, чтобы не замечать постоянное вранье, полуправду, умолчание, житейскую суету и спешку, ставшие постоянным фоном нашей жизни. Забвение духовной жизни, да и самой души. В суете житейской о душе и подумать-то некогда. Все дела, дела да деньги, деньги да вещи. Апокалипсис мелкого греха. А к духовности — полное равнодушие. Формальное хождение в храм, или оправдание своего нехождения. Лукавство и самообман, а то и самообольщение. Мол и так, без храма можно прожить. Главное, чтобы вера была.

И совершенно забывают, и то, что «от избытка сердца говорят уста», и то, что «вера без дел — мертва». При этом и фильмы себе позволяем смотреть, а какой современный фильм без сцен насилия и секса? И телепередачи, где все орут свое, и голос истины не слышен, или видео из интернета сомнительного качества и содержания. Это большая беда нашего времени. Живем в сомнамбулическом состоянии окамененного нечувствия и тешим себя мыслью, что мы — православные. Что в душе мы очень хороши, или, по крайней мере, не хуже других. А значит, и место в раю нам почти обеспечено. Надо бы вот для полной гарантии еще свечку поставить и молебен заказать. А и не поставим — ничего страшного, Бог простит. Он же милостив. Так за успокоительным, и вроде бы даже благочестивым самоутешением, скрывается безумие: глумление над Спасителем и Его крестной смертью!

Самое страшное, что принесли последние полтора-два века — десакрализация бытия. Мы логично и рационально объясняем жизнь и ни к чему не относимся серьезно. Все воспринимаем со смешком, да с усмешечкой.

Потрясает, как сказал один великий писатель: «Беззаботность, с которой люди живут посреди величия и ужаса».

Какой ужас? Какое величие? Вот тебе смартфон, интернет, соцсети. А вот пиво, кофе, гамбургеры и пицца. Все необходимое для души и тела. Просто, доступно, понятно и невыразимо пошло. Ибо жизнь, не наполненная высшим смыслом, становиться пошлой.

Это с особенной остротой чувствовали поэты. Николай Рубцов написал пронзительные строки:

Боюсь, что над нами не будет таинственной силы,
Что выплыв на лодке, повсюду достану шестом,
Что, все понимая, без грусти пойду до могилы…
Отчизна и воля — останься мое божество!

А еще раньше величайший поэт ХХ-го века Сергей Есенин, во многом только предчувствуя надвигающуюся катастрофу, выразил это ощущение в следующих строках:

Мир таинственный, мир мой древний,
Ты, как ветер, затих и присел.
Вот сдавили за шею деревню
Каменные руки шоссе.

Так испуганно в снежную выбель
Заметалась звенящая жуть...
Здравствуй ты, моя чёрная гибель,
Я навстречу к тебе выхожу!

Но задолго до поэтов, за сто лет до русской смуты ХХ века, преподобный Серафим Саровский предупреждал именно об этом. Елена Ивановна Мотовилова, супруга преданного ученика старца Н. А. Мотовилова, так вспоминает о словах старца: «Николай Александрович говорил мне, что отец Серафим сказал ему, «что все то, что носит название «декабристов», «реформаторов» и, словом, принадлежит к «бытоулучшительной партии», есть истинное антихристианство, которое, развиваясь, приведет к разрушению христианства на земле, и, отчасти, православия, и закончится воцарением антихриста над всеми странами мира».

Ныне мы видим исполнение пророчества во всей силе. Страшный вирус толерантности — равнодушия поселяется в душах, ослабленных привычкой к комфорту и благополучию. Медленное развращение и растление длилось не один десяток лет. И грех стал для нас привычен. Стал нормой. А то даже и модой. А что такого? Все же вокруг курят, все вокруг матерятся, все балуются пивком и водочкой, все падки на клубничку. И уже белой вороной выглядит человек, не поддающийся хотя бы одной пагубной привычке. Ох уж эти привычки, как жалко нам с ними расставаться! Сколько мы придумываем оправданий, дабы и дальше вести сытую, спокойную и растленную жизнь. Тем самым уподобляемся свиньям, валяющимся в нечистотах. Они вот вполне себя комфортно ощущают, даже хрюкают от удовольствия. Но то свиньи, безгрешные, как и все животные, ибо не различают добро от зла в духовном плане, а потому и не выбирают между ними. А мы-то вполне можем различать, можем и должны этот выбор делать. Да только вот не хотим. Плывем по течению, без напряга, авось куда-нибудь доплывем. Доплывем-то мы обязательно, только вот точно не к Богу относит нас течение мирской суеты. Так меняем мы свое духовное первородство, дарованное нам в крещении, на чечевичную похлебку житейских благ.

«Вы — соль земли, — говорит Спаситель. — Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям. Вы — свет мира». (Мф. 5:13–14).

И какая же мы соль? Какой свет? Как мы оправдываем свое высокое призвание? Кого осолили, кого привлекли ко Христу своим личным примером? Скорее оттолкнули. Не нас ли пора выбросить вон, на попрание? Да уже и сами себя на свалку выбрасываем. Как иначе объяснить громадное число наркоманов и самоубийц? А депрессия и уныние если и не у всех подряд, то через одного — наверняка. Утерян смысл жизни. И формальное исполнение обрядов или механическое вычитывание молитв не могут его возвратить. Пустота и мрак в душе все усиливаются. И уходят люди из Церкви, плодя секты различного толка, каждая из которых не преминет назвать себя самой что ни на есть истиннейшей и наиправославнейшей. А все потому, что изначально у таковых православных сознание — сектантское. Суженное и не вмещающее всю полноту бытия. Да еще гордыня непомерная. Судящая и рядящая всех: от уличного бомжа до президента. А чтобы на себя взглянуть со стороны, ужаснуться да раскрыть свою душу Богу, да покаяться и перестать осуждать — это ни-ни. Все вокруг — неправы, один я — светоч миру. Что мне какие-то батюшки, да епископы с митрополитами? Они же все коррумпированы. Вон и патриарх не то говорит и не то делает. Все они — никуда не годятся. Почему? Да потому что с моим мнением не согласны. Еретики они и отступники! Я — один правильный, практически святой.

Вот и положено начало самой что ни на есть бесовской прелести, конец которой — разрушение телесной оболочки и вечная погибель души. А предлог — всегда найдется. То штрих-код, то встреча патриарха с папой римским, то коронавирус… Сознание собственной праведности — это духовное бесстыдство, оледенение и омертвение души. Что может быть хуже этого?

А в храме что творится? Нет, с виду то все чинно и благочестиво. Стоят люди, службе внимают. Ну велика ли беда, если поздороваются и разговор о вещах вроде бы церковных заведут. Да и не очень церковных — все не беда. Бог милостив же, простит. А рядом другой прихожанин стоит. Правило к причастию прямо во время литургии вычитывает, которое ну никах не было времени до того прочитать. Даже на пение «Верую» и «Отче наш» не отвлекаемся, и впрямь, чего зря время-то терять. Время же — деньги. Херувимы и Серафимы пускай литургией занимаются, пускай молятся, а я своим делом занят. Честно говоря, и просто бы подошел да причастился, без всякой исповеди и подготовки, как дети, например. Ну если положено вычитывать — вычитаю. Я же воцерковленный, слыхал, что послушание выше поста и молитвы. Вот и проявляю послушание, читаю, берите пример. И ничего, что сам Господь сейчас в алтаре находится. Так и положено же. Он в алтаре, а я тут молитвослов читаю. И некогда мне на общецерковную молитву, пение да поклоны отвлекаться.

Таково непонимание сакральной важности церковной службы и окамененное нечувствие, объявшее наши души! Многие смотрят на церковь как на комбинат духовных услуг. Для большинства Бог — далекая и непонятная абстракция. Такие представления усугубляются неуравновешенностью, импульсивностью и отсутствием рассудительности. Да что там рассудительности! Простого здравого смысла. Те крупицы благодати, которые нам недостойным посылает Бог по Своей неизреченной милости, мы утрачиваем из-за своего равнодушия и отсутствия благоговения. Мало кто старается вести внимательную жизнь. Молитва становится надоевшей обязанностью, которую всеми силами стараемся сократить. «В конце концов, мы же не монахи. Прочитали рассеяно две-три молитвы и достаточно. Зачем напрягаться? Так недолго и в прелесть впасть». Такими мыслями оправдываем мы свое безразличие и маловерие. Небрежение в малом порождает небрежение и в большом, о чем предупреждают многие святые отцы. Мы постоянно пребываем в состоянии душевной и духовной спячки. Равнодушная привычка понуждает еще ходить в храм, но эти хождения становятся все реже и короче. Оттого-то и было послано нам испытание войною, чтобы мы наконец очнулись, пришли в себя. Поняли, что в жизни главное, а что — второстепенное. А то, если мы и просим чего-нибудь горячо и настоятельно у Бога, так это здоровья, хорошую работу, жилье... Но наши молитвы остаются без ответа, и это рождает разочарование и уныние. Чувства эти противоположны смирению, ибо рождаются от гордости. А молитвы гордых Бог не слышит, потому и не исполняет наши желания, тем более что их исполнение, по большей части, и неполезно для нас. Господь ждет, чтобы мы обратились к Нему всем сердцем, и тогда Он дарует нам потребное: «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит».

Никак мы не можем осознать, что сама по себе молитва — величайший дар Божий. Предстояние перед Ним в Вечности. Чего же еще более? На земле нет ничего более ценного. Ведь и вожделенный для многих рай — это вечное предстояние пред Создателем. Вечное Богообщение — молитва. Таким ли мы себе рисуем рай в своем воображении? Страшным будет столкновение с духовной реальностью, которое ждет нас после смерти! Как бы не услышать нам, православным, застывшим в теплохладности, гневные слова Спасителя: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23).

По своему милосердию Бог даровал еще нам время для исправления. Не будем же терять его напрасно. Сколько дней и лет нашей жизни утекло безследно, словно вода между пальцев? Что принесли они нашей душе, как приготовили ее к переходу в вечность? Сосредоточимся же на духовной жизни и решимся, наконец, выйти на духовную брань, уповая на Божию помощь.

Максим ВОРОБЬЕВ,
член Союза писателей России